— Я не ожидал тебя здесь увидеть, — произнес Чонгук и напугал ее. Девушка ахнула и чуть не выронила карту из рук.
Дженни перевела взгляд на капитана, чтобы хоть улыбнуться и не показывать свое удивление. Но наверно, это получилось плохо. Она подняла карту и вставила ее в дверь:
— Соседи, — наконец хоть что-то произнесла она, зашла в номер, закрыла дверь и прижалась к ней спиной.
А в памяти отчетливо помнила, как однажды точно так же прижалась к двери, желая, чтобы Чонгук в нее постучал. И он постучал... Так все и началось. А закончилось ли?
Теперь она стояла, не желая, чтобы он к ней приходил, но где-то в глубине души, стыдясь своих мыслей, она хотела бы видеть его в своей комнате. Чтобы привести себя в норму, она решила позвонить Чеен. Вот кто прочистит ей мозг. И была права, Чеен с ходу начала причитать о всех достижениях Чонгука. Желание видеть его в своей комнате тут же пропало.
— Я общаюсь с ним, как с другом, — оправдывалась Дженни, — недавно мы прогуливались по берегу моря..
— Ты уже и гуляешь с ним? — Возмутилась Чеен, — ты в своем уме? Этот человек предал тебя! Уничтожил! Ты забыла, как тебе было плохо...
— Чеен, на то были и другие причины. Я ничего не забыла, все помню прекрасно, мы просто гуляли, как старые знакомые.
— Ты мне сейчас пытаешься доказать, что между мужчиной и женщиной может быть дружба? Тем более, после такой любви? Может, ты еще благословишь его на любовь в семье и еще парочку детишек?
— Подожди, — Дженни уже пожалела, что позвонила ей, — я совсем не это хотела сказать — Юнги женится.
Повисла пауза. Долгая и затяжная. Дженни слышала только дыхание сестры и никаких эмоций. А может, молчание было самой яркой эмоцией после такой новости.
— Он познакомился с девушкой в аэропорте и у них скоро свадьба, — пришлось продолжить, чтобы хоть как-то поддержать разговор. Может, зря она так ошарашила Чеен? Надо было молчать.
— Пусть вся семья Чонов катится к чертям, — наконец произнесла та, — Юнги ничем не лучше брата.
— Он вообще не при чем...
— Давай переведём тему разговора, мы этой семье слишком много уделяем внимания.
Дженни согласилась — перевести тему разговора стало вдруг большей необходимостью. Иначе ничем хорошим это не закончится.
— Чимин еще не съехал с нашей квартиры?
Но эта тема тоже была больна, Чеен только вздохнула, и Дженни сделала вывод:
— Понятно, я съеду раньше, чем он выйдет из твоей комнаты.
— Дженни, не нервничай, я же не против того, чтобы ты жила с нами.
— Скорее я буду жить с отцом во Франции, чем с этим оболтусом на родине. Извини Чеен, наверно, после месяца работы я поеду в Мустье-сен-Мари до следующей смены.
— И вы не приедете повидать старушку Чеен? — Испугалась та, — но Джен, здесь твой дом!
— У меня нет дома, но мы можем заехать к тебе в гости на несколько дней.
— Прованс тебя сведет с ума. Это Чонгук виноват. Я хотела бы ему высказать о том, как ты страдала...
— Не преувеличивай, иначе я поверю в то, что страдала до потери сознания, но слава богу, я адекватная.
Сила Дженни после ухода Чонгук поразила даже Чеен. В первое время сестра страдала и правда. Месяц, два... А потом взяла себя в руки. Помогло небо, как раз началась учёба на стюардессу. Сил в ней выросло, хотя должна была быть депрессия и слезы.
Поговорив с Чеен уже на отдаленные темы, покричав на Чимина по громкой связи, Дженни взглянула на дверь, а потом перевела взгляд на часы — время близилось ко сну. Телефонный разговор слишком затянулся, оставалось принять душ и ложиться спать. Что их ждет завтра не знал даже Чонгук. Кстати, он должен был спросить у Вонен. Спросил ли?
А вдруг ее телефон был выключен и ему пришлось идти в ее номер? Вдруг она открыла ему двери и... Дальше не хотелось думать, потому что стало отвратительно мерзко. Эта проклятая ревность! Гложет на пустом месте. Дженни позлилась и встала под струи воды, желая, чтобы они смыли все мысли.
