Когда-то мама была одержима идеей меня поженить. Все бабки в её окружении хвастались внуками, и она хотела обязательно внучку, а лучше две. Мои желания в семье как-то не воспринимались всерьёз, мол, родители лучше знают, что тебе нужно. Поэтому в один прекрасный вечер, вернувшись с занятий в универе, я обнаружил у себя дома весёлую компанию из трёх девчат, которых мама усиленно натрачивала пирогами, а папа, затянувшись очередной сигаретой, увлечённо рассказывал какую-то историю про кубинские ракеты, к которым кто-то из его сослуживцев имел косвенное отношение. Среди пирогов и блиньчиков со всякой начинкой красовалась бутылка нижегородского шампанского. Много позже, попробовав настоящее шампанское, я понял, какую бурду мы тогда пили.

Девочки были тщательно отобраны на родительском совете. Все высокие (негоже высокому сыну быть с маленькой девушкой, диссонанс выйдет), красивые, спортивные и работящие. Все учились в университетах, имели выверенные связи и родственные отношения с друзьями семьи (чтобы держать под контролем).

Имена я изменил, чтобы не подставлять людей.

Марина оказалась самой спортивной, с накачанными плечами и торсом с кубиками мышц. Я такие только на картинках видел. Она только-только получила мастера спорта по биатлону, кажется, и готовилась к международным соревнованиям. Она сама пригласила меня на свидание. Мы поехали в Коломенское, и долго шатались там по лесу, пока у меня совсем не отвалились ноги. После чего Марина затащила меня в кусты и принялась целовать, стискивая меня так, что я не мог даже вдохнуть. Страсть и сила — вещи, которые нельзя совмещать, потому что она меня чуть не удавила там же. С трудом избавившись от назойливых предложений секса прямо на поляне, я внезапно вспомнил, что мне надо физру пересдавать, и гордо отмёл все поползновения подтянуть меня по спорту до уровня, который нашему универу и не снился.

Больше мы не встречались, хотя Марина проявила чудеса настойчивости. Но я оказался упрямее.

Следующая была Света. Тихая девочка, знавшая Шекспира наизусть (отсюда у меня знания, кто это такой вообще). Мы много встречались, долго гуляли, держась за руки, и постепенно рассказывали друг другу всё о своей жизни. Я начал чувствовать душевное тепло, исходящее от неё, да и сам стал влюбляться. Мы несколько раз целовались и порывались даже заняться сексом, но всегда что-то мешало. В конце концов, я купил бутылку вина, снял номер в гостинице Измайловская, и мы завалились туда на все выходные в предвкушении... Ну вы поняли, да? Обязателбьно будет подвох.

Света оказалась чрезвычайно религиозной девушкой. Но это я узнал, когда начал стягивать с неё трусы. А я ей успел рассказать все свои мысли... Представьте себе картину: голый парень со стояком, слегка пьяный, уже снял с девушки трусы, а она заявляет, что не может до брака, потому что апостол, мать его, блять, не велит делать это. Хорошо сам Христос ничего о сексе не говорил (или я ошибаюсь?). Да, и она не сможет со мной, потому что я нечистый, я гей или би, ей всё равно, кто, но не чистый. И пофигу, что я помылся. Наши дети станут педофилами (а-а-а-а-а!), и их все будут ебать в жопу (ё-ё-ё-ё-ё-ё!). А родители вообще повесятся, если узнают (у-у-у-у-у-у!).

Я забрал остатки вина и пошёл дрочить в ванную. С девушкой Светой мы больше не встречались, как вы понимаете.

Тогда я впервые подумал, что с мужиком будет проще. Как я ошибался!

Оставалась Рита. Она выглядела самой нормальной, одевалась как попало, что косвенно указывало на то, что она без лишних предрассудков. Училась она в МГИМО, в совершенстве владела такими языками, названия которых я даже не запомнил. Цитировала в оригинале Уитмена и По, а дипломной работой у неё была английская поэзия 19 века. От неё я с удивлением узнал, что Оскар Уайлд писал стихи, и даже выслушал балладу Редингской тюрьмы на английском.

A cricket cap was on his head,
And his step seemed light and gay;
But I never saw a man who looked
So wistfully at the day.

Легко ступая по камням,
Шагал он среди нас,
Но никогда я не встречал
Таких тоскливых глаз.

Это про меня написано.

Рита действительно была лишена многих предрассудков. С ней я впервые занялся сексом, и вообще у нас был совершенно сумасшедший год. Год, когда я чувствовал себя любимым. Мне заглядывали в рот, над моими шутками смеялись, моим желаниям потакали. И я платил тем же. Мы переехали в квартиру её бабушки, это в доме с лепниной где-то близко к центру Москвы, на метро Курская.

Но подвох... Он же должен быть, так ведь?

Эта девушка оказалась слишком умной. Проблема вылезла не в коэффициенте интеллекта, тут как раз у неё хватило ума не щеголять тем, что она меня умнее. Проблема проявилась в том, что она всё время думала обо мне какие-то совсем уж бредовые вещи. Например, стоило мне задержаться с парнями в универе, как мне закатывали скандал, что я её не люблю, а ищу себе гея для онтношений. Ну да, зря я ей рассказал, но сказанного не воротишь.

