Все пилоты авиакомпании Sicily Airways, база которых была в Катании, знали друг друга в лицо. Чонгук прекрасно знал Пауло, они когда-то учились вместе, остались друзьями, но небо раскидало обоих во временном пространстве – невозможно встретиться из-за постоянной нехватки времени.
Второй пилот Габриэль и пара техников уже сидели за столом, ожидая брифинга. Как только оба капитана зашли, присутствующие слегка напряглись. Но Пауло не стал вести разговор перед всеми, ему надо было поговорить с Чонгуком отдельно.
– У меня такое дело, – начал он, – моя жена в роддоме, вот-вот должна родить, а мне поставили рейс в Брюссель, который не разворотный, а с вылетом на следующий день в Палермо, и в тот же день в Катанию. Боюсь пропустить роды, если буду летать в таком темпе, – недовольно нахмурился он, – а твой рейс на Мальту и тут же на базу в Катанию. Поменяйся со мной, Чонгук, я в долгу не останусь.
Как были знакомы Гуку эти бесчисленные перелеты и внезапные перемены. Обстоятельства словно ветер, который меняет свое направление, они не спрашивают, а ставят перед фактом. Лиса будет недовольна! Ведь срываются планы отдыха в Сиракузах на выходные. А выходных ожидалось два, и уже с завтрашнего дня. Но, видимо, небо диктует свои правила.
Чонгук слегка улыбнулся, вся эта ситуация его позабавила:
– Без проблем, ведь дети не спрашивают разрешения на то, чтобы появиться на свет. Он кивнул: – Брюссель, говоришь? Я давно там не был. Но самое радостное в этой ситуации – Палермо. Я окажусь в городе, в котором родился.
Самое приятное во всей этой ситуации было оказаться в родном городе – это как приз за то, что придется выслушать обиды Лисы.
– Когда у меня вылет?
– Спасибо, я твой должник. – Пауло хлопнул по плечу Чонгука. – Вылет у тебя через час, брифинг начнется после моего.
– Отлично, прогуляюсь пока по «Дьюти фри». – Чонгук уже коснулся дверной ручки, чтобы выйти, и тут же в мыслях увидел девушку, одиноко ходящую по магазинам. – Черт!
Он забыл об Дженни! Куда он денет ее? Ведь обещал ее доставить до дома, а получается, что таскает за собой по всей Европе.
– Пауло, прихвати с собой мою кузину, она летит на Мальту. Стюардессы в курсе.
– Хоть питона, Гук, исполню любую твою прихоть.
Они распрощались в кабинете брифинга, и Чонгук пошел искать Дженни, чтобы успеть передать ее в свой уже бывший экипаж.
Долго плутать не пришлось, он увидел ее, разглядывающую парфюм. Где еще может быть женщина?
– Дженни, планы изменились. – Он подошел к ней сзади, и от неожиданности девушка пошатнулась и чуть не упала на него.
– Чонгук, какой чудный запах! Скажи уже, как называется твой парфюм, а то я устала нюхать их сотнями.
Дженни криво улыбнулась и снова пошатнулась. Ей хватило того времени, пока два капитана что-то обсуждали, она купила десять маленьких бутылочек «Джек Дэниэлс» и выпила их залпом. Не закусывая, потому что пища затормозит всасывание алкоголя.
Алкоголь сделал свое дело почти сразу, но с каждой минутой Дженни пьянела все больше, хоть уже и не пила. Теперь она пыталась брать флаконы с духами и прыскать на полоски бумажек, промахивалась и ставила флаконы обратно. Правда, ставить получалось все сложнее, потому что они хотели упасть, а она делала вид, что абсолютно трезвая, и пихала их пальцами.
– Дженни, – ошарашенно произнес капитан, – с тобой все в порядке?
Смотря на него, девушка улыбалась, а потом закрыла глаза и прошептала:
– Марко, ты красивый мужчина. Почему ты женат?
– Ты пьяная?
Вот теперь он не сомневался в этом, увидев, как она кивнула и захихикала. В таком виде ее даже не пропустят на борт, что уж говорить о том, что он сказал Пауло, что это его кузина. Какой позор!
Он схватил Дженни за руку и встряхнул:
– Быстро трезвей, кое-что изменилось, и тебе нужна ясная голова. Когда ты вообще успела напиться?
Но она лишь снова захихикала, пошатнулась и очутилась совсем рядом с ним. Так близко, что, кроме алкоголя, Чонгук ощутил тонкий запах лаванды. Приятный запах. Ее личный. И даже среди сотен запахов духов, витавших в воздухе, лаванда была самой яркой.
