Жук смотрел на Юхана своими помертвевшими глазами-объективами и не двигался. Юхан хорошенько встряхнул банку, и жук загремел металлом о стекло. Жизни ему это не прибавило.

— У меня всё, — вздохнул Юхан. — Батарейка села.

— Мой тоже того, — Лаш вытащил своего жука из банки и рассматривал его, поворачивая в толстых пальцах.

— Надо маме показать. Они с дядей Микаэлем придумают, как зарядить, — Юхан открыл крышку и погладил блестящие надкрылья пальцем.

— Ты что! — зашипел Питер. — Родители сразу отберут. Ещё и ремня получим. Может, подогреть? Отец батарейки иногда греет в тёплой воде, когда они совсем садятся.

— Проще новых наловить, — Лаш бросил жука в банку. — Их у Пунтуса на поле много.

— А ты откуда знаешь? — удивился Юхан.

— Я своего там поймал. Только нужно ближе к дому ловить.

— Что если нас Пунтус увидит? — с опаской спросил Питер. — Он же того, — и он покрутил пальцем у виска.

— Да ничего он не того, — у Юхана созрел план. — Мама говорит, что он контуженный просто. Мы со стороны леса зайдём. А если что, успеем ноги сделать. В лесу он нас не догонит.

Юхан осторожно выглянул из-за дерева. Сквозь густую поросль, что вытянулась вдоль кромки леса, хорошо было видно приземистый дом с дымящей трубой и взмокшее от дождя чёрное поле. Дождь уже давно кончился, но с деревьев ещё стекали редкие капли, со стуком ударяясь о капюшон куртки.

— Сачок давай, — Юхан протянул руку.

— Я сам, — заупрямился Лаш.

— Тогда иди первый, — Питер подтолкнул Лаша в спину.

Тот продрался сквозь кустарник и боязливо ступил на поле. Земля хлюпнула, принимая зелёный сапог. Нога сразу ушла в мокрую землю по лодыжку. Лаш медленно пошёл к дому, держа наготове сачок. Каждый шаг давался ему с трудом, ноги глубоко проваливались в почву. Сзади крался более лёгкий Юхан. Замыкал процессию Питер. Мимо, жужжа, пролетело несколько жуков.

— Лови! — громким шёпотом сказал Юхан.

Лаш дёрнулся в сторону жуков и прыгнул, пытаясь достать медлительных насекомых сачком. Он не удержался, и полетел бы в грязь лицом, если бы Юхан вовремя не поймал его за шкирку.

— Ну что? — Питер торопливо подошёл к сачку и ощупал грязную сетку. — Пустой. Растяпа! — фыркнул он на Лаша.

— А ты попробуй в грязи попрыгать! — Лаш надулся, подобрал сачок и попробовал идти дальше, но ноги глубоко застряли в земле. — Ребята, — заскулил он. — Я застрял.

— Помоги с другим сапогом, — Юхан нагнулся к левой ноге Лаша.

Мокрые руки скользили по резине сапога, а Лаш, как назло, начал раскачиваться, и сапог уходил в грязь всё глубже.

— Долго ты там? — Юхан нетерпеливо посмотрел на Питера. — Придержи его, чтобы не упал! А ты помогай, тяни ногу вверх.

— Наверное, надо взрослых позвать, — Питер бочком двинулся к лесу.

— Предатель! — Юхан запустил в Питера ком земли, но не попал. Тот скрылся в кустарнике.

— Он нас съест, — Лаш завсхлипывал.

— Кто? — Юхан сделал вид, что не понял. Ему тоже страшно хотелось сбежать.

— Пунтус. Он страшный...

— Да не, ничего он нам не сделает, — подбодрил он Лаша, но сам совершенно не был в этом уверен. — Давай ещё раз.

Сапог почти утонул в грязи. Юхан с силой дёрнул его, Лаш тоже потащил ногу вверх. Пальцы соскочили с грязной поверхности, Юхан оступился и полетел в грязь. Лаш вытащил ногу из сапога и теперь стоял цаплей на одной ноге и ревел. Руки провалились в землю, когда Юхан попытался опереться, чтобы встать. Ему тоже больше всего на свете хотелось сейчас плакать, но он сдерживался из-за Лаша.

Чья-то гигантская тень нависла над ним. Лаш взвизгнул и повалился на землю, закрываясь руками. Здоровенное румяное круглое лицо Пунтуса с жиденькими усиками под толстым носом склонилось над Юханом. Он вскрикнул от неожиданности. Пунтус протянул свои здоровенные ручищи и поднял Юхана, как пушинку. Встряхнул его от грязи и поставил на ноги. Потом левой рукой загрёб верещавшего Лаша, а двумя пальцами правой вытащил его сапог. Повертел в руке, примеряясь, и ловким движением воткнул в него болтающуюся ногу в полосатом носке.

