«Вам случалось любоваться матрицей? Ее гениальностью. Миллиарды людей живут полноценной жизнью – во сне»

Агент Смит «Матрица».

Облака чуть проминались под ногами, мягко пружинили. Приходилось то и дело балансировать руками, чтобы сохранить равновесие и не опрокинуться вниз, навстречу далекой воде. Хотя Юки точно знала, что не упадет. Стоит оступиться, и ее подхватят верные и надежные руки Спайса. Его нигде не было видно, но присутствие ощущалось спиной.

Мимо пронесся рой легкокрылых бабочек, часть из них осыпалась под ноги Юки розовыми лепестками. Она хихикнула и пнула облачный холмик, который тут же рассыпался на стайку мыльных пузырей. Один из них Юки поймала, подула на него, выращивая до метрового диаметра, после чего залезла внутрь и уселась на склизкое дно. Мыльный пузырь понес ее над Океаном, вдоль волнистой кромки прибоя. Юки управляла полетом осторожно надавливая ладонями на радужно-прозрачные стенки. Под ней носились чайки, с такой высоты похожие на бумажные самолетики.

Пейзаж берега медленно менялся. Отвесные скалы снижались, словно уходя под землю. Цвет песка перетекал градиентом от черного до асфальтово-серого. Вода постепенно светлела, огромные силуэты чудовищ плавающих в ней становились все отчетливей. Юки зябко поежилась и заставила себя оторвать взгляд от их медленного движения в толще воды. Отвернулась и почти сразу увидела нужное ей место.

Здесь скалы уже полностью сменились огрызками каменных гребней не выше полутора метров в высоту. Они неровными полукруглыми челюстями вгрызались в Океан, выступали из воды осколками гнилых зубов. И, словно остатки еды, среди них, то здесь, то там, были разбросаны ветхие постройки и остовы железных конструкций. Ветер трепал выцветший полосатый полог покосившегося шатра, наматывал обрывки флажков и гирлянд на камни. Волны лениво слизывали ржавчину с опор огромного колеса обозрения. Именно к нему Юки и направила свой мыльный пузырь.

Подплыв как можно ближе, она вытащила сквозь упругую стенку сперва одну ногу, нащупала ею шаткий край кабинки, затем так же – второй ногой. Пузырь бесшумно лопнул, когда она уже почти готова была ухватиться рукой за ближайшую опору. Коротко взвизгнув Юки провалилась в пустоту.

Конечно же Спайс немедля подхватил ее и усадил в ту самую обзорную кабину. Покорно и без доли сожаления выслушал все, что Юки о нем думала, и облезлым котом подластился под руку. Юки с чувством потрепала его жесткие волосы, потянула за прядь. Но не могла долго на него сердиться. Тем более что, на самом деле, ей нравились такие его выходки – рисковые шуточки. Ведь риск в них был минимален. В худшем случае, она проснулась бы в своей комнате, лежа на полу. Прежде, чем тело успело коснуться твердой земли Грайзбурга или расшибиться о водную гладь Океана. В этом скрывалось главное преимущество города снов перед реальностью – в нем невозможно было упасть по-настоящему.

Кабинка покачивалась с тоскливым пронизывающим скрипом. Юки уселась на обшарпанное сиденье, сложила руки на узкую рамку окна и так замерла. Спустя некоторое время Спайсу наскучило это безмолвное любование пейзажем. Он решил развлечься и развлечь.

Сперва небо пошло темным кракелюром. Трещинки множились, перетекали одна в другую, расширялись. Вот уже отдельные осколочки неба начали осыпаться в воду, обнажая чернильно-ночное дно, с россыпью мелких звезд. Чернота медленно и тягуче потекла сквозь небесные щели. Ей навстречу потянулись острые иглы скал. Железные обломки аттракционов застонали своей внутренней болью, ветер усилился.

Юки любовалась плетением пространственного узора. Спайс менял местами небо и землю, растворял песок в воде, превращая песчинки в звезды. Перекраивал мир заново, вместо ножниц используя крылья чаек, а вместо иглы – самого себя. Масштаб его творчества неизменно восхищал и поражал воображение.

– Мне пора, – спохватилась Юки, заметив прозрачность собственных ладоней.

Спайс, только что маячивший черной черточкой где-то на горизонте, мгновенно оказался рядом. Преданно заглянул в глаза.

