Скай, будто ошпаренная, впопыхах выбежала из школы и понеслась вперед, не разбирая дороги. Открыв на эмоциях второе дыхание, Скай обогнула несколько футов лесной части территории. Сильнейшее отчаяние, безысходность, залитые бескрайним страхом, жгли изнутри. Скай билась о стенки своего разума, пытаясь осознать происходящее, и не могла вырваться наружу. Все попытки изначально были обречены на провал. Чарлсон мучили вопросы, на которые никто не смог бы ответить. По крайней мере, в тот момент ей так казалось. Она готова была отдать многое за мельчающую крупицу прозрения, за то, чтобы все это оказалось лишь сном. Все вокруг мнилось иллюзией, которая уже не умещалась в спутанных мыслях. Сотни людей продолжали жить привычной жизнью, будто бы ничего не произошло, но не Скай.

— Скай, я правда не знаю, что сказать, — тяжело дыша от непрестанного бега, вымолвил Бран, усаживаясь на дерновую скамью в беседке и жестом руки останавливая Скай.

— Хватит! С меня хватит! — заливаясь слезами, надрывно прокричала в пустоту Скай и, отчаянно швырнув телефон в траву, повалилась на колени в центре беседки.

— Скай, все хорошо, — Бран, опустившись рядом со Скай, слегка приобнял ее. — На свете много похожих людей.

— Нет! Не хочу ничего слышать! Это невыносимо! — Скай закрыла уши трясущимися руками.

— Скай, скоро мы найдем то, что нужно этим людям, и все закончится. Ты возьмешь Тони и поедешь домой, оставив позади эти дни и школу, — старательно успокаивал Бран, осторожно заключив Скай в дружеские объятья.

Бран сам находился в смятении, но старался не показывать этого Скай, чтобы еще больше ее не напугать. Эта ситуация выбила его из колеи, но нужно было идти дальше. Выбора у них не было.

— Я очень хочу домой, — Скай, обняв Брана в ответ, положила голову на его костлявое плечо.

— Все будет хорошо, — уверенным голосом утешал Бран, стремительно скрывая тревогу.

Они, не проронив ни единого звука, простояли так минут десять на каменной холодной плите. Просто по—дружески обнимая друг друга. Иногда объятия гораздо важнее и громче всяких слов. Порой так нужно просто понимать, что кто—то разделяет твою боль, что просто кто—то рядом.

***

В своем кабинете Амаранта, расположившись в кожаном кресле, бережно, словно хрустальную вазу, держала в сморщенных руках портрет. Грустно улыбнувшись, она утонула в пучине нахлынувших воспоминаний.

Тысяча шестьсот восьмидесятый год. США, штат Массачусетс, город Сейлем.

Облаченная в черный плащ женщина средних лет, опираясь на увесистую деревянную палку, вела под руку высокую изнеможденную девочку лет четырнадцати, покрытую багровыми внушительными синяками, через громадные каменные развалины. Между навалившимися камнями открывался проход на небольшую опушку, где, припав к земле, полукругом сидело девять женщин.

— Гебура, что это за ребенок? — хриплым скрипящим голосом спросила самая старая из женщин, перебирая травы в мешке.

— Таммара Рэйнольдс. Она одна из наших, — заговорщически ответила Гебура.

— Интересно, — загадочно ухмыльнулась подошедшая девушка среднего роста с распущенными золотисто—русыми волосами, держа в руках стопку карт таро.

Вслед за ее внезапным появлением все окружающие почтительно склонились. Девушка самодовольно улыбнулась, подняв голову к темному беззвездному небу. В ее карих глазах пылало бушующее пламя. Она, наклонившись, схватила острый маленький камень и легким движением надрезала палец, заставляя проявиться струйку крови. Быстро пометив кровью боковые стороны карт, она, играючи, подбросила их в воздух. Схватив их в полете, она накрыла стопку верхней летящей картой и, внимательно посмотрев на нее, подошла ближе к путникам.

