В глубине храма клубилась чернь. Настолько густая, что выделялась среди злой ауры, простирающейся вокруг. Это он. Как странно... Я опасался этого падшего бога, но не испытывал ни ненависти, ни отвращения. Моя сущность даже тянулась к нему отчасти, ведь я — злой дух. Однако он был так силён, что было тяжело дышать. Я и прежде сталкивался с падшими, просто... Заклятие Ясо так действует на меня. Ещё бы, отпечаток светлого бога на тёмном существе. Это из-за него так дурно, и хотя светлые места я с тех пор легче выношу, в столь тёмных мне явно не по себе.
Внезапно тьма прозрела. Клубок черни в углу смотрел прямо на нас.
Горящие во тьме голубые глаза сощурились.

— Ты ещё кто такой? — и голос его меня немного удивил. — Местное божество что ли?

Плавный холодный голос. Безмятежный, утонченный, нежный... хрустальный. Это был женский голос.

— Меня зовут Ясо, — представился он, подступая ближе, и я не мог воспротивиться, последовал за ним, ведь он крепко держал меня за прядь.

— Я — бог судьбы и целебных трав, — продолжил Ясо, становясь напротив тёмной, — а ты... твоё лицо мне смутно знакомо.

Хоть убей я не видел лика в этой черни. Только горящие глаза. Однако светлому богу открывалось явно много больше.

— Мы встречались однажды, — подтвердила тёмная богиня.

— Припоминаю, — задумчиво произнёс Ясо, будто погружаясь в воспоминания. — Ты была вся в крови. И кровь эта была не твоя.

В его словах не звучало осуждение, только печаль. Ясо фривольно выпустил мой локон и сел напротив падшей. Я дёрнулся вслед за ним инстинктивно, протянув руку. Горящий взор вмиг метнулся ко мне.

— Стой на месте, пёс, — отрезала тёмная, впервые обратив на меня внимание.

— Я не пёс, — проскрежетал я, еле сдерживая желание отрезать ей язык. Голубые горящие глаза всматривались в меня ещё мгновение, прежде чем падшая небрежно сказала:

— Пёс, лис... Какая разница, — и полностью потеряла ко мне интерес. — Что тебе нужно, Ясо?

— А тебе? — переадресовал он вопрос. — Зачем ты здесь, Акура Юки?

Так её звали. Акура Юки. Никогда прежде не слышал о таком божестве, а ведь Яс отчасти прав: я очень давно здесь и знаю мир вдоль и поперёк. Так почему это имя мне совсем не знакомо?

— Какие-то проблемы?

Темень под сводами обветшалого храма словно бы сгустилась, однако Ясо был невозмутим, хотя полностью лишился моей защиты, а я даже не знал как поступить. В каком-то смысле это была не моя забота, я его предупреждал, он сам сделал свой выбор.

— Да, — не петляя ответил бог. — От твоей ауры люди в округе умирают.

— Подумаешь, — словно бы отмахнулась тёмная, но горящие глаза сверлили Ясо насквозь, — все умирают, разве не так, достопочтенный бог судьбы?

— Это так, — сдержанно кивнул Яс. — Но ты же понимаешь, что будет, если ты останешься? Скверна расползается весьма скоро, и боги с поражённых земель так или иначе придут за тобой и низвергнут в преисподнюю.

Ледяные глаза сомкнулись на миг, и я словно ослеп, — такая тьма настала. И даже свечение Ясо угасло, что меня немало встревожило.

— Можно подумать, — хмыкнула падшая, — мне впервой...

— Уверен, ты не раз уже была заточена и всё равно возвращаешься, — изрёк Ясо, немного ослабив моё беспокойство. — Потому спрошу: ты всё ещё жаждешь найти то, что искала?

Мгновение тишины в кромешной тьме показалось слишком долгим. И я почувствовал что-то отдалённо знакомое в этом месте. Знакомое, странное, но оно не ото зла, и всё же мало приятное, что-то такое... Что же это?

— А ты, бог Ясо, — заговорила, наконец, падшая, — чего жаждал ты, держа сюда путь? И чего жаждешь сейчас?