В дверь постучали тогда, когда она вышла из душа в махровом халате и полотенцем на голове. Дыхание замерло, а сердце забилось быстрее. Чонгук! Когда-то он точно так же постучал в ее дверь и это навсегда изменило ее жизнь.
Не открывать? Не хотелось бы снова оказаться во власти этого мужчины. Но противореча себе, хотелось впустить его, вдохнуть запах и очутиться в сильных руках.
О чем она думает? Бесстыдные мысли! Он женат, у него есть дочь, а она, Дженни, не простит себе, что сманит отца этой милой девочки.
Не открывать?
Снова стук в дверь уже напрягал. Дженни подошла к двери, и против законов своей логики, открыла ее, встречаясь с обезумевшим взглядом Тэхена:
— Джен, мне нужна твоя помощь.
Она даже не сразу поняла, что он просит помощь, а не в наглую вторгается в ее номер. Распахнув дверь, она жестом пригласила его зайти, даже забыв, что имеет непристойный вид. Тут же сняла полотенце с влажных волос, но поняла, что Тэхен даже не смотрел на ее вид. Его волновало что-то другое.
— Что случилось?
Его взгляд был рассеянный, он не знал с чего начать:
— Эта пассажирка с собакой, помнишь ее?
Дженни кивнула и продолжила молча слушать.
— Она дала мне триста евро за то, что я посижу с ее собакой. Я согласился, знаешь ли, такие деньги не валяются на улице.
— И?
Дженни не терпелось уже узнать суть его прихода в ее номер. Но если он хочет развлечься, а собачонку девать некуда, она не станет с ней сидеть. Пусть даже не думает об этом!
Тэхен замялся, не зная, как продолжить. Но он уже пришел и ему нужна помощь:
— Жозефина умерла в моем номере.
У Дженни открылся рот и округлились глаза. Несколько секунд она стояла молча и смотрела на Тэхена, но он был в таком шоке, что сам молчал.
— Она не перенесла один номер с мужчиной? — Наконец произнесла она, но он тут же пришел в себя. Ей хотелось шутить, может быть, даже в какой-то степени это выглядело смешным, если не было бы таким печальным.
— Ее хозяйка Натали, просила меня не кормить собаку человеческой едой. А я заказал еду в номер. И что ты думаешь?
— Что?
— Жозефине понравился копченый мясной бутерброд «шварц».
— Ты дал ей бутерброд?
— Это необычный бутерброд, там сплошное мясо между двух больших булочек...
— Но хозяйка же просила не кормить!
— Жозефина смотрела на меня такими голодными глазами, что я сделал ей заказ тоже.
Дженни застонала и положила ладонь себе на лоб — кажется, начинала болеть голова:
— Это собака-пассажир.
— Я знаю.
— Ты убил пассажира.
— Это не я ее убил, — начал оправдываться Тэхен, —а бутерброд из знаковых шварцев. Наверно не переварила или подавилась, или бог знает что еще. Захрипела, застонала, закрыла глаза и отдала Богу душу.
Тэхен посмотрел на потолок, сложив руки в молитвенном жесте, несколько секунд стоял молча, а потом резко заговорил:
— Что мне сказать ее хозяйке? Тем более, она заплатила мне триста евро.
— Она заплатила тысячи евро за место для Жозефины, — простонала Дженнии начала ходить взад-вперед по номеру. Надо было думать, но от шока пока ничего не приходило в голову:
— Может, она была стара? Умерла от старости, а мы переживаем, что она подавилась или отравилась.
— Ей было три года, — Тэхен сел на стул, наблюдая за Дженни, — совсем еще ребенок.
— Ладно, есть хоть один плюс — не надо врать Чонгук, что на борту собака. Уже нет собаки.
Тэхен слегка улыбнулся, но тут же улыбка пропала с лица — он подумал о реакции Натали. На борту будет его труп, она убьет его точно!
— Мне даже в голову ничего не приходит, не могу подобрать нужных слов для хозяйки. Может сказать, что Жозефина убежала?
Дженни тоже села на стул, стуча ногтями по столу:
— Это равносильно смерти, она же ее не найдет.
— Да, верно.
— Может, сказать правду? Просто приврать насчет еды, не говорить, что кормил ее.
