"Грусть и разочарование ещё больше, чем распущенность, вредят нам, счастливым обладателям надорванных сердец".
Винсент Ван Гог

Морозный холод щипал кожу собравшихся возле входа в школу одноклассников, которые встретились впервые за зимние каникулы, а потому без умолку обсуждали накопившиеся новости: кто как встретил Новый год, какой подарок получил или подарил и другие, не терпящее отлагательств темы.

- Не могу поверить, что через какие-то пару месяцев конец, - вздохнул Ваня, выпуская тем самым пар изо рта, так как его дыхание было намного горячее окружающей температуры.

- Ты говоришь об этом так, словно за школой ничего не следует, - нахмурилась на него Кира из-за того, что Ваня вдруг нагнал грусти в радостный разговор.

- В отличие от тебя, я провел в этих стенах одиннадцать лет, - усмехнулся парень. - Представь, каково мне. Это же и правда мой второй дом!

- Думаю, если очень попросить, ради тебя могут сделать исключение. Походишь еще годик. Главное, не грусти, - толкнул его в плечо Дима, наблюдая за распахнутыми глазами одноклассника.

- Кто бы говорил, - отвечал ему Ваня. - Сам-то небось ночами слезы льешь по нам, - парень потрепал Диму по голове, делая это слегка сильнее, чем следовало бы. - Скучать будешь.

- Да я тебя забуду через день, - Дима обхватил Ваню за шею, изображая захват.

- Разойдитесь в стороны, - раздался голос Макса из-за спин девушек, наблюдающих за сложившейся картиной между Димой и Ваней. - Взрослые лбы уже, а все дурью маетесь.

Кира, пропуская Макса вперед, воздержалась от комментария о том, что явно не ему говорить подобное. Макс был на пару лет старше, но вел себя порой и хуже, уподобляясь детскому поведению, пусть и только в компании Киры.

- Максим Владимирович, будете по нам скучать? - не унимался Ваня, заходя вместе с другими ребятами в школу вслед за классным руководителем.

Макс усмехнулся на его вопрос, понимая, что да, однозначно будет. Это первый класс, который находился под его руководством, а потому и чувства к нему намного глубже и ярче, чем к другими таким же.

- Конкретно по тебе, Ваня, точно буду.

- Вот, видите! - Ваня развернулся к одноклассникам с такой радостной улыбкой, будто выиграл миллион.

- Как тебя, такого дурака, забыть? - добавил Макс в шутку, на что тут же получил глубоко обиженный взгляд ученика.

- А вот этого можно было и не добавлять, Максим Владимирович.

- На правду, Ваня, не обижаются, - не мог не вставить свои пять копеек Дима, за что, конечно же, моментально получил тычок кулаком в плечо.

- Еще не известна дата выпускного? - Кира нагнала до этого идущего чуть впереди Макса, так как его компания была ей гораздо приятнее, чем извечно подкалывающие друг друга одноклассники. Но им не удалось побыть вдвоем, ведь не только Кире была интересна компания Макса, но и всем остальным ее одноклассницам он приходился по душе:

- Да, Максим Владимирович! - охотно поддержала тему Даша. - Уже пора выбирать платье. Надеюсь, будет медленный танец? - мечтательно то ли спрашивала, то ли утверждала она.

- О, в таком случае, Кира, потанцуешь со мной? - Ваня, не пропустив мимо ушей их разговор, в приглашающем на танец жесте протянул руку Кире, на которую та смотрела так, словно видит впервые.

- Самоуверенный поганец, - Дима ударил по руке Ваню, тем самым не заставляя Киру отвечать на столь неожиданное и глупое со стороны парня предложение. Глупое лишь по той простой причине, что девушка не была с ним близка и доли секунды.

- Тогда я танцую с Максимом Владимировичем, - подхватила тенденцию Даша.

- Извини, боюсь, я переломаю тебе ноги. Танцор из меня никудышный, поищи кого-нибудь еще, - мягко улыбнулся Макс, скрываясь за дверью в учительскую от идущих за ним толпой учеников, и тем самым избегая еще примерно миллион вопросов и предложений.

Кира лишь улыбнулась про себя, прекрасно понимая, что никому Макс ноги бы не переломал. Их танцы на крыше и у него дома она держала в своей памяти до мельчайших деталей, а потому знала, что он прекрасный танцор, мягко ведущий под музыку и держащий за талию крепкой рукой.