— Пойдёмте, обогреетесь, я вас чаем напою, — голос у Пунтуса оказался на удивление мягкий, даже детский. — Жуков ловите? — кивнул он на сачок.

— Ага, — Юхан первый пришёл в себя и поднял сачок. — А почему они у Вас здесь летают? Это Вы их разводите?

— Не знаю, — Пунтус пожал плечами. — Им здесь нравится. На, держи, — он запустил руку в карман и высыпал горсть жуков в подставленные ладони Юхана.

Дом у Пунтуса приземистый, добротный. Не такой, как другие дома в деревне. Собран из цельных брёвен, щели законопачены мхом. Кое-где вылезли ошмётья монтажной пены. Большая угловая печь жарко натоплена, воздух в комнате горячий, душный. Посреди комнаты огромный стол из толстых досок с какими-то деревянными поделками и разбросанными инструментами. Сразу видно, что хозяин плотником работает. У Юхана аж уши от жары покраснели. Он ткнул Лаша в бок локтем и кивнул на фотографии, что висели на стене.

Пока Пунтус развешивал их куртки у печи, Юхан с Лашем озирались по сторонам. Пунтус жил скромно: пара самодельных шкафов отделяла большую кровать от гостиной, у стола несколько витиеватых стульев, один другого интереснее. Видимо, хозяин экспериментировал с формой. По стенам расходятся жестяные коробы, распределяя тепло от печи по всему дому.

Пустая стена покрыта фотографиями, везде Пунтус в военной форме, где-то на фоне бронетехники, где-то с другими солдатами. По центру крупное фото, где улыбающийся Пунтус держит большой ящик с надписью: «Динамит».

— Садитесь, я сейчас варенье достану, — Пунтус отодвинул стулья от стола.

Ребятам вручили по старинному стакану с кипятком, на столе появилась простенькая вазочка, полная варенья. По дому пошёл запах чая, смородины и можжевельника. Пунтус нарезал на тарелку свежий хлеб и накрыл его льняным полотенцем. Лаш деловито подвинул вазочку к себе, запустил туда ложку. Юхан подул на стакан, чтобы остудить кипяток.

— Дядя Пунтус, — Юхан не решался пока отхлебнуть из стакана. — А вы воевали?

— Что? — Пунтус удивился, потом махнул ручищей на фото. — Нет. Война кончилась давно. Это я на сборах резервистов.

— Вы там часто всё взрывали? — спросил Лаш с набитым ртом.

— Приходилось, — Пунтус оживился. — Я же курсы сапёров прошёл. Могу теперь всё, что хочешь, взорвать. Хоть шнур детонирующий, хоть динамит. Этот вообще, парень, что надо! Привередливый только. Подружиться с ним нужно. Иначе он тебя не подпустит.

— А как это? — удивился Юхан.

— Если не срастётся, то голова будет болеть. К динамиту не подойдёшь. Значит, не выбрал он тебя в друзья. Не нравишься ты ему.

— Мне мама говорила, что всякие вещи думать не могут, — сказал Лаш.

— Это да. Но динамит — вещь особенная. Она вроде и не думает, а человека иной раз к себе не подпускает. Так вот.

— А у вас динамит есть? — как бы невзначай спросил Юхан.

— Спрашиваешь! — Пунтус заговорщически подмигнул. — Сейчас я вас с ним познакомлю.

Он отодвинул ногой круглый половичок, поднял за кольцо большой квадратный люк и скрылся в подполе. Долго чем-то гремел и звякал, наконец, бережно поставил на пол старую картонную коробку. Лаш даже варенье есть прекратил. Пунтус открыл крышку, и на ребят пахнуло чем-то резким, химичным, неприятным. В коробке лежало с десяток небольших цилиндров из вощёного картона. У Юхана сразу заныл висок.

— Ну как? — гордо спросил Пунтус. Он весь лучился от счастья.

— А... — Юхан поморщился. — Что-то не знаю. Пахнет не очень.

Лаш вскочил со стула, вытащил один из цилиндров и вертел его в жирных пальцах.

— Клёво, — сказал он. — А давайте что-нибудь взорвём?

— Это можно, — Пунтус поднял глаза к потолку, что-то обдумывая. — Есть у меня один пень на примете. Я его и трактором дёргал, да там корни длинные. Поможете?

Ребята едва не запрыгали от счастья.

