Когда пройдет тысяча лет,
Нуара снова явиться на свет.
Отпустит пленников младых,
Кровавый путь разбивших вмиг.

В лесах, которые окружают Далеко, всегда пахнет кровью. Она пропитывает собой крону деревьев, полевые цветы и воздух. Да, в лесах просто удушающий воздух, от которого тянет блевать. Но особенно тяжело бежать по этому лесу. Твои ноги опутывают корни деревьев, хватая тебя за щиколотку и закапывая под землю. Жесткие щупальца дерева затащат в угодья вурдалаков, высасывающих кровь заблудшего путника. Но если ты смог проскочить сквозь заросли их корней, тебя схватит Аука - правая рука Тьмы, и приподнесет Нуаре твою тень, как шлейф для платья, а мясо, как еду для собак. Но уже давно Аука не ловил заблудших душ. Сейчас многие Ночные пытаются поймать кого-нибудь для своего ужина или, как билет, чтобы пробиться к Нуаре.

В ту ночь, когда Мэри оставила Элизу на дне озера, она бежала по темной роще, царапая себе ступни и руки. В лес всегда легко зайти, но ни за что не выйти — и это закон, которому беспрекословно все подчиняются. Пусть у Мэри целое сердце, которое еще никто не успел искалечить. Пусть у нее сердце, горевшее ярко-красным огнем, она все равно становиться добычей, только той, которую убьют.

Дорогу девушке освещала полная луна, висящая, словно маяк в небе. Трава была мокрой, поэтому песок цеплялся за ноги, создавая неприятное ощущение. Мошкара летала вокруг лица, залетая в глаза, в рот и уши. Даже эти мелкие твари подчиняются Нуаре. Мэри выплюнула очередную мошку, преодолевая ручей по гнилому бревну готовому в любой момент сломаться. Девушка прыгнула на землю и побежала дальше.

Мэри перепрыгнула через корни, но все равно упала, потянув ногу. Она приземлилась на влажную землю, и выругавшись, медленно встала, дрожа. Ноги у Мэри появились недавно, поэтому она спотыкалась на ровном месте, врезаясь лицом в мокрую, после дождя, листву. Всем свои телом, девушка ощущала погоню, и чуть ли не рыдала от бессилия. Недалеко послышался вой оборотней, и Мэри ускорилась, все чаще оглядываясь по сторонам. Со своими заплетающими ногами девушка выглядела жалко и нелепо, отчего чувствовала себя еще паршивей.

Русалка ощутила сверлящий взгляд в спину и резко остановилась. Она прекрасно понимала, что ни в коем случае нельзя останавливаться, но ее сковал своими жгучими цепями Страх. Девушка затряслась, а ее ноги прогнулись в коленях, и Мэри свалилась в холодную от росы траву. Она загребла руками сырую землю, стоя на корточках, и не сводила глаз с ярко-зеленой травы, которая начала темнеть. Девушка осознала, что воздуха не осталось, и начала хватать его ртом, словно рыба. Мэри застыла, словно камень, когда услышала за спиной тихое скрипение.

— Мэри, разве я тебя отпускала? — Ветки на деревьях задрожали, а в лесу наступила мертвая тишина. Было настолько тихо, что даже не ощущался ветер, который господствовал в лесах Далеко.

— Нуара, — прошептала Мэри, все еще сидя на земле спиной к фигуре. В такой тишине шёпот девушки казался оглушающим криком.

Мэри медленно повернула голову, столкнувшись с рубиновыми глазами, блестящими в темноте. В темноте ясно ощущался женский изящный силуэт. Нуара. Ее длинное черное платье, состоящие из теней давно заплутавших путников, мирно покоилось на тонкой фигуре, обтягивая ее, словно вторая кожа. Черные волосы спадали волнами на бледные плечи, а алые губы искривились в ухмылке. Лучший образ Нуары из всех ее уродливых масок.

Женщина сверлила глазами девушку, которая пыталась хвататься за любую травинку, ощущая, как ее медленно тянет под землю.

— Я, кажется, задала тебе вопрос, — холодным тоном сказала Нуара.