Откровенно говоря, ей не было особо грустно по случаю их выпускного. Скорее, она не испытывала такой же сильной печали, как и другие, но все же слегка расстраивалась, что провела с некоторыми из одноклассников так мало времени. В классе нашлось пара ребят, с которыми Кира смогла завести дружбу и общаться ближе. Да, как и в любом коллективе, среди ее одноклассников есть и те, с которыми можно было бы даже не знакомиться, но и они - опыт и воспоминания. И все же, несмотря на все это, гораздо больше радовали мысли о том, что отношения с Максом выйдут из статуса формальных для других людей, ведь между ними эти формальности уже были стерты в прах. Ей хотелось проводить больше времени с Максом вне стен школы, дома или машины, не бояться взять его за руку или поцеловать. Все это на данный момент не представлялось возможным из-за страха быть узнанными, что привело бы их жизни в бардак и принесло кучу проблем Максу.

Кира все это прекрасно понимала, а потому порой погружалась в хандру, если слишком долго предавалась мыслям об их ситуации. Среди ее желаний и потребностей нередко проскакивали такие, как познакомить Макса с родителями, представить его своим близким людям в качестве пары и не бояться осуждения. Простые, но на данный момент едва досягаемые вещи.

- Ты уже решила, в чем пойдешь на выпускной? - даже спустя три урока тема одежды для предстоящего праздника не отпускала Дашу, отчего она задавала этот вопрос каждому, и в этот раз очередь Киры отвечать.

- Еще нет, - выходя из кабинета истории, Кира надеялась, что этот ответ устроит неугомонную девушку, но все надежды были разрушены, когда она увидела широко раскрытые в удивлении глаза.

- Как? Он ведь не за горами, ты не успеешь! - вскрикнула она, испугав своим звонким голосом нескольких человек, проходящих мимо. - Слушай, я могу тебе помочь. С твоим цветотипом нужно делать выбор в пользу пастельных цветов. Думаю, подойдет бежевый или розовый.

- Знаешь, я не подхожу к этому так серьезно. Подойдет и самое классическое черное платье, - улыбнулась Кира, видя невероятной величины воодушевление Даши, оттого решила, что может немного обсудить с ней эту тему.

- Тебе, конечно, и такое подойдет, но это же выпускной! - продолжала говорить она на более повышенных, чем нужно было бы, тонах. - В этот день все должны быть неповторимо красивы, чтобы еще ярче запомнить каждого.

Даша была огромной поклонницей моды, следила за всеми новыми трендами и уделяла этому больше внимания, чем всему остальному. Она любила выглядеть красиво, ухоженно и согласно всем правилам на сезон, прописанным журналами. Но главным ее украшением выступала доброта к окружающим, как Кира считала, благодаря которой вокруг нее и было столько людей. Не из-за внешнего привлекательного вида, а поддержке и открытости к каждому без исключения.

- Вечером скину пару вариантов, от которых у всех голову будет срывать при виде тебя, - и именно словам Даши в этом вопросе она верила как никому другому, пусть и интереса у самой к подобному не было от слова совсем.

- Слишком не увлекайся. Помни, что я... - Кира замерла, стоило ей бросить взгляд чуть вперед и заметить знакомую фигуру не столь далеко от себя.

- Кира? - удивленно развернулась Даша, которая успела сделать пару шагов вперед от остановившейся девушки. Она проследила за ее взглядом, направленным на женщину, сначала хмуро разглядывающей расписание на стенде, а после переводящей взгляд на них.

Ее глаза зеркально распахнулись в удивлении и непонимании ситуации. Она продолжала молча разглядывать девушку до тех пор, пока Даша не развернулась к Кире, чтобы задать вполне логичный вопрос:

- Что такое? Кира?

Прозвучавшее, словно подтверждение всем роящимся мыслям в голове женщины, имя, заставило ее прикрыть дрожащей ладонью рот. Кира, смотря на маму Макса, не могла заставить себя отвести взгляд или сделать хоть малейшее движение. Ее окутал липкий страх, тело оцепенело, а глаза будто вовсе и не могли больше моргать, отчего пересыхали и наполнялись непрошенными слезами.

