Уже вторую неделю голозадый Дима не вынимался из-под матраса. Забылся как-то. То одно, то другое... Эд, меняя постельное, случайно уронил журнал и, забыв про стирку, присел у кровати, рассматривая рисунок.
И впервые задумался: а вот у них с Игорем - как? Целуются или так, по-детсадовски за ручки держатся? Или у них вообще ничего? Ну да - ничего! А такие рисуночки с каких тогда появляются? Хотя... Гор ведь художник, а у них всякие тараканы в голове.

Кстати о тараканах.
Не особо-то хотелось на эту выставку переться, пусть Дим не думает! Просто жаль, что билет халявный пропадал! Так и надо будет ему сказать, когда увидятся. Увидятся-увидятся! Дим еще приволочется извиняться за тот поцелуй за аквариумом со свистящими тараканами с Мадагаскара! Только расслабишься - тут же своими губенками в шею ткнуться норовит, извращенец.
А эти, небось, с тайным превосходством усмехнулся опытный Эдик, и ни разу. Ха!

Рисунок был обратно вложен в журнал и запихан в стопку комиксов про Человека-паука.
Затонский задумчиво провел пальцами по губам.
Ну, положим, и не сильно-то он этого свиста испугался, не свист, а одно название! Просто когда этот переросток полез по стенке аквариума и зашевелил усами, не по себе стало. Чуть-чуть. Вот и прижался спиной к этому козлу. А он всё сразу не так понял! Прямо бдительность усыпил - влез руками (холодными, между прочим!) под блейзер и давай там гладить! «Ты ж моя укешечка», и как в шею, да чуть не взасос!

Сам ты «укешечка», баран. Надо было не ждать эти несколько секунд, а сразу локтем в печень. Не сообразил.
Расслабился в ладонях. Только потом дошло, где они. И что аквариум прозрачный и девчонка та сквозь него всё видит! И дура набитая еще большой палец вверх показала! Вот и растерялся, не стукнул в тупой лобешник, а зашипел: «Ты чего меня позоришь!»
А тому хоть бы что! Придурок. Девчонке подмигнул и во второй раз у блейзера воротник стал оттягивать.
Вот когда Эдик и вырвался и, рассержено шипя, не хуже того таракана, сказал: «Чтоб я тебя больше не видел, урод, понял?» Тот аж опешил. Ладно, пусть только появится. Разберемся, где можно целовать, а где нельзя.
Ну, то есть нигде нельзя, конечно!

***

В Небесной канцелярии о планах городских жителей поиграть под Рождество в снежки были явно не осведомлены.
Накануне еще пушистый белоснежный покров радовал ослепительным блеском переливающихся бриллиантов, но к вечеру стремительно стало теплеть, и покров осел, из белого стал серым, а бриллианты превратились в грязные крупные фианиты.
Ночью подморозило – и наутро всё, что подтаяло, превратилось в нежную ледяную корочку, которая, ловко мимикрируя под безобидные лужицы, ехидно подставляла гладкую поверхность под скользящую обувь прохожих. Снежок как-то неуверенно летел с нехмурого неба и приземлялся на ледок, этак аккуратненько его маскируя.
Восьмилетняя Даша Березовская считала себя зрелым и вполне себе рассудительным человеком. И даже поумнее многих взрослых. Большие за ней ума признавать не хотели, ну да что с них возьмешь – среди них дураков не меньше, чем среди детей. А то и больше.
Но сейчас зрелость и рассудительность дали серьёзный сбой – Даша плакала как маленькая.

И всё из-за этого потепления и скользких дорог! Все планы, все ожидания, все задумки – всё пропало!
Даша всхлипывала в своей комнате, время от времени поглядывая на часы.
Казалось, можно еще успеть, и не так всё безнадежно, еще мамина начальница Юлия Борисовна не приехала и не узнала о том, что нету двух эльфов для развоза подарков.
Дед Мороз – был. Подарки – были. А эльфы, которые должны были таскать подарки по этажам за Дедом Морозом, оба в травмпункте. Один со сломанной ногой, а другой повез туда же родственника с вывихом.
Дедом Морозом назначили завхоза с маминой работы. Он отбивался, говорил, что не умеет требовать с мелкоты стишки и не набегается по этажам со своей грыжей, но ему дали в помощь аж трех человек. Двух эльфов и Снегурочку.

