Готовый к отчаливанию одномачтовый коч покачивался на волнах Крайнего моря, когда Желз Дикорь спрыгнул с повозки и, крича во весь голос, понесся к причалу:

― Эй! Подождите! ― Желз перепрыгнул через заборчик из кольев, соединенных грубой бечевкой. ― Подождите!

В груди у Желза грохотало. Рывок после почти двухдневного застоя ― он лежал, сидел, да спал ― подействовал как добрый удар древком копья в бок. Под ребром закололо. Желз оббежал доску объявлений с расписанием судов, застучал сапогами по выложенной галькой дорожке и наконец оказался на причале. Хотя причалом это едва ли можно было назвать. Так... прямоугольный плотик из досок, на шести опорах погруженных вводу. Надежности эта конструкция не внушала, но Желз того и не требовал.

Мне нужно уехать, а как и откуда уже второе дело.

Он остановился у самого борта корабля и обратился к дородному мужчине в серой капитанской кепи, тот проверял парус:

― К Леншардии... идете?

― Нет, ― бросил капитан. Не считая него, в коче сидели девять человек, и, судя по одеждам, только двое были пассажирами. Желз также заметил, что когда он спросил про Леншардию, девушка в темном капюшоне, из-под которого выглядывали светлые локоны, приподняла голову, словно удивившись.

― Сколько? ― догадался Желз. ― Сколько вы хотите?

― Пять серебряных третьей фракции, ― тут же отозвался капитан.

― Принимаете в долг?

Капитан поднял глаза, выцветшие голубые.

― Ты за кого меня принимаешь, нординец?

Опыта ему не занимать, сразу понял. Хотя различия в произношениях крохотные.

― У меня с собой нет денег, но когда мы прибудем на Ялхве, я заплачу вам двойную...

― Нет!

― Тройную....

― Нет!

― Пятерную стоимость.

― Сказал же ― нет, ― отрезал капитан. ― Знаю я таких, как ты. Едва на берег сойдем, как сделаешь ноги. И плакали мои монеты.

― Я худой, ослепший на один глаз... а с тобой шесть здоровых мужиков, ― Желз заметил, что у двух матросов на груди весит такой же, как и у капитана, крест ― серебренный, вылитый в храме «Четырех углов». ― Думаешь, твоим сыновьям составит труда пройтись со мной до Ларга Ярвара Брокелона? Он мой старый друг и...

― Либо платишь, либо валишь! ― рявкнул капитан. ― Мое судно, мои правила!

― Я уплачу за него, Фрэнк. ― Женщина, сидевшая в самом носу коча, подняла руку. ― Пять серебряных третьей фракции, как ты и хотел.

Фрэнк повернулся к ней, почесал висок, потом махнул грубой мозолистой рукой.

― Раз заплатишь... Лады, бродяга, залезай, ― сказал он. ― И целуй той милой барышне руки. Без нее остался бы на причале, и хрен кто бы тебя увез.

Желз залез в коч, протиснулся между матросами, занявшими места для гребли, и сел рядом с женщиной на небольшой деревянный выступ. Сказал:

― Благодарю, я вам обязан.

Она скинула капюшон. Чистая молочная кожа, светло-серые глаза, алые губы. Такие женщины не должны плавать на дряхлых кочах, промелькнуло в голове у Желза. Им положено быть наложницами правителей или женами известных купцов и купаться в роскоши.

― Как услышала, что вы знакомы с Ярваром, не могла не помочь, ― отозвалась она. Голос у нее был довольно низкий, но женственности это ни сколько не убавляло. ― К тому же вы пообещали вернуть капитану монеты с надбавкой, а раз я плачу за вас, стало быть, вы вернете их мне.

― Решила на тебе навариться, ― проскрипел сидевший справа от женщины мужчина. На вид лет сорок-пятьдесят, растрепанные угольно-черные волосы, впалые щеки, редкие брови, подборок и щеки покрывает неравномерная щетина. ― Так что не воображай себе невесть что.

