Признать поражение, не значит сдаться. А осознать свою уязвимость, изучить противника ещё лучше, и только потом, вновь ринуться в борьбу.

                                 Camellia Secret (с)

          Утро следующего дня, встречает Камиллу солнечным светом. Но оно стало ненавистным ей.
«Незабываемая ночь» — так сказала бы она, не давала ей покоя.
Как же она корила себя за допущенную слабость, не довольная своим поведением, девушка решила спрятаться от посторонних глаз.
Вчера, Доминик ещё раз доказал, как хорошо он контролирует ситуацию.

Чувствовать себя бессильной, было не в правилах Камиллы Спирс, но тут уж, ничего не поделать. Она переступила черту, а Доминик ясно дал ей понять, что даже женские прелести не заставят его потерять контроль.

Настроение было испорчено ночью, а с утра оно стало ещё хуже. Словно вселенная сговорилась с её телом, не давать ей поблажек из-за совершенной ошибки.
Ей хотелось поскорее встать и улететь домой, или куда подальше. Хотя бы на время. Ей нужно было это время.
Но к сожалению, все передвижения были ограничены на время, пока агенты господина Спирса искали преступников, совершивших нападение на него и его людей.

Разговор с агентом обернулся для неё неприятными открытиями.
Камилла осознала, что хочет его, но не знает, как с ним бороться.
Как заставить ледяного человека обратить на себя внимание, если он не желает этого.

Возможно, ей стоит спросить совета у друга. Эйден мог бы посоветовать ей, как действовать дальше.

    — Черт. Докатилась. — Возведя очи к небу, Камилла возмутилась. — Теперь, чтоб соблазнить одного парня, я собираюсь попросить совета у другого.
Прелестно. Просто фантастически... Камилла! — на эмоциях, она схватила одну из подушек и запустила ею в сторону входа.
В этот самый момент, дверь открылась, а в спальню заглянул... Эйден.

    — Доброе утро, Грасси. Ты уже не спишь? Это хорошо.

    — Эйд? Ээ... Доброе... — Камилла немного растерялась от того что Картер появился у неё, так неожиданно. И даже, замялась с ответом.
Только секунду назад, она вела с ним мысленный разговор, а он тут как тут.
— Почему ты пришёл ко мне, так рано?! — быстро натянув одеяло до подбородка, она спрятала своё тело от мужеских глаз, отползая к изголовью. Словно Картер мог укусить её, или стянуть с неё оделяло.
Пусть они, и были лучшими друзьями, Камилла никогда не позволяла себя появляться перед ним в неглиже.
Бассейны и пляжи — это одно, там сама обстановка обязывает носить купальник. Но спальня — слишком личное пространство. Даже для такого близкого человека.

Они никогда не ночевали вместе, с тех пор как выросли и стали понимать, какие отношения могут возникнуть между двумя людьми разного пола.
Камилла пряталась, не потому что стеснялась своего тела, и как бы не учили её на фитнес занятиях, что женское тело — это её оружие против мужчин, она не собиралась щеголять перед другом, в одном бикини и топе-маечке, если это место не было пляжем или бассейном.

— Ты... в порядке? — Картер смотрел на неё так странно, словно впервые видел её. Глаза и движения тела выдавали в нем беспокойство.
А затруднённое дыхание указывало на возбуждение.

Получив вчера эмоциональную встряску, сегодня, Камилла сама испытывала растерянность. Она не могла решить спуститься к завтраку. Возможно ей хотелось спрятаться от глаз Доминика, ведь вчера произошло что-то серьёзное, от этого не отмахнуться.
Она позволила себе дать слабину, а сегодня, очень жалеет.

Картер прошёл дальше, собрав всю волю и эмоции в кулак, словно не испытывал неловкости. А Камилла решила, что дело в том, что этот дом был нейтральной территорией.
Он не принадлежит никому из них, они здесь временные гости, и кто знает, когда им выпадает возможность, вновь почувствовать свободу.

Была бы это его территория, наверняка, друг поиздевался бы над её смущением. Или, если они были бы в её доме, парень, никогда не позволил себе переступить порог её комнаты без разрешения.

    — Ты не спустилась к завтраку, — последовал ответ её лучшего друга, который изучающе смотрел ей в лицо. — Я решил прийти к тебе сам и спросить: причина твоего отсутствия внизу, кроется в ночной ссоре с Домиником? Ты из-за этого не встаёшь с постели?

