В первый раз Дриши изнасиловал его на следующий день.

Алексей был бы рад обмануться, потерять счет времени, не чувствовать, как оно течет сквозь него. Но он знал с болезненной ясностью, не только дату, но даже точный час своего падения. То мгновение, когда Дриши пришел снова, по-хозяйски навалился и овладел своим пленником, не слушая ни криков, ни мольбы.

— Что же ты так сопротивляешься? — делано удивлялся Дриши, продолжая улыбаться и вбивать Лешу в диван. — Ты же у нас по мальчикам. Я узнавал. Или ты любишь... понежнее?

Алексей не мог ответить, потому что мысли путались, потому что он мог только кричать и биться пойманной на крючок рыбой. Но Дриши ответ не был нужен — он все решил сам.

Он всегда все решал сам.

И в тот момент, он вдруг начал оглаживать тело жертвы прохладными ладонями. Поцелуи его с болезненных, сменились на ласковые. И все движения его стали текуче-плавными, медленными и глубокими.

Алексей застонал, смаргивая непрошеные слезы. Чувствуя, как все его эмоции продолжают поглощать невидимые щупальца.

Боль ушла, замененная стыдом. И теперь Книжник снова кричал, пытаясь заткнуть рот сам себе. Потому что Дриши умел подчинять себе чужое тело, знал все потаенные точки. Он играл на Алексее, как на флейте, вынимая из него мелодию животной страсти. Лихорадочно горячие губы вкупе с прохладной гладкостью ладоней, создавали узор из контрастов на Лешиной коже. И это насильственное наслаждение сводило его с ума.

— Совсем другое дело, — фыркнул Дриши, глядя, как Алексей кончает, содрогаясь от оргазма всем своим существом.

И снова ушел, оставив пленника один на один со своей грязью. С пустотой, зарождающейся в груди.

Алексей заставил себя подняться с дивана и дойти до душевой. Там, подставляясь струям горячей воды, он скреб себя ногтями до кровоподтеков. Он молился и плакал, глотал хлорированную струю в тщетной попытке захлебнуться. Он бил кулаками равнодушные кафельные стены и клялся, что больше не позволит совершить с собой такое.

Уж лучше умереть.

Но Дриши пришел снова. Принес стопку одежды – безликие штаны и рубашку, больше похожие на больничную пижаму. А еще.

– Это тебе, – Дриши протянул плоскую картонную коробку с логотипом GNS на крышке. – С этим ты сможешь гулять по лаборатории. И не сбежишь.

Алексей поддался любопытству и коробку принял. Но, приподняв крышку, едва не отбросил «подарок» как можно дальше.

– Нет!

Дриши сразу поскучнел. Аккуратно положил стопку одежды на краешек стола. Вздохнул даже.

– Да, Алёша.

– Н-нет, – Алексей бросил коробку на диван и отступил на шаг.

С тоской уловил просительные нотки в собственном голосе и понял, что проиграл этот спор в самом начале.

– Ты же не хочешь сидеть в этих четырех стенах, – Дриши пренебрежительным жестом указал на комнату. – А в лаборатории много интересного. Для тебя. Ты же медик.

– Я студент, пока еще.

– Ну вот. Прекрасное место для практики. К тому же...– Дриши шагнул ближе, и Леша, к стыду своему, торопливо попятился. – Я не хочу больше отрываться от работы для того, чтобы тебя увидеть. А я хочу тебя. Часто. Так что надевай и не выебывайся.

Это было первое матерное слово, которое Алексей услышал из уст этого странного человека. Оно прозвучало чуждо, совершенно неуместно. Дриши и сам прислушался к звучанию мата, словно проверял произношение. Поморщился. Протянул тонкую руку, откинул крышку и вынул металлизированный ошейник из бархатно-черного нутра.

Алексей почувствовал, что дрожит. Дриши снова «ел» его, впитывая страх, отчаяние и чувство униженности. Быстро облизнул губу – коктейль этих эмоций ему явно пришелся по душе. Если у этой твари могла быть душа.

– Не дергайся.

Но Леша метнулся вспугнутым зверьком:

– Не надо.

Дриши ударил. Сухие костяшки обожгли скулу, щеку, губы. Больно задели кончик носа. Алексей лязгнул зубами и покачнулся. Почувствовал вкус крови на языке.

– Надо, – заявил Дриши.

Леша понял, что тот начинает злиться, и послушно замер, чувствуя, как тонкий обруч тесно охватывает шею. Щелкнул кодовый замок. Холодные пальцы огладили плечи.

– Вот так. Теперь не потеряешься, – удовлетворенно мурлыкнул Дриши.

Алексей моргнул, сдерживая подступающие слезы. Потянулся было к одежде, но руку его мгновенно перехватили.

– Погоди, – улыбка Дриши стала хищнической. – Тебе идет ошейник. Может, стоило еще кольцо для цепочки вмонтировать?

Он толкнул Лешу на диван, навис сверху.

— Не надо, — выдохнул Алексей, сжимаясь под пронзительных взглядом.

Дриши ударил так же резко и зло, как в первый раз. От боли из Лешиных глаз брызнули слезы, в носу стало горячо.

— Надо, — подвел Дриши итог их короткой дискуссии.

Надавил коленом, разводя ноги жертвы. Мгновенно справился с пряжкой и молнией брюк. Подхватив Лешу под колени, подтянул ближе к себе.

Алексей вспомнил о том, что обещал не даться живым. Дернулся было. И мгновенно осознал ошибочность своей тактики — Дриши словно только этого и ждал. Появившиеся словно из ниоткуда, когти впились в белую кожу. Кровь проступила рубиновыми каплями.

— Да, — выдохнула тварь. — Кричи.

Алексей вздрогнул. Закусил губу, гася рвущийся на волю крик, прикрыл глаза и попытался отстраниться от того, что должно было произойти с телом. Услышал глухое ворчание зверя, чьи щупальца на мгновение остались без пищи. А в следующий миг боль пронзила плечо.

Дриши рыкнул, рванул кожу на ключице зубами. И вошел в неподготовленное, напряженное нутро жертвы на всю длину, принося новую муку. Алексей закричал, срывая горло. Выгнулся, попытался оторвать тварь от себя. Но Дриши быстро перехватил его руки, стиснул оба запястья стальными тисками пальцев. Дернул вверх, заставляя Лешу выгнуться еще сильнее.

— Кричи, — приказали окровавленные губы.

И Алексей подчинился.