– Дьявол!

Капитан Ким выплюнул это слово сквозь зубы. При этом его руки то включали, то выключали какие-то кнопки и тумблеры, пытаясь реанимировать мотор. Необходимо было поднять нос самолета. Он знал – если нос опустится ниже критической отметки, самолет разобьется о горы. Впереди маячили темные отвесные стены с голубоватыми снежными разводами. Зрелище было прекрасным и жутким. Места для экстренной посадки не было.

Дженни не могла шевельнуться. Панический страх, всеобъемлющий и безжалостный, приковал ее к креслу. Она даже вдохнуть не могла, до такой степени сдавило грудь. Да и чем она могла помочь пилоту? Оставалось только таращить налитые слезами глаза и ждать неминуемой смерти. В том, что смерть неминуема, не было никаких сомнений. Через какую-то пару минут, а может, и секунд, их самолетик разлетится вдребезги, на полном ходу врезавшись в отвесную скалу.

Несколько мгновений, которые, казалось, тянулись и тянулись, но никак не могли растянуться на вечность, самолет еще шел прямым, стабильным курсом, словно презрев все законы гравитации. Крохотная передышка, глоток воздуха перед страшной катастрофой.

– SOS, SOS… самолет потерял управление…

Дженни едва слышала, что кричит по рации капитан Ким. Какие-то координаты, высота, широта… разве имела значение эта борьба с неизбежностью?

Внезапно самолет как-то вздрогнул и нырнул всем телом вниз. Желудок Дженни словно слипся стенками, превратившись в крохотный комочек испуганной плоти. Она зажмурила глаза, чтобы не видеть несущуюся на нее темную стену. Левое крыло самолета задралось вверх, тогда как правое юркнуло вниз, и самолет повело вправо. Дженни ощутила во рту привкус желчи. Затем правое крыло выправилось, и несколько мгновений самолет летел прямо, а затем нырнуло вниз левое крыло. Дженни выпала бы из кресла, если бы не ремень безопасности.

Ее глаза сами собой распахнулись. Несколько мгновений Дженни слепо смотрела вперед. В груди полыхнуло огнем, и она все-таки вдохнула воздух. Возможно, это был последний глоток воздуха в ее жизни. Теперь Дженни видела только пилота, все остальное странным образом таяло в тумане, словно глаза заволокло слезами. Она видела его правую скулу, стекающую по виску каплю пота, напрягшиеся мускулы шеи.

Страшная мысль мелькнула в ее сознании: капитан Ким Тэхен – последний человек, которого она увидит в этой жизни!

Дженни судорожно сделала еще один вдох. Она знала, что не сможет надышаться впрок, но все равно жадно глотала воздух. Она умрет рядом с мужчиной, которому даже не нравится, и это казалось самым обидным. Разве человек не заслуживает того, чтобы умереть рядом с близкими?

Впрочем, мелькнула мысль, что и она равнодушна к человеку, сидящему в кресле чуть впереди, а значит, он погибнет в столь же неподходящей компании, как и она.

Однако что делает пилот? Дженни с трудом подалась вперед, почти ломая застывшие мышцы.

Похоже, капитан Ким не собирался сдаваться. Он продолжал вести самолет и, очевидно, собирался выжить. Он то открывал, то закрывал закрылки, щелкал какими-то тумблерами, заставляя падающий самолет нехотя подчиняться.

– Держитесь! – рявкнул он. – Я попытаюсь дотянуть до той лесополосы, но шансов у нас мало.

Мозг Дженни с трудом переваривал сказанное. Лесополоса? Где он нашел лесополосу, если впереди лишь скалы?

И все-таки ей хватило ума сильнее затянуть ремень и вжаться обратно в кресло. Дженни снова зажмурилась, и тело словно превратилось в часть самолета, оно накренялось то вправо, то влево, повинуясь движениям крыльев.

Воздушные потоки… Так вот что делал пилот! Он пытался дотянуть до безопасного места, используя воздушные потоки. Конечно, выигрыш был невелик – какие-то секунды, но если они могли дать надежду, то это была бесценная отсрочка. Самолет был слишком тяжелым, чтобы планировать бесконечно, как параплан, но капитан Ким, похоже, знал, что делал. Зачем иначе он боролся с неизбежным?