Говорил этот человек развязно, даже грубо, но Желз не мог не заметить, как женщина улыбнулась.

― Все равно спасибо, ― повторил он. ― Меня зовут Желз.

― Это как жезл, только две последние буквы местами поменяли? ― уточнил мужчина.

Женщина усмехнулась.

― Меня ― Парти, а его... ― Тут Желз увидел, как у нее на лице появляются растерянность, смятение, стыд. ― А его...

― Только сообразила, что не знаешь, как меня звать?

― Нет, я, наверное...

― Забыла?

― Как тебя зовут? ― поджав губы, спросила она.

Почему-то Желз был уверен, что мужчина начнет препираться, очень уж это было в его духе, как казалось. Но Желз ошибся.

― Намбо, ― ответил Намбо. ― Но если ты его забудешь, напоминать не стану.

― Я не забуду, ― сказала Парти и, подумав, добавила: ― Необычное имя. Всего раз слышала такое ― был один вор, Намбо Терв, скользкий тип, его казнили несколько лун назад.

― А, так это я и был! ― воскликнул Намбо. ― Он самый!

Парти легонько покачала головой и снова еле заметно улыбнулась.

― Весла! ― зычно крикнул капитан, и коч отчалил. ― И раз! И два! И три! Ровно держать! Полный ход!

Коч рассекал волны под гомон чаек, удаляясь в Крайнее море.

***

Желза разбудила волна, поднявшая коч ввысь и бросившая в воду. Соленые брызги попали на лицо, намочили одежду, раздражением отозвались на шее. Он открыл глаза: перед левым ― темнота, перед правым ― загорелые матросы, прикладывающие охряный парус.

Желз сел. С тех пор, как они углубились в море, спать стало невозможно. Громадные волны, пронизывающий ветер, соль... Руки и щеки дерет, лицо осушилось, волосы превратились в солому. И это только шестой день, думал Желз. Нам плыть еще столько же.

― Ненавижу корабли, ― в который раз жаловался Намбо. ― Они ― шаткие деревянные тюрьмы посреди соленой мерзости. Вот зачем создали море? Какой от него прок? Оно усложнило нам жизни, только и всего.

Парти держалась лучше Намбо: за шесть дней пути она не высказала не единой жалобы или претензии. А ведь ей приходилось тяжелее, чем остальным. Кто ходил в море на коче знает, какое это испытание для аккуратной женщины. Нет нормального туалета, приспичило ― пожалуйста, но только за борт. Нет достаточного количества чистой воды ― не вымыть голову, не подмыться. Из-за солености кожа на руках грубеет, а молочно-белое лицо начинает отливать бронзой.

Но Желзу казалось, что Парти даже нравятся все эти неудобства. По ночам она рассматривала небо, днем помогала матросам с ловлей рыбы и дразнила жердиком приставших к кочу акул. Желз был очарован ее живостью, неприхотливостью и грацией.

― Ноешь, как баба, ― сказала Парти, взрезав ножом брюшко окуню. С рыбой она управлялась не хуже моряков. ― Без моря все вокруг изменило бы свой облик. Оно необходимо, как воздух.

― Как воздух, ― фыркнул Намбо. ― Ага. Как воздух, в самом деле.

― Где вы научились так разделывать рыбу? ― поинтересовался Желз.

― Уроки тех трех леншардцев? ― Намбо выгнул редкую бровь, но тут же сморщился ― на лицо попали брызги.

― Нет, те хороши в другом, ― отозвалась Парти и повернулась к Желзу: ― Юность я провела в Леншардии, занималась речным промыслом, помогала женщинам с готовкой, разделкой мяса. Прошло немало лет, но то, чему ты научился в нежном возрасте, не забывается.

Так она леншардийка?

― Вы родом из Леншардии?