— Понять кое-что, — спокойно ответил Ясо, и ледяные глаза вновь воспылали распахнувшись.

— Понял?

— Пытаюсь, — и ни он один, я тоже всё пытался понять, но никак не мог... — Это будет длиться вечно, Юкинэ, —предостерёг Ясо, и её имя внезапно прозвучало иначе из уст светлого бога, — если ты не позволишь мне помочь.

Так она Юкинэ или Акура Юки?.. Впрочем, у богов подчас с десяток имён в рукаве, так что удивительного в этом мало.

— Да что ты можешь... — презрительно перебила падшая, но в тоне хрупкого голоса что-то надломилось чуть хрипя. Этот тон был слишком хорошо мне знаком. И навряд ли от Ясо укрылись эти нотки отчаяния.

— Чей это храм? — спросил он, как-то странно всматриваясь в клубок черни с горящими голубыми глазами, в которых так сложно было прочесть хоть что-то. Они просто источали свет, но были холодными и безразличными. Словно звезды.

— Откуда мне знать.

— Ты же тёмная, — покачал головой Ясо. — К тому же пала. Однако храм этот светлый раз стоит до сих пор, просто бог его давно забыт, — заключил Ясо, и был прав. Точно! Храм этот светлый! — А ты ведь здесь уже давно.

— Что с того?

— Это священное место, — толковал Ясо, поднимаясь на ноги. — Силы твои и дух так очернены, но оно всё пытается тебя освятить, даже невзирая на то что ты пала. Так ты за очищением пожаловала? Желаешь возвратить свою благодать? Но ты ведь просто погибаешь здесь, неся одну лишь смерть по ветру...

И тьма рассыпалась, являя очертания в потемках, а чёрная аура кругом припала к земле, пропуская лунный свет и звёзды. Богиня решительно шагнула вперёд , и холодный свет озарил её маленькую фигуру, скрытую тёмно-красным хаори. Златовласую голову венчали чуть витые длинные рога, точно у антилопы, покрытые чёрной вуалью. Лишь голубые льдистые глаза горели в тени.

— Убирайся, — отрезала падшая. — И пса своего не забудь.

Ясо растворился в воздухе, не удостоив меня и взглядом. Между прочим, оставив меня наедине с тёмным падшим богом! Да как он посмел бросить меня, после того как я... сопроводил его. Ну, конечно. Я выполнил свою часть уговора. А она выпроводила его с миром.

Холодный взгляд достиг меня, оцепеневшего и сбитого с толку.

— Проклятье, — выругалась богиня качая рогатой головой. — Ты что не его хранитель?

Поразмыслив мгновение, понял о чём речь. Будь я стражем Ясо, буквально хранителем бога, убрался бы с ним заодно, а так... Так, минуточку.

— Да за кого ты меня принимаешь? — обозлился я сиюсекундно, едва ли не зарычав. — Сказал же, я не пёс! Я дух древнего снежного лиса — древний могущественный демон! И ты всерьёз решила, что я покорно сяду на поводок к какому-нибудь божку?

Падшая подступила чуть ближе, подставляя лицо за вуалью свету, и я немного растерялся. Она источала столько чистейшего зла и скверны, но была так прекрасна. Выточенные черты лица: очерченные скулы,  аккуратный носик, полные губы, большие глаза, но сощуренный взор... Пылающий, и в то же время холодный. Лунный свет, оттеняя черты сквозь тончайшую вуаль, придавал ей нечто зловещее, и всё же она ни капли не походила на падших богов.

— Мёртвый бог, стало быть, — сказала тёмная, и хоть голос звучал безразлично, я был поражён.

— Что?

— А ты разве не знаешь, откуда взялись первые демоны?

— Интересней, откуда ты об этом знаешь... — протянул я, чувствуя некий подвох. — Ты из какой вообще эпохи?

— Ступай прочь, — отмахнулась богиня, отворачиваясь. — И передай своему господину, чтобы он более не беспокоился. Я уйду с рассветом.

— Господину? — прорычал я, изрядно злясь. — Я же сказал тебе, что...

— На тебе его печать, — перебила беспристрастно падшая, но я как будто оправдывался.

