Кейси было шесть с половиной, когда случилось то, о чём их Оплот когда-то не смел и грезить, — строительство дороги между Клейном и Селбриджем подошло к концу. И никто из фейри не напал на рабочих, и Железные Стены по её бокам вышли на славу — непрерывные, прочные. Пиво и виски в пабах в тот день лились рекой, а на улицах стоял весёлый шум и гам.

«Дорога» — одно это маленькое, слегка рычащее на языке слово значило, что еды будет больше, и дров — больше, как и друзей, и шерсти, и бензина, и вообще всего. И все этому радовались. И Кейси радовалась. И не могла дождаться, когда же дорога станет ещё длиннее, до самого Талламора, чтобы по ней наконец пустили междугородние автобусы, огромные, как из фильмов, и тоже рычащие. И чтобы на них, получив дневной пропуск, всем классом можно было съездить на экскурсию в соседний Оплот.

«Хотя бы в Селбридж!» — мечталось ей. Туда, где ворота двойные, а между ними — торговая «нейтральная зона», полная «датчиков магии» и «сканеров»; туда, где вот уже больше года жители свободно вели дела с людьми из внешнего мира. И это звучало так волнующе. И очень таинственно! Ещё и потому, что Кейси почти не помнила, какой он — этот внешний мир.

Её мимолётные, не обременённые смыслом отрывки из прошлого тесно сплелись с картинками из телевизора и рассказами из книжек. Ропотливые речки, цветущие сады, каменный домик в лесу, дымный воздух, гудки сотен машин и пылающий горизонт... Но Кейси сама уже запуталась в том, что из этого было, а что нет. Вот почему взглянуть на Селбридж казалось ей жизненно необходимым.

Убедиться, что мир вне Клейна вообще есть.

Поэтому, как только «дорога» оказалась достроена, а взрослые потянулись в пабы отметить это дело, Кейси всё-таки решила сбегать и посмотреть. Хотя бы одним глазком! Не на сам Селбридж, конечно, но на таинственный краешек мира, расстилающийся за некогда глухими воротами их крошечного Клейна.

Воображение рисовало ей голубеющее небо и ровную асфальтовую дорожку, обрамлённую травой и ведущую далеко-далеко вперёд, к следующему Оплоту. По ней должны были ехать повозки, запряжённые волами, везти в Клейн гору конфет, сухофруктов и — обязательно! — свежие персики. Сладкие, только-только сорванные с деревьев. Их божественный вкус она всё ещё помнила.

Но когда Кейси наконец увидела распахнутые ворота и «дорогу», простирающуюся за ними, она замерла, не веря глазам. И попятилась.

Перед ней зиял наземный тоннель, до краёв наполненный чернотой.

***

К въезду в этот самый тоннель сейчас и приближался закрытый катафалк Рэя. Мимо проносились поля, родной город остался позади. А путь впереди уже преграждал шлагбаум блокпоста — красно-белая черта, отсекающая свет от мглы. Рядом с ней дежурило четверо гард.

— Пригни голову, Кей, — Рэй глубже натянул капюшон, скрывая приметные волосы и лицо. — Живые пассажиры в катафалке — вот что действительно привлекает внимание.

Она тут же послушалась, согнувшись и зажав голову между коленями, но всё-таки пробормотала:

— Всё равно ведь остановят. Они всегда проверяют пропуска.

— Останавливать катафалк — значит проявлять неуважение к покойникам. На это, как видишь, и расчёт. — Он, казалось, ничуть не нервничал. — Всё будет в порядке... Я ведь только что здесь проезжал.

— И чьи... чьи трупы мы везём?

— Это пустые гробы.

У Кейси вырвался вздох облегчения.

Будь в них покойники, прямо тут, за её спиной, — и она бы точно не выдержала. Хотя, если быть честной до конца, Кейси уже не выдерживала, то и дело жмурясь, считая до десяти, открывая глаза — и повторяя всё снова.

— Когда мы выедем за Железную Стену, — Рэй, заметив это, заговорил нежнее, нарочно подчёркивая слово «когда», — то заедем в пару магазинов. Я куплю тебе сухую одежду. И, может, что-то сладкое к ужину... Любишь сладкое?

— Свежие персики.

Он фыркнул, а затем вдруг рассмеялся — искренне и недоумённо, так, как Кейси ещё не слышала.

— Персики? Вот уж не ожидал...

— Я вроде бы любила их в детстве, — замялась она. — Но в Оплотах их не выращивают. Нерационально.

— А что насчёт тех, которые привозят из-за Стены?

— Всегда недоспелые. На вкус — трава... Но не важно, — она спохватилась. — Прости... Забудь что я сказала. Сейчас совсем не до того.

И он, наверное, кивнул.

Наверное, ведь перед глазами был только резиновый автоковрик, а причин баловать Кейси у Рэя не было. Как не было и сочувствия к её горю...

С самого начала Рэй не задал ей ни единого вопроса о маминой смерти.

— Ну вот, Кей. Осталось совсем немного... — Кейси вздрогнула, когда его ладонь легла ей на плечо. И он, опомнившись, тут же отдёрнул руку. — ...Хотел сказать, что нам уже поднимают шлагбаум.