― Нет, я провела там шесть лет.

Рабство? Нет, не может быть. Тогда как...

― Позвольте узнать, что вас туда занесло?

― Трое леншардцев, ― вставил Намбо. И опять Желз заметил, как на лице Парти промелькнула улыбка.

Почему она так реагирует на его слова?

― Скажем так, я поссорилась с отцом, сбежала из дома и познакомилась с одним капитаном драккара. Несколько месяцев я дрейфовала с ним по Крайнему морю, потом мы прибыли на Ялхве. Шесть лет там помогли мне окрепнуть.

Если капитан драккара, настоящий капитан драккара, каких я знал, встретит юную девушку, то возьмет ее с собой в плавание разве что в качестве рабыни... Желз посмотрел на ухоженную Парти. Не верю, что она прошла через такое.

― Капитан! ― крикнул один из матросов, глядевший в подзорную трубу. ― Десять часов, бриг!

Желз прищурился, но разглядеть что-либо в такой дали не представлялось возможным.

Капитан вырвал из рук матроса трубу, приложил окуляр к глазу, и губы его превратились в жесткую линию.

― Волны тебя подери, это драккар! ― рявкнул капитан. ― Берите левее ― живо! Может, пронесет!

Одно дело встретить драккар на пристани, тут можно и поторговаться, и договориться о взаимовыгодных переправах. Другое дело в открытом море. Несвязанные законом леншардцы никогда не упустят шанс наживиться, захватить другое судно, получить золото и рабов. Тем более, когда другое судно значительно меньше и слабее их драккаров. Это известно каждому, кто хоть раз выходил в море.

― Сложить паруса! ― велел Фрэнк. И в то же мгновение прозвучал отдаленный гудящий рог, подобный пронзительному гласу чудища. Желз вскочил, мышцы напряглись. Капитан глянул в трубу. ― Дьявол морской! Они свернули! Идут прямо на нас! Дьявол... ― последнее слово он произнес почти обреченно и обернулся к Парти.

― Мы не уйдем, ― сказала она. ― Я знаю насколько быстрые драккары.

Капитан кивнул, на его лбу пролегли глубокие морщины.

― Вам известно, что делают леншардцы со своими рабынями?

― О да, ей известно, ― отозвался Намбо, но в его голосе не прозвучало ни намека на привычную иронию. ― Что мы можем сделать, Фрэнк? Сколько их там, в драккаре?

Он задает правильные вопросы, удивился Желз и ответил:

― Если это стандартный драккар, то двадцать два воина. Выстоять в схватке с ними мы вряд ли можем, но...

Фрэнк вытащил из-за пазухи нож ― клинок в царапинах от частой грубой заточки камнем ― и протянул Парти. Желз на секунду оцепенел: он предлагает ей убить себя? Намбо лишь фыркнул, скривив лицо.

― Она не станет этого делать. Отдаст зад сотне леншардцев, но не станет.

Парти на это никак не отреагировала. Она, нахмурившись, думала.

― В воду прыгать тупо, акулы только этого и ждут, ― вслух размышлял Намбо. ― Удрать мы не можем. Остается только одно ― сдаться.

Один из матросов подскочил на месте. Вдалеке невооруженным глазом стал виден драккар ― темная точка посреди синевы моря и неба. Желз облизнул сухие, соленые губы.

― Есть одна мысль, ― громко сказал он. ― Но для этого мне понадобится ваша кровь.

― Наша кровь? ― переспросил капитан. ― Зачем?

― Когда мы сблизимся, я убью их капитана. И потоплю тот драккар. Для убийства мне хватит и твоего ножа, Фрэнк, но вот потопить корабль так просто я не смогу...

― Черный огонь? ― Парти серьезно посмотрела ему в глаза.

Желз вскинул брови. Она и с алхимией знакома? Что за женщина!