Дженни боялась молиться о спасении – слишком ничтожен был шанс, – поэтому молилась лишь о том, чтобы смерть оказалась мгновенной, а потому безболезненной. Она молилась о том, чтобы осколки самолета нашли достаточно быстро, чтобы близким не пришлось долго искать ее останки. Она тайно молилась и о многих других вещах, сбыться которым, увы, было не суждено.

Казалось, с момента остановки двигателей минуло не меньше часа, хотя на самом деле прошло несколько минут. Нет! Прошло не больше минуты, но и эта минута растянулась навечно.

Почему самолет падает так долго? Сколько еще будет длиться эта пытка?

Это он, капитан Ким, продлевал, насколько был способен, их жизни. Он отказывался сдаваться, и внезапно Дженни ощутила раздражение. Ей захотелось крикнуть «Не продлевай агонию!», но язык отказывался ворочаться в пересохшем рту.

Хррржжжшшшш!

От удара у Дженни едва не раскрошились зубы. Последовал ужасный грохот, треск, скрежет рвущейся металлической обшивки, а затем все почернело. Ремень впился в тело, сминая мягкую грудь, сдавливая ребра. Голова дернулась вперед, хрустнув позвонками, затем отлетела назад, уткнувшись в подголовник кресла. В последний момент Дженни увидела собственные руки и ноги, странно болтающиеся в воздухе, словно кто-то тряс тряпичную куклу. Затем голова ее снова дернулась, и наступило затмение.

Дженни кашлянула.

При этом в груди полыхнул огонь, словно легкие разорвало на части. Боль была такой интенсивной, что Дженни пришла в себя. Ей не хватало воздуха, все тело ломило, и она попыталась пошевелиться.

Усилие было тщетным, хотя она напрягала каждую мышцу. Ноги и руки отказывались двигаться. Сконцентрировавшись, Дженни рванулась в никуда, и от боли у нее в голове словно взорвался ослепительный снаряд. Она снова потеряла сознание.

Когда она выплыла на поверхность из липкой темноты, то снова постаралась шевельнуться. На сей раз она сосредоточилась на руках. Ей удалось сжать пальцы левой кисти.

Сознание возвращалось очень медленно, и Дженни никак не могла взять в толк, что творится с ее телом. Постепенно она сообразила, что болит не все тело, а его отдельные участки. Болели ребра, все до единого. Правая рука оставалась неподвижной, в нее что-то с силой впилось, причиняя страдания. Шея ныла до такой степени, что невозможно было повернуть голову.

Откуда она упала? Она ведь упала откуда-то… она помнила это!

Нет, не она сама. Самолет упал прямо на скалы.

Наконец пришло осознание случившегося. Самолет упал и разбился, но она осталась жива! Жива!

Было страшно открыть глаза и осмотреть свои увечья. Если окажется, что у нее нет одной руки или ноги, она умрет от шока, истекая кровью. Никто не придет на помощь, поскольку спасателям потребуется много часов, если не дней, чтобы найти осколки самолета.

Оставалось лежать неподвижно, отдавшись на волю рока, потому что любое движение лишь усиливало боль.

Но оставаться неподвижной было все труднее. Сознание постепенно прояснялось, и сильно мешал предмет, впившийся в правую руку, все труднее было дышать крохотными глоточками, все больнее сдавливало грудную клетку.

Внезапно Дженни пришло в голову, что самолет может загореться. Конечно! Авиакатастрофа и пожар, вот как это бывает! Она должна выбраться из салона! Она обязана двигаться!

Дженни со стоном открыла глаза. Поначалу сфокусировать взгляд не удавалось, но, поморгав, она смогла разглядеть нечто коричневое.

Ее пиджак! Видимо, на нем оторвались пуговицы и он задрался ей на голову, ограничив обзор. С трудом подняв левую руку, Дженни стащила шелковую ткань с лица. С головы посыпались осколки стекла. Что ж, пиджак защитил ее лицо от порезов. К тому же работала левая рука. Небольшое, но все-таки достижение!

Дженни попыталась выпрямиться, но ей что-то мешало. Повозившись, она так ничего и не добилась, а потому застонала от боли и разочарования.

Следовало сначала оглядеться, а потом уже извиваться ужом на сиденье, решила Дженни. Она медленно повернула голову в одну, а затем в другую сторону. Какой-то туман, поломанные ветки, клочки голубого неба в рваной обшивке самолета. Затем она увидела свои ноги, на одной почему-то не было туфли. Куда могла подеваться туфля?