Мэри тяжело вздохнула и, ухватившись за толстую ветку дерева, встала. Она всем телом чувствовала, как теплая земля обволакивает щиколотку, и еще сильнее вцепилась в дерево. Мэри попыталась подавить нарастающую панику и исподлобья взглянула на Нуару, все еще боясь, как маленькая девочка перед страшным монстром, прячущимся у тебя под кроватью.

— Я больше не твоя слуга, — отчеканила русалка, дрожащими руками сильней вцепившись в ветку. — Твои приказы для меня, — девушка прикусила губу, — пустой звук.

Нуара громко засмеялась, прикрывая бледной ладошкой рот.

— Тогда мне ничего не помещает тебя убить, — зашипела, словно змей, женщина, продолжая улыбаться.

Мэри невольно сделала шаг назад, обхватив ветку настолько, что та начала трещать. Девушка пыталась не смотреть на Тьму, от которой веяло замогильным холодом, пробирающим до костей, но взгляд все равно предательски возвращался к ней, заставляя биться сердце все сильней и сильнее.

— Но что бы ты там не фантазировала, ты все равно останешься моей слугой, Мэри, — перестав смеяться, тихо сказала Нуара, сверкнув красными глазами в темноте. Ветка волшебным образом сама освободилась от оков рук Мэри, и начала ползать вокруг ее талии словно удав. Девушка шумно втянула воздух, озираясь по сторонам в поиске помощи. — Ночные никогда не способны ощутить сладость Света, дорогая. Мой холод будет следовать за тобой повсюду. — Нуара сделала шаг навстречу Мэри. Девушка просмотрела на женщину и ее тело, словно кувшин, из которого уже сочилась вода, наполнилось ужасом. Мэри хотела бежать как можно дальше отсюда, да и пусть на стол вурдалаков, но только не к Нуаре, которая тянула свои руки к девушке. Мэри готова была сорваться с места в любую секунду, но ее щиколотки обхватила зеленая трава, сковав ноги, сильнее цепей, а тело отянули упругие ветви деревьев. «Не сбежать,» — подумала Мэри, ощущая, как глаза начинают наполняться слезами. — Ты никогда не сможешь стать Дневной, потому что твоя кровь пропиталась моим ядом, — женщина сделала еще один шаг, а Мэри начала брыкаться в живых веревках. Она резко дернула ногой, и трава слетела с ног, оставив глубокие царапины. Мэри победно усмехнулась, но потом зелень вновь обхватила ее ногу, еще сильнее сжимая, нежели раньше. Девушка закусила губу, понимая, что сейчас вот-вот расплачется. Она почувствовала себя настолько жалкой, что уже была готова провались сквозь вязкую землю, только не ощущая того, что Нуара всегда будет стоять выше. Нуара улыбнулась шире, убедившись в своем превосходстве. — Ты останешься навсегда моей рабыней, которая принесет мне сосуд. — Женщина подлетела к Мэри за мгновенье, и десять метров оказались ничем перед Тьмой, которая преодолела их за секунду. Нуара обхватила своими холодными длинными пальцами подбородок Мэри и заглянула в испуганные глаза девушки. — Ты поможешь мне в предстоящей войне пролить кровь двух моих врагов, — ухмыльнулась женщина, а Мэри сжала до скрежета зубы. Неужели ей никто не сможет помочь?

Неужели она так и не увидит Веру?

Но тут все ветви разлетелись вмиг на части, а Нуару резко отшвырнуло в глубину леса. Мэри осела на землю и начала оглядываться. Лес озарила золотая вспышка, и девушка сощурилась, пытаясь рассмотреть, кто является обладателем этого сияния.

— Подойди ко мне, — прошептал таинственный голос, и Мэри недоверчиво протянула руку к вспышке, подумав, что если она не примет эту возможность сбежать, то умрет.

Девушка почувствовала тепло, похожее на топленное молоко, которое медленно лилось на кожу. Она медленно закрыла глаза, и дала свету поглотить себя. «Намного лучше, чем умереть от рук Тьмы» — подумала она.

Через мгновенье ее поглотил золотой свет, и в лесу вновь стало темно. Лишь два рубина зло сверкали в темноте.

Мэри открыла глаза.