― Он самый. ― Желз заставил себя отвести от нее взгляд, посмотрел за борт. Драккар рос на глазах. Сощурившись, Желз уже мог по очертаниям угадать, чья голова приторочена к носу драккара, ― то была деревянная голова дракона. ― У нас мало времени. Фрэнк мне нужны две чаши и... ― Он заметил, что матросы всецело поглощены наблюдением за приближающимся кораблем леншардцев. ― Эй! Вы подохнуть хотите?! Мне кровь ваша нужна! Взяли чаши, резанули ладони и капнули в чашу! Живо!

― Какого дьявола ты командуешь на моем... ― начал капитан, но запнулся.

Желз подшагнул к нему.

― Делай, что я сказал ― иначе потеряешь своих сыновей.

Капитан сглотнул. В голосе Желза звучала сталь.

― Вы его слышали! Кровь в чашу, сейчас же! ― И пока его люди резали себе ладони, тихо спросил: ― Ты алхимик?

Желз промолчал.

Ну какой из меня алхимик? Хотя чего со старика взять, он в жизни не видал настоящих алхимиков, те богаты и чрезвычайно могущественны. Будь я таким, стал бы плыть в Леншардию на ветхом коче?

Парти последней накапала крови в чашу.

― Вы уверены в точности своего круга?

Желз кивнул. Смочил пальцы в крови и принялся рисовать на дне второй плоской деревянной чаши. Круг. Внутри круга треугольник. Каждая грань треугольника соединяется зигзагом с дугой круга. Следом символы ― три полосы огня... Парти стояла рядом, и Желз чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Он словно снова оказался на уроке «Основы алхимии», и за ним наблюдал опытный преподаватель.

Вскоре рисунок был готов. Остался последний штрих ― обмен. Последний обмен закончился для Желза слепотой на один глаз, рука чудом уцелела, и сейчас Желз надеялся, что крови двенадцати людей будет достаточно, чтобы серьезно не пострадал никто.

Снова загудел рог.

Они совсем близко.

Желз поднял голову, увидел драккар в сотне метрах перед ними ― узкий, длинный, скользящий по воде, с черно-красными парусами и гогочущими леншардцами на борту.

Пора.

Он приложил кулак на рисунок в чаше и четко произнес «Даю».

Вся алхимия, как помнил Желз по урокам, основывалась на принципе взаимного обмена. Ты ей, она тебе. Вроде все просто. Но главная проблема заключалась в том, что в большинстве случаев ты знал, что нужно дать тебе, но не представлял, что потребует алхимия взамен.

Вот и сейчас внутри Желза все сжалось.

Хватит ли ей нашей крови?

Под кулаком у Желза пшикнуло, и он тотчас убрал руку. Из центра чаши, в форме струйки, повалил светло-серый дымок. Желз приподнял чашу. Пшикнуло громче. И чаша вспыхнула черным пламенем, которое называли еще смоляным огнем.

Матросы и капитан ахнули. Парти кивнула. Один лишь Намбо, казалось, не обратил на пламя внимание. Он хмуро глядел на драккар, словно знал что-то зловещее, неизвестное остальным. Когда Желз передал на время чашу Парти и принял протянутый капитаном нож, Намбо резко встал.

― Огонь не поможет, если ты убьешь капитана. Ты должен убить другого, от которого исходит смерть.

― Если ты встречался с леншардцами, то знаешь, от каждого из них веет смертью.

― Но даже среди леншардцев есть монстры...

Парти нахмурилась.

― Близко! ― закричал Фрэнк. ― Подходим!

Разбираться, что имел в виду Намбо, времени не было. Желз перебросил нож в левую руку, затем обратно в правую. Проверил балансировку. Сойдет. Драккар несся прямо на них, целясь в борт.

― Развернитесь! ― велел Желз. ― После мы должны будем уплыть, причем быстро!