- Пожалуйста, не говори, что ты... - Мария Ивановна произнесла эти слова почти шепотом, но они смогли достигнуть обостренного, как и все остальные органы чувств, слуха Киры. Она машинально сделала шаг назад, желая убежать от ситуации, спрятаться, а может даже проснуться от кошмара, в котором так легко вскрылась неприятная для мамы Макса правда.

При их знакомстве упоминался лишь возраст Киры, их разница с Максом и то, что девушка учится, а уточнения где - удалось избежать. Потому для Марии Ивановны встретить девушку своего сына учителя в школе, где он работает, оказалось совершенным шоком, как и для самой Киры, предполагающей, что их не раскроют столь скоро и при таких обстоятельствах. Она наконец отмерла, но вместо того, чтобы подойти, развернулась и быстрым шагом ушла прочь сквозь толпу других учеников, оставляя позади не только Дашу, но и Марию Ивановну.

Женщина наблюдала за удаляющейся спиной девушки с бешено колотящимся сердцем в груди, только лишь после сумев дрожащей рукой достать телефон, чтобы позвонить сыну. Каждый гудок казался невероятно затянутым, а стоило услышать голос Макса на том конце, как эмоции полностью овладели ею, выразившись в горько стекающих слезах. Она долго молчала, пока ничего не понимающий Макс продолжал задавать вопросы:

- Мам? Почему ты молчишь? - послышалось копошение, характерное передвигаемой бумаге. - Ты где? Что-то случилось? - Уже более настороженно спрашивал парень, замечая нехарактерное для женщины поведение.

Она оперлась о стену рукой, собираясь с силами, чтобы произнести в ответ хоть слово.

- В школе, - сумела кратко произнести она.

- Какой? - сначала не понял Макс, так как до этого мама ни разу не приходила к нему на работу, только лишь через пару секунд осознавая, что она здесь. - Ох, зачем пришла? Сейчас спущусь вниз.

Гудки сброшенного звонка раздались в трубке, но женщина еще некоторое время не могла убрать телефон, смотря в одну точку перед собой. В ее голове образовалась каша из мыслей и догадок, ни за одной из которых она не могла угнаться, а потому лишь ждала встречи с сыном, чтобы прояснить хоть что-нибудь. Вокруг в одно мгновение испарились все люди, стоило прозвучать звонку, подарившему женщине одиночество, благодаря которому она сразу заметила направляющегося в ее сторону Макса. На его лице играла счастливая улыбка, которая исчезла, как только их взгляды пересеклись. Он заметил стоящие слезы на глазах матери, а потому тут же оказался рядом, обеспокоенно беря ту за руку и оглядывая с ног до головы.

- Что происходит? - беспрерывно спрашивал он, пока женщина лишь смотрела на его лицо.

- Нам нужно поговорить наедине, - произнесла она, понимая, что тема, волнующая ее сейчас, не может коснуться чужих ушей ни в коем случае.

- Здесь есть свободный кабинет, можем поговорить там, - непонимающе ответил Макс, но не стал спорить и выяснять причину слез на месте, так как видел, что разговор действительно для приватной обстановки.

Стоило оказаться за закрытыми дверьми абсолютно пустого кабинета музыки, женщина достала платочек, стирая мокрые дорожки не так давно вырвавшихся наружу эмоций.

- Мама, я ничего не понимаю. Объясни хоть что-нибудь, - Макс стоял рядом с Марией Ивановной, наблюдая за каждым ее действием и покорно выжидая хоть одного понятного ему слова.

- Будь предельно честен со мной, - произнесла женщина, смотря на свои руки вниз и не находя в себе теперь сил, чтобы посмотреть в глаза сыну.

- Да? - Макс, не сумев поймать ее взгляда на себе, напрягся еще сильнее, так как ранее он никогда не встречал такого поведения мамы.

- Твоя девушка, - Мария Ивановна старалась подбирать слова тщательно, оттого продолжительное время не могла выразить мысль, - Кира. Она учится здесь?

Стоило прозвучать вопросу, лицо Макса побледнело за доли секунды. Он замер, смотря на маму осоловелыми глазами, отчего теперь уже пришла его очередь молчать. Он мгновенно осознал, что Кира встретила его маму раньше него, и что женщина теперь знает правду, не столь сильно скрываемую от нее.