Вылезать из своих воспоминаний русалка не хотела, но удручающая тишина в комнате просто сводила ее с ума. Девушка взглянула на Веру, которая задумчиво смотрела на темное небо, почесывая лоб. В комнате стояло три кровати. Верина кровать располагалась в самом темном углу комнаты. Напротив кровати Веры, стояла такая же койка, только с нерасстеленным бельем, на которой лежал Данко, прикрыв пол-лица черным шарфом. Парень подкидывал маленький коричневый мячик, хмуро сверля потолок. Мери расположилась на третьей кровати, стоявшей возле стена, на которую облокотилась девушка.

Но вот самым нежданным гостем на этом заседании был Филипп, который сидел за столом, постукивая пальцами по дереву и осматривая всех сидящих.

Мэри, которая так и не дождалась Веру у себя в комнате, решила сама к ней заглянуть, но каково было ее удивление, когда она увидела сидевшего в комнате Данко, который крутил в руках свой любимый мячик. Вера же так и сидела возле окна на старом кресле, задумчиво поглядывая в небо. Но потом в комнату вошел Филипп, и не сказав ни слова сел за стол. И так уже около часа тишину комнаты никто не посмел нарушить.

— Все! — сказала Мэри и встала с третьей пустой кровати в комнате, на которой сидела, ожидая, кто скажет хоть слово. — Надоели, — покачала она головой, и принялась мерить шагами комнату. — Вы все начали играть в молчанку, не сказав об этом мне?

Вера кинула безразличный взгляд на русалку, а потом вновь вернулась к окну, Данко продолжал ловить мячик в воздухе, и лишь Филипп посмотрел на Мэри с каким-то чувством в глазах. С чувством недоверия и отвращения.

— Тебе-то я чем не угодила? — недовольно вздохнула девушка, смотря на Филиппа.

— Ничем, — буркнул парень и отвернулся.

— Вера, хватит, — простонала Мэри и подошла к ведьме. — Как только я пришла, ты сама не своя.

— Она и без твоей помощи была такой, — сказал Данко, и посмотрел в окно. Там, окрашивая розоватым оттенком, начало всходить солнце. Парень снял шарф, и на глазах сидящих рубцы и морщина начали разглаживаться, а волосы вновь стали сверкать ярким рыжим цветом. Данко с наслаждением вдохнул воздух, а Мэри и Филипп смотрели на него так, будто он чем-то серьезно болен.

Мэри вздохнула и вновь перевела внимание на Веру.

— Вера, что с тобой? — спросила Мэри, положив на плечи девушки свои руки.

— Предчувствие плохое, — прошептала она.

В комнате все разом ошеломленно взглянули на девушку.

— Я ведь подумал о том же, о чем и вы? — отозвался Данко, взглянув на Мэри.

— Не волнуйтесь. Я не ведьма. Со мной такой номер не проходит. Предчувствие — это предчувствие. И все.

Данко с Филиппом облегчённо выдохнули, а Мэри озадаченно взглянула на подругу.

— Слабо верится, — скривилась русалка. — Я вижу, с Данко ты успела познакомиться. — Мэри перевела взгляд на парня, который лишь пожал плечами. — Он фей, — продолжила русалка, и Вера с безразличием кивнула.

— Я знаю. Я читала об этом, — тихо сказала ведьма.

— Я пошла к нему, чтобы выяснить, кто такой Филлип и не слышно ли ничего из леса. Природа начала погибать, — Мэри тяжело вздохнула, а потом вновь вернула холодность взгляду. — Я вижу, ты не удивлён ситуацией, — твердо сказала она, обращаясь к Филиппу.

— Да... да я просто... — начал заикаться он.

Ведьма вздохнула и Филипп закусил губу. Вера закрыла окно шторой, чтобы не отвлекаться на рассвет, и встала со стула. Она посмотрела на всех в комнате так, будто видела их впервые, и зрелище ей явно не понравилось.

— Филипп, что ты здесь делаешь? — спросила она, а Филипп с непониманием взглянул на Веру.

— Ты же сама меня позвала, — сказал он, и Вера вспыхнула краской.