— Это не та сделка. Заикнёшься об этом ещё хоть раз, и я собственноручно...

На мой рот легла тёплая ладонь, прерывая поток слов и дыхание.

— Заткнись, — холодно отрезала богиня, устремив взор к порогу. — Кого это там ещё принесло...

Как она посмела столь бесцеремонно прикоснуться ко мне, подумалось мимолётно. Но странное тепло её руки и запах исходящий от неё... такие необычные. Что за тепло, что за запах, я никак не мог припомнить. И только острое чувство опасности выдернуло меня из размышлений. Слух уловил что-то, стремительно со свистом, рассекающее воздух. Резко вытянув руку, я перехватил копьё в крохе от её лица и ужаснулся. Она что, чёрт возьми, просто смотрела, как остриё стремиться ей промеж глаз? Но богиня  и пальцем не пошевелила, даже глазом не моргнула, безвольно смотря вдаль.

— А вот это зря... — вздохнула она, как-то скучающе, хотя прозвучало зловеще. Отбросив копьё, чуть было не наорал на неё за такую беспечность, но тёмная взглянув на меня сказала:

— Ты обращаешься, демон. Убирался бы ты отсюда, — и, полностью потеряв ко мне интерес, совершенно спокойно пошла ко двору.

— Готовься к смерти, лис! — раскатился громом очень знакомый голос. — Я знаю что ты там, чёрт блохастый! Ага! Ну держись, ты за всё ответишь.

— Да как ты это делаешь-то? — раздражённо пробормотал я под нос. — И тут нашёл.

Выйдя из ступора, поспешил к богине, спускающейся из храма во двор. Краснобородый Идзуру — светлый бог очага в сопровождении своего хранителя злобно скалился. Однако скоро сменился в лице, завидев, наконец, меня. А разглядев богиню, остановившуюся в паре метров, так и вовсе опешил.

— Что? Падший бог? — Идзуру поймал меня взглядом, и недобро сощурился. — Пресмыкаешься пред падшей дрянью? Не ожидал такого даже от тебя. Ну и умора! — расхохотался он, запрокинув голову. — Кому расскажу — не поверят!

— Покойники не разговаривают, — ухмыльнулся я, и хоть его подозрения недурно меня задели, сохранял самообладание. Достали приписывать мне связь с кем попало...

— Ну, ничего, — заверил светлый бог, обращаясь к падшей, — разделаюсь с треклятым лисом и с удовольствием займусь тобой...

Богиня утомлённо вздохнула, взирая на меня исподволь.

— Со мной всё ясно. А что же ты такого сделал дабы обратить на себя немилость богов?

— Слишком много, — ответил я, обнажая катану. — Долго рассказывать.

Я бросился в атаку, заметив как Идзуру кивнул на падшую своему псу. Тот мигом метнулся к богине, занося оружие, но она ловко увернулась, даже не поднимая рук. Секундное отвлечение внимания, едва не стоило мне левого уха — катана Идзуру со свистом промчалась над головой. Еле уши успел прижать и пригнуться. Всё же Идзуру сильный противник, и бог тоже, однако не стоило ему гнаться за мной. Я ему ни какой-то там ёкай тридцатилетний. Я древний могущественный демон. И не раз давал ему это понять.

— Вновь пришёл за поражением, Идзуру? — потешался я, со звоном отбивая удары меча. — Или просто соскучился? О, признай, ты явно ко мне не равнодушен!

Игнорируя мои слова он просто бился со мной не на жизнь, а на смерть. Я куда ловчее него, однако ударом он славился тяжёлым. Быстро выматывает. Нужна была хитрость. Или магия. Но я был так слаб, скверна точно дыру во мне проела. И совсем скоро ноги подкосились, и Идзуру выбил катану из моих рук. Не зря подумал, что в этом месте встречу смерть...
Удержавшись на ногах, хотел было рвануть к катане и поскорее вооружиться, но меня буквально отбросило в сторону. Упав на землю, вздымая пыль, не поверил своим глазам.

Идзуру летел прямо на падшую с оружием наизготове. А ведь я совсем потерял тёмную богиню из виду, всецело занятый поединком. Это она оттолкнула меня? Что же ты, дура, делаешь?