- Я понимала, что ваша разница в возрасте больше, чем это обычно принято, - продолжала женщина, не получив ответа от сына. - И даже не видела в этом чего-то ужасного. Но скрыть такую деталь от меня...

- Мама... - голос Макса дрожал. Нахлынувшее на него понимание ситуации полностью выбило из колеи, выразившись в испуганном взгляде.

- Где твое благоразумие? - женщина наконец подняла взгляд на сына. - Что ты натворил? Она, оказывается, еще совсем девочка, твоя ученица.

Озвученные слова ударили обухом по голове, отчего в той зазвенело. Макс не мог выдавить из себя хоть слово в оправдание, находясь под разочарованным взглядом матери. Обиженным, полностью потерянным и точно так же испуганным взглядом.

- Будь она хотя бы студенткой...

Мария Ивановна стерла вновь катящиеся по алым щекам слезы, не находя в себе больше сил смотреть на лицо испуганного сына.

- Есть ли ей в действительности восемнадцать? - шепотом спросила она, понимая, что если услышит отрицательный ответ, то мир из-под ее ног исчезнет, унося в бессознательное состояние. Но она не могла не спросить.

- Есть, - мгновенно ответил Макс. - В июне исполняется девятнадцать.

- Хоть что-то, - облегченно произнесла она, ведь эта деталь невероятно важна. - Как давно вы состоите в отношениях?

- При вашей встрече я ни разу не соврал, - спешно проговорил Макс. - Идет третий месяц...

- Ты должен понимать, что подобные отношения - не есть нормально. Несмотря на то, что она совершеннолетняя, она все еще остается твоей ученицей.

- Мама... - сердце в груди Макса билось с невероятной скоростью. Казалось, еще чуть-чуть, и оно остановится из-за того, что не выдержит ритма. - Мы познакомились с ней тем летом. В придорожном кафе соседнего города. Не могу сказать, что не испытал тогда ничего по отношению к ней, но и не общался с того момента вплоть до сентября. Только тогда я вновь встретил ее уже в качестве ученицы.

Женщина внимательно слушала, пытаясь воспринять ситуацию с точки зрения сына, понять его, но установленные рамки морали и нормы ни капли не помогали ей в этом.

- Я никогда не смотрел на нее глазами учителя. Кира всегда оказывалась рядом в моменты, когда мне было плохо, неоднократно вытаскивала меня, и я виделся с ней вне школы намного чаще. Я понимаю, что ты сейчас можешь думать обо мне, но, пожалуйста, выслушай меня.

Мария Ивановна вновь подняла взгляд на сына. Его бледное лицо, до мельчайших деталей знакомое ей, выражало лишь боль, страх и желание быть понятым. Для любой мамы такая картина невероятно тяжела.

- Быть с ней - лучшее, что случалось со мной за всю жизнь. Кира - мне не ученица. Она моя пара.

Женщина смотрела в карие, почти черные глаза, столь уверенные, но при этом наполненные ужасом от происходящего, и совершенно не могла выбрать линию поведения, которой стоит в данной ситуации придерживаться. Для того, чтобы принять решение, поддерживать сына в его выборе или нет, нужно намного больше времени, чем они могут уделить этому сейчас.

- Как ты будешь жить с этим? Что скажешь другим? Помнишь, тайное всегда становится явным?

- Мне нет дела до других.

- А как же она? Как жить Кире, хрупкой девушке, еще совсем молодой? Как ей справляться с обществом? - женщина протянула руку к Максу, кладя ладонь на его худую, сейчас совершенно холодную щеку. - Думаешь, так легко жить отвергнутой? Родители, друзья, знакомые... - она сочувственно смотрела в глаза напротив. - Для тебя, парня с собственными убеждениями, все может казаться проще. И даже ей, едва начавшей осознавать себя, свое место в мире, может так казаться до поры, пока люди не заговорят. А они, к сожалению, заговорят... - Макс хмурился, пока мама продолжала гладить его большим пальцем по скуле. Он чувствовал, что она в действительность сопереживает ему, но произносимые ею слова отпечатывались на подкорках сознания синим пламенем. Ему хотелось закрыть уши, лишь бы не слышать. - Для нее встреча с суровой реальностью может оказаться большим испытанием.

Мария Ивановна обняла парня, крепко прижимая к себе. Она гладила по его спине, понимая, что делает больно своими словами, но и не сказать не могла.