— Не было такого, — сказала она, а потом ее взгляд приобрел ясность. — То есть, по-твоему, «Не ищи ответы днем на вещи, которые исчезают утром» — это послание, означающее: «приходи ко мне»?

Филипп покраснел и стыдливо отвел глаза в пол.

— Мэри? — вопросительно взглянула на русалку Вера.

— Уж не забыла ли ты о том, что мы договаривались встретиться? — Вера широко распахнула глаза, а потом хлопнула себя по лбу. — Вообще, что с тобой такое? То ты тихая, словно мышь, то через мгновенье претензии всем выставляешь. А его ты спросить не хочешь? — Мэри демонстративно ткнула пальцем в Данко, который мирно подкидывал мячик, не обращая ни на кого внимание. — И вообще, что ты ей наговорил? — Девушка подошла к парню и выжидающе посмотрела на него.

Данко тяжело вздохнул, и взглянул на Веру.

— Сказал, что проклятье это надоело, что Нуара тоже в печенке сидит, да и больше ничего такого, — хмыкнул парень.

Мэри задохнулась от злости.

— Мы же договаривались, — схватила его за плечи девушка и начала трясти. — Ты что пыли цветочной наглотался? Попросила же!

— Стоп, что? — подошла Вера к ребятам и разлепила их. — О чем договаривались? — девушка взглянула на Мэри, которая укоризненно посмотрела на Данко.

— Сначала ты, — выкинула Мэри и вальяжно раскинулась на кровате рядом с Данко, перед этим пнув его в бок, отчего он болезненно заскулил.

— Что я? — устало спросила Вера.

— Что задумала? — Мэри усмехнулась, а Вера хмуро взглянула на Данко, который вновь начал подкидывать мячик, потом на Филиппа, а после на русалку. Мэри ее читает, словно книгу. Она прекрасно поняла, что Вера что-то не договаривает. И это раздражает.

— Что на счет того, чтобы вернуть Элизу? — выдала вдруг она.

В старой комнатке повисла тишина, лишь было слышно, как старый дворник Федор с морщинами возле глаз и добрым лицом подметает каменные дорожки. Ухмылка с лица Мэри слетела моментально, Данко резко поймал потертый коричневый мячик, а Филипп оживился и ошеломленно оглядел сидящих в комнате.

— Это возможно? — воодушевленно спросил он.

— Конечно, нет, — оборвала глупые мечты окружающих Мэри и вновь начала ходить по комнате. — Как ты себе это переставляешь? — обратилась она к Вере.

— Что если убить Нуару? — изрекла ведьма, чуть поддавшись вперед.

Мэри и Данко обменялись странными взглядами, и легонько качнули головами, в знак правоты мыслей друг друга.

— Тогда наступит конец всему мирозданию, — разорвав зрительный контакт с русалкой, сказал фей. — Свет не сможет быть светом без Тьмы. А без Света не станет и нас.

— Мы все погибнем, если нам все-таки удастся убить Нуару, в чем я глубоко ошибаюсь, — сказала Мэри и покачала головой.

— А может ее просто попросить вернуть Элизу? — спросил Филипп.

Мэри и Данко посмотрели на Филлипа, как на человека из желтенького дома на конце Далеко, в котором живёт сумасшедший Питер.

— Интересно, как ты это видишь в своей голове? — улыбнулся Данко и вскочил с кровати. — Здравствуйте, можно мне пожалуйста эту девочку обратно? — писклявым голосом сказал парень.

— Даже не знаю, — решила подыграть ему Мэри. — Эта девочка такая сладенькая, — покачала головой русака, приложив палец к подбородку.

— Я просто очень сильно люблю ее. Жить без нее не могу, — сказал фей и наиграно приложил ладонь ко лбу, закрыв глаза.

На этой строчке Филипп густо покраснел, а Вера печально отвела взгляд в сторону.

— Я придумала. Давай я тебя убью, и твоя любимая будет свободна, — показала указательным пальцем вверх русалка.

— Я на все готов, ради любви, — сказал Данко.

Мэри нахмурилась и сделала вид, будто из воздуха собирает волшебную энергию, а потом со злостью направила ее на Данко. Парень зажмурился, и схватился за сердце, а потом упал, высунув язык.