– Ты думаешь, я хочу лететь трезвой? – Она закатила глаза. – Ты ошибаешься, теперь я просплю весь полет, а когда прилечу на Мальту, то с радостью послушаю рассказ про пожар, ииик, ой. – Она снова захихикала и прикрыла пальцами губы, другой рукой обнимая Чонгук так, как будто он ее старый лучший друг.
– Я тебе сказала, что ты красивый мужчина? Но характер тебе надо менять, ты слишком серьезен. Чонгук, – она коснулась кончика его носа, – улыбнись.
– Дженни, – Чонгуку было не до улыбок, если ее увидят в таком виде, то не дадут попасть в самолет, но зато она с лихвой попадет в отделение полиции, – протрезвей уже!
Она обиженно отпихнула его рукой:
– Свои капитанские приказы оставь. Со мной это не пройдет. – Она достала из пакета еще одну маленькую бутылку золотистой гадости и выпила залпом прямо перед ним.
Чонгук пребывал в шоке, а Дженни снова засмеялась. Сейчас она начнет падать, надо было срочно предпринимать меры и сажать ее на борт. И раз она поступила так из вредности, значит, он отплатит ей тем же. Вот теперь Чон улыбнулся, а девушка завизжала, привлекая к себе внимание окружающих.
– Весело? – с сарказмом произнес он. – Это только начало, потом будет еще веселее. А теперь пойдешь со мной на брифинг и будешь сидеть рядом.
Он схватил ее за руку, резко развернул и потащил за собой. Она поддавалась, шла и смеялась, напоминая глупую девчонку.
Слава богу, что кабинет освободился, его бывшая команда уже вышла. Стюардессы двинулись за вторым пилотом Габриэлем, а вот капитан Пауло стоял и ожидал Чонгука.
– Она решила посмотреть Брюссель, – шепнул тот капитану на ухо, – моя сестра такая непредсказуемая, меняет мнение, как перчатки.
– Женщины, – понимающе кивнул Пауло, – они такие непостоянные.
Дженни ничего не слышала, она всю дорогу до кабинета щебетала какой-то бред про бабочек, называя их по именам, пару раз выругалась на Чонгука и на какую-то женщину. Видимо, та ей дала задание написать ту самую злосчастную статью. В общем, мысленно Чон выругался на нее тоже.
Заведя Дженни в кабинет, он усадил ее за стол и сел рядом:
– Прошу тебя, помолчи десять минут.
– С чего это вдруг? – Ее язык заплетался, она уже ощутила желание поспать, надо срочно в самолет, иначе алкоголь выветрится, а Чонгук ей не даст новую порцию.
– Если ты решила наповал сразить моего второго пилота, то он будет рад передать тебя в руки полиции, – ответил Чонгук, и тут же в комнату зашел второй пилот.
Дженни проводила его взглядом и нахмурилась, понимая, что он не в ее вкусе. И это был не тот пилот, который летел с ними сюда. Но ей стало все равно, пусть хоть сам черт летит.
– Привет, я в курсе ситуации, – произнес он, – это план полета, количество пассажиров и метеорологическая сводка.
Чонгук взял бумаги в руки и начал изучать. Дженни хотела домой, поэтому молчала. Не хотелось бы задержаться в полиции, она напилась не для этого. Но глаза закрывались... Особенно от бесчисленных слов Чонгука, сказанных второму пилоту. Какие-то узлы, цифры и то, что вызывает сон еще больше. Она сложила руки на груди и задремала.
– Вставай, – ее кто-то толкнул в бок, – иначе самолет улетит без тебя.
Она возненавидела того, кто это сделал. Яркий свет тут же ослепил Адель, и она простонала. Этот стон Чонгук пытался оправдать перед вторым пилотом, но тот так волновался перед полетом с ним, что вообще не обращал внимания на окружение. Вот и отлично! Хоть Чонгука и раздражало постоянное волнение вторых пилотов перед рейсом с капитаном, но сейчас оно было кстати.
– Ооой, – простонала Дженни, а вроде только уснула. Но ни капли не протрезвела, напротив, опьянела еще сильнее. И очень хотела спать. – Хочу домой.
Не хотелось думать о том, что впереди ее ждет полет. Она надеялась, что проспит его полностью.
– Когда-нибудь будешь, – еле слышно прошептал Чонгук, подписывая бумаги.
Все было готово, и надо было уводить Дженни на борт. Второй пилот уже убежал готовить компьютеры в кокпите. Впервые Чонгук был не рад осмотру самолета, хотя всегда любил это делать. Как он оставит девушку в салоне одну? Хотя какая разница! Она сама виновата.