Где нашли костюмы для эльфов, Даша не знала. А вот костюм Снегурочки ее мама шила самолично.
Прекрасно-синее длинное и пышное платье, меховая накидочка, белая муфта и, главное, меховая корона! Она сверкала голубыми переливами пайеток и стразов, а по бокам спускались нежно-сиреневые нити из самых-разсамых красивых стеклянных самоцветов.
И всё это великолепие сейчас лежало на постели, а на него в отчаянии смотрела Даша.
А ведь их должны были фотографировать и даже - наверняка! - снимать на камеру родители тех, кого Дед Мороз должен был поздравлять.
В дверь позвонили.
Вот и всё.
Сейчас всё отменят – мама уже договорилась, что взрослые будут выходить к машине и забирать подарки сами…
А как же ПЛАТЬЕ? Это было несправедливо!
В дверь позвонили во второй раз, и Даша, отбросив свою взрослость, упала лицом в кровать и разрыдалась громко и тоскливо.

- Эй, ты чего там? – встревоженный голос старшего брата за стенкой и еще один – Арсенина.
- Алё, гараж! – уже в Дашину дверь стучит. – Дашка, что случилось?
Рев такой сдержанной, а бывало и чопорной, младшей сестренки Игоря напугал чрезвычайно. Что такое могло случиться?!
Значит, это не с работы уже приехали, это Дима пришел… но какая теперь разница!

Пять минут – и Гор въехал в ужас случившегося. Действительно, без демонстрации платья стольким людям – это не житье, каждому понятно.
Димка сел на корточки рядом с Дашкой и серьезно сказал:
- Одевайся.
- Зачем? – Даша еще всхлипывала тройными вздохами, но надежда уже засветилась в зареванных глазках и распухшем красном носе.
- Хочу посмотреть, какая Снегурка народ поздравлять поедет, - подмигнул самый-самый лучший на свете Дима.
Даша взвизгнула восторженно и вцепилась в шею Арсенина. Вот Дима, вот так Дима!!!

Игорь, тоже разом всё понявший, только вздохнул. Вообще-то на этот день планы были совсем другие.
Звонок в дверь на этот раз вызвал совсем другие эмоции – Даша скакала козой, брякая поблескушками на короне, Марина, возившаяся на кухне и не слышавшая развернувшейся в доме драмы с хэппи-эндом, выскочила в коридор, а там уже и узнала, что эльфы для таскания мешка с подарками найдены и готовы приступать.