- О чем я говорю... Даже ты еще молод для подобного. Любовь горяча, я знаю. Она цепляет и желает защиты. Вы оба еще столь молоды, чтобы бороться.

- Почему... - голос Макса дрогнул, когда он почувствовал стекающую по собственной щеке слезу. Такое редкое для него явление уже второй раз настигает его за последнее время.

- Вечно скрывать не получится. Рано или поздно об этом узнают, и ты прекрасно понимаешь, что ваши отношения - редкое явление, зачастую осуждаемое. Подвергаться такому давлению со стороны окружающих людей - то, чего ты хочешь для себя и для нее?

Макс крепко зажмурил глаза, не находя в своей голове ответа на поставленный вопрос. С одной стороны, все его чувства кричали, что такого не будет. Что они не встретятся с осуждением близких, их примут. А даже если нет, то они смогу со всем справиться, главное, чтобы вместе. А с другой стороны, снимая розовые очки и смотря на ситуацию холодным взглядом, становилось ясно, что будет очень больно обоим. Невыносимо больно. Ощутив подрагивающие плечи Макса, женщина отодвинулась, заглядывая в его покрасневшие глаза.

- Боже, мой мальчик... - она стерла мокрые дорожки, ругая себя за излишнее давление. - Прости меня.

Макс завертел головой из стороны в сторону, не желая слышать извинений. Тот, кто должен извиняться, - явно не она.

- Мама, я не могу... - произнес он, перехватывая ее руку и сжимая в своей.

- Что?

- Я не смогу оставить ее, - признался он извиняющимся голосом. - Я прекрасно понимаю твое волнение и признаю, что, возможно, сделаю лишь хуже и себе, и Кире, продолжая оставаться рядом с ней. Но единственное, что я могу сделать сейчас, - быть с ней.

Мария Ивановна вздохнула, натянуто улыбаясь сыну сквозь почти физически ощущаемую боль за него.

- Хорошо. Но помни, что ты сейчас несешь ответственность не только за себя и свою жизнь. Кира совсем молода, ранима. Ваши отношения могут многое изменить в ее жизни, с чем придется мириться или бороться. И ты не посмеешь оставить ее наедине с этим.

Макс кивнул, принимая слова матери.

- Твой выбор - есть твой выбор.

***

Убегающая в сторону лестницы Кира могла слышать лишь собственное сердцебиение. Ее лицо горело от пережитого ужаса, страха и стыда. Страха, что теперь ее отношения с Максом окажутся на грани существования, ведь она столь невнимательно отнеслась к их секрету, а потому его мама может не принять их. Стыда, что она не смогла предстать лицом к лицу с Марией Ивановной и убежала так трусливо, не произнеся ни слова.

Оказавшись в уборной на втором этаже, Кира глубоко дышала, оглядываясь и радуясь тому, что она совершенно одна. Замок на двери щелкнул, даря ей спокойствие, которое не продлилось долго, стоило перед глазами появиться воспоминаниям о взгляде мамы Макса на ней. Тело мгновенно вновь окутал ужас, девушка схватилась за голову, глубоко дыша и пытаясь привести мысли в порядок, что сейчас, пожалуй, было невозможно.

- Какая же я дура... - продолжала корить себя девушка, помня полный непонимания взгляд Марии Ивановны.

Она уже было достала телефон, нашла номер Макса, но палец замер над кнопкой вызова. В голове пронеслось осознание, что скорее всего женщина уже позвонила Максу, и они могут находиться вместе, отчего ей не стоит это делать. Единственное, чего сейчас хотелось, - исчезнуть с лица Земли, пропасть и никогда больше не видеть того взгляда Марии Ивановны, которым она одарила девушку. От него хотелось испариться, ведь стыд и страх перед ней были столь сильны.

Прозвучавший в коридоре звонок заставил вздрогнуть, телефон выпал из руки, ударяясь о плитку на полу. Звук разбивающего стекла и картина разлетающихся осколков на время вернули Киру в реальность. Она быстро опустилась на корточки, поднимая телефон и приходя в ужас от того, что на нем не осталось живого места, а зажимающаяся кнопка включения не спасла ситуацию: он больше не работает. Кира обреченно опустила руку с телефоном, ощущая, как предательские слезы стекают вниз, ударяясь о злосчастную плитку, уже принесшую одну потерю.