— Теперь ты будешь Амаранта, отрицающая смерть. Я буду учить тебя, — встала фертом девушка.

— Прошлое должно оставаться в прошлом, — вернувшись мыслями в настоящее, горестно прошептала Амаранта и, убрав портрет, захлопнула ящик стола. — Во что бы то ни стало нужно защитить моих детей. И поскорее отправить чужих.

***

Ощутив порыв ледяного ветра и придя немного в чувства, Скай встала с каменных плит и присела на скамью. Бран, чувствуя тупую нарастающую боль в конечностях, медленно повторил за ней. Зеленые листья, сорванные утренним бризом, летели прямо в лицо.

— Скай, пойдем домой, хорошенько позавтракаем тем, что нам сегодня принесли, и подумаем, что мы можем сделать, — подбадривал Бран, незаметно держась за голову и заглушая подступившее головокружение.

— Бран, спасибо тебе за все, но мне нужно побыть одной. Ты иди, — подавляя эмоции, отчеканила Скай.

— Ты уверена? — с беспокойством спросил шатен, повернувшись к Скай.

— Уверена, спасибо, — слабо улыбнулась юная особа.

Бран, определив по интонации выражение лица Чарлсон, улыбнулся в ответ. Перед его глазами снова образовалась непроглядная темнота. Он абсолютно ничего не видел. Андерсон, надежно оперевшись о скамейку длинными истощенными руками, осторожно встал на ноги. Нащупывая деревья, он, ведомый запахом свежести и прохладой, неспешно направился к реке, у которой был медпункт. Скай, утонувшая в бесперебойном потоке тревожных мыслей, даже не заметила, как Бран ушел.

«Что за проклятое место... Что тут вообще происходит? Почему та девушка так похожа на меня? Возможно, мне это просто снится... Голова готова взорваться. Не хочу здесь быть! Пожалуйста, пусть это закончится... Скай, приди в себя!», — оставшись в одиночестве, Скай спрыгнула со скамьи и стала нервно ходить по беседке, размышляя.

Чем больше она думала, тем хуже ей становилось. Мысленный поток все не заканчивался, все сильнее накаляя обстановку. Скай схватилась руками за голову и, останавливая подступающие слезы, надсадно закричала:

— Хватит! Скай, возьми себя в руки! Тебе нужно помочь Тони. Он один среди странных чужих людей и ему наверняка очень страшно.

Скай, быстро вытерев слезы, подняла валявшийся в траве телефон и покинула беседку, свернув в сторону дома.

— Девушка, — внезапно окликнул бархатный мужской голос.

Скай обернулась и вопросительно вскинула брови.

— У нас в школе обычно в воскресенье утром редко кого встретишь на улице. Да еще и в такую рань. Ты меня удивила, — парень изучающе разглядывал Скай своими стальными глазами. — Я — Вильям Гоустхантер, учусь в выпускном классе.

— Скай Чарлсон, — устало ответила Скай.

— Очень приятно, Скай, — лукаво произнес блондин, делая особый акцент на последнем слове. — Так что же тебе не спится? Не знаешь, что надеть на сегодняшний бал?

— Меня не интересуют такие вещи, — Скай непонимающе покачала головой.

— А зря, — Вильям любопытно заглядывал в горящий экран телефона Скай, пытаясь рассмотреть фотографию.

— Мне пора, — сказала Скай и, слегка улыбнувшись, отправилась домой.

— Скай, еще увидимся, —  с азартом выкрикнул вслед Вильям, скривившись в ухмылке.