А что с пилотом?

Дженни напряженно вытянула шею и тотчас увидела капитана Кима. Он был в кресле пилота, тело перекосилось на бок, голова свесилась на плечо. Часть скулы, которую видела Дженни, была сплошь залита кровью и казалась сплошным месивом. Судорожно сглотнув, Дженни рванулась на помощь, но ее отбросило назад и на бок.

Перед глазами поплыли малиновые пятна. Сделав несколько вдохов, Дженни медленно помотала головой, ожидая, когда туман рассеется. Почему она не может сдвинуться с места?

Конечно! Она была по-прежнему пристегнута ремнем безопасности. Корпус самолета, вернее, то, что от него осталось, завалился на правый бок, его сильно покорежило. Кресло, в котором сидела Дженни, покосилось, и теперь она свисала с сиденья вбок. Стало ясно, почему невозможно освободить правую руку: она была придавлена весом тела к стене. Чтобы выбраться из кресла, ставшего ловушкой, следовало отстегнуть ремень.

Если капитан Ким еще жив, но истекает кровью, ему срочно требуется ее помощь! Надо действовать как можно быстрее!

Дженни левой рукой отстегнула ремень, мешком свалилась на боковую стенку салона и хрипло застонала. В обездвиженной правой руке что-то торчало. Прищурившись, Дженни поняла, что острый кусок металла пропорол ей предплечье и застрял в мягких тканях. Подгоняемая беспокойством за пилота, она резко выдернула осколок и со стоном бросила его куда-то за кресло. Едва не теряя сознание от накатившей дурноты, Дженни уперлась правой ногой в стенку салона и ползком двинулась к креслу второго пилота.

Кое-как подобравшись к Ким Тэхену, она стала разглядывать его лицо. Крови было много, но кошмарное месиво оказалось плодом ее воображения: ко лбу пилота просто прилипли осколки стекла и его собственные вымокшие в крови волосы.

Как узнать, жив ли капитан Ким? Он сделал все, чтобы она не погибла, а значит, теперь ее очередь спасать чужую жизнь! Дженни приложила дрожащие пальцы к шее пилота, но они так плохо слушались, что уловить биение пульса не удалось.

– Только не умирай… – прошептала Дженни, поднося ладонь ему под нос. Ей показалось, что она чувствует его дыхание.

Да-да, грудь пилота едва заметно приподнималась и опускалась!

Он жив, но без сознания. Возможно, смертельно ранен.

Что делать?

Испуганное воображение нарисовало картину пожара, в котором погибают смелый пилот и его пассажирка.

Только не это! Надо выбираться из покореженного салона! Но как вытащить наружу безвольное тело крепкого мужчины?

А если поврежден позвоночник? Одно неловкое движение, и порвется спинной мозг! Впрочем, установить это наверняка Дженни не могла, поэтому решила для начала остановить кровотечение. Она принялась ерзать в кресле второго пилота, оглядывая кабину в поисках подручных материалов. Левого крыла у самолета больше не было, равно как и части фюзеляжа. Они были вырваны с корнем, словно самолет вскрывали гигантским консервным ножом, оставляя на его металлическом теле раны. В прореху кабины с острыми краями прямо в салон торчала поломанная ветка дерева. Как будто осиновый кол, вогнанный в сердце вампира, подумала Дженни и поморщилась.

Она сидела очень неудобно, упершись ногами в правую дверь кабины, чтобы не свалиться. Извернувшись ужом, она дотянулась до пилота и осторожно тряхнула его за плечо.

– Тэхен! – позвала она в надежде, что он придет в себя. – Очнитесь, капитан Ким!

Тот даже не застонал в ответ.

– Тэхен! – почти крикнула Дженни, но снова безрезультатно.

Она попыталась поднять его голову, но голова снова завалилась, с носа на руку Дженни упало несколько капель крови.

Придется его отстегнуть и вытащить из самолета. Конечно, пилот тотчас сползет, если не свалится мешком с кресла направо, но нос самолета настолько вдавлен внутрь со стороны кресла второго пилота, что часть приборной доски, вошедшая в кабину после удара, удержит тяжелое мужское тело.