***

Полнотелая Юлия Борисовна растроганно расцеловала «милых мальчиков-эльфиков», вручила им пакет с костюмами и укатила по общественным делам: нужно же еще проследить за приготовлениями к вечеринке.
Милые мальчики улыбались и говорили «рады помочь», но куда только пропали улыбки с их лиц, когда в комнате Гора они эти костюмы рассмотрели.
- Это шутка такая? – Игорь неверяще уставился на переодетого Димона.
Спору нет – Димке шли и короткий зеленый камзольчик, и шапочка с помпоном, и сделанные под средневековье ботинки с длинными загибающимися носами. Но, извините, лосины?!
- Так, - Гор решительно откинул обтягивающую «по самое не балуй» деталь гардероба, - ты как знаешь, а я джинсы надену. У меня как раз защитного цвета где-то были с прошлого года.
- Тебе хорошо, - мрачно рассматривая себя в зеркало, сказал Дима, - а мне как идти? У меня на штанах «адидас» везде нарисован! У тебя еще каких-нибудь защитных с прошлого года не завалялось?
Оказалось – завалялось.
Честно сказать – от лосин это зеленое великолепие отличалось слабо.
- Отъел, блять, задницу, - пытаясь застегнуть ширинку, пыхтел Гор, - ты как там?
- Влез! – торжествующе воскликнул друг. – Зря бухтишь, задница как задница.
- Там Дед Мороз уже сигналит! – разнаряженая Даша нетерпеливо подпрыгивала, бренча всеми украшениями. – Вы скоро?
- Идем! – Игорь скептически пытался заглянуть себе за плечо, чтобы обозреть вид сзади, но потерпел неудачу. – Что скажешь?
- Если сидеть сможешь – нормуль.
На улицу парни выскочили при полном параде, сопровождаемые инструкциями, которые Марина выкрикивала им в спины: «Спиртного в рот не брать!»
Хотя поводов для волнения у нее не было – завхоз был абсолютным трезвенником по жизни, Даша по молодости, а парней как-то и не тянуло.
Впрочем, таскаясь за Дедом Морозом и счастливой до чертиков Снегурочкой, ребята в абстинентности завхоза сильно усомнились.
Буквально в каждой квартире, где сияющая Снегурка водила хоровод с ребятней, Деда Мороза тащили к столу и наливали.
Эльфы дружно отказывались, а завхоз только гудел:
- Им рано, а мне тока беленькой – не буду градус мешать!
Родители, сами уже слегка поддавшие, понятливо кивали «грамотно действует дед», и совали эльфам в карманы курточек конфеты и мандарины.

- Не въехал бы куда, - опасливо косясь на завхоза, бодро крутившего баранку, Димка выгружал из карманов сладкую дань, закидывая ее на полку за задним сиденьем.
Там уже валялась подушка, штук пять резиновых грелок и Дашкина добыча - Снегурочке тоже вручали шоколадки и мелкие сувениры, среди которых затесался даже картридж для Sega.
- Вот и я об этом думаю… - Гор потянул носом воздух. – Знаешь, Дим, а ведь от него не пахнет ни фига.

К вечеру дороги совсем развезло – мокрая каша снега была почти по лодыжки, Дашку переносили на руках, а средневековые боты, явно не рассчитанные на такую слякоть, раскисли напрочь.

- Последний! – Дед Мороз живчиком взлетел на четвертый этаж и, отскандировав с Дашей положенное поздравление, снова прошел к столу.
Ловко приподнимая нацепленную бороду, он залил в себя три стопки подряд, расцеловался с раскрасневшейся хозяйкой, и наконец разъезды на этом были окончены.

В машине уставший завхоз расстегнул теплый халат, из-под которого на свет неожиданно показалась еще одна грелка.
- А это вам зачем? – поинтересовалась Даша, раскладывающая собранные сласти «по справедливости» на четыре части.
- Да мне-то ты не откладывай! – смеясь, сказал завхоз. – Не любитель я сладкого. А эти грелки, Дашенька, чтоб людей не обижать. Наливают ведь и в претензию впадают, если хозяев не уважишь. А я, милая, полвека не пил и дале не собираюсь. Мне нальют, а я бородой прикрою, да в грелку. Хозяевам и не видать, куда водовка подевалась. Стоко, скоко наливают, и здоровому не осилить.

Дима с Гором только переглянулись – шесть грелок на заднем сиденье только подтверждали слова Деда Мороза.
- Здорово придумано, - смущенно пробормотал Игорь.
- Ну что, по домам? Марина Александровна говорила, что Снегуроньку нашу нужно куда-то на «Черемушки» отвезти, а вас?
- Да, к деду с бабушкой, дома-то нет уже никого, - Игорь назвал адрес, - а нас к Диме. Дим, скажи, а то я помню только зрительно.
Дима сказал свой адрес.
- Так, хлопцы, тогда сначала вас, мы тут близко. Доверите мне ребятенка самому отвезти?
- Доверят! – закричала Дашка.
- Только позвони мне сразу, - потребовал Игорь.
Машину завхоз остановил где-то за квартал от дома Димы:
- Сами доберетесь? А то мне не с руки такой крюк делать, да еще там дороги, гаже не придумаешь, узкие и асфальт в колдобинах, как будто его в позапрошлом веке укладывали. Не хочу застрять.
- Доберемся, - парни поскучнели, но делать нечего, из машины вышли.
- Ну лады! – завхоз подмигнул Даше в зеркальце и уехал.