***

Бран с трудом добрался до медицинской части спустя полчаса, ориентируясь только по запаху свежего ветра, холодного камня, мягкой травы. Время неумолимо шло, а зрение к Брану так и не возвращалось. Оказавшись в нужном месте, Бран услышал гул воды, похожий на рычание свирепого льва. Найдя очередное дерево, шатен нащупал грубую шершавую поверхность коры, оперевшись рукой. Вокруг медпункта на пахучей траве было разбросано с десяток черных полиэтиленовых пакетов. Андерсон расслышал хлопающий грохот, доносящийся с небесной высоты, но не смог определить источник. В небе парил военно—санитарный вертолет, распрыскивая в атмосферу какую—то субстанцию. Наконец войдя в помещение, Бран почувствовал сухой пробирающий холод. В медицинской части стоял кавардак. Моргана перебирала карточки прибывших подростков и, сверяя их со списком, гневно бросала на пол. Раздался тихий размеренный стук.

— Заходи, — строго позвала Моргана, продолжая возиться с документами.

— Здравствуйте! — держась одной рукой за стену, а иной — за расстегнутый душащий воротник рубашки, медленно волочил ноги посиневший Бран.

— Андерсон, сегодня ты рано. Случилось что? — буркнула Моргана, не отрываясь от карточек.

Бран интуитивно нашел топчан и повалился на его скрипучую поверхность. Моргана обернулась на звук и, увидев болезненный вид парня, подошла к нему. Вытащив из кармана халата фонарь, она посветила в голубые затуманенные глаза Брана. Андерсон не отдернулся и вообще никак не отреагировал, потому что он не видел свет. Моргана, огорченная результатом своего лечения, скривилась в недовольной гримасе. Она резко открыла стеклянный шкаф, переполненный разными банками, и вытащила одну. Налив содержимое в стакан, женщина протянула его Брану прямо в руки.

— Ты же знаешь, что тебе противопоказаны физические нагрузки? — отчитывала Моргана, заложив руки за спину, перехватив одну другой.

— Знаю, — Бран поднес стакан к пересохшим губам и сделал глоток.

— Выглядишь, будто эстафету пробежал, — песочила Моргана, глядя на учащенное дыхание парня.

— Нужно было помочь одному человеку, — Бран, немного прозрев, потер ладонями глаза.

— Рискуя собой? Ну ты, Андерсон, и дурак. Сына моего напоминаешь..., — бермудно вздохнула Моргана. — Плохо кончишь.

— Вы же итак знаете мой приговор, — отчаянно вымолвил Бран, принимая горячий травяной лекарственный настой.

— Не все так просто, — Моргана вдумчиво потерла рукой подбородок. — Раньше знала одного человека, который мог все исправить.

— Вы знаете каких—то именитых врачей? — Бран, опустошив пластиковый стакан, выкинул его в урну.

— Ну можно и так сказать, — таинственно произнесла Моргана. — Она пока не с нами, но скоро мы до нее достучимся. Она всем поможет.

— Это, конечно, придает надежду, — Бран, снова начав отчетливо видеть, встал с топчана.

— Бран, ты знаешь Леону Барнс? — Моргана пытливо уставилась на Брана.

— Нет, наверняка, нет..., — замешкался Бран, вспомнив об обмане, и поспешил к выходу. — Спасибо, мне лучше. Хорошего дня.

Бран торопливо покинул кабинет. Моргана задумчиво смотрела на дверь, сопоставляя все известные переменные.

***

Тем временем в школьном театре случился настоящий ажиотаж. В костюмерной, огромной белой зале без окон и с мраморным полом, столпились ученицы, желающие как следует приготовиться к балу. Около входа стоял хрустальный стеллаж, на котором располагался каталог имеющихся нарядов с указанием манекенов, на которых они надеты. У стен зала были расставлены сотни пронумерованных безликих манекенов, облаченных в роскошные убранства семнадцатого века.

— Куда без очереди? — визгливо крикнула брюнетка рослой светлой девушке, бесцеремонно проталкивавшейся внутрь.

— Женщина, мне нужнее, — растопырив пальцы веером, напыщенно сказала Леона и, схватив в охапку Приссциллу и Хораса, пробралась в центр зала, помахав брюнетке рукой.

Сзади послышалось неприкрытое возмущение толпы, негодующей от такой внезапной выходки.

— Извините, — стиснув зубы, робко произнесла Приссцилла, чувствуя некую неловкость.

