"Капитааан?" – именно так Никита каждый раз начинал своё сообщение, если хотел чего-то от Элиаса.

"Предвкушаю интересное. Привет, Никита".

"Хехе. Привет.

Знаешь, у меня возникла ПОТРЯСАЮЩАЯ, НЕВЕРОЯТНАЯ, просто БОЖЕСТВЕННАЯ идея".

"То есть?"

"Пойдём на каток?

У тебя же выходной?"

"Ну да. Дай подумать".

Никита сидел, как на иголках, дожидаясь ответа.

"Пойдём".

– Йес!

"Встретимся через час на Ленина. Тебе нормально?"

"Я пока ещё не понял, почему вообще согласился, а так по времени всё замечательно".

Рассмеявшись, Никита помчался одеваться.

К назначенному времени он был на месте и, увидев идущего ему навстречу Элиаса, улыбнулся и помахал ему рукой.

– Привееет!

– Привет снова. – Капитан поморщился от поднявшегося ветра, но тот тут же прекратился, словно почувствовав его недовольство. – Как дела? Пойдём?

– Замечательно! У тебя как? – Они неспешно пошли в сторону катка.

– Рад тебя увидеть – Элиас посматривал на Никиту с неприкрытым интересом, словно следя за эмоциями.

Никита, выдохнув, посмотрел на него взглядом, полным смешанных чувств.

«Что ж ты делаешь со мной...»

– А... а ты катался когда-нибудь?

– Было дело, – усмехнулся Элиас. – С друзьями в хоккей гонял в коробке возле дома. Золотые времена.

На катке они взяли по паре коньков напрокат и, переобувшись, ступили на лёд. Никита, весело рассмеявшись, тут же разогнался и сделал круг. Элиас быстро догнал его и рассмеялся тоже.

– Ты думал опередить меня, пока я пытался прочувствовать лед? Не стыдно? – и объехал его.

– И не думал! – крикнул Никита ему вслед и, догнав, поехал рядом. А потом, проехав чуть вперёд, развернулся и покатился спиной вперёд и лицом к Элиасу, а тот ухватил его за рукава куртки и закружил. Прокрутившись несколько раз, уже капитан ехал спиной вперед и сиял от радости и наслаждения от маленьких шалостей. Никита же схватил его за предплечья, глядя прямо в карие глаза и посмеиваясь. Он обожал, когда обычно весь сдержанный и собранный Элиас превращался в обычного человека с яркими эмоциями. Становился... настоящим?

Отпустив одну руку Никиты и потянув его за собой, Элиас поехал в другую сторону. Глаза его горели живым огнём, щёки алели от ветра и скорости, а Никита искренне любовался им.

– А хочешь, покажу, что умею?

– Ну давай, удиви меня снова!

Никита, смеясь, стал выделывать различные па на льду. Они завораживали не меньше, чем те, что он танцевал в студии. Только вот лёд на катке не всегда достаточно ровный... о чём не стоило забывать. Запнувшись при очередном движении, Никита полетел лицом вниз. Чудом поймав его, Элиас не дал упасть. Прижал к себе и усмехнулся.

– Осторожней, молодой человек. Будет внимательны на дорогах.

Никита замер в его объятиях, тяжело дыша то ли от танцев на льду, то ли от накативших чувств. Элиас тут же откатился назад и поехал дальше. Его глаза больше не сияли.

– Чёрт, – выдохнул Никита и догнал его. – Капитааан?

– Чего?

– Как тебе моё выступление? М?

– Потрясающе, – усмехнулся тот. – В который раз убеждаюсь, что ты потрясающий... танцор.

– Спасииибо, – Никита светло улыбнулся. – А пойдём потом поедим?

– Проголодался, деточка? – посмеиваясь, спросил Элиас, скашивая взгляд на него.

– Дааа! Мне нужен горячий шоколад! И пироженка! – Никита нарезал круги возле Элиаса. Тихое посмеивание того переросло в громкий смех.

– Без проблем, всё для тебя.

«Хочу, чтобы ТЫ был для меня», – со вздохом подумал Никита. Они покатались ещё чуть-чуть и сдали коньки.

– И куда же мы пойдём?

– В любое место, где есть пирожные! – единственное, что волновало сладкоежку.

– Это центр. Куда не ткни – тут есть пирожные. – Минута раздумий. – Туда идём, в этой кондитерской я даже для мамы на праздник пирожные брал – хорошие.