А друзья, перепрыгивая через грязное месиво, пошли к Арсениным.
Хотя слово «пошли» тут, пожалуй, совсем не подходило.
- Черт, надо было хоть обувь свою взять, да и одежду можно было, лежала бы себе в машине.
- Точно, - согласился Гор, - о, смотри, автобус застрял.
И верно.
Около остановки микроавтобус Тойота вперился колесом в выбоину. Водитель растерянно стоял рядом, неловко отражая атаки разъяренной пассажирки:
- Турында ты стоеросовая! – срываясь на визг, орала она. - Какого я только с тобой поехала! Дал же господь мужика, не мужик, а обалдуй, прости господи! Как сейчас выезжать будешь?!

- Сегодня у нас день «Подмогни Всем», - вздохнул Игорь, двигаясь вслед за Димкой, - толкать будем?
- Подложим что-нибудь, смотри, вон какая-то хрень валяется, доска или ящик…

- Вот говорила мне мама… ой!
Два эльфа со сломанным ящиком наперевес произвели впечатляющий эффект.
Отодвинув даму, впавшую в ступор, парни ловко подпихнули под колесо деревяшки и приготовились толкать.
На шофера зеленые камзолы не подействовали никак. Мигом сообразив, что молчаливые помощники не из тех, кто бросит дело на полпути, водитель крикнул: «Спасибо, мужики!», - и, еле справляясь с разъезжающимися по снежной каше ногами, вскочил в кабину.
Машина взревев, сумела-таки выбраться.

Тойота так резко дернулась вперёд, донельзя счастливая избавлением от плена, что…
- Блядь! – оба спасателя лежали в гуще из снега и грязи, мокрые, извазюканые по самые эльфийские шапочки.
- Согласен с оратором с заднего ряда, - поднимаясь, сказал Димон, не вытирая, а скорее, размазывая по лицу грязь и протягивая руку, - не помню как фамилия…
Игорь, еле поднявшись, разоржался. Тетка, только что стоявшая как вкопанная, ожила и, неуклюже подскакивая, вперевалочку бежала за машиной.
- Как думаешь – подберет? – глядя вслед красным огонькам, спросил он.
- Такую? Я б не стал. Давай-ка в темпе вальса – а то сейчас замерзнем как Маугли.

***

Пихаясь, отряхнулись на крыльце от налипшего снега и вломились в дом, хохоча и продолжая толкать друг друга. Скинули мокрые куртки, шапки, ботинки. Обувь и шапки Дима пристроил тут же в коридоре на батарее, а эльфийские куртки пришлось развешивать в комнатах.
- Бля, у меня даже носки мокрые, про штаны вообще молчу, - Игорь с неудовольствием ощупал свои мокрые джинсы и добавил жалобно, - я в душ хочу, только дай мне что-нибудь сухое.
- Сейчас. Давай раздевайся, у меня есть идея получше. Иди сюда.
Дима открыл дверь напротив спальни родителей:
- Заходи.
Игорь здесь еще ни разу не был, вроде без надобности, тем более что на втором этаже рядом с комнатой друга была небольшая ванная комната с душевой кабинкой, унитазом и умывальником. Но эта ванная была огромной с окном на одной стене, прикрытом жалюзи, большим туалетным столиком с умывальником и всякими прибамбасами, а самое главное – джакузи.
- Вот, набирай воду, а я пока принесу сухое, а потом вместе полежим в горячей водичке, - довольный Дима с улыбкой смотрел на ошарашенного Игоря.