Он сжал мокрую деревянную рукоять. Расстояние таяло на глазах. Семьдесят. Шестьдесят. Пятьдесят. Сорок метров. Леншардцы кричали и хохотали, предвкушая захват судна. Когда коч с драккаром разделяли метров двадцать, Желз отыскал глазами человека с татуировкой в виде серпа на виске, капитана, и оттянул руку назад, прицеливаясь.

У него нет права на ошибку.

Один бросок.

Нож должен войти в череп.

Желз плетью выбросил руку вперед, в конечной точке отпустил рукоять, и нож, сделав три быстрых оборота, вонзился в лоб капитану. Рев леншардцев накрыл все вокруг липкой пеленой.

― Весла! ― крикнул Желз.

Выхватил из рук Парти горящую чашу, пустил, как диск, в драккар. Идеальный момент. Они сбиты с толку, не сумеют среагировать. И тут в воздух в затяжном прыжке взмыл человек с тремя косами, плоской стороной мачете сбил чашу в сторону и полетел прямо на коч. Шерстяная безрукавка, шрам на весь лоб и аура убийцы, которую почувствует каждый, ― берсерк.

― Разойдись! ― закричал Желз.

Берсерк упал в гущу матросов. Послышались крики, вопли. Берсерк отсек руку одному, отрубил голову другому, распополанил третьего. Брызнула кровь, много крови. Трое или четверо успели выпрыгнуть за борт, там их поджидала акула.

Фрэнк обнажил саблю, готовясь к схватке, но Желз за плечо отдернул его назад.

― Не глупи, ― сказал он. И выдернул из руки старика клинок.

Парти в руке держала кинжал.

Намбо молчал.

Берсерк, заревев, как дикий зверь, двинулся на них. В его зеленых глазах плескалась ярость.

Желз шагнул навстречу, воскрешая в памяти все, что знал о берсерках. Они сильны настолько, насколько не может быть силен не один человек. Их с раннего детства поят волчьей или медвежьей кровью и заставляют убивать. Они не бояться смерти, смеются с боли, их инстинкты бесподобны.

Над ухом Желза свистнул кинжал ― берсерк легким наклоном головы увернулся и побежал.

― Да! ― закричал Желз, подбадривая себя. ― Сюда!

Длинный шаг, и берсерк нанес рубящий удар, намереваясь разрубить Желза от плеча до пояса. Движение быстрое, но предсказуемое. Желз заблокировал сталью, но понял, что ему не хватит сил сдержать клинок и, уподобившись воде, обтек мачете, оказавшись за спиной противника.

Тот сразу развернулся и ударил снова. В голову. Желз присел, коротко рубанул бедро. Но то ли лезвие было недостаточно острым, то ли нога громадины оказалась чересчур крепкой, сталь вошла в плоть на дюйм и остановилась. Что за... Берсерк без размаха выстрелил стопой.

Желз в последний миг увернулся и провел быструю подсечку. Пятка скользящей по дереву ноги словно наткнулась на стену. Великан не шелохнулся. Он был на голову выше Желза и раза в два шире. Желз отпрыгнул в сторону.

Как же здесь мало места!

Ему впервые приходилось сражаться на судне посреди хлещущих в борт волн. Коч покачивался ― влево-вправо, вперед-назад ― это мешало войти в ритм, замедляло первый шаг. Желз был шустрый и в поединках с крупными врагами умело пользовался маневром, держал дистанцию, но тут, на коче, четыре метра в ширину, восемнадцать в длину, не было иного варианта, кроме как идти в клинч. И рисковать. Сильно рисковать. Сомнений, что Желз не переживет попадания мачете, не было.

Берсерк прыгнул и ударил, быстро и размашисто. Желз отскочил, уперся поясницей в борт, едва не вылетев в море. Кровь хлюпнула под сапогами. В ногах лежали разрубленные тела матросов. Краем глаза Желз заметил слева под рукой весло и схватил его. Отразить атаку им не получиться, но вот сбить с толку ― запросто.