Не успел я подняться и броситься на Идзуру, как воздух резко разрядился, стал легким будто на вершине горы. Всё произошло так быстро. Коснувшись пальцами губ, она подцепила каплю крови, и прищёлкнув, точно искру выбила. Зардело крохотное красное-красное пламя, тёмная лишь сдунула алый огонёк в сторону Идзуру. И он вспыхнул. Охваченный огнём, бог истошно возопил, обрушившись на колени пред тёмной богиней. За краткий миг он сгорел дотла и развеялся пеплом по ветру.

Воздушный поцелуй смерти. Никогда прежде не видел ничего подобного. Но где-то я уже об этом слышал. Богиня воды и пламени... Как, они говорили, её зовут? Никак. Просто богиня с востока. Дурная байка, издревле гуляющая, по иному миру.

— Ты что убила бога? — спросил я, поднявшись на ноги, хотя и сам это видел собственными глазами. Не трудно убить бога, но её методы настораживали при её-то положении.

— Да, — ответила падшая без колебаний. Простой ответ и совершенно пустой голос. И всё такой же отрешённый взгляд.

— Ну, и зачем? — спросил я, внимательно её разглядывая. На скуле розовела ссадина, а с уголка рта медленно стекала капля крови, напоминая о том, что хранитель Идзуру напрасно бросился на тёмную богиню. — Уж не защитить ли меня решила?..

Пристально смотря в мои глаза, она склонила голову чуть влево.

— А что если и так?

— Я тебя об этом не просил.

— Я тоже не просила ловить копьё на лету, — ответила падшая богиня, пожав плечами.

Среагировала инстинктивно? Скорее всего так и было, но вот представляет ли она какую кашу заварила?

— Ты убила бога, Акура Юки, — напомнил я, ловя себя на том, что мысли странно роятся в голове. — Это чревато последствиями.

— Неужели? — усмехнулась она, но голубые глаза неизменно стыли колючим льдом.

— Я одного лишь не пойму, — произнёс я, размышляя, — раз ты на такое способна, как могла позволить себя пленить? Да ещё и неоднократно, если верить Ясо.

— Знал бы он кто я, не сглупил бы так.

— Знал бы кто ты... — я даже мысль окончить не сумел и закашлялся. На ладонь изо рта хлынуло что-то  чёрное, а в груди дико зажгло.

— Твою ж тьму...

В глазах стремительно померкло и, кажется, я рухнул на землю.

— Сказала же, убираться, — касался слуха холодный голос, а я всё приказывал себе не закрывать глаза. — Заклятие почти разрушилось. Впрочем, может, оно и к лучшему... Мы с тобой чем-то похожи. Облик лиса очень обманчив, не так ли? Совсем безобидный с виду хитрый кровожадный зверь.

Голубые пронзительные глаза так близко... Так горячо в груди, просто чёртов пожар. До боли знакомо. Но я даже не вижу её лица. Была ли она вообще? Может, всё это только дурной сон? Да, древний-древний дурной сон... Во мне просыпается безудержная ярость. Значит, не сон. Значит, всё было взаправду. И шёпот прокрадывался дикой стужей прямо в душу:

— Прости, древний лис, но придётся тебе побыть в неволе.

Силком собрал последнии крохи разрозненного внимания, чуя что-то очень скверное.

Тёмная коснулась своего окровавленного рта кончиками пальцев и протянула руку к моей груди.

— Ты что делаешь? — еле прохрипел я, онемевшими губами, не представляя, что у неё на уме. — Только попробуй запятнать мне кимоно своей кровью...

Что я такое нёс, сам не понимал. Тёмная, ослабив оби в талии и распахнув кимоно, выводила что-то пальцем в области сердца. Я тогда лишь осознал, что она делает, но даже шелохнуться не мог, столь обессилел.

— На цепь меня посадить? Не посмеешь... Не позволю! — зарычал я из последних сил, а она оставив отпечаток крови на моём лбу, провела окровавленным пальцем по губам, и я ощутил тепло и привкус чужой крови. Безумно странный...

— А мне и не нужно твоё дозволение.