Что?!
Бог мой, так они слышали?.. — встревожилась Камилла, о том, что же мог услышать её отец.
Бенджамин пришёл бы в бешенство, узнай он её чувствах к агенту.

По мнению такого человека, спутником жизни её дочери мог стать, только такой же, как она сама.
Образованная, из интеллигентной семьи, с хорошим положением в мире бизнеса, не обязательно с политической деятельностью, но их легче было контролировать.
Только Бенжамин не учитывал мнения своей дочери.

    — Никакой ссоры не было, Карт. — Ещё раз убедившись, что её тело не открылось взору, Камилла пересела. — Просто... Знаешь, мы с ним не сходимся во мнениях, это разные вещи. — Потерявшись в сотнях мыслей, что взбудоражили её, Камилла попыталась отрицать очевидное. Но Эйден мог бы помочь ей разобраться, если она расскажет ему правду.

Не замечая её состояния, Картер подошел к кровати, сел у её ног, не сводя с Камиллы своего взгляда темных и недоверчивых глаз.
    — Ты кричала, будто он мудак, крошка. Я конечно с этим не спорю, — невесело усмехнувшись, он отвернулся. — Но это вряд ли было похоже на несхожесть во мнении. А скорее на то, будто он тебя отшил.

Кровь прилила к её щекам, она, даже было открыла рот, чтоб возразить. Сказать, что Доминик сам поцеловал её. Но тут же передумала.
Зачем ей говорить о нем Картеру, да и поцелуй был вовсе не поцелуем.

Она обдумывала слова Эйдена, молча глядя на него, а он снова изучал её. Пытался найти в ней протест, несогласие. А она промолчала.

— Ты скажешь, что-нибудь в своё оправдание?

    — Да, ты прав. Мы... повздорили.

    — И он, выставил тебя за дверь?

Ох ты, боже. И откуда он все знает?
Подслушивал что ли? — мелькали в мыслях Камиллы, возмущённые вопросы.

    — Знаешь, я не хочу говорить об этом.

    — Почему? — Картер выглядел недовольным и кажется, даже раздраженным.
Он решил в своей голове, будто возможно, что Камилла навязывалась молодому человеку.
Иногда она путала понятия «быть правой» и «навязывание» своего мнения.

Привыкшая к вниманию и выполнению её капризов, Камилла ожидала этого и от подчинённых её отца, — так думал Картер.

    — Чтоб поговорить о случившемся, мне придётся все рассказать, а я не хочу снова вспоминать этот эпизод из своей жизни. — Решительно стряхнув с себя одеяло, она встала, а потом вспомнив приличия, крикнула другу, чтоб тот отвернулся.

    — И снова повторю, почему? Что ты сказала или сделала, что тебе... — Картер конечно выполнил её просьбу, но с не охотой.
Он хотел видеть её полураздетой, в нем появилась какая-то маниакальная потребность пометить Камиллу своей. Заявить свои права, как друга, близкого человека. Он жаждал отвадить от неё других парней. И все проявилось совсем недавно.

    — Нет, Эйд. Дело не во мне. А в нем. — Попутно возражая, Камилла стала одеваться, так как чувствовала необходимость в ощущении защиты. Без одежды, ей казалось, что мысли открываются откружающим.
— Я думаю, ему не понравится, что я обсуждаю его с тобой, или с кем-либо.

Глядя на своего лучшего друга, Камилла пыталась передать ему взглядом, что не стоит настаивать.
Она сверлила его спину и затылок, пока не дала разрешение взглянуть в её сторону.

    — Ладно. Хорошо, — Картер невесело усмехнулся, после чего встал и подошёл к большим окнам.
Задумчиво оглядев красивую территорию ранчо своего отца, вдруг пришёл к мысли. — Я умываю руки. Оставляю все как есть. А тебя прошу, потом не плачься мне, если перегнешь палку с преследованиями парня.
Кстати, сегодня отличная погода, не составишь мне компанию в конной прогулке?

Внезапная смена темы, смешало ей мысли и сбило с первоначального намерения.
    — Что?! Эйд! Ты... так внезапно перескочил с одной темы на другую.
На чьей стороне ты, вообще? Я никого не преследую. Запомни. И никогда не занималась подобным.

Камилле стало казаться, что теперь она замечает изменения в поведении её друга. Раньше, он поддерживал её во всем.
Этот Картер был другим.