– Пойдёёём! – Никита не собирался перечить капитану в его выборе. – Какой прекрасный сегодня день, – прошептал он, зажмурившись на миг.

– Думаешь? Значит, это хорошо.

В кондитерской было тепло, уютно и восхитительно пахло выпечкой и кофе.

– Иди выбирай, я пока место займу.

– А что ты любишь?

– Я хочу кофе. И это пока всё, что меня заботит.

– Какой?

– Любой, лишь бы с молоком и кофеином.

– Есть, капитан! – Никита шутливо отдал честь и пошёл к кассе. Помедитировав некоторое время на витрину, он сделал заказ: – Один капучино, один горячий шоколад и вооон то потрясающее пирожное с кремом. – Он расплатился.

– Ваш заказ скоро вынесут, присаживайтесь.

Вернувшись к Элиасу, Никита сел напротив него с довольным выражением лица. Тот достал кошелёк.

– Сколько?

– Нисколько, – удивлённо ответил Никита.

– Это дело чести, даже думать не смей противиться.

– Буду думать и сметь. Ну Эээлиас!

– Никит, чёрт тебя во все места, я серьёзно.

От подобной фразы Никита завис, медленно покрываясь красными пятнами, а потом и вовсе закрыл лицо руками.

«Дыши носиком... Просто дыши...» – Он, приоткрыв пальцы, посмотрел на Элиаса и с трудом проговорил:

– Я хочу тебя угостить. Пожалуйста.

Тот тяжело вздохнул, скосил взгляд на кассу, потом на Никиту и ещё раз вздохнул. Затем подпёр щёку рукой и пронзил его взглядом.

– Ладно.

– Вот и хоро... Ооо, моя прелесссть! – отняв руки от лица, со счастливым видом воскликнул Никита: принесли заказ.

Они мило общались на отвлечённые темы, кокетливо переглядываясь, хотя Элиас уж точно ничего такого не подразумевал. Впрочем, разговору это ничуть не мешало. Счастливый, как ребёнок, Никита весь измазался в креме от пирожного, и Элиас, взяв салфетку, с улыбкой аккуратно протёр мордашку. Резко замолчавший Никита не сводил с него взгляда расширившихся глаз.

Хотелось сказать... так много хотелось сказать. Только вот Элиасу это было не нужно. Он казался милым, но стоило подойти чуть ближе, как он снова замыкался, превращаясь обратно в сдержанного капитана.

«Как же быть? Как мне тебя понять? Как мне... стать ближе к тебе и не потерять тебя?» – Наверное, все эти чувства отобразились во взгляде Никиты.

– Ты обеспокоен чем-то?

«О да, не то слово. Но тебе об этом знать не стоит...»

– Нет, всё хорошо. – Он улыбнулся, отводя взгляд.

– Если не хочешь говорить, ладно... не буду доставать. Но впредь ешь аккуратнее. – Элиас провёл пальцем по его скуле и убрал руку, заставив зажмуриться от пробежавших по телу мурашек и прерывисто вздохнуть.

– Чёрт... – Никита уткнулся в стакан с шоколадом.

Элиас задумался. Он понимал, что меняется и его это не особо устраивает, но... стоило взглянуть на Никиту, как всё становилось другим. Уже и к чёртовой матери не нужно было серьёзное лицо, не нужно было хитрить и изворачиваться. Но без этого нельзя.

– Эээлиас? – протянул Никита.

– Мм?

– А если... – но, не договорив, тот помотал головой. – Нет, неважно. Забудь. А мы пойдём потом куда-нибудь?

– А ты хотел бы? Мне как-то ровно и продольно, меня более чем радует твоя компания, а где мы – уже не так уж важно.

Никита прижал ладошки к щекам и с нескрываемой грустью посмотрел на него.

– Эээлиас, если бы ты только знал... Чёрт. Ты такое говоришь... Господи... Зачем?.. – Он скрыл ладонями лицо.

Элиас замечал, как Никита на него реагировал, но он прекрасно понимал одну страшную вещь: как бы ни было с этим парнем хорошо – ответить ему на чувства он не сумеет. У самого Элиаса-то подобных чувств не было просто-напросто. Оставалось сидеть и смотреть, как Никита смущается и теряется. Зачем он сам с ним кокетничал? Как раз-таки потому что не улавливал собственные чувства. Но как это можно было объяснить парню и не потерять его?

