«Шоколадница» на Краснопрудной оказалась битком забита народом. Леша заозирался на пороге, выискивая знакомое лицо, надеясь, что Юджин в реальности выглядит так же, как и во сне. И вздрогнул, столкнувшись с внимательным взглядом голубых глаз.

Мечник?

Да – это был он. Те же черты лица, тот же цвет волос. Даже, кажется, та же кожаная куртка на широких плечах. Алексей шагнул навстречу мужчине, улыбнулся приветливо и обрадованно. Действительно, если Юджин оказался правдой, то почему бы не существовать и Максиму?

Похоже, Мечник не ожидал такого поворота событий. Взгляд его из пристального сделался несколько растерянным. Леша замедлил шаг, мигом теряя всю уверенность – они ведь не знакомы совершено. Что сказать?

– Алеша? – знакомо-незнакомый голос раздался сбоку.

Леша обернулся и облегченно выдохнул, возвращая на лицо улыбку.

– Юджин?

Мужчина махнул ему из угла приглашающим жестом, улыбнулся в ответ. Леша мгновенно оказался рядом. И вспомнил об оставленном Максиме, только когда уже усаживался напротив.

– А... – обернувшись, Алексей заметил, что Мечник поднимается, собираясь пересесть.

– Как ты нас нашел? – Юджин перехватил взгляд Леши и явно понял, что Максим тоже был узнан.

– Я... это прозвучит как бред, – Алексей заранее смутился.

– Я догадываюсь, – улыбка Юджина была точно такой же, как во сне: открытой, теплой, поддерживающей.

Алексей дождался, пока Максим подвинет стул и усядется, поставив свой бокал с молочным коктейлем ровно между ним и Юджином. Ростом Мечник оказался весьма велик – никак не меньше двух метров. Хотя, сидя за столиком, как-то умудрялся это скрывать. Только колени не помещались, поэтому он сел боком, заодно ненавязчиво перегородив Алексею путь к отступлению.

– Ты звонил со своего номера? – спросил, поигрывая десертной ложечкой.

– А? – Леша машинально достал телефон из кармана, хотя его никто об этом не просил. – Д... Нет. От Эрика – от друга.

И добавил торопливо, заметив, что Максим хмурится:

– Но я сразу удалил ваш номер.

– Толку-то, – буркнул Мечник, делая глоток через трубочку и сканируя взглядом пространство кофейни и улицы за окном.

Юджин тяжело вздохнул, достал свой смартфон и без лишних слов вручил его Мечнику. Тот вынул симку, легко сломал ее и одну половинку щелчком отправил куда-то на пол кофейни, а вторую положил себе в карман. Туда же отправилась батарея от телефона Лютниста. Леша молча наблюдал за всеми махинациями, все еще думая о том, что происходящее похоже на какой-то фильм в жанре арт-хаус, но никак не на нормальную жизнь.

– Так как ты нас нашел? – напомнил о себе Юджин, с явным сожалением убирая распотрошенный смартфон. – Кто тебе дал мой номер?

Алексей слегка замялся. Правда сейчас выглядела слишком нереальной, чтобы вот так сходу ее вываливать. Но... не врать же им, в самом деле. Кто знает, может быть и, правда поверят?

– Ваш номер, – Алексей нервно облизнул губы. – Его дали мне вы.

Мечник приподнял брови и вопросительно воззрился на Юджина. Тот в свою очередь тоже крайне удивился:

– Я не помню...

– Вы мне приснились, – выдохнул Леша, опережая дальнейшие вопросы. – Сегодня ночью. И во сне дали два номера телефона. Ваши номера.

Мужчины переглянулись.

– Вот так вот взяли и приснились? – спросил Мечник, скептически щурясь.

– Ну, да, – Леша начинал чувствовать себя неуютно. – Мне часто снился один кошмар... и сегодня ночью в нем были вы.

– А что за кошмар? – продолжил допрос Максим.

Алексей медлил с ответом, он не любил распространяться о своих снах. Даже Эрику рассказывал далеко не все, хотя друг был в курсе многих его неприятностей.