— Так, что тут у нас, — Леона с энтузиазмом начала рассматривать платья.

Глядя на множество элегантных платьев, исполненных из всевозможных тканей и различных цветов, глаза разбегались.

— Нужно было и Скай позвать, чтобы она развеялась, — с сожалением изрекла Приссцилла.

— Захочет, сама придет. Скай — не центр вселенной. Не понимаю, откуда столько внимания к ее персоне. Бран с ней в последнее время носится. Ты тоже о ней постоянно бубнишь, — недовольствовала Леона.

— Мне просто ее жалко. С ней в последние дни столько всего случилось, — прискорбно вздохнула Прис.

— Что случилось? Она пыталась безуспешно свалить и из—за этого несчастная расстроилась? Так сама виновата. Все здесь в одинаковых условиях. Все хотят домой. Но нормальные люди сидят и ждут, пока родители за ними приедут, а не пытаются геройствовать. Скай что какая—то особенная, что на нее правила не распространяются? — сильно повысив тон, жестко наехала Леона.

Приссцилла замялась от напора, не зная что ответить.

— В общем, давайте выбирать мне платье, — выпустив пар, успокоилась Леона. — Хорас, раз ты со мной в паре, то тебе нужен костюм под мое платье.

— Хорошо, — кивнув, оробел Хорас.

— Что тут у нас подойдет на мои пять футов восемьдесят четыре дюйма? — с достоинством риторически вопросила Леона. — Блин, Хорас, чего ты такой маленький? С тобой и каблуки не наденешь. Мне бы, конечно, в пару Абраахама или Брана.

— Я..., — Хорас заметно покраснел, опустив голову в пол.

— Леона, — Приссцилла повела бровями в сторону Хораса, показывая, что неудобно так говорить.

— Что, Леона? Хорас, ну ты же не обиделся? — непонимающе спросила Леона.

— Нет, — переминался с ноги на ногу Хорас.

— Ну вот и все. Не выдумывай, Приссцилла. Хорас тоже понимает, что балы —  это важно, — вскинула песочные локоны Леона. — Мы ему сделаем самодельные стельки, рост увеличивающие.

Приссцилла, почувствовав испанский стыд, прикрыла лицо рукой.

— Оооо, какое шикарное, — восторженно вскрикнула Леона, подбежав к приглянувшемуся наряду.

Леона остановилась напротив бело—золотого муарового платья с кружевной отделкой. Подол струился мягкими линиями. Широкая юбка падала свободными складками от талии до пола.  Композиционные линии сотворяли зрительную иллюзию необыкновенно изящной талии и покатых плеч. Всю поверхность заполняли свободно расположенные декоративные растительные узоры. Белый пышный бант опоясывал платье. Рукава, дополненные белыми манжетами с кружевами, почти достигали локтя. У квадратного выреза ткань была отделана россыпью переливающегося в свете софитов горного хрусталя.

— Вот это у вас в школе костюмеры, — Леона присвистнула от эстетического удовольствия. — Платья будто реально из средних веков.

— Ну да, — осеклась, потерев ухо, Приссцилла.

— Примерять даже не стану, берем, — Леона резко стащила платье с манекена.

— Лео, все—таки осторожнее, — волнительно наблюдала за происходящим Холидей.

— Что с ним будет? — скептицировала Леона, но, ощутив ветхость ткани, насторожилась. — Хотя на ощупь ткань старая. Вот мастера! Состарили шикарно!

Барнс небрежно накинула на руку платье и случайно посмотрела на отвернувшийся шиворот.

— Вышито еще Таммара, — удивленно округлила голубые, как чистый океан, глаза Леона. — Наверное, реплику делали платья какой—то Таммары.

— Скорее всего, — прикрывала рот рукой Приссцилла.

— Теперь нужно к нему подобрать Хорасу золотой костюм, — Леона быстрым шагом направилась в мужской выставочный зал.

Хорас неловко прошел за ней, заламывая пальцы за спиной.

