Очередной день подошел к концу. Близился поздний вечер. Салливан подтянул колени к животу и с головой спрятался под одеяло, пытаясь унять ноющий от голода желудок. Ходить уже не мог: слабость в ногах, головокружение сопровождали несколько дней, временами скручивали спазмы, но он все равно отказывался есть, намереваясь тем самым заставить мексиканца его отпустить.

Чико же был непреклонен и ни за что не собирался отпускать парня, пока не приедет Хантер. Каждый день он готовил на двоих и старался убедить О'Доэрти поесть хотя бы раз в день, но тот брал всего лишь шоколадку или печенье и запивал водой.

Прошла неделя. Наблюдая за тем, как состояние Салливана ухудшается, Чико решил, что накормит его силой, если тот снова откажется принимать пищу. Вернувшись из магазина, он залил овсяную кашу молоком и отнес в спальню.

Состояние Салливана было в разы хуже: он лежал без сил, неподвижно, свернувшись калачиком. На лице его застыло болезненное выражение. Он медленно открыл глаза, сморщил лоб и посмотрел на мексиканца.

— Что на этот раз?

— Тебе нужно поесть, а если откажешься, заставлю насильно. С голоду ты под моим присмотром не умрешь, и не надейся! — заявил Чико.

— Отпусти меня, мне нужно в больницу, — нахмурился Салливан.

— Тебе нужно поесть, — повторил тот.

— Отвали, Навас! — проворчал Салливан.

Чико зло посмотрел на парня, поставил тарелку на прикроватную тумбу, сел рядом и дотянулся до него.

— Не трогай меня! — зашипел тот, отворачиваясь.

Чико грубо схватил его за подбородок и посмотрел в полные ненависти глаза.

— Ублюдок! — воскликнул Салливан, кипя от гнева и нервно задыхаясь. — Ты пожалеешь об этом!

Чико силой надавил на его нижнюю челюсть, заставляя открыть рот. Салливан какое-то время пытался сопротивляться, но Навас был слишком сильным. Обессилев, он перестал вырываться и успокоился.

— Если начнешь дергаться – поперхнешься, и я тебя добью, понял? — предупредил Чико.

Он набрал полную ложку и поднес к губам парня. Не отводя взгляда, О'Доэрти проглотил содержимое. Когда Салливан все съел, Чико взъерошил его русые волосы, поднялся и улыбнулся:

— Можешь же, когда хочешь.

— Ненавижу тебя, — тяжело вздохнул Салливан.

Чико долго молчал. С каждой секундой его лицо становилось все мрачнее.

— И что теперь, я должен расплакаться? — бросив на него недовольный взгляд, Чико покинул спальню.

***

Чико вошел в комнату Салливана ранним утром на следующий день с подносом, нагруженным тостами, омлетом, сосисками и апельсиновым соком. Изумление Салливана этим совершенно неожиданным и нехарактерным проявлением щедрости не осталось незамеченным. Чико громко рассмеялся и широким замысловатым движением поставил поднос на прикроватную тумбу.

— Итак, принцесса! — воскликнул он, смутив О'Доэрти непривычно веселым голосом. — Выглядишь просто ужасно!

Он прошел к окну и раздвинул шторы. Комнату залил яркий солнечный свет.

— Но день сегодня прекрасный.

— Что ты делаешь? — удивился Салливан.

— Собираюсь кормить тебя завтраком, чтобы ты с голоду тут не умер, — нервно улыбнулся Чико.

— Ты издеваешься? Или это какая-то глупая шутка? — возмутился тот.

— Нет и нет. Это будет продолжаться, пока ты не начнешь нормально завтракать, обедать и ужинать вместе со мной! — заявил Чико.

— Хватит! Остановись! — закричал Салливан. — Я позавтракаю с тобой!

Убедившись в том, что Чико вновь намерен кормить его из ложки, Салливан все же сел с ним за стол.

Через некоторое время одетый, но все еще такой же сонный Салливан сидел уже за столом в небольшой кухне. Неубранные светло-русые волосы, молодое лицо, полусонный взгляд, придавали ему еле уловимый утренний шарм и обаяние. Чико внес в кухню поднос, кривляясь, изображая услужливого официанта, и поставил тарелку перед ним.

Завтракали они в полной тишине, каждый погруженный в свои мысли, изредка лишь хмуро переглядываясь, и только через пол часа, когда тарелки опустели, а от кофе осталась черная полоска на чашке, Салливан нарушил тишину:

— Хватит на меня так смотреть!

— А как я смотрю на тебя? — не отводя взгляда, поинтересовался Чико.

— Этим взглядом... — смутился Салливан.

— Каким этим? Можно больше конкретики?

Чико уже не мог скрыть свои чувства, как бы ни старался. Его взгляд с каждым днем становился теплее, мягче и нежнее. Он часто смотрел на него, словно пытаясь уловить настроение и прочесть мысли. Салливан все чаще ловил на себе заинтересованный взгляд и понимал, что происходит с Навасом.