– Я не думаю, что это имеет значение, – пришел ему на помощь Юджин. – В конце концов, нам всем иногда снятся кошмары. Но. Ты ведь не просто так решил позвонить по приснившемуся номеру? Я прав?

«Ты ему веришь?», – прозвучали в пространстве золотисто-алые, тревожные слова Мечника.

«Верю», – вторили им мерцающие солнечными зайчиками слова Лютниста: «Это ведь мой брат».

– Я вас слышу, – сказал Алексей более напряженно, чем ему хотелось бы.

Юджин вздрогнул, Максим даже бровью не повел.

– Слышишь, значит. Интересно. Что ты еще умеешь кроме подслушивания мыслей и вычисления контактов посредством сновидений?

– Да я... ничего толком, – Алексей пожал плечами.

Улыбнулся подошедшей официантке, ткнул в меню почти не глядя. Собеседники дождались, пока девушка примет заказ и удалится.

– Ты назвал себя Книжником, – напомнил Юджин. – Это тоже я тебе сказал?

– Да.

– А я объяснил, что это значит? Или может, ты сам что-то знаешь?

– Нет, не объяснили. И сам я не успел разобраться. Я только... наверное это как-то связано с моей... моим... – Алексей закусил губу, пытаясь подобрать формулировку.

Про себя он привык называть свои способности «шизой» и «глюками». Собственно, до сегодняшнего утра ничем иным они и не были – ведь именно из-за них Алексей загремел в дурку. Загремел на самом деле. Конечно, не так трагично и страшно, как это представлялось в кошмарах, но даже той пары недель в пустой палате ему хватило. После того, как Эрик вытащил его, воспользовавшись какими-то своими связями, и выходил, Алексей решил не поддаваться своему безумию, научиться справляться с ним. У него даже кое-что получалось; по крайней мере, приступы были уже не такими внезапными и сильными.

Это было непросто. Но постепенно, Алексей приходил в себя. Сначала смог выйти на улицу. Потом восстановился в институте. Благо, обошлось без взяток – факультету не хотелось терять столь способного студента, а причину академического отпуска практически никто не знал. Только порой вскрикивал по ночам. Но Эрик был рядом. Он всегда был рядом.

– Ты умеешь что-то кроме телепатии? – подсказал осторожно Юджин.

Леша посмотрел на него едва ли не жалобно.

– А вы... мне поверите?

Максим хмыкнул:

– Тут дело не в вере. Мы для себя уже все узнали и все решили. И теперь пытаемся понять, что знаешь ты. И что решишь.

Леша кивнул. Поблагодарил официантку, принесшую кофе. Вздохнул.

– Я раньше... еще в детстве, сочинял странные истории. О том, как светлые воины вступили в бой с великим Злом, в образе бесчисленных паучьих полчищ и прочих тварей. Мама считала, что у меня необычайно богатая фантазия. И сейчас я вспоминаю, что там – в этих историях – был Книжник и Мечник, и Лютнист... и многие еще.

Он фыркнул, вспоминая бесконечные рисунки, детские рассказы, записанные на листах в клеточку, аккуратным почерком. Даже баллады.

– Это не фантазии, – мягко возразил Юджин, медленно помешивая кофе в собственной чашке. – Это наше прошлое. И настоящее.

Алексей смотрел на них – двоих взрослых людей, о которых не имел ни малейшего понятия до момента, когда нажал вызов на телефоне. Людей, говорящих о том, что его «шиза», его безумие, его разыгравшееся воображение – все это реально. Это было настолько фантастично, что здравый смысл тормозил и сдавался без боя. Все воспринималось, как само собой разумеющееся.

– Настоящее?

– А ты думаешь, почему мы вспоминаем наши прошлые жизни сейчас?

– Прошлые жизни? – Леша нервно потер висок. – Хотите сказать, что Книжник действительно существовал?

– Мы все уже жили, – кивнул Юджин.

Мечник многозначительно молчал, приканчивая коктейль.

– И почему же? – Алексей безотчетно перешел на шепот, чувствуя себя персонажем комикса или фентэзийной книги.