Димка убежал наверх, а у Гора в голове билось: «Вместе… вместе… бляяя. Что ж делать-то?» Вместе они принимали ванну последний раз лет пять назад. Игорь пробежал глазами по полке со всякими шампунями, гелями и тому подобными женскими, да и не только, радостями. Вот! Есть! Он включил воду и щедро ливанул под мощную струю пену для ванн, надеясь, что тетя Наташа будет на него не в обиде. По комнате поплыл нежный аромат розовых лепестков. Воды было еще немного, но пена уже поднималась пышной белоснежной шапкой. В любом случае это лучше, чем прозрачная водичка, которая ничего не скрывает: ни красоты обнаженного Димкиного тела, ни реакции на него Игоря.
Открылась дверь, и вошел Дима, его взгляд сразу устремился на ванну, из которой бодро поднималась пена:
- Ого!

Игорь стянул с себя свитер, мокрые джинсы и влажную от пота футболку, укладывая вещи на крышку унитаза, а носки кидая рядом на пол. Хорошо, что у Димки во всем доме полы с подогревом.
Дима смотрел на раздевающегося Игоря, а в голове билось: «Черт, черт, черт! Какого я предложил принять вместе ванну? А вдруг он заметит? О, черт».
Да уж, принять совместную ванну было очень плохой идеей. Предложил он это спонтанно, совершенно не думая о последствиях, ни на секунду не вспомнив о том, как последние месяцы смутные образы в его снах, вполне себе эротических снах, приобретают облик друга то промельком белых волос, то внимательным взглядом серых глаз, то расплывающихся в улыбке бледно-розовых губ. И сейчас он опасался, что тело может среагировать вполне предсказуемым образом на Игореву обнаженку.

Какая у него кожа: белая, гладкая, тонкая, без единого изъяна, кажется, что чуть сияет изнутри, словно через нее светит луна. А ведь загорали на море одинаково, и если Димка через две недели был уже как шоколадка, то Игореха и к концу лета стал всего лишь цвета светлой карамели. У Димы до сих пор оставался еще загар, посветлел, конечно, но не исчез полностью, а у Игоря и следа от него уже не наблюдалось. Он весь словно фарфоровая статуэтка, только нет в нем той хрупкости, наоборот, под кожей плавно перекатывались гладкие мускулы, а ягодицы такие подтянутые, выпуклые, рука так и тянется сжать одну половинку.
- Не, давай барахло сразу в стиралку засунем.

Игорь переложил свою одежду в стиральную машину, снял и на автомате засунул туда же трусы. Димка рядом занимался тем же, и Гор не смог удержаться и не бросить быстрый взгляд ему на низ живота. Любопытство с лета не оставляло в покое: перед глазами периодически вставал чисто выбритый Димкин пах. Глянул и застыл, не в силах отвести глаза:
- Ты это чего, интимную укладку там делаешь?
Лобковые волосы были разбиты на одинаковые прядки, свернуты в тугие колечки и красиво обрамляли смуглый член.
Димка проследил за его взглядом, глаза метнулись на причинное место Гора, потом снова на свое, хмыкнул:
- Да нет, не хватало еще. Они сами всегда так.
Игорь от греха подальше скользнул в ванну, спрятавшись под толстым пенным сугробом, уложив голову и руки на бортики.
- Как вода, горячая?
- Дааа, - с блаженным выражением на лице протянул Игорь.
- О, идея! Я сейчас, - Дима выскочил из ванной и помчался на кухню, вернувшись через несколько минут с двумя большими кружками горячего шоколада, - держи.
Гор, усевшись поудобнее, взял чашку и отпил:
- Сказка.