Была одна загвоздка. Приборную доску и смятый фюзеляж пробила толстая ветка. Если отстегнуть его ремень, пилот точно напорется на острый край ветки и может пострадать еще сильнее. Проблему необходимо было решать.

Дженни попыталась покачать ветку в надежде сломать, но та была словно каменная. Оставался только один вариант: обмотать ветку чем-то мягким.

Ах, если бы можно было достать одежду из чемоданов! Но вещи находились в багажном отделении, и поиски могли отнять слишком много времени.

Дженни в отчаянии шарила глазами по салону. Вот оно! Ее шелковый пиджак, который она сняла, выбираясь из кресла. Не бог весть какое подспорье, но все-таки…

Дженни снова извернулась в кресле и потянулась рукой к заднему сиденью, к которому еще недавно была пристегнута ремнем. Зацепив кончиками пальцев шелковую ткань, она потянула пиджак к себе. Затем торопливо сняла с ноги оставшуюся туфлю из мягкой свиной кожи и надела ее на острие ветки. Убедившись, что туфля сидит плотно, Дженни обмотала ее для надежности пиджаком.

– Готово, – сипло сказала Дженни и взглянула на Тэхена: – Сейчас я вас отстегну. Потом попробую вытащить из самолета, хотя пока не представляю, как это проделать. Но будем последовательны… – Она не была уверена, что пилот слышит ее монолог, но продолжала говорить: – Когда я отстегну ремень, вы завалитесь вправо и наткнетесь на ветку. Я постаралась обмотать ее острие, чтобы вы не поранились, но все равно будет больно, так что приготовьтесь…

Дженни осеклась. Когда Ким Тэхен выпадет из кресла, верхняя часть его тела завалится на кресло пилота. То есть на нее!

Вздохнув, она перелезла на заднее кресло, где сидела прежде. При этом она случайно пихнула пилота пяткой в плечо, от чего тот застонал.

– О, слава Богу… – шепнула Дженни. – Тэхен! Если можете, постарайтесь очнуться! Мне одной никак не справиться, нужна ваша помощь. – Пилот не шелохнулся. Дженни вздохнула. – Ладно, я отстегиваю ремень…

Ее пальцы нашарили холодную защелку, нажали кнопку. Корпус Тэхена мешком свалился вправо, тогда как ноги остались на месте, только развернулись, удерживаемые примятой приборной панелью.

– Вот черт! – Вышло не слишком удачно. Теперь взору Дженни предстали спина и затылок пилота, зато лица вообще не было видно. Более того, в кабине не было места, чтобы она смогла перелезть через Тэхена и осмотреть его спереди. А ведь все его лицо залито кровью!

Дженни сделала несколько торопливых вздохов, пытаясь решить, что делать дальше. Воздух был холодным и пах хвоей. Дженни попыталась мыслить трезво, хотя все тело болело, а сознание то и дело заволакивал туман.

Итак, она не сможет вытащить Тэхена из салона, поскольку он слишком тяжелый… впрочем, почему не сможет? Ведь если погнутую дверь со стороны второго пилота не заклинило, можно протащить в нее Тэхена. Ведь тянуть придется под углом в сорок пять градусов вниз. Оставалось надеяться, что толстая ветка, прошившая фюзеляж, не слишком повредила запорные механизмы двери.

Дженни попыталась хоть что-то разглядеть в иллюминатор, но стекло треснуло, к тому же было засыпано хвоей и снегом, так что осмотр был невозможен.

Она ухватилась за спинку кресла пилота, подтянулась и подергала ручку двери. Ручка повернулась, но дверь осталась на месте. Дженни в отчаянии принялась дергать ручку и едва не довела себя до истерики, но ничего не происходило.

– Черт, черт, черт!

Она попыталась собраться с мыслями. Возможно, дверь и заклинило, но ведь это не означает, что достаточно мощным толчком ее нельзя распахнуть. Где только взять силы для такого толчка?

Дженни прикрыла глаза, ее немного тошнило. Похоже, не обошлось без сотрясения мозга. Тело болело так, словно его недавно пустили под пресс, ныла каждая косточка, особенно ломило ребра. Да еще эта пульсирующая боль в правом предплечье…

Не время думать о собственных травмах! Возможно, пилот, спасший ей жизнь, вот-вот умрет от кровопотери. Она обязана собраться.

