Хёнджин поправил сумку висящую на плече и взяв в руки коробку остановился за его спиной. Феликс видел его в отражении панорамного окна их гостиной.

— Кажется все, — голос Хёнджина звучал неуверенно, немного заискивающе. — Напиши мне, когда я смогу забрать свои вещи.

Парень помолчал, но так и не дождался ответа.

— Прости, — произнёс он.

Феликс видел, как тот опустил голову. Он ничего не ответил. Наверное, это было не правильно. Кто-то даже скажет, чересчур жестоко, вот так, заканчивать их трехлетние отношения и почти семилетнюю дружбу. Феликс понимал это, но не мог пошевелиться, просто двинуть плечом, показывая, что услышал. Его рот, так любивший улыбку, словно сковал паралич. Линия челюсти стала более жёсткой. Через плотно сомкнутые губы не просачивалось даже дыхание, а слова, грубые и бесполезные, и тем более.

Услышав позади себя звук захлопнувшейся двери, блондин не вздрогнул, продолжая смотреть в окно. Ветер гонял по пустынным тротуарам пожухлую листву и заставляя деревья качать своими нагими ветвями в траурном танце. На улице моросил дождь. Мелкие капли отчаянно  бились в окно, словно стараясь оказаться на его щеках, но не могли пробиться и медленно и разочарованно стекали по стеклу вниз и глаза молодого мужчины оставались сухими.

Он смотрел, как Хван выходит из их подъезда и придерживая коробку коленом аккуратно укладывает вещи на сиденье. Прежде, чем сесть в машину, он медлит. Ветер треплет его длинные волосы, закидывает их ему на лицо и Феликс не видит его глаз. Но ему это и не нужно. За эти годы он выучил наизусть, каждое его движение, поворот головы. Он и без этого чувствует, что Хван хочет посмотреть наверх. Хочет, но не решается.

Хёнджин чувствует себя виноватым и Феликс не сделал ничего, чтобы переубедить его в этом. Он даже испытывает что-то похожее на удовлетворение от этой мысли. И да, он гадкий, потому, что в этой истории он совсем не невинная жертва.

На его лице не двигается и мускул когда, его, теперь уже бывший, парень всё-таки садится в свою машину и уезжает. Феликс стоит у окна пока серый седан Хвана не скрывается из виду и только затем, идёт в комнату.

Он стараеться не смотреть по сторонам, боясь увидеть что, чего-то не хватает. Их квартира для Феликса – зона комфорта. Если изменится хоть малейшая деталь, его вывернет наружу. Он знает, что это неминуемо произойдёт, но хочет оттянуть неизбежное ещё ненадолго.

Его ломает, когда он видит смятую постель в которой Джинни провел несколько часов в одиночестве, уснув, дожидаясь его. Феликс почти брезгливо сдергивает белье. Его движения дерганые и рваные. Он запинается о что-то и валится на скомканное на полу белье, все еще хранящее запах Хёнджина. Он сжимает в кулаках простынь, утыкаясь носом в подушку и кричит, впервые, за этот день, выпуская боль. Слезы прорывают блокаду. Парень рыдает корчась в конвульсиях на полу.

Эмоциональная вспышка яркая, но короткая и вскоре, он затихает. Слезы так бесполезны, если их никто не видит. Словно услышав его мысли телефон, потерявшийся где-то под скомканным одеялом, звонит. Феликс ищет его, но взглянув на дисплей морщится – «Чан».

«Только не сейчас!»

Бан Чан хороший парень, но своей заботой может задушить. Феликс ещё не готов к задушевным разговорам и правильным советам своего друга. Он уже представляет, как Чан сидит на его кухне и смотрит с сочувствием и пониманием, как большой и умный пёс. И его  обязательно станет так жалко, что Феликсу придётся утешать своего друга, у которого слишком большое и доброе, для этого мира сердце. Но бросили то его, Феликса! Может, он в такой день вести себя, как эгоист? Впрочем, Феликс всегда ведёт себя так.

Если бы он не был эгоистом, жизнь нескольких его друзей сложилась бы иначе. Возможно, они были бы намного счастливее, чем сейчас.