Юджин дотянулся, тронул его ладони, словно пытался обозначить свою осязаемость и реальность.

– Война продолжается, Леш. Наш мир все еще в опасности.

Алексей удивленно моргнул. Хотел было улыбнуться этой шутке, но Юджин смотрел серьезно, Максим – еще серьезней. А в памяти неожиданно ярко вспыхнули образы обугленных стен морга, букв спускающихся с небес и тела мертвой девушки, погибшей при неясных обстоятельствах. Леша вздрогнул всем телом, отдернув руки от чашки и от Юджина.

– Леша? – позвал Лютнист, заметив, что Книжник стремительно бледнеет. С трудом поймал его мечущийся взгляд. – Что такое?

– С-слова, – прошептал Алексей сдавленно, еле сдерживаясь, чтобы не начать панически отряхиваться от наползающих отовсюду строк.

Максим мигом подобрался, подался вперед, поймал ладони Леши, чуть сжал.

– Не бойся, – произнес весомо и спокойно. – Это твоя сила, Книжник. Ты сам можешь это прекратить, когда захочешь.

Леша удивленно воззрился на мужчину... и увидел. Сквозь образ обычного парня, сквозь кожаную куртку, синюю футболку с геометрическим каким-то принтом, зачесанную назад гриву волос и голубизну взгляда проступил совершенно другой Максим. Нет – Мечник. Благородный принц с тонким венцом на челе и сияющим мечом в сильных руках. Откуда-то, из невозможной дали, донеслись отголоски знакомой музыки и шум битвы, лязг мечей.

Алексей охнул, чувствуя под пальцами шероховатость пергамента – страницы самой Книги Жизни ложились в ладони. Информационное пространство распахивалось навстречу, раскрывалось пестрым цветком, обнажая бесконечные потоки знания. «Не бойся», – вновь прозвучали голоса собеседников, светлой мелодией отозвавшись в сердце Книжника.

Он протянул ладонь и тронул ближайшую строку. Не понадобилось даже читать – информация вспыхнула, рельефно проявившись на фоне всех иных потоков. Кошачьи следы под окном кофейни, порода и кличка их обладателя, рецептурный состав кофе и коктейля, новости, зазвучавшие из отключенного телевизора, ноты песни, доносящейся из колонок, цвет и номер шумящей на улице машины, технические характеристики модели...

– Я не боюсь, – выдохнул Алексей, любуясь потоками и волнами, строками, знаками – знанием.

Улыбнулся своему старшему брату по прошлой жизни, принцу, прозванному Лютнистом. Тот улыбнулся в ответ.

Но его облик стал мерцать и, вместе с тем, накатила слабость. Затылок похолодел, онемело лицо и кончики задрожавших пальцев. Леша едва успел ухватиться за столешницу, начал оседать со стула. Максим подхватил его, прикрыв широкой спиной от посторонних взглядов.

Помог восстановить сидячее положение и опереться о столик. Сунул под нос почти пустой бокал с все еще холодным сладким молоком. Юджин с тревогой ловил взгляд Леши.

– Как ты? – спросил и осторожно улыбнулся. – Теперь веришь?

Алексей послушно сделал глоток, проморгался.

Образ светловолосого принца еще не погас до конца. Но изменился на краткий миг, достаточный для того, чтобы Книжник увидел и вспомнил – мертвое лицо, корку запекшейся крови, бурую рванину одежд вместо доспехов. Лязг мечей, собственный отчаянный крик, город в огне...

«Мы умерли тогда. Мы все погибли в тех боях, отстаивая наши города с оружием в руках и песнями на устах. Мы были светом и добром, мы видели Зло воочию. И пали один за другим под ударами их армий. Мы... победили?»

– Верю, – выдавил Алексей, сквозь подступающие слезы. – Верю...

Максим вздохнул, прижимая голову плачущего Леши к плечу. Чуть укачивал, утешая, пока Юджин доставал салфетки. Оба молчали, интуитивно почувствовав, что память не была милосердна к Книжнику.