— Я не гей... — робко произнес Салливан.

— Я знаю, — Чико гордо вскинул голову.

— Тогда перестань! — потребовал тот.

— Не могу! — уверенно проговорил Чико.

Салливан в недоумении изогнул бровь и вопросительно уставился на него. Вдруг их прервал стук в дверь. На пороге появился одетый во все черное Хантер.

— Проходи, — пригласил его Чико.

Они прошли на кухню, но Хантер остановился, опершись плечом о косяк дверного проема. Он бегло оглядел комнату, а затем и Салливана.

— Как ты? — поинтересовался сухо.

— Мне нужно вернуться домой. Отец, наверное, с ума сходит, — подбежал к нему Салливан, как только увидел.

— Эй, успокойся, он знает, где ты и что ты в порядке. Не переживай об этом, — заверил парня Хантер.

Он взял его лицо в ладони и внимательно посмотрел в глаза, будто пытаясь что-то понять. Но тот медленно убрал его руки и отступил.

— Я вам не верю!

— Салливан, я поступил очень глупо, поспешил с обвинениями не разобравшись, но теперь знаю, что ты не виноват, — объяснил Хантер.

Он прошел к столу и сел напротив Наваса.

— Тогда отпусти меня, — настаивал Салливан.

— Я бы с радостью, но тогда тебя либо убьют, либо посадят и приговорят к пожизненному заключению, — грустно сообщил Хантер.

— За что?! — шокировано раскрыл глаза Салливан.

— Завтра вам с Кианом предъявят обвинение в соучастии в организации убийств одиннадцати человек, — тяжело вздохнул Хантер.

Чико обеспокоенно посмотрел на его усталое лицо, а потом перевел взгляд на застывшего в ужасе О'Доэрти. Тот несколько раз моргнул, стараясь переварить услышанное.

— Но я... я никого не убивал! Я ничего плохого не сделал! — взорвался он.

— Тише, тише, все будет в порядке. Вы завтра покинете штаты, пока мы не сможем доказать вашу непричастность к этим делам, — успокоил Хантер.

Он подошел к парню, который стоял с широко открытыми глазами, застывшим в ужасе, и крепко обнял.

Салливан положил голову на его плечо и прижался, забыв обо всем плохом, что было между ними: словно все обиды растворились вмиг. Ему нужно было почувствовать землю под ногами, вдохнуть воздух полной грудью, в конце концов, понять, что происходит с его жизнью, где отступился, в чем провинился и за что его так жестоко наказывают.

— Почему? Почему это происходит со мной? — тихо всхлипнул он, не выдержав.

— Хотел бы я понять и исправить все, — тихо произнес Хантер.

Салливан вдруг отстранился и зло посмотрел на него.

— Если бы ты не отправил за мной Ричардсона, я бы успел уехать!

— Когда? — спросил Хантер, нахмурившись.

— В тот день, когда я сбежал от вас, — поведал тот.

— Но... — произнес Хантер, задумчиво. — В тот день я его даже не видел.

— Где ты его встретил? — вмешался в их разговор Чико.

— Вы же знаете, что его... — начал Салливан.

— Да, его нашли на окраине города, — тоскливо кивнул Хантер.

— Встреча выглядела как бы случайной. Я встретил его в аэропорту у кассы. ЭйДжей сказал, что тоже покидает Бостон и у него скоро рейс. В ожидании он предложил выпить кофе, и я уснул в кафе, после очнулся в каком-то подвале. Один из похитителей сообщил, что от него пришлось избавиться, потому что сильно сопротивлялся, — рассказал Салливан.

— Между вами до этого было что-то? — поинтересовался Хантер.

— Я не гей! — возмутился Салливан. — Ты же знаешь, что мне парни не нравятся.

— Но это не означает, что ты не нравишься парням, — возразил Хантер.

— ЭйДжею тоже не нравились парни, ты же должен знать, вы же дружили, — упрекнул того Салливан.

— Поэтому думаю, что встреча действительно была случайной. Скорее всего, он от кого-то узнал, что мы тебя ищем и попытался вернуть, — заключил Хантер.

— Хорошо, как мы поступим дальше? — обратился к нему Чико.

Он не отводил от Салливана взгляда. По его глазам было видно, как сильно он переживает за О'Доэрти. Это не осталось незамеченным Хантером.

— Не вздумай его обидеть, он и так натерпелся, — сурово проговорил Хантер.

— Сами как-нибудь разберемся, — подмигнул Чико.

— Иди ты к черту! — разозлился Салливан.

— Не волнуйся, он тебя не обидит, а если попробует, я ему яйца отрежу, — улыбнулся Хантер и направился к выходу.

— Расскажешь, что планируешь делать? — окликнул его Чико.

— Ждите меня к восьми вечера, — предупредил Хантер, прежде чем выйти.