    — На твоей, малышка, — отозвался парень, грустно улыбнувшись. — Только на твоей. Но то, как ты пытаешься получить внимание этого парня, ты же сама напросилась, чтоб его назначили в твои телохранители...
Прости, эта мысль не даёт мне покоя. А эти действия и то, что я видел вчера, наталкивают на...
Мне кажется, ты неравнодушна к нему, и более того, не различаешь грани между простым нахождением рядом и преследованием.

    — Ха! — Камилла была неприятно удивлена. Он смел осуждать её, более того, сделал неправильные выводы, даже не попытавшись узнать всю ситуацию.
— Знаешь, тебе лучше уйти. А мне... Мне нужно принять душ. — Пресекая дальнейшие споры, она прервала этот разговор. Хотя ей очень хотелось объяснить своё поведение.

Картер, у которого не было выбора, просто кивнул, после чего, тихо покинул комнату своей подруги.
Он не попытался спорить с ней, как делал почти всегда, зная, что это бесполезно.

Приняв душ и помыв волосы, Камилла быстро посушила их, а вернувшись в комнату, легла обратно в кровать.

Мысли мучили её, этот разговор с Картером, вчерашняя встреча с Домиником...
Все время, пока она находилась в ванной комнате, воспоминания не давали ей покоя, а злость на друга усиливалась.
Он мог, хотя бы спросить её, прежде чем делать какие-то выводы.

Не ожидая прихода новых гостей, Камилла продолжала пялиться в потолок, переваривая внутри себя ураган. А в дверь постучали.

У неё не было желания видеть кого-то ещё, даже решила проигнорировать, думая, что это Марта пришла. Но настойчивый стук повторился.

Не успела она ответить, как дверь открылась сама. А в комнату зашел Доминик, неся в руках поднос с едой.
    — Доброе утро, маленькая заноза! — поздоровавшись агент прошёл к восточной стене и поставил завтрак на круглый столик, который стоял ближе к свету.
Отсюда открывался красивый вид на все ранчо, он даже загляделся.
Вдали виднелись пастбища для скота, дорога усеянная по периметру деревьями, а лошади мистера Блайта бегали по огромному загону, куда их выгоняли днём.

Камилла не ожидала увидеть Доминика в своей спальне, да ещё и с завтраком для неё, что даже, немного растерялась.
    — Эм...
Она не понимала, почему он пришёл к ней, и зачем-то принёс завтрак.

    — Ты не спустилась к завтраку, к тебе послали твоего... лучшего друга, — оглянувшись через плечо, Доминик стал объяснять причину его прихода, — а ты выпроводила его, что бедный парень, сам на себя не был похож.
Все боятся, дикую кошку. Потому, я решил облегчить им задачу. — Доминик говорил не то с упреком, не то поучая её, Камилла, ещё не поняла интонаций в его голосе.
И не успела она ничего ответить, как он развернулся к ней, подошёл ближе и бесцеремонно схватив её за руку, вытянул из постели.
    — Давай, ешь. А после, мы с тобой поговорим.

    — Доброе утро, Доминик. И не стоит меня дёргать. — Выдернув свою руку из его захвата, она демонстрировано поплелась к столу, зная, что этот диктатор, может применить к ней физическую силу.
— Не стоило беспокоиться. Или, это отец заставил тебя? — она сделала ошибку, озвучив своё предположение вслух.

     — Никто меня не заставлял, и вроде, мы уже обсуждали такой момент. Я сам решаю. Никто не сможет заставить меня сделать что-то, чего я сам не хочу, — отозвался он жестко посмеиваясь.
Но потом, словно что-то до него дошло, принял удивленный вид.
— Кстати, на смены твоего обращения ко мне, у меня аллергия. То Доминик, то Ник. Может, уже определишься? — скривил лицо, словно увидел что-то неприятное.

Их взгляды скрестились, когда Камилла обернулась, желая показать своё недовольство.
И стало ли это ошибкой, она не знала.

    — Не замечала, что у тебя с этим проблемы.

Сев на стол, она постаралась абстрагироваться, отхлебнула горячий кофе слишком быстро, что даже обожглась. — Черт! — ругнувшись, ей пришлось вернуть чашку на поднос.
А про себя, обвиняла в своих бедах  Доминика.

    — Раньше я тоже не замечал, что бы ты обращалась ко мне полным именем, — замети он.

Услышав его замечание, она по смотрела на парня с широко открытыми глазами.
Какая разница ему?
Но озвучить свой вопрос, не успела.