Спустя несколько мгновений Никита, видимо, привёл собственные мысли в порядок и спросил, оторвав от раздумий и Элиаса:

– Пойдём в кино? Там ужастик новый вышел, хочу посмотреть!

– Ужааастииик? – зловеще протянул он. – Ииинтерееесно. Тоже хочу, пойдём.

– Здорово! – Никита залпом допил шоколад, а Элиас взял кофе с собой.

Пока добирались до кинотеатра, Никита во всех красках пересказал ему трейлер, взбудоражив интерес и обсуждение вообще в целом жанра «хоррор». В кассе им сказали, что сеанс всего через полчаса – невероятное везение, и Элиас купил им билеты.

И вот они уже сидели в зале и ожидали, пока кончится реклама.

– Учти. Если мне не понравится – я начну громко стебать фильм. И мне плевать на сидящих вокруг.

– Да пожалуйста, – фыркнул Никита и задумчиво протянул: – Интересно, а есть что-то, что может тебя напугать, а, капитан?

– Скорее разочаровать. Это главный страх.

– О... – Никита притих.

Начался фильм.

5 минут фильма: Элиас разочарованно закатывает глаза.

15 минут фильма: «Ну тупые».

30 минут фильма: разочарованный вздох, не предвещающий ничего хорошего.

1 час фильма: приподнятые в удивлении брови и бурчание: «Даже так?».

1 час 30 минут фильма: морально устал от скримеров, старческое бурчание.

Конец фильма: «Ну, в целом, ничего, жить можно».

И если первые 30 минут у Никиты были примерно те же эмоции, то потом начались скримеры, и несколько раз, похоже, парень по-настоящему пугался и невольно хватался за руку Элиаса. А на каком-то особо напряжённом эпизоде вцепился – и уже не отпустил до конца фильма. Он крепче сжимал его ладонь на страшных моментах и, только когда пошли финальные титры, осознал это.

– Как тебе? – Элиас не спешил отпускать его.

– Пугалки прикольные были, а сюжет такой себе.

– Согласен. Больше скажу – сюжет вообще никакой.

– Нда... современные ужастики вообще ни о чём...

– Психологические триллеры ещё ничего, а вот пугалка ради пугалки – моветон.

Никита засмеялся и, посмотрев на их всё ещё сцепленные руки, мягко погладил большим пальцем тыльную сторону ладони Элиаса.

– Спасибо.

Илья посмотрел на Никиту с неким удовольствием. Мелькнула лихая мысль: они идеально подходят друг другу по крайней мере потому, что хотелось провести вечность, не рассоединяя рук. Он согнул их в локте и прикоснулся губами к костяшкам Никиты, отчего тот вздрогнул. Элиас встал с места и потянул его на выход.

– Пора...

– Что же он на самом деле чувствует? – едва слышно пробормотал Никита, похоже, случайно высказывая мысли вслух.

– Понятия не имею, если честно...

– Эх, Элиас...

*****

"Никитосииик, птенчик мой".

"Да, зая?"

"Хочешь погулять? У меня купоны в кофейню на кекс и капучино".

"Ради кексиков всегда готов!!!"

"А ради меня?".

"Разве что в придачу к кексикам, хехе.

Ладно, шучу.

Ради тебя тоже всегда готов".

"Я уже материть тебя начал. Вовремя оправдался".

"Куда ехать, мой сладкий кекс?"

"Высылаю геометку голубиной почтой".

Никита на всех парах примчался на назначенное место и, увидев друга, налетел на него с обнимашками.

– ХЕЕЕЙ, кого я вижу! – закружил его тот, заставив весело рассмеяться.

– Привет! Идём кушать?

– Ога. – Максим подхватил его под руку и повёл.

– Как жизнь?

– Дэдлайны, что уж ещё. Только вы любимые с Макаркой и спасаете.

– Дэдлайны это нехорошо. – Никита поцокал языком.

– У меня там двадцать косарей за сайт горит. Прикинь! Я заказчику накидал на скорую руку один, он одобрил, да ещё заказал... но за двадцать штук!

– Ничего себе! – Никита в удивлении округлил глаза. – Давай делай! Двадцать штук... это же... Обалдеть.

– Да делаю, но капец лень.

– Работай, зай. Вот получишь двадцать тысяч, тогда и лениться можешь с чистой совестью и деньжатами в кармане.