Она промолчала, замерев камнем, чувствуя, как же всё-таки медленно Рэй ведёт катафалк мимо блокпоста, будто играя с гардами в хитрого лиса [1]. Но сегодня ему везло. Никто не заподозрил неладное, не обернулся. И не прошло и минуты, как чернота тоннеля забралась в салон через окна, слилась с плащом Рэя, засопела Кейси в спину. И сразу стало нечем дышать.

Как в гробу.

— Можешь выпрямиться. Уже проехали. — В этот раз он не стал её касаться. Ничего не отвечая, Кейси резковато откинулась на спинку сиденья, скрестила руки на груди, и Рэй уточнил: — Что-то не так?

Его тон вновь зазвучал удивительно ласково.

— Я в детстве очень боялась темноты, — она несмело взглянула вперёд, в пасть дороги. Здесь Железные Стены, поблёскивающие в рассеянном свете фар, смыкались над головой, оттесняя небо, и образовывали свод.

— А сейчас? — Рэй вмиг посерьёзнел.

— А сейчас я взрослая. А взрослые девочки делают вид, что не боятся ничего.

— Тогда взрослый мальчик сделает вид, что этому верит... Но сам, пожалуй, прибавит скорости.

Кейси благодарно кивнула.

Он тут же повысил передачу, плавно отпустил сцепление, одновременно добавляя газ. Полосы дорожной разметки быстрее заскользили по асфальту. Но чернота за окном так и осталась неподвижной.

— Мне здесь тоже не по себе.

Его голос лился мерно, точно тихий ручей. И пускай Кейси понимала, что Рэй делал это нарочно — отвлекал её разговорами, переключал внимание на себя, — ей хотелось этому поддаться. И ещё немножечко не думать ни о чём плохом.

— Тоже не любишь темноту?

— Я имею в виду Оплот, — Рэй громко фыркнул. — Что Селбридж, что Клейн... Одно дело знать, другое — своими глазами увидеть всю эту... нарочитую правильность. Ограниченность. Искусственность. Неудивительно, что Райли так мечтала вырваться отсюда, и не важно куда или с кем.

— Расскажи о ней, — попросила Кейси. — О Райли.

Его голос неуловимо смягчился, став тёплым-тёплым, как топлёный мёд.

— И что же тебе рассказать?

— Как долго вы общались?

— Около месяца. Ты же уже знаешь... Наш первый разговор случился в начале сентября.

— И о чём вы обычно говорили?

— В основном, о ней. Немного обо мне. И, конечно, о жизни бок о бок с фейри... Даже после всего, что случилось с миссис Хиггинс и остальными, Райли упорно верила в то, что среди них есть и истинно добрые.

— Ну конечно, — её слова прозвучали резче, чем ей хотелось. — Так на неё похоже... Райли часто говорила мне: «Фейри ведь иногда влюбляются в людей. Забывают о личной выгоде! И даже отдают за любимых жизнь». А я отвечала, что человек может приручить волка, и тот будет защищать его ценой жизни. Но от этого волк не перестанет быть волком. И продолжит убивать других, чтобы есть.

Рэй слегка наклонил голову набок, не то заинтригованно, не то насторожённо.

— Меткое сравнение... Тем удивительнее, что вы с Райли подружились.

— Удивительнее то, что с ней подружился ты, — возразила она. — И даже дал ей такое глупое обещание — украсть её из Оплота.

— Нет, ещё глупее, — он горько усмехнулся. — Я пообещал Райли забрать её из Оплота туда, где она сможет быть счастлива... Как полный кретин. Худшей формулировки, пожалуй, и не придумать. А всё равно выпалил сгоряча.

— Так почему?

— A dhéithe, a Lú... [2] Да потому что запаниковал, как последний идиот. Испугался, что она умрёт в тот же день, если откажу, — и согласился на всё, о чём Райли попросила. Теперь её жизнь — моя ответственность.

Кейси медленно обернулась к нему.

— Что значит «умрёт в тот же день»?

Рэй будто окаменел.

— Что это значит? Рэй?..

Он не проронил ни слова, понимая, что уже сболтнул лишнего. Только дёрнул уголком губ, будто коря себя за неосторожность, и ещё прибавил газу. Машина легко его послушалась, и двигатель заурчал громче, точно приласканный кот.

А Кейси продолжила смотреть на Рэя: встревоженно, требовательно.

— Это её секрет, не мой, — наконец обронил он, не повернув головы.

— Так не пойдёт. Если ещё в сентябре Райли что-то угрожало, ты обязан мне сказать! Я ведь её лучшая подруга, а не чужой человек... И точно знаю, что она не стала бы от меня ничего скрывать.

— Может быть. А может быть и нет, — Рэй посмотрел на неё из глубин капюшона. — Может, ты действительно веришь в то, что хорошо знаешь Райли... Но что-то мне подсказывает, что я знаю о ней куда больше, чем ты, именно потому, что я — чужой человек. А чужим людям куда легче излить душу, чем близким. Это она и делала, каждый чёртов раз.

***

[1] ...будто играя в хитрого лиса... — речь идёт об игре Sly Fox, также известной как Grandma's Footsteps, или «Тише едешь — дальше будешь».

[2] A dhéithe, a Lú — с ирл.: О боги, о Луг. В кельтской мифологии Луг — один из наиболее значимых богов.