Берсерк нанес три жутких по силе и скорости удара. В голову ― Желз пригнулся, и услышал, как треснул позади стояк, притороченный к носу коча. Сверху в плечо ― берсерк бы попал, но Желз ловко клинком подправил мачете. Колющий в грудину ― Желз двинулся на острие, в последний миг увернулся, почувствовав, как острие резануло ухо, и ударил веслом снизу вверх точно по яйцам великану. Тот дико заревел.

Яйца не закачаешь!

Желз змеей скользнул за спину противнику и в прыжке наотмашь рубанул, целясь в шею. Сабля рассекла пустоту. Берсерк среагировал, присел, затем отбрыкнулся пяткой, как рассерженная кобыла. Желз получил под дых, влетел в мачту, больно ударившись затылком о жесткое дерево, и перед глазами все поплыло.

Черт... черт... черт...

В груди закололо. Каждый вдох отзывался острой болью в ребрах. Желз попытался встать, но тело будто налилось свинцом ― тяжелое и непослушное. Желз закашлялся и пополз, медленно, спиной вперед.

Никогда не отворачивайся от врага. Никогда, чего бы тебе это не стоило.

Мутный силуэт берсерка развернулся. Желз сжал скользкую рукоять сабли. И тут его дернули за плечи и потащили назад. Он не видел кто, но чувствовал сильные грубые руки на своих плечах.

― У тебя есть одна попытка, ― услышал Желз скрипучий голос Намбо.

― Знаю, ― голос Парти. ― Давай!

Перед Желзом появился тощий силуэт. Зрение медленно прояснялось. Это был Намбо. В руке у него была дощечка, горящая черным пламенем. Они вызвали смоляной огонь!

Раздались душераздирающие вопли и крики леншарцев, всплески воды ― очевидно люди прыгали за борт. Желз приподнялся и увидел, что драккар полыхает. Слева раздался рык. Желз обернулся. На вооруженного горящей дощечкой Намбо шел берсерк.

Опираясь на саблю, Желз попытался встать, но снова упал.

Зараза!

Берсерк был в трех шагах от Намбо, когда замахнулся. Желз точно знал, Намбо не хватит скорости и реакции, чтобы уклониться. Он умел определять физические способности людей по их виду ― Намбо не был ни атлетом, ни гибким бойцом. Намбо походил на любителя выпить. Тощий, медленный... Но тут произошло нечто странное ― берсерк промахнулся, после чего неожиданно упал влево, ударившись виском о борт.

Тут же к берсерку подскочил Намбо, поджег его шерстяную безрукавку и бросил дощечку в море. Как бы сильно берсерк не ударился виском о борт, огонь мигом привел его в чувства. Великан заорал. Стянул с себя безрукавку, запустил в воду, но пламя охватило его руки и плечи. Тогда заревев, как раненный вепрь, он кинулся за борт.

Всплеск. Вопль. Вода не способна потушить смоляной огонь.

Желз, было, уже обрадовался, но Намбо пробормотал: «Проклятье» и шагнул в сторону. Борт коча дымился, его помаленьку охватывало черное пламя. Они избавились от берсерка, но лишили себя корабля.

― Все за борт! ― скомандовал Желз.

И увидал, как Намбо упал на колени и руками вцепился в горящий борт.

― Намбо! ― пронзительный крик Парти эхом отозвался в голове. ― Что ты делаешь?!

Намбо трижды передернуло, словно в конвульсиях, и он упал, гулко ударившись о дощатое дно. Парти бросилась к нему.

― Намбо!

А Желз ошарашенно глядел на борт.

Борт больше не горел.

Смоляной огонь потух.

Желз кое-как дошел до Намбо.

Как?.. Почему?..

Парти осматривала его руки. Костлявые, но не обожженные руки. Руки, которые каким-то образом потушили черное, негаснущее даже в воде пламя.