    — Я хотел поговорить с тобой о вчерашнем.

    — О! — в неловкости ей пришлось отвернуться, чтоб скрыть, как загорелись её щеки от стыда, словно завтрак на столе действительно заслуживал столь тщательного внимания. Она заинтересовано ковырнула вилкой бекон, помещала ложкой кашу. — Овсяная каша. Моя любимая.

    — Прости... — не без труда, произнес Доминик, не замечая или не желая замечать её хитрой изворотливости.
Он шёл к ней с мыслями, что непременно должен извиниться.
С тех пор, как он появился в их семье, столько произошло. Нападение, это запугивание, с целью наказания. Он чуть не перешел черту, и сам не стал причиной чьей-то гибели.

Подумав всю ночью, Доминик пришел к выводу, что во многом виноват перед Камиллой.
Конечно, его характер не позволит признать ему свою неправоту, озвучить это вслух — смерти подобно, да он, даже смерть предпочтёт, чем унизится. И все же, сказать маленькое «прости» ради цели, он способен.

— Я должен признать, что был с тобой несколько груб. Я не должен был издеваться. Сам сделал вид, будто хочу поцеловать тебя... — Он говорил, а Камилле казалось, будто они вернулись на несколько часов назад. Вернулись те же ощущения, что и вчера.
Вспомнила теплоту и мягкость его губ, то, как она вцепилась в них своими, жар затопил её. И было это не только от возбуждения. Ей было стыдно.
— В общем, — прокашлявшись, Доминик продолжил говорить твёрдо. — Мне хотелось бы загладить свою вину перед тобой. Я даже думал, как это устроить, пока мне не подкинули идею.
Как ты смотришь на то, чтоб отправиться на прогулку?

О, и этот туда же!
— Если конечно обещаешь, что больше никогда не перейдёшь грани дозволенного?

    — Хы? — не веря, Камилла смотрела на парня. — То есть, снова виновата, только я?

    — Ты умеешь слушать? — начиная злиться, Доминик немного сорвался и говорил строгим грубым тоном. — Я сказал, что признаю свою вину тоже. Да, я виноват отчасти, потому попросил прощения.
Чего заметь, не делаю никогда, — тихо прошептал конец речи, но она услышала.
— Ты тоже виновата. Я ведь предупреждал тебя.

Камилла взяла чашку кофе снова, и отхлебнула, специально шумя.
Эти втягивающие звуки ототкнули бы любого, кто привык к культуре, даже заправского денди.
Чего она этим хотела добиться? Ведь ясно же, его таким не напугать.

    — Да. Очень умно вести себя как ребенок, когда ночью ты кинулась на меня, как тигрица. — Прокомментировал её выходку, раздражаясь из-за её детского поведения.

Вернув чашку на стол, Камилла наиграно строго взглянула на парня, который все ещё стоял на том же месте, посередине спальни, ни двигаясь никуда.
Он сверлил её нахмуренным взглядом, а она, в душе веселилась.
    — Кто-то просил забыть сей инцидент, но сам упорно напоминает, — заметила она и тут же отвернулась, скрывая свои щёки.
Камилла никогда не замечала, умеет ли она краснеть, но проверять это на Доминике не собиралась.

Доминик проследил за её действиями.
    — Ты хочешь кофе? — спросила она, когда заметила его взгляд. Больше не зная, что ещё можно сказать ему.

    — Нет, — отрезал тот грубо.

    — О, знакомый Доминик. А то уж, я испугалась, может тебя похитили инопланетяне и заменили твой мозг.
— она обернулась с фальшивой улыбкой, на самом деле пытаясь скрыть свою реакцию. А он тихо усмехнулся. Тоже пытаясь скрыть данный факт, немного опустил лицо.

Каким бы он ни был, меня тянет к нему. — Думала Камилла в тот самый момент, когда о таком думать не стоило. — Особенно сейчас, когда на нем чёрные брюки обтягивающие его шикарный зад и ноги, на чёрных красивых подтяжках, а сверху белоснежная рубашка, две верхние пуговицы расстегнуты.
Ох, намек на шикарное тело.
Но не это самое сексуальное, что есть на нем, а его оружие. Два пистолета в нагрудной кобуре.
— На самом деле, ты ни о чём не жалеешь и виноватым себя не считаешь.

Снова Доминик усмехнулся, только в этот раз открыто.
    — Да. Касаюсь, ты меня раскусила. Или успела изучить меня немного.