Он вел Дженни под руку, улыбался окружающим, при этом слушал ее недовольства:
– Оставь меня и желательно за пределами аэропорта!
– С большой радостью, но ты уже прошла контроль.
Чонгук говорил эти слова сквозь зубы, желая уже быстрее дойти до борта на Брюссель. Девушку шатало, приходилось ее выравнивать, как самолет. У него это получалось неплохо.
Дистанция была преодолена быстро. Они нигде не останавливались, хотя Дженни все время тянуло в парфюмерный магазин. Чонгук не давал ей ни минуты задерживаться у магазинов, поэтому она начинала тараторить про название его парфюма. Это его забавляло. Надо же! Ей нравится то, как от него пахнет! Это забавно!
Он довел ее до салона и передал во власть стюардессам. При этом сказал, что это его кузина и она напилась с горя:
– Ее бросил парень.
Дальше, как темная пелена. Дженни лишь ощутила удобное место, прислонилась к окну и тут же уснула. Ее разбудило странное явление – тошнота вместе с закладыванием ушей. В голове гудело так сильно, что она не сразу осознала, что происходит. Выпрямившись в кресле, она перевела взгляд в окно и ужаснулась. Там не было земли, но вместо черноты внизу она увидела белый пушистый снег. Боже, она в небе! И что-то происходит с самолетом, если так сильно закладывает уши! Сглотнув, она тут же закрыла шторку иллюминатора и перевела взгляд на соседа. С ней сидел здоровый парень, его голова была откинута на спинку кресла, а в ушах торчали белые наушники. Может, надо было попробовать такой вариант? С выпивкой она переусердствовала точно! Теперь ее тошнит, она не знает ничего, что происходит. Сколько они уже пролетели? Сколько осталось? И почему закладывает уши?
– Уважаемые пассажиры, наш самолет снижается, – прогремел голос стюардессы. Именно прогремел, Дженни чуть не подпрыгнула от неожиданности. – Просим вас пристегнуть ремни безопасности, перевести кресла в вертикальное положение, убрать столики и поднять шторки иллюминаторов. Спасибо за понимание.
Сосед Дженни даже не вздрогнул, он ничего не слышал, она ему позавидовала. А себе позавидовала лишь в том, что проспала почти весь полет, но, увы, чувствует себя ужасно мерзко. И до ужаса не хочется смотреть в окно.
Но сказали открыть шторки. Бред! Она не будет подчиняться глупым просьбам! Зачем открывать вид на бездну и портить себе и так уже испорченные нервы? Лучше бы принесли воды.
Она не стала открывать шторку, закрыла глаза, пыталась расслабиться, но привкус алкоголя сводил с ума. К тому же уши закладывало с такой силой, что хотелось выть.
От ужасного состояния ее отвлекла стюардесса, которую Дженни даже не помнила. Та дотронулась до руки и указала на окно:
– Откройте шторку, пожалуйста.
– Зачем? Мне это не мешает?
– Таковы правила, сеньорита. Прошу вас открыть шторку иллюминатора, – уже строго произнесла стюардесса, – иначе мне придется сообщить об инциденте капитану.
– О, капитану, – Дженни улыбнулась, желая побесить Чонгука хотя бы этим. – Не думаю, что капитану есть дело до шторок. Кажется, он сажает эту махину со всеми нами.
Стюардесса стиснула зубы и решила пройти мимо. Дженни расслабленно откинулась на спинку кресла, все еще ярко ощущая биение сердца. Сейчас оно билось сильнее, чем в первый полет. Дышалось тяжело, грудь сдавило в тиски. Она закрыла глаза, ощущая их тяжесть. Она вся стала тяжелой! Ее голова готова была взорваться от боли. Это действие алкоголя. Страх не ушел от его приема, но она и не думала, что он уйдет, просто она решила проспать весь полет. Но не виновата, что проснулась раньше. Чем испытывать такие мучения, лучше было бы вообще не проснуться.
Свет в салоне погас, самолет шел плавно к взлетной полосе – это Дженни разглядела в окошке на соседнем ряду. Уже виднелись деревья, машины...
Она вцепилась в подлокотники и затаила дыхание, упираясь ногами в пол, как будто тормозя самолет. Сконцентрировав взгляд на журнале, который был засунут в кармашек впереди стоящего кресла, она пыталась дышать ровно и часто. Но внезапно все резко изменилось, и ее стало прижимать к креслу. Давление теперь начало расти сверху, что при посадке противоречит всем законам физики. Хотя она не физик, может, вся эта авиация есть противоречие физики! Не может железяка летать в воздухе. Обязательно произойдет катастрофа. Вот, например, сейчас, почему изменилось давление?