Ноги… у нее сильные ноги, накачанные многочасовыми тренировками в спортзале. Дженни поднимала вес в четыреста фунтов, а значит, стоило попытаться толкнуть дверь ногами. Возможно, это сработает.

Но если она упрется ногами в дверь, кто повернет ручку? Надо было найти способ открыть щеколду одновременно с толчком ног. Дженни пошарила рукой под сиденьем пилота. Если привязать к ручке двери веревку, пропустить ее под металлическими полозьями кресла и дернуть на себя, ручка может поддаться.

Дженни снова пошарила глазами по салону, но не обнаружила ничего, хоть отдаленно напоминающего веревку. Ей чертовски не везло! А как насчет чулка?

Стащив с ноги прочный чулок, Дженни обвязала им ручку двери, продела под полозьями кресла и потянула на себя. Ручка поддалась, хотя дверь была по-прежнему неподвижна. Удовлетворенно вздохнув, Дженни переползла в кресло впереди, задев голову Тэхена. Затем она уперлась ногами в дверь и дернула на себя чулок правой рукой. Левой она вцепилась в толстую ветку, торчащую из фюзеляжа и удерживавшую тело пилота. Положение было страшно неудобным, напрячь ноги в полную силу не удавалось, чтобы, выпрямляясь, не пихнуть плечом Тэхена. Перед глазами Дженни вновь поплыли малиновые пятна, но она не сдавалась. Собрав всю волю в кулак, она вложила в толчок оставшиеся силы, приложившись затылком о толстую ветку.

Дверь издала жалобный скрежет и приоткрылась. Дженни скользнула правой ногой в щель, при этом оцарапав икру. Ей удалось!

Кое-как отвязав чулок от ручки приоткрытой двери, Дженни с трудом натянула его обратно на ногу. Затем свесилась вниз, держась одной рукой за край дверного проема, и убедилась в том, что дверь ничто не подпирает. Стало быть, ее действительно заклинило после удара.

Щель была не слишком широкой, но Дженни смогла ужом протиснуться сквозь нее наружу. Она ободрала себе спину и колени, но все-таки вылезла из кабины.

Ноги коснулись заснеженной земли. Ступни пронзил ледяной холод. Ей следовало сначала найти себе обувь и лишь потом ступать на землю. Впрочем, для обуви еще будет время. А пока надо позаботиться о пилоте.

Зябко переступая с ноги на ногу, Дженни осматривала дверь. Если для худенькой девушки открывшаяся щель была достаточной, то протащить в нее крепко сложенного мужчину не представлялось возможным. Следовало открыть дверь шире. Тем же путем, что выбралась наружу, Дженни пробралась обратно в кабину и вновь пнула дверь ногами. Отчаянно скрежеща, та подалась еще на несколько дюймов. Решив, что теперь проход достаточно широк, Дженни хотела отдышаться. Она уже успела вспотеть, и это ей не понравилось. Не хватало еще подхватить воспаление легких! Тонкие чулки, шелковый топ и белье не могли защитить Дженни от холода. Конечно, чемоданы набиты одеждой, но ведь до них еще надо добраться.

Тэхен тихо застонал. Вспомнив, как много потребовалось времени и сил, чтобы прийти в сознание, Дженни обрадовалась даже этому стону. Она решила, что будет говорить с пилотом и называть его по имени как можно чаще. Вдруг это поможет ему быстрее прийти в себя?

– Тэхен, постарайтесь очнуться! Я собираюсь вытащить вас из самолета. Возможно, у вас есть переломы и травмы, а это совсем не лишняя информация. Если вы слышите меня, то постарайтесь как-то дать знать. Тэхен? Что у вас болит?

Ответа не последовало.

Вздохнув, Дженни просунула руки пилоту под мышки и потянула его на себя. К счастью, тянуть требовалось вниз и ей помогало земное притяжение. Она опасалась, что когда ноги Тэхена перестанут цепляться за покореженную приборную панель и фюзеляж, он мешком свалится на нее. При этом он может удариться о дверь головой, а это чревато еще одной травмой.

Почувствовав, что тело вот-вот соскользнет вниз, Дженни выбралась из самолета и мягко дернула куртку Тэхена на себя. Он соскользнул вниз, и Дженни еле успела поймать его голову прежде, чем она стукнулась о мерзлую землю.

