В клинике было малолюдно, одна только секретарша на ресепшене болтала с посетителем, и охранник в углу уткнулся в газету.

- Я хочу поговорить с главным врачом,- сказал Алексей и как бы между делом сверкнул удостоверением. Секретарша набрала номер, спросила «Вы свободны, Павел Григорьевич?» и передала Алексею,-

- Пройдите на второй этаж и сразу налево. Там будет кабинет главного врача.

- Спасибо.

Павел Григорьевич, седой доктор в дорогом костюме, встретил Алексея с улыбкой. Представился, пожал руку и поинтересовался о здоровье.

- Последнее время меня очень заинтересовали ваши операции, а особенно то, что после ваших операций пациенты совершают самоубийства. Какой процент суицида, не подскажите?

- Тридцать четыре процента прооперированных,- вздохнул доктор,- я могу подтвердить данные, если вы мне не верите.

- Вам не кажется, что это слишком большой процент? Вы выпускаете из клиники больных людей. В общем, так – я хочу увидеть все документы по вашим разработкам. Их я направлю на экспертизу, и если экспертиза найдет хоть какую-то опасность для пациентов, клинику закроют. Вас, кстати, тоже закроют, так что лучше вам доказать мне, быстро и доступно, что ваши операции никак не вредят пациентам.

Доктор достал из сейфа папку и вручил следователю, прямо в руки. Сел за стол и сказал,-

- Как вы думаете, зачем люди приходят к нам?

- Хотят стать похожими на своих кумиров? Ищут что-то новое в серой обыденности жизни?

- Они хотят славы, они думают, что если в одночасье превратятся в Элвиса Пресли, то вместе с лицом и с голосом они получат ту славу, что сопровождала Элвиса всю его жизнь. Они ошибаются – сейчас никому не нужны ни Элвисы, ни Монро и Хендриксы. Тогда их ценили потому, что они были штучными экземплярами, а сейчас – выйди на улицу, и наткнешься на кого-нибудь из умерших знаменитостей.

- Они бегут от себя в новую личину – они ищут и ждут перемен. Только кем бы они не вырядились, они все равно останутся обывателями, хоть с лицом Элвиса Пресли, или с красотой Мерилин Монро, неважно. Знаете, я иногда слышу от пациентов, что мы для них последняя надежда хоть как-то изменить жизнь к лучшему. Я говорил им миллион раз, что это – не лучший выход, они не слушали.

- Я заберу документы,- сказал Алексей и ушел. И всю дорогу до Управления он думал над словами главного врача.

Несколько дней специалисты исследовали материалы. Алексей не отрывался от работы: читал отчеты о вскрытии, разговаривал по видеотелефону со всеми светилами науки, так или иначе причастными к медицине или к разработке наноботов. И в конце концов, получив отчет от специалистов, сделал неутешительный вывод,-

- Это законные операции. Опасность их проведения ненамного выше опасности обычной хирургической операции,- он отложил документы и развел руками,- и все-таки, я не понимаю.

Помощник сдержанно кивнул головой.

- Я тоже не понимаю. Однако все говорят – ничего противозаконного в этих операциях нет.

- Тридцать четыре процента! – Алексей взмахнул руками от возмущения,- тридцать четыре! А если пациентов клиники станет втрое больше? А если вчетверо? А если в сто раз больше? Это сейчас их клиентура – сто – двести человек. А когда их рекламу начнут крутить по телевидению?

Следователь встал.

- Я обыщу их клинику, я допрошу их всех, до последней уборщицы, но узнаю, что происходит!

И он обыскал, всю клинику, четыре раза. Допросил всех до последнего человека, даже курьера и расклейщика объявлений он продержал в своем кабинете несколько часов, вытягивая из них какие-то, существующие только в его голове, улики. А потом он пришел к главному врачу, уселся в кресло напротив и сказал,-

- Я сдаюсь. Ваша клиника безопасна, ваши наноботы соответствуют стандартам медицинской инженерии, а ваши врачи все как один квалифицированные специалисты без изьянов. Но знаете, что удивительно? Вчерашний день я потратил на обыск клиники – всего лишь один день, кажется. За это время четыре ваших пациента покончили с собой. Странно, не правда ли?

Доктор покачал головой.

- Я уже говорил – к нам приходят уставшие от жизни люди. Они приходят за лекарством, а я с самого начала говорю, что никакого лекарства нет, есть только плацебо. Если они сами приложат усилия, чтобы как-то изменить жизнь после операции, тогда изменение личности им поможет. А иначе – разочарование, переходящее в депрессию. А дальше... - врач тактично промолчал.

Следователь ухмыльнулся.

- Переиграли вы меня, значит. Ну, я не прощаюсь,- и он положил на стол оплаченный чек,- двести тысяч за операцию, я не ошибаюсь?

Доктор изумленно поднял брови,-

- Все правильно.

- Я хочу стать Элвисом. После операции мне выдадут лак для волос и блестящие ботинки?