– Прости, – Юки легонько чмокнула его в холодный высокий лоб. – Мне, правда, пора.

– Возьми, – узкая рука Спайса протянула ей россыпь звездных искорок.

Ненормально-длинные пальцы с лишними фалангами сомкнулись на миг, сжались до хруста. И снова раскрылись, выпуская на волю искристо-блестящую брошь в виде чаячьего силуэта.

– Спасибо, – Юки приняла подарок.

Сама сжала его в ладони, что было сил. И проснулась, продолжая чувствовать кожей узкую твердость стали.

>>>

Первым делом сунула руку под подушку, пряча брошь между спинкой кровати и матрасом. Лишь потом открыла глаза.

Сердце мгновенно сжалось в испуге. Ночник, стоящий у изголовья, не горел. Запоздало щелкнув кнопкой, Юки закричала во всю силу молодых легких:

– Мамааа!!!

– Чего голосишь? – мама тут же материализовалась на пороге комнаты. – Проснулась уже? Ну, так...

– Мама, ты опять выключила ночник!

– Так утро же уже. Зачем он тебе?

– Он мне нужен! Не смей выключать! Не смей!!! – все внутри Юки бурлило от гнева и страха.

– Наташ, ну хватит уже, – мама тоже начала сердиться. – Во-первых, нужно экономить электро...

– Он на батарейках, мама! На батарейках!

– А батарейки, по-твоему, на деревьях растут?

– Ууу, – Юки упала лицом в подушку и глухо взвыла.

Она не могла объяснить маме важность горящей лампы. Не могла рассказать ей, что это никакой не ночник вовсе, а «глушилка» – защита от вездесущих наблюдателей дяди Беркли. Нельзя было сказать даже о такой малости, что предмету, принесенному из Грайзбурга, не нужны никакие батарейки.

Нужно было брать «глушилку» и без кнопки выключения заодно. Но тогда, у Менялы, стилизация под детский ночник показалась Юки идеальным решением и даже забавной шуткой. Дошутилась.

Оставалось молиться всем богам и надеяться, что вытаскивание такой маленькой брошки проскользнет мимо внимания наблюдателей.

– Ох, Наташ, мне бы твои проблемы, – проворчала мама. – Поднимайся, завтрак стынет.

>>>

Весь день Наташа вздрагивала от каждого шороха и нервно прислушивалась к скрежету лифта за стеной. Естественно, сосредоточиться на чем-то ином не получалось. В результате все валилось из рук. Наташа срывалась, психовала, швырялась предметами и грозилась бросить все. Потом снова бралась за работу и снова терпела унизительные поражения.

– Знаешь, иногда просто бывают плохие дни, – наконец сдалась мама. – Может тебе стоит отдохнуть сегодня? Посмотреть телевизор, послушать музыку. А завтра с новыми силами вернемся к работе. Хорошо?

– Да, мама, – послушно отозвалась Наташа.

Единственное, чего ей сейчас хотелось – это чтобы ее, наконец, оставили в покое. Впрочем, принесенная мамой вазочка мороженого тоже оказалась кстати. Наташа врубила очередную серию фантастической саги и смогла отвлечься на некоторое время.

Однако покой ее был не долог.

– Ната, к тебе пришли, – неожиданно позвала мама из коридора.

Наташа рассеяно удивилась тому, что пропустила звонок в дверь. Но поставила сериал на паузу и направилась к выходу, гадая, кто мог навестить ее сегодня.

Уже выруливая в прихожую, она вспомнила об утреннем проколе и наблюдателях Беркли. Запоздалый страх сковал тело так, что рука соскользнула с колеса, и коляска проехала несколько лишних сантиметров, зацепив угол комода.

– Осторожнее, Нат... – начала было мама.

– Мама, закрой дверь! – завопила Наташа едва увидев и сообразив, кто стоял на пороге ее квартиры.

Благо, Горгона была не менее удивлена открывшейся перед ней картиной и застыла немым изваянием.

– Что...

– Закрой дверь, мама! Закрой дверь! Закрой дверь!!!

Наташин ужас наконец-то передался маме, и та захлопнула входную дверь перед самым носом незваной гостьи.

– Что случилось, дочка? Кто это?!

Наташа разрыдалась.