Сынмину снится, что звонят в дверь. Он уснул на диване. Книга, что он решил почитать, перед сном, лежит раскрытая на его груди, очки съехали набок. Сквозь сон Сынмин понимает, что звук звонка чересчур реалистичный и наконец просыпается.

На телефоне три часа ночи. Ким встаёт с дивана, его неплохо так шатает пока он движется к двери. Это не столько последствия сна, как бутылки вина, которую он прикончил в одиночку после ухода Чанбина. Последний бокал точно был лишним думает он, открывая дверь.

За дверью Чанбин. Ким удивлен. Он не думал, что увидит его так скоро. Он сегодня разозлил его по-настоящему и вариант, что тот пошлет его, в полном смысле этого слова, был очень даже возможен. Но, вот он здесь.

— Я разбудил тебя? — Чанбин проходит в квартиру. Сынмин не отвечает. Глупо спрашивать такие вещи в три часа ночи. — Прости, я не подумал о времени.

Сынмин снова удивлен.

— Что-то случилось? — спрашивает он, наконец более или менее просыпаясь. — Сделать тебе кофе? — говорит он через плечо направляясь на кухню. Но Чанбин останавливает его беря за руку.

— Нет, уже поздно, пойдём спать.

Сынмин застывает. Ему кажется, он все ещё спит. С Чанбином определённо что-то не так. Что-то в его голосе, интонации. Что-то с тем, как он держит его руку.

Пока Со принимает душ, Сынмин расправляет постель, выключает свет, оставляя включённым маленький ночник у кровати и ложится. Он закрывает глаза, но не спит. Слушает, как шумит вода, а затем фен, которым Чанбин сушит волосы. В груди шевелится клубком напряжение. Очень уж непривычно, что Со заявился к нему, вот так, посреди ночи, просто поспать.

Он слышит тихие шаги, чувствует, как рядом с ним на кровать опускается чужое тело. Чанбин старается не шуметь, наверное думая, что он уснул. Ким открывает глаза и смотрит на парня улёгшегося рядом с ним. От Чанбина пахнет его шампунем. На нем простая белая футболка, такая огромная, что Со со всеми своими мускулами, кажется не таким уж и массивным. Они встречаются взглядами.

— Ты чего не спишь?— спрашивает Со и нежно прикасается пальцами к лицу.

Сынмин моргает. Такая ласка, ему непривычна, но он знает, что хотел бы привыкнуть к этому.

— Почему ты вернулся? Разве ты не злишься на меня?

— Злюсь, — отвечает ему Со и утягивает его голову на свою грудь. — Очень сильно злюсь, — он обнимает прильнувшего к нему Сынмина и поглаживает его по волосам. — И я очень хочу спать.

Они больше не говорят. Лежат в тишине, пока не засыпают один за другим.

— На улице снова дождь, — говорит Сынмин  на следующее утро появившемся на кухне заспанному Чанбину, выкладывая выпечку из коричневого бумажного пакета с логотипом булочной на конце улицы.

Чанбин выглядит чертовски мило, с перепутанными волосами и следом от подушки отпечатавшимся на щеке. Это не первое их совместное утро, но Сынмин почти не может смотреть на человека, с которым провел ночь. Он хорошо скрывает свои чувства, но это не значит, что их у него нет. Вот и сейчас, он только мажет рассеянным взглядом по Со, и отворачивается, включая машину для кофе.

— Тебе не стоило так заморачиваться ради меня, — говорит Чанбин останавливаясь рядом со столом. — Почему ты делаешь это?

— Да, пустяки, просто решил проветрить голову, — отмахивается Ким, чуть повышая голос чтобы перекричать шум машины.

Он понимает, Чанбин спрашивает о другом, когда замечает насколько тот серьёзен, когда ставит перед ним чашку с кофе.

Чанбин хватает его за запястье, чтобы удержать. Сынмину немного больно. Он знает, что Со не всегда понимает, насколько он сильный. Но физическая боль его сейчас не волнует, он понимает, настало время откровенных разговоров и его потряхивает от возбуждения. Пальцы Со все еще удерживают его руку, когда он послушно садится напротив Чанбина. Он выпрямляет спину и смотрит мужчине прямо в лицо.

— Почему ты делаешь это? – повторяет свой вопрос Чанбин.

— Что, завтрак?

Чанбин смаргивает свое раздражение и смотрит Мину прямо в глаза, заставляя задержать  дыхание.

— Да, завтрак и все остальное. Почему спишь со мной? Почему заботишься? Волнуешься? Почему?

— Какой ответ ты хочешь услышать от меня Со? — спрашивает Ким спокойно, высвобождая свое запястье из захвата пальцев.

Чанбин опускает глаза и дышит. Сынмин знает что, тот считает про себя. Он сам научил вспыльчивого Со этой технике. Он наблюдает, как вздымается грудь парня в помятой белой футболке и считает вместе с ним. Чанбин успокаивается.

— Ты спросил, что я хочу услышать? — Чанбин поднимает на него свои глаза и Сынмин понимает, что доигрался.

Больше увиливать у него не получится, да и не хочется. Но он молчит, потому что банально не может. Он не знает таких слов. Не умеет выговаривать их. Он учит других, как понимать свои чувства, как выражать их, но сам….

Он замечает, как его ладони лежащие на столе мелко подрагивают и он прячет их под стол, зажимая между коленями. Чанбин смотрит на это чересчур пристально. Сынмину неуютно под его колючим взглядом. Он чувствует себя уязвимым и снова идёт в наступление.

— Ты сам то можешь ответить на свои вопросы?

Со молчит и Ким хмыкает:

— Может, для начала, ты разберёшься со своими чувствами прежде, чем требовать откровений от других?

Он «выиграл» этот раунд, ему бы выдохнуть с облегчением, но где-то в глубине его теплится надежда, что Со скажет то, чего он всё-таки ждёт.

Сынмин знает, что обманывает сам себя и если Чанбин признает свои чувства к Феликсу, ему будет чертовски больно. Но он так устал ждать этой боли, что сам вынуждает Чанбина выбрать уже наконец. Но все же, у того есть выбор. У Сынмина его нет. Есть лишь малюсенький, почти призрачный шанс, что выберут не солнечного, прекрасного Феликса,  а его, сложного, непонятного, с тараканами в голове.

Со не упрощает задачу. Смотрит слишком пытливо, словно старается понять, прочитать его. И Сынмин не знает, зачем ему это. Почему он все ещё здесь? Феликс наконец-то свободен. Такой милый и несчастный, нуждающийся в чей-то заботе. Почему Чанбин сейчас не с ним?

Сынмин умный, он может придумать ответ на этот вопрос, что-то из разряда фантастики. А он никогда не носил розовых очков. Они ему просто не идут.

Ким буквально подпрыгивает на своем стуле когда Со вырывает его из размышлений хлопая ладонью по столу:

— Так, собирайся! — говорит парень и рывком поднимается на ноги.

Сынмин не понимает, что происходит, в который раз за последнее время. Кажется он теряет хватку.

— Что? — он автоматически поднимается со стула вместе с Со.

— Мы идём на свидание! — Со категоричен. Он все решил.

А Сынмин только хлопает ресницами и падает обратно на стул открыв рот.

— Куда? – заикается он и сказать, что он удивлен, значит ничего не сказать.

— Куда - куда, — ворчит в своей манере Со, — куда-нибудь. В парк, например, или в кино, куда там люди ходят, - он выглядит недовольным.

Сынмин не замечает этого. Он растерянно переводит взгляд на часы, показывающие девять утра:

— Сейчас? — спрашивает он. – А завтрак?