    — Тогда зачем весь этот спектакль, будто ты извиняешься, хотя виноватым себя не считаешь. И этот... — она небрежно тронула поджаренный тост, как раз то, что она любила, — завтрак. Для чего все, Доминик?

Он улыбнулся и подошёл к ней ближе, а из-за его высокого роста и того, что она сидит, он слишком возвышался над ней.
    — Нам придётся проводить время вместе, хотим мы этого или нет.
Пока те бандиты не будут пойманы, или хотя бы не найдётся другого решения, ты и я повязаны, мисс Спирс. И мы обязаны быть тут, ради твоей безопасности.
Сама подумай, чем мне ещё заняться тут, если не общаться с тобой, с Брюсом или... с этим твоим... Картером?

    — Ты не хочешь...

Он не дал закончить ей её мысль.
    — Я не хочу видеть твоё обиженное лицо каждый раз, как мы будем сталкиваться. И черт меня возьми, если это не впервые, как мне приходится переступать через себя, чтоб находиться с тобой рядом.

Он только что сказал, как ему неприятно её общество.
Да катись эта любовь в ад.
    — Пошёл к черту, Дрейк. Мне не нужна твоя защита. Как не нужен, ты сам. Я сама разберусь.
Катись, уезжай, если тебе так неприятно моё общество.

Он не был удивлён, и даже забавлялся её реакцией.
    — Конечно, радость моя. Как скажешь. Я тут же побегу отсюда. — Он говорил издевательским тоном. А потом, став серьезным продолжил. — Никто не решает за меня. А также, я говорил тебе, что не бросаю людей в беде.

    — Да ты невозможен! — не выдержав, Камилла вскочила и заорала, а потом, ещё и набросилась на него с кулачками.

Забавляясь её предсказуемой реакцией, Доминик схватил её за руки и заломил ей за спину, обернув их вокруг неё, вывернул к себе спиной и прижал к себе, блокируя все дальнейшие движения.
Камилла брыкалась, пыталась высвободиться, или кусаться, но любые движения причиняли боль лишь ей.

Видя, что она хоть ненадолго обезврежена, Доминик нагнулся к её ушку и прошептал:
    — Для твоего же блага, усмири свой характер. Будь паинькой, иначе, будет больно только тебе.

Она отрицательно покачала головой.
    — Ты изверг. Грубиян...

    — И?

Если бы не боль в руках, возможно ей бы понравилось находиться в его объятиях, ведь это впервые, что она так плотно прижата к его груди и животу, она ощущает своей спиной каждый бугорок мышц. А пахнет он, просто невероятно.
Её ноги становятся слабыми, и кажется, убери он свои руки она свалится. А мягкий шепот его губ навевает совсем другие мысли.

    — И, ничего. Отпусти меня!

    — Ты обещаешь не драться?

    — Нет.

Он усмехнулся.
    — Тогда, мы стоим до последнего.

Камилла снова попыталась укусить его, в этот раз у неё вышло.
Её зубки захватили кусок кожи через ткань рубашки, на предплечье парня.
Если ему и было больно, он никак этого не показал.

Сперва она сжимала несильно, ожидая, когда же он заорёт и отпустит её. Потом, сдавила челюсть посильней, увеличивая давление постепенно, пока наконец он... застонал?
    — Ах... — Нагнувшись к ней, он угодил ей носом в ушную раковину. А его горячее дыхание послало электрические разряды по всему телу, сперва пройдясь по её бокам, а после по другим местам.

Камилла не поняла, ему было больно или приятно.
То, что есть люди испытывающие удовольствие от боли, она знала, но не понимала их.
Неужели, Доминик один из этих извращенцев?

Выпустив кусок кожи и уже мокрой ткани рукава, она спросила:
    — Надеюсь ты не из этих, как их там? Садистов. И я надеюсь, что это был стон боли, а не...

Она услышала его тихий смех, заглушаемый её волосами.
    — Глупая. Да, мне было больно.

    — А почему смеёшься? — Камилла была удивлена его реакцией, не могла понять причину его веселья.

    — Потому что, только ты могла решить, что такой маленький укус может спасти тебя.
— Будь это реальная борьба, ты бы проиграла. Парни в азарте, на адреналине, обычно не ощущают боль.

Выпустив её из захвата, на всякий случай, Доминик оттолкнул Камиллу подальше, после чего проверил повреждение на руке.
    — Надеюсь, мне не придётся делать прививку от бешенства? — после его слов, Камилла издала звуки возмущения, а он засмеялся, выставляя руки вперед для защиты.