Дима залез в ванну и устроился напротив точно в такой же позе. Джакузи была такая большая, что они вполне могли находиться в ней вдвоем и не соприкасаться, но в том-то и дело, что коснуться хотелось, очень. Хотя бы просто сжать пальцами под водой щиколотку, провести ладонью к колену. Допили шоколад и улеглись на бортики головами.
- Сейчас бы сюда свечи и шампанское и можно было бы Новый год встречать, - пробормотал Дима, закрывая глаза.
Игорь насторожился:
- Что это тебя на романтику потянуло? Влюбился, что ли?
И когда вместо смеха или даже ржача со стороны Димы не раздалось ни звука, Игорь внутренне напрягся и сел в воде, пристально глядя на друга:
- Не понял, ты что, серьезно влюбился?
- Не знаю. Может, и влюбился, - Димка сквозь густые щеточки черных ресниц наблюдал за Гором, но того явно такой расплывчатый ответ не устраивал.
- В кого? – требовательно спросил Гор, чувствуя поднимающийся изнутри холод. - Я ее знаю?
- Да.
- Кто это? Из нашей школы? Из класса? Блондинка, брюнетка?
- Слушай, я не хочу пока об этом говорить, ок?
- А когда?
- Попозже.
- Когда попозже: через час, два, завтра?
- Не знаю! Через месяц. Мне нужно подумать.
- Месяц… Но хотя бы сказать, светлые у нее волосы или темные, ты можешь?
- Светлые, - с тяжким вздохом ответил Дима. - Ну что, выходим? Согрелся?
- Согрелся, - проворчал Гор, у которого было впечатление, что в животе возится клубок змей.
- Только это… - Дима замялся, - то, что ты тут наговорил про какую-то девушку – это все твоя фантазия.
- То есть?
- То и есть. Мне нравится вовсе не девчонка.
- А кто, училка?
- Охуел? Нет, конечно, - у Димы было ощущение, что он собирается ухнуть откуда-то с высоты, зато когда еще будет возможность так к месту проверить, что Игорь думает по этому поводу, - парень.
- Парень? – первая мысль у Гора была, что это кто-то с тренировки, но он тут же вспомнил, что он его знает, а оттуда он не знал никого, неужели это… - Затонский, что ли?
- Затонский? – Дима удивленно смотрел на Игоря. - Какой еще Затон… ааа, Затонский! Тебя что, плейстейшеном по башке стукнули?
- Почему? – Игорь схватил огромный кус пены и попытался кинуть в друга. - Он светловолосый и самый красивый из парней старших классов, после тебя, конечно.
Про то, что сам Эдик давно не равнодушен к Диме, Игорь не стал упоминать, но не видеть этого он не мог, хотя… вроде в последнее время тот уже не бросал таких пламенных взглядов на Димку. Но иди знай, чем все обернется, если Дима ответит ему взаимностью.
Сам Димка был весьма ошарашен: Эдик красивый? Он вообще этого не замечал – парень как парень. И он тоже красивый?! Обалдеть! Или Гор просто смотрит как художник? А так хочется, чтобы его заинтересованный взгляд был на него, Диму, не как на натурщика, а как на… На кого? На парня, на возлюбленного? Бред.
- Ну что, выходим?

- Я обожаю твою маму, - объевшийся Гор облокотился спиной на мягкую спинку дивана и зажмурил глаза, - вкуснятина, ммм, передашь ей от меня огромную благодарность.
- Сам передашь, - хмыкнул Дима.
Уютно было сидеть вот так, вдвоем, в комнате, освещенной мягким светом камина, мигающей гирлянды на елке и приглушенно работающего телевизора. Лучший Новый год! Ни разу еще не доводилось его встречать наедине только с Игорем, всегда рядом были чьи-то родственники.

***

Гуашь. Крупные мазки, это стиль такой - чтобы рассмотреть рисунок, нужно глядеть не вплотную, а на расстоянии.
И это правильно.
Совершенством нужно восхищаться издали…
На коленях, запечатленных в ватмане, совершенно неожиданно свернулся клубком котенок-подросток. Сам Димон на корточках, в профиль, одной рукой придерживает пушистое создание, другой наливает воду в тарелочку.
Это Наташа принесла хвостатого на сутки, на передержку, и оставалось только глупо завидовать полосатой шкурке, которую поперек живота мягко держала ласковая ладонь. Игорь тоже был бы не против свернуться клубком – погладь меня. Так хочется почувствовать его руку на своей коже.
Обведи пальцами грудь, спустись по кубикам пресса, скользни…
О Господи.
Сумасшествие.