Они зашли в кофейню, вдохнули ароматы, царившие там, и разулыбались друг другу. Разменяли купоны и уселись рядом друг с другом за столик.

– Как у тебя делишки, сладкий мальчик? – спросил Максим. – Так и не рассказал.

Подперев щёку одной рукой, пальцами второй Никита помешивал ложечкой в чашке с капучино, раздумывая над ответом.

– На работе всё отлично. Ещё двое учеников новеньких пришли. Вроде даже не брёвна, – усмехнулся. – А вот с капитаном бедааа. Я его не понимаю. Вообще. – Вздохнул.

– Слишком загадочная фифа или что?

– Знаешь, он вроде такой весь... строгий и серьёзный. И вроде как не заинтересован мной от слова совсем. Но иногда... он словно становится другим человеком. И делает или говорит что-то, что заставляет меня думать, будто он всё-таки что-то чувствует. И я запутался...

– А вывести его на разговор боишься?

– Да. Вдруг я себе просто напридумывал? А скажу что-нибудь не то, и мы перестанем общаться. Что я делать буду? – Никита с грустным видом откусил кексик.

– Погоди... а это, случаем, не он? Или меня глючит на шикарных мужиков? – Максим обнял его одной рукой за плечи и указал в сторону кассы, за которой стояла девушка с короткой стрижкой и мило улыбалась, пробивая чек. Никита сначала не понял, а потом перевёл взгляд на стоящего к ним спиной покупателя и, подавившись кексом, закашлялся. Друг похлопал его по спине.

– Птенчик, ты как?

– Я в шоке, – прохрипел Никита и прижал ладони к щекам. – Как так-то?

– Иди поздоровайся, слышь. – Максим толкнул его в плечо. – Давай-давай, пидорюга, просто хоть привет скажи, а то я пойду и буду его охмурять.

Никита вздохнул и, подойдя к Элиасу, неуверенно протянул руку к его плечу, но коснуться не решился, поэтому тихо позвал:

– Капитааан?

Тот медленно обернулся и, увидев его, улыбнулся.

– Здравствуй, Никит. Каким ветром?

– Я тут с... другом. Надо же... вот так случайно встретиться!

– Да. Совсем случайно, даже не верится. С другом, говоришь? – Элиас усмехнулся, словно сам не верил в то, что говорил.

– Даа, мы вместе Новый год на площади встречали, если вспомнишь. Хотя я вас не знакомил. Но могу?.. – неуверенно предложил Никита.

– Ну давай, – протянул тот и пошёл к столику, держа в руках стаканчик с кофе. Весь вид Никиты, идущего за ним, был олицетворением вопроса: «НУ И ЗАЧЕМ?»

– Эээ... Элиас, это Макс...им, Максим, это Элиас.

– Рад знакомству.

– А я-то как, – кивнул капитан. Они пожали руки, и Элиас по приглашению Макса присел за столик. – Не постесняюсь спросить: давно дружите? Выглядите, как близкие друзья, как бы Никита, – бросил на него поучительно-укоризненный взгляд, – не удлинял твоё имя.

– Достаточно, чтобы сказать, что я знаю о нём чуть ли не всё. – Максим нагло лыбился.

– Мы знакомы пять лет, четыре месяца и двадцать один день, – задумчиво обронил Никита, глядя на картину на противоположной стене.

– Ты так хорошо помнишь до дня? Впечатляет. Значит вы ещё ближе, чем я думал. – Непроницаемое лицо и нечитаемый взгляд. Это не делало Элиаса менее привлекательным, как заметил про себя Макс, но добавляло ему некоторой... жути.

Никита удивился.

– Конечно, я помню. Это было сложно не запомнить. – Он улыбнулся, вспоминая прошлое. – Я и день знакомства с тобой помнить буду...

– Оу... – тот на пару секунд завис.

– А ты думал? Такие встречи не забываются.

Макс наблюдал за ними с искренним интересом, про себя обдумывая их поведение. Даже и говорить ничего не хотелось. Правда он и его птенчик до сих пор нормально не поболтали, а Макс КАПЕЦ как соскучился, но... личная жизнь Никитосика дороже.

– Я не думал на такую тему.

– А вот подумай на досуге. – Никита рассеянно посмотрел на последний оставшийся кексик и, взяв его, протянул Максу с вопросом: – Будешь? Или поделим? Или весь мнеее?