Меня могли разбудить среди ночи и спросить, есть ли у меня другая девушка. От постоянных недосыпов, от скандалов, я стал отдаляться от неё. Нужно было мне самому как-то прийти в себя, не дать своему гневу вылиться на любимого человека, но я был молодой и не мог держать гнев в себе. В итоге я сорвался и вылил на неё тоже всё, что думаю: что она меня не уважает, что для неё важнее её собственные заморочки, чем наши отношения и т.д. Мы наорали друг на друга, после чего она заявила, что не желает больше секса со мной, и ушла спать в другую комнату, которых было аж пять штук в этой квартире.

Это было зря, потому что после этого у меня пропало к ней то чувство трепетного возбуждения, когда ласки с любимым человеком приводят тебя в экстаз, и ты хочешь заниматься с ним сексом. Я уже ничего не хотел, лишь бы меня оставили в покое. Пришло вдруг осознание, что в какой-то момент мы оба оказались вне зоны комфорта в отношениях, как будто выскочили из поезда на разных остановках, и поезд ушёл, а мы остались без вещей и денег на забытых богом полустанках.

Она решила наказать меня за слова, наговорила лишнего. Не буду здесь цитировать, это никому не было бы приятно, но то, что она ещё и сделала, поставило жирную точку в отношениях раз и навсегда. Слова можно простить, они забудутся со временем. Я не могу долго держать в себе зло. Но поступки — они оставляют шрамы в душе на всю жизнь. Помню, я сидел на нашей общей кровати и никак не мог понять, не мог осознать, что всё кончено, что я не смогу больше любить так, как прежде, что меня могут бросить в любой момент, оставить одного со своими переживаниями после обидных слов, что любовь, в которой мне клялись, ничего не значит, когда говорит гнев...

Именно потому, что для меня важны поступки, а не слова, я никогда не брошу человека. Вы можете считать меня полным идиотом, дураком, сумасшедшим, но я приду к Эмре, если он позовёт меня, я вернусь к Лео, если он попросит, если скажет, что ему нужна моя любовь. Потому что нельзя бросать тех, кого любишь. Нельзя лишать любви тех, кто от неё зависит, и глупец тот, кто этого не понимает.

Наутро я собрал вещи и ушёл, не прощаясь.

Мы ещё встречались около года после этого, но в отношениях уже чувствовалась некоторая натянутость. Рита не извинилась. Она считала, что всё сделала правильно, обвиняла меня в том, что именно я её бросил. Каждая наша встреча либо начиналась со скандала, либо заканчивалась им. В итоге нам обоим это надоело. Плюс ещё было нечто... Я сейчас постараюсь это описать.

Девушка была самодостаточной, что ли. Я бы описал это состояние как лёгкую стадию аутизма, насколько я могу об этом говорить. Всё же я не врач, чтобы ставить диагнозы.

Рите не нравилось что-то новое, новые книги, новые фильмы, новые игры. Она жила прошлым. Даже не так, она жила тем, что когда-то попало в её жизнь, и там закрепилось. Любимое чтиво — английские авторы конца 19 — начала 20 века. Любимые фильмы — снятые на видео театральные постановки лондонских театров. Любимая еда — жареная картошка. Когда-то она увидела краем глаза фильм «Один дома» в парикмахерской. Не знаю, что её там привлекло, но мы пересматривали его раз пятьдесят.

Вытащить её в кинотеатр или на концерт не представлялось возможным. Любимое занятие — поход по магазинам сувениров. Спустя год весь дом был завален всяким барахлом, начиная от скаутских значков, и заканчивая здоровенной глиняной статуэткой кошки, которую мы купили в Патрисе Лумумбе на этнофестивале каких-то негров из Эфиопии. Я потом с удовольствием зацепился за неё ногой и грохнул на мелкие кусочки.

Всё время, пока мы жили вместе, меня не оставляло чувство, что я такой же сувенир в этой лавке жизни. Меня выбрали, завернули в папиросную бумагу и поставили на полку. А потом бережно сдували пылинки, пока не выяснилось, что кукла живая и требует внимания к своим желаниям.

Хорошо, я могу понять, что ты не хочешь идти на новый фильм. Тебе некомфортно от того, что ты не знаешь, чем кончится. Наверное, так. Но я-то иду на компромиссы, я на каждую премьеру чего-то интересного остаюсь дома и смотрю с тобой какие-нибудь лекции по антропологии, например, подавляя в себе желание захрапеть прямо посреди видео. Так почему бы тебе пару раз в месяц не пойти мне навстречу и не сходить в кино со мной? Я понимаю, что могу сходить один или с друзьями, но я-то хочу с любимым человеком, я хочу потом гулять по Тверской, есть мороженое и обсуждать то, что мы только что посмотрели!

И так было во всём. Мои предложения куда-то сходить либо вежливо отметались, либо мне заявляли, что я могу сходить сам, а ей это не так интересно. Ну да, сходить в музей, конечно, менее интересно, чем съездить на блошиный рынок на другой конец города. Поэтому я начал ощущать себя ненужным задолго до того, как мы расстались. Всё же очень важно узнать человека прежде, чем падать с головой в омут отношений, но ваш покорный слуга, судя по всему, тот ещё долбоёб, которого жизнь ничему не учит.