    — Ладно, все, хватит. Я сдаюсь.

Немного поглядев на него, и то, как Доминик рассматривает место укуса, Камилла тоже засмеялась.
    — Невероятно! Ты сдался.

Доминик снова улыбнулся и отошел от неё подальше.
Все ещё глядя на Камиллу, он решил сделать ей предложение, ради которого пришёл сюда.
    — Может, ты составишь мне компанию? Я хотел покататься на лошадях.
Наверняка, ты знаешь местность.

Смела ли Камилла признаться, что сама впервые здесь?
Нет. Конечно же, нет.
Доминик впервые предложил ей прогуляться вместе. Сам.
Это чудо просто. И она, не смеет портить этот момент.

Ещё вчера, он не желал иметь с ней ничего общего, выставил её за дверь, а сегодня приглашает на прогулку.
Это очень странно. Но волнительно.

    — Кхм... Ты уверен, что приглашаешь именно меня?

Он усмехнулся.
    — Здесь есть другая Камилла?!

Как бы то ни было, она не собиралась признаваться в правде.
Тогда можно будет попрощаться с возможностью провести время наедине с Домиником.
    — Ясно. Ладно.

    — Я думаю, тебе достаточно тридцати минут, чтоб поесть и одеться?

Она была ошарашена.
Может это сон? Или она попала в параллельную реальность?
Что с ним происходит?

    — Как только позавтракаешь и будешь готова, спускайся вниз. Я жду тебя, не больше тридцати минут. Или, я уеду сам.

    — Считай уже готова, — слишком быстро отозвалась Камилла.

###

       Спустя несколько часов, Доминик и Камилла ехали вперёд, по открытым понял, сидя верхом на лошади, по степной местности. А она не знала, радоваться тому, что они вдвоём, или огорчаться. Ведь утреннее солнечное настроение парня, сменилось на хмурую и пасмурную, словно вот-вот загремит гром.

Дом Блайта, давно остался позади, Камилла даже не думала запоминать дорогу. Она забыла обо всем, кроме того, что была в компании Доминика.
В отличие от утра, сейчас он вновь стал прежним, серьезным и немногословным. Словно тот Доминик был всего лишь её видением.

    — Ты расскажешь, почему вдруг, стал таким хмурым? — не выдержав слишком долгого молчания, Камилла обратилась к нему с вполне, по её мнению, невинным вопросом. Только сам Доминик, этот вопрос не посчитал невинным.

Он взглянул на неё на миг, продолжая двигаться вперёд, рядом с ней.
    — Тебе не нравится, что я молчалив, или не смеюсь, как другие? — Не дожидаясь её ответа, он сам проложил.
— Вынужден огорчить тебя. Чаще всего я такой, возможно хмурый, молчаливый, местами грубый. И я никогда не притворялся тем, кем я не являюсь.
Знаешь, — вдруг усмехнулся, что-то вспомнив. Но смех не был веселым. — Многие девушки пытались изменить меня. — Известие, что у него было много девушек ей не понравилось. — Им казалось, вот он — грустный парень, которого нужно спасти, но отчего, они сами не знали, и все же лезли ко мне. Им казалось, что я какой-то проект, или игрушка, которую можно взять и починить. — Повернув голову, он взглянул на Камиллу самым ледяным взглядом. — Меня не изменить. Не строй иллюзий, что ты можешь стать особенной.

    — Я ведь не сказала ничего. — Оскорбилась она. — А всего лишь спросила, случилось ли чего.

Доминик не поверил ей, тем более эти слова прозвучали, как самозащита.
Он невесело усмехнулся:
    — Продолжай играть, если тебе так нравится, обманывать себя.

    — Ник, я действительно не пыталась изменить тебя. Это был всего лишь вежливый вопрос.

Он долго смотрел на неё, после чего пришпорил коня и унёсся вперёд.

Окружающая природа утопала в зелени и полевых цветах. Запах здесь стоял неимоверный. Но после непонятного, короткого разговора, Камилла испытала апатию.
Проехав еще немного, она предложила Доминику сделать привал.

Может, хоть костёр немного отвлечёт её мысли.
Заранее заготовив все на кухне, Камилла прихватила с собой всякие вкусности, которые упаковала в небольшой рюкзак.