– Дели, зараза, я тебе его так просто не отдам. – Ехидный смех.

Сделав обиженную мордашку, Никита откусил половину, а вторую запихал в рот другу. На выразительно приподнятую бровь Элиаса, Макс обратил особое внимание.

«Вау, эмоции».

Тем более, во взгляде прочиталось явное и яркое: «Что-что, зачем, чегооо?»

– Вкусно, зайка? – довольно ухмыльнулся Никита. Вспомнив, что рядом Элиас, он в ужасе ойкнул.

– Фкушно-пфушно, – Максим изо всех сил пытался не засмеяться.

– Я... пожалуй, пойду. Перерыв к концу подходит, – выдал Элиас, старательно и неумеючи скрывая рычание в голосе.

– Элиас, я... – Никита, взволновавшийся из-за всего, заёрзал на сидении и, неловко махнув рукой, сбил чайную ложечку на пол. – Ой... – Полез доставать её, ударился головой о столешницу и, тяжело вздохнув, закрыл лицо ладонями.

Чьи-то руки нежно легли на его плечи, плавно подняли из-под стола и вернули в сидячее положение. Затем ровно над ухом, обжигая его дыханием, раздалось:

– Будь осторожнее, Никит.

Элиас попрощался с ними и покинул кофейню.

Сам же Макс будто ждал и стоически держался, пока тот уйдёт, и рассмеялся чуть ли не истерически. Некоторое время Никита сидел в ступоре с широко раскрытыми глазами и бегающими по коже мурашками от действий и дыхания Элиаса. А потом он с тихим стоном отчаяния привалился лбом к плечу друга.

– Это провал.

– Это было оргазмически. – Истерика почти стихла, осталось подрагивание плеч.

– Ну Мааакс. Господи, я такой идиот...

Максим обнял его и утешающе погладил по спине.

– Ты же заметил, да?

– Что?

– Тебя приревновали, малыш.

Никита удивлённо склонил голову набок.

– Да лааадно?..

– Ага. Доверься уж взгляду пройдохи Макса, я-то всё подмечу.

– Ты не замечаешь ничего, даже если тебе под нос сунуть.

– Я про эмоции, птенчик.

– Вот видишь? Вот как мне его понять? – Никита задумчиво почесал нос. – Ладно. Если получится, я попытаюсь с ним поговорить в ближайшее время.

– Дельно. Но помни, он в любом случае может в отказную пойти. Это так... больше просьба. Я переживаю всё-таки за тебя, балбесина. – Максим потрепал его по волосам.

*****

С работы Элиас ушёл пораньше – день был настолько обычным, что ближайший вечер и ночь спокойно обойдутся без него. Не раздолбай начальник, а добросовестный служащий, который днём работает вместо сотрудников.

Самым хорошим способом провести время он посчитал посещение студии Никиты. К тому же Элиас ещё ни разу не встречал его после работы.

Добрался он ровно к середине последнего урока. Пройдя из холла студии к «классу», показав удивившемуся администратору удостоверение, он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. И загляделся: парень снова слился с музыкой. На фоне учеников, он казался особенным, самым ярким, как тогда, когда Эл в первый раз увидел его в участке.

Время прошло быстро, что немного разочаровало Элиаса: хотелось смотреть ещё. Но тем было лучше – они, наконец, увидятся.

– Занятие окончено, – хлопнув в ладоши, объявил Никита и потянулся.

Вскоре все разошлись, и он тоже засобирался – пора было идти встречать Элиаса, который уже пришёл к нему.

– Привет.

– Ой. – Никита от удивления изменился в лице, но тут же просиял. – Привет!

– Не ожидал?

– Нет конечно. Ты сбежал с работы?

– Не сбежал, а гордо покинул, – цокнул языком Элиас.

– Ну-ну, капитан, – хмыкнул Никита и смущённо спросил: – Так ты... приехал ради меня?

– Ну не ради того, чтобы научиться танцам же. – он иронично хмыкнул.

– Ну а вдруг?.. Кто тебя знает. Ты вообще... личность тёмная.

– Согласен, только волосы и кожу высветлять я не собираюсь, – посмеиваясь, сказал Эл. Никита на мгновение подвис, а потом до него дошло, и он рассмеялся.

– Ну как же я тебя люблю! Чудо такое. – Спустя секунду он сообразил, что сказал. – Ой.