— За собаку уплачено столько денег, что наша авиакомпания устанет хозяйке выплачивать страховку. Кстати, потом долги руководства «Charlemagne» повесят на меня. Я буду всю жизнь работать бесплатно, чтобы уплатить их.
Было жаль Тэхена, пока он говорил эти слова, то задумывался и несколько раз делал паузу. Даже голос поник. Плечи опустились, не было и намека на веселого Тэхена.
— Сиди здесь, я переоденусь, и мы пойдем и все расскажем Юне.
— Ты с ума сошла! — Тот же воскликнул он, — а потом узнают все кругом!
— Нет, Юна будет молчать. Она нам нужна, две головы хорошо, но три лучше...
— А если третья не поможет, ты предложишь опрашивать весь экипаж? Может сразу к Чону пойдем, он только рад будет разрулить вопрос с собакой.
Дженни мотнула головой, нет, Чонгуку не надо ничего знать, а вот Юна поможет. И еще Момо имела нестандартное мышление, но ей не особо можно было доверять.
Тэхен положил руки на стол и опустил на них голову, корил себя за самый вкусный бутерброд, который стал фатальным для него тоже.
Когда Дженни оделась, забыв про влажные волосы, они вышли из номера и тут же встретились с Чонгук. Он шел в свой номер, держа в руках мобильный телефон и остановился, увидев этих двоих: Дженни с мокрыми волосами, Тэхена, выходящего из ее номера, но даже слов не находилось. Скорее было одно желание — ударить кулаком по лицу Тэхену, хотя не имел на это право.
— Добрый вечер, — тихо произнес стюард, и Чонгук заметил, что цвет его лице белее обычного.
Дженни захлопнула дверь и кивнула молча, направляя Тэхена по коридору дальше:
— Нам налево в двести пятый номер.
Чонгук тоже кивнул молча и даже обернулся, смотря на то, как они удаляются дальше. Вид Тэхена довольно странный, и Дженни явно не ожидала увидеть Чонгук. Между ней и Тэхеном что-то есть? Кому тогда она звонила по телефону в аэропорте и говорила, что любит, скучает? Чеен? Скорее, да! Ведь она могла сказать сестре эти слова, так почему он подумал о мужчине?
В край запутавшись в своих рассуждениях, Чонгук зашел в номер и закрыл за собой дверь. Он не знал, куда эти двое шли и знать не хотелось, побережет нервы.
После стука в дверь, Юна не сразу открыла ее, пришлось еще постоять снаружи. Но когда она это наконец сделала, то даже слово не успела сказать, первая прошла Адель, за ней Тэхен:
— Ничего не говори! Сначала послушай. Нам нужна твоя помощь. Тэхен убил пассажира.
Дженни плюхнулась на кровать, ожидая реакцию Юна. Но пока та стояла с открытым ртом, он возмутился:
— Я не убивал пассажира, она умерла от бутерброда сама.
— Кто? — Тихо произнесла Юна и прикрыла рот рукой, не веря этим двоих.
— Жозефина, — ответил Тэхен, и она выдохнула.
— Слава Богу, кокой смертью она умерла? Мучительной?
Единственный кто улыбался во всей этой ситуации была Юна. Она ненавидела собаку больше всех, потому что та гадила и требовала особой еды. Кстати, а почему Тэ ей не дал особенную еду?
— Ты дал собаке бутерброд и она умерла? — Решила переспросить Юна, — но собаки не умирают от бутербродов. Может, у нее был инсульт или инфаркт, повышенное давление или порок сердца?
— Это был непростой бутерброд: море мяса и две больших булки между ним. Наверно, она умерла от счастья.
Юна кивнула, соглашаясь, ведь она то знала, чем питалась Жозефина — вегетарианским кормом. А тут море мяса! Конечно это смерть от счастья. Этой шавке даже повезло умереть счастливой.
— А что вы от меня хотите? — Спросила она, но уже догадываясь.
— Надо что-то придумать, а то Тэхену достанется на всю жизнь. Эта собака была золотым слитком, — протараторила Адель.
— Надо заменить мертвую собаку на живую, — тут же вставила Юна и оживила друзей — они переглянулись и в их глазах зажегся огонь, — и сделать это надо как можно быстрее. За ночь.