Дженни подняла шторку иллюминатора и не поверила глазам – не было видно ни машин, ни леса! Они взлетали!
Пока пассажиры морально готовились к посадке, Чонгук уводил самолет на второй круг по внезапному приказу диспетчера:
– Sicily Airways, уходите на второй круг! На полосу несанкционированно выехал автомобиль.
Голос диспетчера тут же перебил звук в кабине пилотов:
– Сто...
– Вот же дьявол, – выругался Чонгук, понимая, что они уже у земли. – Уходим на второй круг, закрылки пятнадцать градусов. – Его рука молниеносно надавила на РУДы, и самолет тут же начал подниматься выше. – Шасси убрать.
Второй пилот Мигель тут же перевел закрылки в положение пятнадцать и потянул рычаг закрылок вверх. Звук, когда поднимаются шасси, ни с чем не спутать, если пассажиры часто летают, то они его уже знают. Сколько сейчас вопросов возникло у них?
– Что по схеме? – спросил Чонгук, желая увидеть эту самую схему ухода на второй круг в Брюссельском аэропорту.
– Отворот вправо. – Второй пилот начал зачитывать схему и выполнять четкие действия. Наверно, его сердце тоже стучало чаще, чем при обычной посадке.
Сердце Чонгука не усилило свой ритм, хоть все пошло не по плану. Сколько таких вторых кругов было в его летной карьере? Он бы никогда не сосчитал. Много! Часто боковой ветер сбивает все планы и вытесняет самолет с взлетной полосы. Бывает, что посадку прекращает диспетчер из-за метеоусловий. Но не ниже четырехсот метров от земли! Сегодня было сто, и это было впервые. Да еще и виноват какой-то кретин, разъезжающий по взлетной полосе на машине.
Как только самолет поднялся в небо, Мигель вышел на связь с диспетчером, докладывая о готовности садиться снова.
– Посадку разрешаю, Sicily Airways, прошу прощения за инцидент. Человек будет наказан.
Как он будет наказан, пилотов уже не касается. Чонгук лишь слегка улыбнулся, обращаясь ко второму пилоту:
– Может, пассажиры ничего не заметили?
Тот махнул рукой, давая понять, что пассажиры сейчас его интересуют меньше всего:
– В моей практике это первый случай ухода со ста метров.
– В моей тоже, – кивнул Чонгук, смотря впереди себя, держа в руках штурвал. Он держал в руках весь самолет и жизни более ста пятидесяти человек. – Мы всегда должны быть готовы к различным обстоятельствам. А иногда они бывают ужасно непредсказуемыми.
Чонгук сделал отворот вправо, как было показано на схеме, думая о том, что выйдет на связь с салоном, как только шасси коснутся полосы. Он не будет волновать пассажиров, которые после его заявления о втором круге начнут нервничать, разговаривать и впадать в панику. Незнание иногда бывает полезным.
Он вспомнил Дженни. Его злость на нее уже улетучилась. Она вот-вот узнает, что прибыла совсем не туда, куда хотела. Наверно, будет в шоке. Чон улыбнулся, отгоняя эти мысли прочь и переключая внимание на датчики и посадку.
Дженни слышала краем уха, что их самолет ушел на второй круг. Боже правый! Она зажмурилась и приложила руки к груди, вспоминая хоть одну молитву. Если самолет ушел на второй круг, значит, что-то случилось. Она так и знала, что с Чонгуком летать опасно! Но все, это в последний раз! Она уже почти дома. Сейчас они еще раз сядут, только на этот раз точно сядут, она выйдет из самолета и больше никогда не подойдет близко к аэропорту. К черту все и всех!
Хотелось плакать, она с надеждой смотрела в окно на приближающиеся лес и машины, но внезапно ее как будто парализовало: столько зелени на Мальте никогда не было!
Тут же шасси коснулись полосы, самолет загудел, Дженни прижало к спинке сиденья, и Чонгук вышел на связь с салоном:
– Сеньоры и сеньориты, говорит капитан, мы только что совершили посадку в аэропорту Брюсселя...
Дженни открыла рот, уставившись туда, откуда говорил этот чистый голос, и не могла поверить в то, что услышала. Вскрикнув, она перевела взгляд в окно, читая вывеску на здании аэропорта, к которому приближался их самолет: «Аэропорт Брюсселя»