— Золотой? — изумилась Приссцилла, и, не успевая идти за ними, спешно прибавила скорость шага.

— Ну а какой еще? — Леона, помаячив вокруг костюмов, схватила все золотые, что там были и, скомандовав, бросила Хорасу в руки. — Примеряй!

— Хорошо, — Хорас, устремив вниз синие добрые глаза, безропотно удалился в примерочную.

— Лео, ты —  нехорошая. Пользуешься тем, что Хорас —  робкий и стеснительный мальчик, — расстроившись, неодобрительно взглянула Холидей.

— Никто не пользуется. Вообще—то я всего лишь предложила, — рьяно уверяла Леона. — И, вообще, был бы на его месте кто—то другой, также было бы.

Приссцилла покачала головой. Хорас послушно примерял все, что подбирала Леона. От огромных рыжих париков, напоминающих львиную гриву, мягких треугольных, широкополых шляп, украшенных страусовыми перьями, до полузакрытых атласных туфель с бантами. Одни золотые колеты сменялись другими, более пестрыми. Было перемеряно несколько десятков серебристых шелковых дублетов с эффектом шан-жан, большими накладными воротниками, отделанными по краям кружевом, галунами с позументом из золотых и серебряных ниток. Леоне все не нравился внешний вид Хораса. То колет не сочетался с дублетом, то с ее платьем. Вроде бы подобрав и то и то, Барнс обнаружила, что забыла о поколенных штанах-ренгравах, и начала поиски заново. Леона все притаскивала и притаскивала образцы, наконец, выбрав багровые ренгравы, украшенные вдоль боковых швов, пышной лепной орнаментацией из рюшей. Но размер оказался Хорасу неподходящим.

***

Абраахам проснулся ближе к полудню, насилу разлепив глаза, и тотчас разразился саднящим кашлем. Голова потяжелела настолько, что поднять ее с подушки было выше его сил. Паула, лежавшая рядом и, от нечего делать, листающая ленту в инстаграмме, отбросила телефон в сторону и беспокойно наклонилась над Абраахамом.

— Доброе утро, любимый, — Паула нежно поцеловала Абраахама в горячий лоб. — Тебе хоть немного лучше?

— Хорошо все, забудь, — Абраахам протер лицо рукой и, порывисто обняв Паулу, уложил себе на сжавшуюся от спазмов грудную клетку.

— Не говори так, чтобы я отстала, — закатила глаза Паула, удобно разместившись. —  Я же о тебе забочусь.

—  Знаю, Паула, — с болью втянув воздух, произнес Абраахам. — Но не зацикливайся на мне. Займись лучше своими делами.

— Не поняла, — возмутилась Паула, заглядывая Абраахаму в усталые болотные глаза.

—  Паула, у тебя через два месяца экзамены в этой твоей Парасонской школе... дизайна. Иди готовься, — сонно сказал Абраахам, прикрывая тяжелые веки.

— Парсонской, Эйб, говорила ж, — Паула переплела пальцы с Абраахамом, продолжая с волнением смотреть на него. — Сейчас у меня есть дела поважнее.

— Давай, Паула, — прохрипел, откашливаясь, Абраахам, — я очень хочу спать.

— Хорошо, не буду донимать тебя своим вниманием, но только потому, что ты болеешь. Лекарства на тумбочке. С утра я ходила к Моргане, она говорит, что тебе скоро полегчает, — Паула встала с постели, поправив задравшееся голубое платье, выгодно оттеняющее ее выразительные светло—синие глаза. — Только, Эйб, обязательно выпей, слышишь?

— Ага, — Абраахам, кровохаркая, накрыл лицо подушкой.

— Саломон, приду — проверю, — строго вымолвила Паула и, несколько раз оглянувшись, неторопливо вышла в холл.

«Сегодня ещё этот дурацкий бал. Идти туда не хочу, но с Амаранты за то, что она распределила Эйба с какой—то девицей, спрошу», — разгневавшись, Паула проследовала прямиком к главному зданию школы.