Они слезли с лошадей, выбрав место, Доминик сел на траву. В то время, как Камилла вытащила с рюкзака еду.
     — Что ты делаешь? — удивленно спросил Доминик.

Она улыбнулась, думая, что этот процесс отвлечёт Доминика он плохих мыслей, если таковые имелись. А также, он мог хоть ненадолго вспомнить детство или подростковое время.
    — Разожги костер и узнаешь.

    —  Ты шутишь? Зачем тебе костёр?

    — Нет. Я не шучу. Я хотела пожарить на костре зефир. Ну и... можно потравить байки.

Решив, что Камилла сошла с ума, Доминик покачал головой, и все же встал, чтоб выполнить её просьбу, отправился на поиски веток.

Разложив немного угля, а после того, как Доминик принес ветки, Камилла протянула ему спички.   
     — Поможешь поджечь его?

    — Ого! А ты основательно подготовилась. — Его комментарий остался без ответа.
Камилла была слишком занята той мыслью, что постарается на все сто, чтоб отвлечь его.

Вытащив с сумки упаковку зефира, она выбрала чистые ветки, немого очистив их, стала накалывать десерт на кончики.
    — Уверена, давно не ел такого лакомства. — Поднося самодельные шпажки к огню, она окинула своего телохранителя мимолетным взглядом, и задержалась на нем.

На самом деле, Камилла не хотела останавливать свой взгляд, но не сумела противиться своему желанию лицезреть его лицо, когда он так погружён в себя, что даже не смотрит по сторонам.
Брови сошлись на переносице, а губы сложены так плотно, что кажется, будто он переживает внутри себя неприятный момент.

Доминик промолчал, глядя на пламя костра, которое разгоралось набирая силы. А мысли разрастались, как клубок нитей.
Он даже не обратил внимания на её долгий и изучающий взгляд.

    — Ник? — мягко позвала Камилла. — Только не говори, что никогда с друзьями не собирался вот так, и не жарил всякие вкусности. Я не вынесу, если узнаю, что у тебя было несчастливое детство.

Он поднял на неё недовольный взгляд, который выражал многое.
    — Несчастливое детство? — повторил слова, после чего, жестко хмыкнул. — Не всем повезло в этой жизни, детка.

    — Ээ... Я даже не знаю, что сказать.

    — А ничего не надо говорить. Просто помолчи. Позволь мне посидеть в тишине, чтоб я не пожалел, что взял тебя с собой.

Он был грубым, но ей, все же хотелось узнать причины.
Что сделало такого невероятного парня, чёрствым.
    — Пожалуйста, расскажи. Знаю, ты посчитаешь этот шаг, посягательством на твою территорию, или агрессией, ты решишь, что я лезу не в своё дело. — Она помолчала секунды, — и ты будешь прав. Но я хочу, чтоб это стало моим делом. Я хочу дружить с тобой.

С его уст сорвался жесткий смешок, говорящий о том, как он относится к её словам.
    — Другом? — его темные глаза нашли её зеленые. — Ты уверена, что на этом остановишься. — И прежде чем она смогла бы солгать, опередил её. — Уверена, что узнав одно, ты не полезешь дальше? — сжав челюсти, он постарался прогнать злость. — Не лги. Или не говори вовсе. Я ненавижу ложь.
Один раз солжешь, в следущий раз, у тебя не будет шанса вернуть то малое, чего ты добилась от меня.

Она выдохнула воздух, решаясь на прямой ответ.
Что делать? Лгать нельзя, но и говорить правду, слишком рано. Если для этого, вообще настанет время.
Пока она решилась, Доминик стал рассказывать.
    — Я жил и рос в городе, где не было поля, не было леса.
Да и друзья мои, интересовались другими вещами.

    — Я тоже росла в городе. У меня тоже были друзья, которых сейчас не так много. Честно сказать, я могу назвать только два имени, это Картер и Броссар. И я рада узнать, что у тебя были друзья.

Он невесело усмехнулся.
    — Не сравнивай меня и себя. Ты всю жизнь ездила с отцом, по разным городам, возможно даже странам, за его счёт. Твоя жизнь, наверняка была как сказка. А отсутствие друзей, это. побочный эффект.
Мой же отец, не был миллионером.
Мы не ездили дальше дома бабушки. Жили в небольшом одноэтажном доме, с небольшим садом, которым занималась моя... — он сделал паузу, а его лицо стало таким непроницаемым, что Камилле показалось, будто он полностью отключился от внешнего мира.
— Я всю жизнь жил, в маленьком городке, практически никуда не ездя и все же, могу сказать, у меня было счастливое детство. Недолгое, но оно было. — Слова и тон, которым они были произнесены, задели струны души Камиллы. Но она постаралась сделать вид, что все нормально.