- Чёрт... - немногое, что осталось от телефона, полетело в стену, находящуюся по другую сторону от девушки. Не сказать, что его можно было бы спасти раньше, но теперь это однозначно лишь горка металла и стекла.

Кира села на пол, прикрывая лицо и стирая рукавом непрекращающиеся слезы. Так хорошо начинающийся день вдруг наполнился таким ужасом, что хотелось кричать, чтобы избавиться от него. Девушка никогда бы не подумала, что неожиданная встреча когда-нибудь принесет ей столько переживаний, от которых голова кругом. Будет ли все в порядке, примет ли их мама Макса, а если и нет, то будет ли он способен быть с Кирой, несмотря ни на что? Бесконечное количество сомнений и страхов неожиданно всплыло из подсознания, заключая в свои сети невинную девушку, боящуюся, что ее вдруг оставят одну.

Кира не знала, сколько она так просидела на холодном полу, не имея возможности следить за временем. Минуты длились быстро, пока она пыталась бороться со своими страхами, не поддаваться им и искать решение вдруг возникшей проблеме. В чувства ее привел легкий стук в дверь и знакомый до дрожи в коленях голос:

- Кира, ты здесь? - поначалу девушка не отвечала, лишь смотря с пола на закрытую дверь. По какой причине она так себя повела, сложно сказать: это может быть страх, что вот сейчас ее бросят, оставят одну с ее любовью, а может быть стрессовое состояние, из-за которого она не сразу поняла, что происходит.

Лишь когда ручка двери безрезультатно дернулась, она подала голос:

- Да.

Стоящий по ту сторону Макс облегченно выдохнул, ведь найти ее оказалось не так просто, как хотелось бы. Когда мама рассказала о том, что Кира, увидев ее, замерла, а затем и вовсе без слов убежала, он бросился искать девушку по всему зданию, наконец, обнаружив за запертыми дверьми.

- Пожалуйста, выходи, - улыбнулся он, касаясь поверхности лбом от облегчения. В какой-то момент во время поисков в его голове проскользнула мысль, что Кира вовсе могла уйти домой, а выключенный телефон как будто выступал тому подтверждением.

- Для чего? - раздался неожиданный вопрос, от которого улыбка мгновенно сменилась нахмуренными бровями.

- В каком смысле? - уточнил он настороженным голосом.

- Бросишь меня? - Кира не смогла произнести этот вопрос ровным голосом, отчего тот в конце дрогнул, выдавая льющиеся и сейчас рекой слезы.

- Нет, - испуганный голосом и вопросом ответил Макс, после чего еще раз произнес увереннее: - Нет. Кира, выйди, пожалуйста. Я не собирался бросать тебя.

- Но твоя мама теперь знает, - девушка зарылась лицом в сложенные на коленях руки, словно пытаясь спрятаться от всех проблем. - Она не примет меня.

- Я поговорил с ней, - еще раз попытавшись провернуть ручку двери, произнес Макс. - Все будет хорошо. Она выслушала меня.

Услышав его слова, Кира почувствовала облегчение. Но не скрыть, она думала, что Макс может и соврать, лишь бы добиться ее выхода, именно поэтому она поднялась с пола несколькими минутами позже, хорошенько обдумав ситуацию. Стоило оказаться перед парнем, тот сделал шаг ближе, притягивая в свои крепкие объятия, будто стараясь скрыть девушку от бренного мира.

Он облегченно вздохнул, не прекращая гладить по ее худой спине успокаивающими движениями, которые, скорее, дарили покой ему самому, ведь вот она, Кира, рядом.

"Для нее встреча с суровой реальностью может оказаться большим испытанием".

Сейчас, наблюдая за тем, как Кира перенесла сложившуюся ситуация, и видя осколки, раскиданные по всему полу, Макс наиболее ярко осознал смысл не так давно произнесенных ему слов матери. Теперь они с ним, в его сознании.

Продолжение следует.

Автор:

04:07 утра. Вообще, я плохо понимаю, что вышло по итогу. Но надеюсь, вменяемо.

А вообще, подписываемся на телеграм ❤️
stepntl_writer (погружаемся)

Поддержать материально автора: +79004571244 (Сбер).