Доктор набрал номер и сказал в трубку,-

- Сергей, у нас есть пациент. Подойди ко мне.

Сергей оказался молодым специалистом, врачом с пятилетним стажем в хирургии. Он привел Алексея в просторную палату с белыми стенами и емкостью, наполненной густой голубоватой жидкостью. Хотя на боку красовалась заводская метка «Капсула Анабиоза», емкость больше напоминала переполненный водой гроб.

- Что, в детстве фанател с Элвиса? – спросил врач, раскладывая на столе автоматические шприцы и металлические контейнеры с наноботами. Контейнеры напоминали формой ампулы с 5-% раствором аскорбиновой кислоты, только были из железа, и у них сверху снималась герметично запаянная крышка.

- Какая твоя любимая песня? Небось, отель разбитых сердец. Ну, конечно же, она ведь такая трогательная, и про любовь. А знаешь, какую я люблю? – врач засунул шприц в контейнер и пропел,- A little less conversation. A little more action. Please!

Алексей полностью разделся и лег на кушетку.

- Заморозки тебе не потребуется, в конце концов, наноботы запрограммированы на время отключать твои нервные окончания. Так что приготовься.

Врач ввел шприц в живот пациенту, и Алексей даже удивился тому, что ничего не почувствовал. С тихим жужжанием шприц автоматически выпустил в организм наноботов.

Следующий шприц острой титановой иглой проткнул грудную клетку и воткнулся в сердце. У Алексея даже перехватило дыхание – на секунду он перестал чувствовать биение в груди, но Сергей, увидев, что пациент побледнел, сказал,-

- Все нормально. Легкий дискомфорт у тебя из-за наноботов – это пройдет.

И последний шприц – тонкой иглой врач пробил кость глазной впадины и ввел наноботов в лобную долю. К этому времени Алексей перестал вообще что-либо чувствовать, поэтому даже такая операция прошла безболезненно. Осталось только чувство, как будто ты полон кишащими внутри тараканами.

- А теперь, спать,- врач помог Алексею залезть в капсулу, опустил крышку и пустил анабиотическую жидкость.

- Приятных снов, Элвис,- сказал он, вышел и закрыл палату на ключ.

Сперва был звук спускаемой жидкости, гул работающих насосов. Затем – яркий свет от многоваттных ламп. И фраза,-

- Доброе утро, Король!

Алексей попытался встать, но стенки капсулы были такие скользкие, да и ноги не слушались. Он почувствовал, как кто-то вытаскивает его за плечи.

- Тяжело, я знаю. К новому телу нужно привыкнуть,- сказал врач, подхватил пациента под руки и посадил на холодный пол,- Ты ничего не видишь, не можешь ходить, да и говоришь ты с трудом. Пройдет еще час, пока ты не придешь в себя. А я пока принесу кофе и зеркало.

Алексей просидел на холодном полу полчаса, слепой и беззащитный. Затем глаза начали видеть – сперва расплывчатые объекты, потом, словно кто-то настроил четкость на телевизоре, глаза стали видеть как прежде, даже лучше. Он смог встать и сделать несколько шагов, и хоть его и мутило, и качало из стороны в сторону, он почувствовал, что пришел в себя.

- Вот, отличный кофе, крепкий и без сахара,- сказал Сергей и поставил перед пациентом жестяную кружку,- после него ты проснешься окончательно.

Кофе был горький и неприятный, он обжигал глотку, и от него щипало кончик языка.

- А теперь – самое интересное,- Сергей поставил на стол небольшое зеркало и подозвал пациента,- кого ты тут видишь?

С гладкой зеркальной поверхности на Алексея смотрел Элвис Пресли, тот самый парень с виниловых пластинок в музеях, тот, чьи записи до сих пор крутили по радио. Тот парень из Грейсленда.

- Скажи... что-нибудь,- подсказал Сергей,- скороговорку, например. Знаешь какую-нибудь скороговорку.

- От топота копыт пыль по полю... - Алексей замер. Он не узнал свой голос, точнее, узнал – именно этот голос пел из радиоприемника «Love me tender». Та же интонация, тот же глубокий баритон.

- Поздравляю, Король. С днем рожденья. А теперь пойдем в мой кабинет, ты оденешься, и я тебя выпишу.

Через полчаса Алексей был совершенно свободен; совершенно свободен и немного растерян. Он хотел было вернуться на работу, а потом спросил себя – что он скажет коллегам и начальству? Как они воспримут его преображение? Возвращаться было некуда, и тогда он решил пойти домой.

- Запомни,- сказал ему напоследок Сергей,- твое превращение не закончено. С этого момента наноботы будут изменять структуру твоего мозга. Это нужно для того, чтобы ты скорее адаптировался, сжился с новым телом. Это процесс безболезненный, но немного неприятный. Будет постоянно клонить в сон. Так что, пойди поспи, мой тебе совет.

Алексей пришел домой и сразу уткнулся в подушку.