    — А служба в армии. Что она дала тебе?

    — Ничего, кроме боевых шрамов, кошмарных снов и непереносимости шумных мест, — быстро и коротко дав ответ, словно отрезая дальнейшие расспросы, он встал, тем самым объявляя, что их разговор окончен.

Как многое ей хотелось спросить, возможно рассказать о себе. Попытаться понять его внутренний мир, который ей казалось, понемногу открывается ей, только нужно продолжать стараться. Но, Камилла забыла, что это был Доминик, парень, который не открывается никому.

###

        Протянув Доминику шпажку с поджаренным зефиром, девушка улыбнулась. Это был второй раз за день, когда они сделали привал.
    — Попробуй и загадай желание, — предложила она. — Днём ты не стал есть.

Доминик взглянул на девушку, не зная, то ли посмеяться, то ли просто послать её.
    — Зачем мне загадывать желание, зная, что оно не сбудется?

   — Ты не можешь знать, что сбудется. Просто попробуй.

    — Это глупо, Камилла. Тратить время на пустое.

    — А как жить, Ник? Не веря в волшебство? Не пытаясь разглядеть красоту там, где она есть?
Что тебя держит в этом мире, если ты так угрюм?

Был уже вечер, солнце село, окрасив небо в тёмную синеву. Целый день, молодые люди исследовали окружающую местность, пока не поняли, что уехали слишком далеко от ранчо.

    — Ты наверно, и на падающие с неба звезды загадываешь?

    — Вот глупый. Каждый раз, когда пробуешь что-то новое, тоже можно загадывать желание, — объяснила ему, словно ребёнку. — Не обязательно верить.

    — В какую чушь, ты ещё веришь? — спросил Доминик.
Он считал, что в чудеса верят, только маленькие и избалованные дети.
Заметив, что был немного груб, он перефразировал свой вопрос.
— Хорошо. Сколько твоих желаний уже сбылось?
Камилла отвела взгляд и промолчала.
— О чем я и говорил.

Обидевшись, она вскочила.
    — Ты такой зануда, — недовольно высказалась она и толкнув парня в плечо, убежала подальше.

Место где они сидели, находилось на небольшом возвышении, чем вся остальная местность. Камилла встала на небольшой подъем, отряхнувшись, пошла к краю.
Доминик остался возле догорающего костра, в одиночестве.
Время на часах уже показывало около десяти.

    — Ладно, маленькая... Я прошу прощения, за то, что оскорбил твои детские мечты, — говоря, он встал и тоже пошёл к тому месту, где стояла Камилла.
Он встал позади неё, поднял взгляд к небу и поразился количеству звёзд.

Камилла ощущала его присутствие, но не обернулась, продолжая молчать.
Доминик поравнялся с ней и посмотрел вперед.
     — Думаешь, мы очень далеко ушли? — задал он вопрос, после минутного молчания.

Камилла забылась, и пожала плечами.
    — Не знаю. Я же здесь впервые, — призналась она.

    — Что? — усмехнувшись спросил Доминик. — Ты меня обманула. —
Он не был зол, как этого ожидала девушка.

    — Да, признаю. Я тебя обманула.

    — Я знал, — признался он, вновь поглядев вперед. — И прощаю эту небольшую ложь, только сейчас. Надеюсь, в дальнейшем не будет таких выходок.

С возвышения на котором они стояли, открывался вид на бескрайние поля и несколько деревьев раскиданных то тут, то там.

Камилла была удивлена, но не могла заострять на этом своё внимание.
    — Знал? И ничего не сказал.

Он кивнул, даже не поворачиваясь к ней.
    — Да. Ждал, пока сама признаешься, и ты призналась. Это добавляет очко в твою пользу. — Заметив странное состояние Камиллы, Доминик решил, будто она испугалась, потому поспешил успокоить её.
— Не бойся, мы не потерялись. Ходили кругами, неподалёку от ранчо.

    — А для чего был весь этот спектакль, будто ты не знаешь дорогу назад?

    — На самом деле, я не знал точно, но теперь, взглянув на звёзды определил. И это своего рода наказание для тебя, за твою небольшую ложь.