Илья приподнял бровь, скрестив руки на груди. Никита явно заволновался и попытался перевести тему:

– Думаю, нам надо идти, да?

– Как хочешь. Длинным маршрутом?

– Каким угодно... Господи... – последнее слово он прошептал почти беззвучно и помотал головой.

– Значит, таким и пойдём. Собирайся бегом.

Никита оделся, нацепил рюкзак и, выключив всё в помещении, вышел.

– Идём.

– Хочешь интересный факт, который я подметил?

– Давай.

– Ты лучший преподаватель танцев, которого мне доводилось встречать.

Изумлённый, Никита остановился.

– Ты шутишь?

– Ни разу.

Не в силах больше сдерживаться, Никита обнял Эла и прошептал:

– Ну какой же ты хороший... Спасибо.

Элиас немного завис: не ожидал такого. Но обнял в ответ. Крепко-крепко, как не решался раньше. Никита застыл, боясь спугнуть проявление чувств и ощущая мурашки по всему телу. Слишком хорошо. Чуть сместив руки вверх по спине Элиаса, он вцепился пальцами в его плечи.

Вокруг царила сказка. На нос Никите приземлялись снежинки, и Элиас сдул их, улыбаясь. По-настоящему улыбаясь, а не как раньше.

– Элиас... – прошептал Никита, огромными глазами глядя на него и чувствуя, как бешено колотится собственное сердце. – Элиас, я...

«НЕ МОГУ БОЛЬШЕ, ГОСПОДИ».

– Мм? – тот склонил голову набок и свёл брови.

«Да плевать уже, что будет потом, так больше не может продолжаться...» – И Никита склонился к желанным губам.

Элиас хотел было отстраниться... но как дурак поскользнулся и упал, утянув за собой и Никиту. Падая, он понял, что поступил глупо, мог бы просто попробовать и всё, никто бы его не убил. Но было уже поздно: они оба завалились в сугроб.

Никита перевернулся на спину и, зажмурившись, закрыл лицо руками. Ему хотелось утонуть в снегу. Хотелось больше не думать.

– Знаешь... – начал было говорить Элиас, но остановился. – Надо вставать, а то замёрзнем.

Но Никита продолжал лежать в той же позе, но всё же с трудом выдавил:

– Нет. Не хочу. Замёрзну. Ну и хорошо. Плевать. Господи...

Эл уже поднялся на ноги и протягивал ему руку, чтобы помочь. Но когда Никита стал лепетать всякую чушь, молча подхватил с сугроба и поставил на ноги. Немного отряхнул его и выпрямился, глядя прямо в глаза.

– Прекрати. Творить. Глупости. Твоя жизнь того не стоит.

– Моя жизнь ничего не стоит, – прошептал Никита и отошёл. – Нужно идти.

– Любая жизнь стоит гораздо дороже, чем деньги, связи и узы. Запомни это. – И Элиас пошёл дальше.

Они дошли до места, на котором обычно расходились в разные стороны. Никита, засунув руки в карманы и опустив голову, глухо обронил:

– Я думаю, нам больше не стоит общаться.

– Что? – Элиас, удивившись, застыл на месте. Никита медленно поднял голову и серьёзно и наигранно спокойно посмотрел на него, хотя в глазах можно было заметить боль.

– Нам не стоит больше общаться. – Он сам страшился своих слов, но понимал: дальше спокойно находиться рядом с этим мужчиной, который так нагло завладел всеми его мыслями и чувствами, невозможно.

Эл прикрыл глаза и потёр переносицу. Весь его вид выдавал усталость и смирение.

– Раз так... как бы больно и обидно ни было признавать... Но, возможно, ты прав. – Элиас совсем не хотел прерывать их общение. Он подсел на него, как на наркотик. Но это и есть самое опасное: с такого не слазишь. А потом человек уходит, и ты глушишь боль чем попало. Поэтому лучше рано, чем с мучением.

– Что ж, тогда... – Никита сглотнул и с трудом проговорил: – Прощай.

У Эла попрощаться сил не хватило. Он устало вздохнул, провожая взглядом удаляющуюся фигуру, сматерился и спустился в метро. Дело за малым – стереть его из памяти. За малым... ха.

А Никита,отойдя, со всей силы ударил кулаком в стену какого-то здания и дал волю эмоциям,превратившимся в неудержимые слёзы.