Лето подходило к концу, и начались учебные дни. Колин стал чувствовать себя лишним, так как Гейб и Челси проводили всё больше времени вместе. Ведь этих двоих объединяло нечто, доступное только им. Уникальные способности, позволяющие погружаться в никем неизведанные тайны других миров и путешествовать по этим мирам. Хотя Челси поклялась, прежде всего, самой себе, больше не экспериментировать с созданием порталов, Колину казалось, что они с Гейбом в тайне продолжают практиковаться в этом навыке. Нет, они не пропадали куда-то на несколько дней и не растворялись в воздухе посреди школьного коридора. Просто ему было трудно поверить в то, что такая отчаянная девчонка, как Челси, может так просто отступиться от своих исследований.

Он вспоминал с содроганием увиденное тогда в комнате девочки. То иррациональное, что некогда так влекло его, теперь наводило ужас на его разум. Мальчик постепенно стал отдаляться от друзей, он не хотел быть таким же «странным». Несколько раз Гейб подходил к нему и пытался завязать разговор, но тот всегда находил повод, чтобы избежать этого. Вскоре он начал общаться с ребятами постарше, которые вечно его подставляли: то окно в кабинете директора разобьют и убегут, оставив его одного оправдываться. То уговорят своровать что-нибудь из магазина, чтобы стать крутым, своим парнем. 

Колин вообще был везде лишним, и в школе – так как в последнее время стал часто попадать в неприятности и плохо учиться, и дома. Отец только пил и злился. Всё время. Если бы Митчела Коулмана спросили, любит ли он сына, тот с уверенностью ответил бы, что любит. И он действительно любил его. Но у Митча была одна проблема – неконтролируемые вспышки гнева, вызванные любой, даже самой малой провинностью. Точнее, это было, скорее, проблемой Колина. Мальчик до ужаса боялся отца и старался большую часть времени проводить вне дома, чтобы тот реже лупил его. А матери было как будто всё равно, она особо ничего не замечала, или только делала вид. Ей было попросту не до сына. По вечерам Лиэнн Коулман сама куда-то пропадала. Митч был уверен, что она сматывалась к любовнику. Как-то остановить её или добиться правды он не мог, поэтому каждый раз срывался на ребёнке.

Вот и сегодня, в такое, казалось бы, прекрасное и солнечное августовское утро, Колину крепко досталось за то, что он допил любимый тыквенный сок отца, за плохую учёбу и за то, что мать не ночевала дома.

Мучаясь от очередного похмелья, Митчел спустился на кухню и обнаружил на столе привычную бело-оранжевую коробку пустой. Он начал выходить из себя.

– Вот же маленький ходячий кусок проблем!

Да, Колин Коулман боялся своего отца и старался меньше с ним сталкиваться, во избежание неприятностей, но про то, что ему нельзя пить его сок, он как-то не подумал. Не переставая ругать его всевозможными словами, Митч стал подниматься на второй этаж и пошёл в комнату сына. Он схватил его за ногу, торчащую из-под одеяла, и рывком стянул мальчика с кровати. Не успев до конца проснуться, Колин сильно ударился об пол затылком и на несколько секунд потерял сознание. Открыв глаза, он увидел нависшего над собой отца с перекошенным от злобы лицом. Голова раскалывалась, готовая взорваться, острая боль подступала к глазам, казалось, вот-вот – и они вылезут из орбит и лопнут. Он хотел приподнять голову, но, поморщившись, передумал, испугавшись, что она просто разорвётся. Одеяло свисало с кровати, накрыв левую руку и грудь Колина. Отец отбросил его в сторону и опустился на ноги мальчика, пригвоздив того к полу.

– Если б ты, сопливый уродец, только знал, сколько неприятностей мне доставляешь! Почему ты меня вечно доводишь? Я просто хочу, чтобы ты был послушным маленьким мальчиком. Вчера опять звонила эта стерва из твоей школы и жаловалась на твои оценки, как будто у неё своих дел нет! Когда ты уже возьмёшься за голову? И кто, чёрт возьми, просил тебя трогать мой сок?

Разум Митча помутнел от переполнявшей его ярости, как же ему хотелось придушить этого маленького говнюка. Он схватил сына за горло, сжимая пальцы. Доступ к кислороду был перекрыт, лицо Колина стало багровым, он начал задыхаться. Мальчик забил ладонью по полу, потом схватился за руку отца. Митч отдёрнул её, как будто обжёгся. Колин лежал на полу, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

– Я исправлю оценки, па, я клянусь. А сок... это просто сок, – просипел он, – я прямо сейчас съезжу и куплю ещё, такой же.

– Конечно, ты купишь ещё, куда ты денешься? Только чуть позже, сначала я накажу тебя. Я за ремнём, а ты сиди здесь и жди смирно.

Но ждать Колин не собирался, ремнём отец бил очень сильно. Когда Митч вышел, мальчик, как мог быстро, надел шорты, футболку, кепку с эмблемой любимой команды «Denver Broncos», и выглянул в коридор. Его комната находилась в самом конце, значит, ему предстояло миновать спальню отца, в которой тот в данный момент находился, и не попасться. Колин побежал по коридору, как вдруг прямо перед ним возник Митч, держа в руке длинный чёрный ремень.

– Решил смыться, говнюк?

Он схватил мальчика за руку и сильно дёрнул. В плече хрустнуло, Колин зажмурился от боли и чуть не упал.

– Нет, па-а, – залепетал сын в страшном испуге, – конечно, нет, я просто хотел поскорее съездить за твоим соком, и потом, мне нужно в школу, я очень быстро, вот увидишь, я скоро вернусь.

Митч пару секунд подумал.

– Хорошо, – он разжал пальцы, – я жду.

Мальчик развернулся, и Митч больно хлестнул ему по заду пряжкой:

– Это тебе для скорости.

Колин побежал по коридору и с топотом проскакал по лестнице.

– Эй, постой, у тебя деньги-то есть?! – заорал ему вслед Митч. Но мальчик уже хлопнул входной дверью.