Теперь можно было его осмотреть.

Боже! Его лицо и шея были полностью в крови, равно как и часть волос. На макушке Дженни увидела кошмарную рваную рану с неровными краями. Из нее все еще шла кровь.

Дженни слышала, что порезы головы не всегда так опасны, какими кажутся на первый взгляд, но вызывают сильную кровопотерю. Вот и теперь она видела, что вся рубашка Тэхена успела пропитаться кровью.

Дженни с отчаянием смотрела пилоту в лицо, сидя на коленях. У нее успели замерзнуть ноги, все тело тряслось под пронизывающим холодом. Ей удалось выбраться из салона и вытащить пилота, но чего она этим добилась? Тэхен может умереть, так и не приходя в себя, а она рискует погибнуть от переохлаждения. До чего будет горько и обидно умирать тут, на морозе, в одиночестве, вдали от цивилизации, да еще после того, как удалось выжить в авиакатастрофе!

Внезапно Тэхен задышал чаще и глубже. Его перепачканный кровью кадык дернулся вверх-вниз.

– Капитан Ким? – пискнула Дженни.

Он судорожно сглотнул и буркнул, не открывая глаз:

– Какого черта?

Она коротко хохотнула. Неплохое начало для того, кто вырвал у судьбы второй шанс!

– Самолет разбился. Мы выжили, но я не знаю, какие у вас травмы. Вижу только рану на макушке, из-за которой вы потеряли много крови…

Дженни сунулась в салон, вытащила пиджак и уцелевшую туфлю. Туфлю она надела на ногу, а пиджак попыталась свернуть в рулон, чтобы промокнуть им рану пилота. Впрочем, шелковая ткань едва ли на это годилась.

Между тем Тэхен закашлялся и что-то пробормотал.

Дженни глянула на него. Она не разобрала всю фразу, но слово «аптечка» слышала достаточно отчетливо.

Удивительно! Этот человек только пришел в себя, даже глаз не открывал, а уже соображает лучше ее!

– Бардачок… – сипло прошептал Тэхен.

Не успела Дженни порадоваться тому, что есть такая простая и удобная вещь, как аптечка, когда ей пришла в голову жуткая мысль, что бардачок может не открыться.

Дженни снова забралась в кабину.

К сожалению, ее подозрения подтвердились. Бардачок находился перед креслом пилота. Панель была сильно погнута, дверца почти сложилась пополам, и ее прочно заклинило. Как ни пыталась Дженни, ломая ногти, открыть бардачок, усилия были тщетны.

Возможно, если поддеть дверцу чем-то острым…

Дженни в сотый раз оглядела салон. Ей требовалось что-то крепкое, что можно использовать в качестве рычага. Вроде того ломика, что завалился под кресло пилота.

Ломика? Дженни поморгала, не веря своим глазам. На мгновение она подумала, что у нее начались галлюцинации. Но ломик был настоящим, с деревянной ручкой и металлическим основанием.

Схватив инструмент, Дженни подсунула острый край под кромку гнутой дверцы и надавила на ручку ломика. Через пару секунд дверца бардачка выскочила наружу, царапнув ей левое запястье. Вытащив из углубления металлическую коробку с красным крестом, Дженни в очередной раз выбралась из кабины. Ноги вновь обожгло холодом. Почему все давалось с таким трудом? Почему необходимо было пинать дверь ногами и дергать ручку с помощью чулка? Почему требовался ломик, чтобы залезть в бардачок? Все, будто нарочно, осложняло Дженни спасение.

Она вновь опустилась перед пилотом Тэхеном на колени.

Он чуть приоткрыл глаза, поднял руку и нащупал на голове рану.

– Не трогайте! Я наложу антисептическую повязку, чтобы не было заражения.

– Там есть хирургические нитки… – прохрипел пилот.

– Что?

Он несколько раз тяжело вдохнул.

– В аптечке… есть нитки…

Дженни в ужасе смотрела на него. Нет-нет! Она ослышалась! Достаточно ведь продезинфицировать рану и наложить повязку, разве нет? Может, помазать каким-нибудь кровоостанавливающим средством? Но ведь не зашивать же!

Неужели Тэхен всерьез думает, что она станет накладывать швы?

– Только не это! – пискнула Дженни жалобно.