Они обогнули дом и пошли гуськом по вытоптанной в поле дорожке мимо плодовых деревьев, прямиком к видневшемуся вдалеке пню. Впереди шёл Пунтус, за его спиной прятался Лаш, который вызвался тащить коробку с динамитом, а сзади шёл Юхан. Пень оказался действительно королевским: толстые корни уходили в стороны, а на спиле ствола виднелось множество годовых колец.

Пунтус подкопал пень сапёрной лопаткой, попутно объясняя, как правильно закладывать динамит, что такое взрыватель, и как он работает. Он даже позволил Лашу самому вставить взрыватель, отчего тот задрал нос выше крыши.

Когда бикфордов шнур основательно задымил, все бросились за дом. Жуки с любопытством кружили вокруг пня. Пунтус выглянул из-за дома и показал ребятам большой палец вверх, мол, всё сделали правильно. Юхан тоже порывался выглянуть, но Пунтус его остановил.

— Эй, Лаш, — шёпотом спросил Юхан. — А коробка где?

— Дядя Пунтус, — жалобно позвал Лаш.

Тот обернулся и, оценив отсутствие коробки, закричал: «Ложись!».

Юхан не захотел падать в грязь лицом в прямом смысле слова, и повалился на землю спиной.

Бах! Что-то натужно ухнуло, земля провалилась под Юханом, и он увидел, как из облака огня и чёрного дыма в небо понёсся горящий пень, махая раскидистыми корнями. Волна плотного воздуха пробежала над лицом, а слева со свистом пролетело какое-то дерево. Дом тряхнуло, стёкла высыпались наружу осколками. В воздухе послышалось нарастающее шуршанье, и со стороны полицейского участка донёсся громкий «бямс!». Приближался гул полицейской сирены.

Шеф Норберг задумчиво глядел в десятиметровую воронку, из которой тонкой змейкой поднимался дымок. Дом заметно покосился. Часть деревьев повалило взрывом. Пунтус тяжело вздыхал, осматриваясь.

— Даже не знаю, что сказать, — Норберг почесал бороду. — По закону тебя надо посадить за баловство это. С детьми ещё. Напугались? — обратился он к Юхану.

— Не-а, — Юхан отряхивался от нападавшей земли. — Было здорово!

— Ага, классно получилось! — добавил Лаш.

— Так, — Норберг усмехнулся. — С другой стороны, кто будет ремонтировать крышу полицейского участка и вставлять окна, как не ты. Вот что. Весь запас динамита я у тебя заберу. У нас будет сохраннее. А если понадобится, то всегда сможешь взять, сколько нужно. И ты с Фальком сейчас же едешь за стеклом, понятно? — Пунтус понуро кивнул. — Спать не ляжете сегодня, пока не замените все окна. Что ни день, то новая забота! — он покачал головой. — Мальчишек я сам сейчас по домам развезу.

На сей раз мама уговорила Арвида остаться на ужин. Ещё и дядя Микаэль подъехал. Поэтому мама достала заветную бутылку, и ужин затянулся. Юхана несколько раз заставляли рассказывать про полёт пня, показывая растопыренными пальцами, как он махал корнями. Больше всех смеялся дядя Микаэль, и даже Норберг не удержался от громкого смешка.

Юхану льстило внимание взрослых, и он не выдержал, показал жуков. Все сразу посерьёзнели.

— Так-так-так, — мама осторожно взяла жука за надкрылья. — А мультиспектральная камера ему зачем?

— Эрика, откуда ты всё это знаешь? — спросил Норберг.

— Муж инженер. Будет тебе, — отмахнулась мама.

— Похоже на нашу разработку трёхлетней давности, — Микаэль надел очки и разглядывал жука на свет. — У них солнечные батареи слабые, на полноценный заряд не хватит...

— Малышня, спать пора! — мама строго посмотрела на Юхана и Бьёрна.

— Мам, я... — попытался возразить Юхан.

— Отговорки не принимаются!

Но Юхану всё никак не спалось. Он ворочался на кровати, и в голову лезли дурные мысли: а вдруг такие жуки, только больше, украдут его или Бьёрна? В горле пересохло. Он тихонько спустился попить воды, но в кухню заходить не стал. Там всё ещё горел свет, и слышались приглушённые голоса.

— ...тепловые градиенты, — узнал он голос Микаэля. — Надеются обнаружить портал. Ты понимаешь, что это значит? Вам нужно уезжать.

— Это не портал, — голос мамы нервный, возбуждённый. — Точка сборки реальности. Сопровождает того, кто хоть раз вмешивался. Уж я-то знаю, что это всё означает. И кто за этим стоит. Но я не могу вечно убегать. Это единственный шанс вывести их на чистую воду!

Юхан переступил с ноги на ногу, и лестница предательски скрипнула под ним. Пришлось срочно вернуться к себе в комнату, так и не дослушав разговор.