Тэхен вскочил со стула и начал ходить по номеру, шепча себе под нос «точно, точно». Дженни даже со смехом кинулась на Юну и расцеловала ее. Правда с одним вопросом:
— Где мы найдем такую же собаку? Она, наверно, стоит миллион евро.
— Об этом я не подумала, — загрустила девушка, — а что за порода у нее?
Тэхен пожал плечами, давая понять, что никогда не разбирался в породах собак и знать это желания не было.
— В эпоху интернета мы найдем название породы и попробуем поискать на местном сайте продаж, — Дженни достала телефон и включила его. Вот только палец завис, не зная, что вводить: «маленькая собака», «болонка», чтобы хоть взглянуть на фотографии этих болонок. Она так и сделала, пока друзья располагались рядом за столом, доставая свои телефоны и тоже вводя в поиск нужную фразу.
— Ой, какой милый котик! — Воскликнула Юна и поймала на себе недовольные взгляды друзей, — простите, случайно выпал в поисковике.
— А что ты ищешь? — Поинтересовался Тэхен, — самое милое животное?
Она снова уткнулась в телефон, продолжая поиск. Прошло полчаса, все устали от однообразия картинок болонок и спаниелей. Дженни даже отложила телефон, придумывая иной выход:
— Надо загрузить фотографию Жозефины в интернет, и он выдаст породу.
— Кстати, а где тело? — Оживилась Юна, — ты его сжег?
Тэхен снова загрустил, вспомнив, что ждет его по приходу в номер:
— Лежит у меня в кровати. Кстати, еще одна проблема — надо избавиться от тела.
Юна цокнула языком, а Дженни засмеялась. Этот смех был уже нервным, усталым. Как бы ей не хотелось решать вопросы с телом мертвой собаки.
— Ну а куда мне его день? — Развел в стороны руки Тэхен, — вам смешно, не выкинешь же ее в окно.
— Надо закопать, — нашла выход Юна, хотя знала всю не идеальность такого метода в чужом городе, — выкинь в окно.
— Прохожему на голову, — закончила эту мысль Дженни, — надо отвести к ветеринарам, наверняка есть службы по приемки мертвых собак.
Никто не знал, что делать в таких случаях, ни у кого из них собак не было. Но с телом можно разобраться попозже, оно уже не убежит, а вот живую найти сложнее.
— Я введу в поиск ее окрас, может хоть что-то получу, — Дженни снова приступила к поиску и наступила пауза, все вновь принялись терроризировать Гугл. Поиск с окрасом пошел быстрее: «маленькая рыжая лиса» выдала много фотографий, среди которых Дженни увидела ту самую Жозефину, которая лежала мертвой у Тэхена в постели:
— Это Померанский шпиц! — Она вскочила со стула и стала совать телефон друзьям, чтобы они подтвердили правильность поиска.
— Точно! Это Жозефина! Запомни эту породу, я выйду на сайт, где можно ее купить в Монреале. Юна тут же стала просматривать объявление и очень нескоро наткнулась на одно единственное — собака продавалась за городом и стоила недёшево.
— Лучше заплатить сейчас один раз, чем потом выплачивать всю жизнь долги, — хлопнула Тэхена па плечу Юна, и он кивнул, прекрасно это понимая.
Пришлось созвониться с хозяином, в экстренном порядке брать машину в прокате и мчаться за город. А еще избавиться от тела Жозефины.
— Скинь с обрыва, — посоветовала Юна, но Дженни категорически запретила Тэхену так поступать.
— Удачи, — девушки выпроводили Тэхена за дверь, сочувствуя ему и радуясь за себя, что они остались в своих номерах.
Это был адский день и казалось, что ему нет конца. Девушка в самолете, которая была при смерти, вынужденная посадка... О, Чонгук! Только сейчас Дженни поняла, что он стал свидетелем того, как они с Тэхеном выходили из ее номера. Хорошо, что она не выбежала в банном халате и с полотенцем на голове. Но даже мокрых волос было достаточно, чтобы выглядеть странно. Чтобы не подумал Чонгук, это ее не касается. Но он тоже был в столь поздний час не в своем номере.
— Хочешь норвежский «Aqvavit»? — предложила Дженни Юне.
Наступала пора откупорить бутылку с алкоголем, вспомнить Осло и понять, что каждый город им преподносит сюрпризы.