Погода постепенно портилась. Солнце, а точнее небольшая его часть, открытая взору, то мигала слабым светом, то исчезала во тьме. Небо заволокли бегущие штормовые тучи. Старые черные вороны, проявляющие сегодня особую активность, безостановочно кружили над территорией школы, непрерывно каркая. На улицах практически никого не было и эта подозрительная тишина заставляла сердце замирать. Паула, очутившись в школе, поднялась на последний этаж к уже знакомой двери. Она громко постучала изящным кулаком и, не дожидаясь ответа, настойчиво дернула дверную ручку. Дверь не поддалась.

— Где ходит эта женщина? — нервно воскликнула Паула, разрезая рукой воздух.

Не желая уходить ни с чем, цур Леман, в ожидании Амаранты, грациозно уселась на бархатный полукруглый диван в пустой приемной. Взгляд ее невольно приковали висевшие на стенах картины. На них изображались различные сюжеты: разрушенная башня, подвергающаяся разящим ударам карающих слепящих молний со всех сторон; повешенный вверх ногами на стволе раздвоенного дерева; отшельник, несущий стеклянный фонарь; восседающая на троне жрица, находящаяся меж двух сторон. Все картины были словно живые. Можно было долго, не отрываясь, рассматривать их, каждый раз находя новые смыслы. Стрелки на часах с бешенной скоростью совершали обороты, но Амаранта так и не появлялась.

***

На пороге театра уютно облокотилась на парадное крыльцо Приссцилла, вышедшая перекусить. Уплетая, как маленький ребенок, за обе щеки плитку шоколада, Приссцилла довольно сияла. Увидев вдали бредущую между величественными деревьями Скай, она громко позвала ту, приветливо помахав рукой. Скай, вырванная из сумбурных размышлений, подняла голову и, заметив машущую Холидей, подошла.

— Скай, ты чего сама с собой гуляешь? — поинтересовалась Прис. — Мы тут все утро с Леоной платья меряли. Пойдем и тебе что—то подберем.

— Спасибо, Прис, но не в этот раз, — отрешенно кинула Скай.

— Скай, о своих проблемах ты еще успеешь подумать. Невозможно же все время быть на нервах. Пошли. Хоть на вечер забудем обо всем ужасном, — огорчённо взглянула Приссцилла и решительно потащила Скай за руку в театр.

В костюмерной, сквозь разбредающуюся толпу школьников, к ним тут же подобралась хромая сгорбленная женщина.

— Здравствуйте! — повернулась Скай на раздавшийся шорох.

— Осталось не так много платьев, но у меня есть кое— что для вас, — пожилая женщина оглядела Скай с ног до головы и, ощерившись, быстро сопроводила в самый конец зала.

Эта часть выставочного зала не была обременена пришедшими людьми, потому что выставленных нарядов там не было, а лишь наблюдалась прикрепленная к потолку серебряная бархатная тяжелая портьера. Женщина опасливо расшторила угол, будто боясь повредить что—то ценное. За портьерой находилось витражное стекло, ограждающее синее атласное платье с баллонообразными рукавами.

— Скай, примерь, — восхищенная Холидей пыталась отвлечь Скай.

Скай, не желая обидеть Приссциллу, согласилась и, приняв наряд, устало поплелась в примерочную. Выбранное платье пришлось в самую пору, будто было сшито специально для Чарлсон. Верхний слой наряда был более тёмного оттенка, расходился от талии книзу и заканчивался полупрозрачным небольшим шлейфом. На вырезе у шеи была пришита едва заметная платиновая буква «S». На открытых плечах Скай были заметны бесчисленные почти черные синяки, оставленные после недавних падений. Скай, глядя на свои разбитые руки, болезненно скрючилась, не обращая внимание на зеркало. Старинное позолоченное зеркало, оставшееся у Скай за спиной, излучало сверкающие блики. Отражение Скай победно улыбалось, пронзительно глядя на Чарлсон.