— Филипп, — сделав губы уточкой, высоким голосом сказала Мэри, и села на коленки над телом парня. — Это я — Элиза. Спасибо большое, что дал мне шанс на счастье со своим братом. Теперь нам никто не будет мешать, — пропищала она, и убежала от тела в другой угол комнаты.

Филипп нахмурился, сжав зубы.

— Так, все, заигрались, — со злостью произнес парень, а Мэри и Данко громко засмеялись.

— Я согласна. Все, заканчивайте, — хмуро произнесла Вера.

— Шутки шутками, — вытирая слезы от смеха, серьезно сказала Мэри, — а решать что-то надо, и раз ты, дорогой мой, здесь, — обратилась она к Филиппу, — будь добр ответь на всех интересующий вопрос: кто ты?

Филипп широко раскрыл глаза. Он посмотрел на Мэри, будто она — враг всего народа, а потом отвел взгляд в сторону, закусив губу:

— Не могу, — прошептал он.

Мэри тяжело вздохнула, закатив глаза.

— Понимаешь, — тихо произнесла она, медленно подходя к парню, — за информацию нужно платить ответами и на наши вопросы. Не волнуйся, мы тебе все расскажем, как только ты ответишь на наш вопрос.

— Вряд ли вы, после того, как узнаете, кто я, будете мне хоть на что-то отвечать, — ответил парень, помрачнев, словно грозовая туча, готовая разорваться холодным дождем.

— Не волнуйся, я отвечу, — вынесла Мэри. — Обещаю.

— Уж поверь, Ночные не могут не сдержать своего слова, — вынес приговор Данко. — Я тоже обещаю. — поднес руку к сердцу. И пусть это выглядело, как шутка, говорил он на полном серьёзе.

— И я, — произнесла Вера, и Филипп ей мягко улыбнулся. Девушка густо покраснела и отвернулась, делая вид, что старая картина на стене со стаей воронов в лесу очень сильно ее интересует.

Парень тяжело вздохнул и подошел к окну, открывая шторки. Мэри с Данко выжидающе на него посмотрели, а Филипп, начал медленно постукивать пальцами по деревянному подоконнику.

— Знаете, перед тем, как сказать о том, кто я, я лишь хочу внести ясность: я не хочу им быть. Не хочу, но у меня нет выбора. Собственно, это все, что вам нужно знать, — тяжело произнес парень. Он посмотрел на ребят, а потом вновь вернулся к окну и, втянув воздух, произнес: — Я... — вдруг парень, широко распахнув глаза, удивленно уставился в окно. — Элиза...

— Надо же, у парня от любви совсем крыша съехала, — красноречиво покрутил возле виска Данко, посмотрев на Мэри.

Девушка с серьезным лицом взглянула на фея, а потом вновь перевела взгляд на спину Филиппа.

— Хватит шутить. У нас тут серьезный разговор. Ну, же, не томи, — нетерпеливо сказала Мэри.

— Там Элиза, — тихо сказал парень.

— Что? — спросила Вера, повернувшись к парню.

Ей же ни одной это послышалось?

— Ты чего, парень? — спросил Данко.

— Там Элиза! — крикнул Филипп, и бросился к двери, оставив в комнате ничего непонимающих Мэри, Данко и Веру.

Первой очнулась Вера, и побежала к окну, шумно вдохнув воздух. Она испуганно покосилась на улицу и сделала шаг назад. Ее оттолкнул Данко, посмотрев на поляну. По тропинке из леса медленно шагала девушка в белом порванном платье, от которого остались лишь клочья. Из ее золотистых волос торчали ветки и листья, а некоторые пряди слиплись сухой грязью. Голубые глаза отчужденно и безразлично смотрели вперед, а ноги заплетались и не слушались. Пухлые губы что-то шептали, а на лице играла улыбка.

— И вправду, Элиза, — ошеломленно сказал парень.

Мэри осталась стоять на месте, даже не смотря в окно. Она вновь и вновь прокручивала в голове свои воспоминания, понимая, что самые ее худшие опасения случились. Руки девушки начали трястись, а на глазах наступили слезы. Мэри испуганно посмотрела на Веру, и прошептала:

— Нуара сделала свой ход.