Чан звонит ещё несколько раз, но Феликс продолжает игнорировать его звонки, пока они не затихают. Его телефон дарит ему пять минут тишины прежде, чем снова подать голос. В этот раз на дисплее другое имя и Феликс принимает звонок.

— Эй, дружище, — Чанбин кричит в трубку стараясь перекричать музыку и голоса на заднем плане, — вы где потерялись? Крис ни до кого дозвониться не может. Вы ещё дома? Давайте, шевелите булками. Вас только и ждём!

Феликс терпеливо ждет, пока Чанбин соизволит заткнуться и даст ему ответить.

— Мы не приедем, Бин, веселитесь без нас, — говорит Ли тихо и как можно более спокойнее. Он знает, что последуют вопросы.

— Что? – переспрашивает его Чанбин. Музыка и голоса в его телефоне внезапно стихают, словно парень сменил локацию. — Что случилось?

Тревога в его голосе заставляет Феликса всхлипнуть:

— Мы расстались, Бини. С Хёнджином.

— С хуя ли? — выпаливает его собеседник. — Ты что, шутишь?

— Нет, — Феликс глотает слезы.

— Блин, я не знаю, что сказать. Ты как? Хочешь, я приеду?

— Нет, не стоит, наверное, — добавляет Феликс.

Он знает, это всё равно звучит как приглашение, но не хочет быть чересчур очевидным.

— Повеселитесь там. Я буду в порядке. И Бини, не говори пока никому. Ок?

— Ок, — послушно повторяет за ним Чанбин и отключается.

Феликс уверен, Чанбин приедет. Бин не самый умный и возможно, ему понадобиться чуть больше времени чтобы понять, что скрывается под ответами Феликса, но, в конце концов, он примчится.

Со был не очень сложным парнем. Постоянство его, ни разу не озвученных и неразделенных, чувств вызывало у Ли даже какое-то уважение. Феликс был уверен, что Чанбин все еще влюблен в него. Ему не повезло три года назад, но может, ему повезёт сегодня?

Бин был его запасным аэродромом. Феликсу нравилось знать, что его так преданно и безоговорочно любят на протяжении стольких лет. Пока рядом был Хёнджин Ликс и не думал отвечать Со взаимностью, но сегодня, его бросили, выкинули за ненадобностью и ему просто хотелось кого-то рядом, для кого он важен, не просто как друг.

Феликс поднялся с пола и поплелся в ванную. В зеркало на него смотрело опухшее лицо с зарёванными глазами и перепутанными волосами. Парень включил воду собираясь умыться и привести себя в порядок, но в последний момент передумал. В конце концов, его бросили и он в трауре. Нужно выглядеть соответственно.

Чанбину понадобился час. Феликс успел ещё поплакать и даже немного поспать прежде, чем раздался настойчивый звонок в дверь.

Но, к удивлению Феликса, его гостем оказался вовсе не тот, кого он ждал.

Сынмин?

Видя, что хозяин дома не собирается приглашать его в квартиру, молодой человек самовольно шагнул за порог. Он прошёл внутрь, скинул пальто и повесив его на вешалку, остановился у зеркала. Парень вытащил из кармана брюк белоснежный носовой поток, обстоятельно протёр запотевшие в тепле квартиры очки, нацепил их на нос и поправил свою, и без того, идеальную прическу. Не говоря ни слова гость отправился на кухню, оставляя тормозившего хозяина квартиры позади себя.

Феликс закрыл дверь и поспешил за своим неожиданным гостем, все еще недоумевая, какого черта Киму понадобилось здесь.

Сынмин был неотъёмной частью их компании, но умудрялся держаться особняком. Соблюдал дистанцию. Особенно с ним, Феликсом. Они никогда не конфликтовали напрямую, но Феликс не мог не заметить, что Сынмин немного недолюбливает его. А Феликса любили все. Он был солнечный и ласковый. Хватало одной его улыбки и люди улыбались ему в ответ. Однажды, он поделился своими подозрениями с Чаном и тот, по секрету, рассказал ему, что половина их друзей обращалась к нему с такой-же проблемой. Каждому казалось, что Ким недолюбливает лично его. Это успокоило Феликса и он перестал этим заморачиваться. Да и предъявить Киму, ему было нечего. Сынмин вёл себя с ним, так же, как и с другими парнями, более чем корректно. Но, почему-то именно сейчас, Феликс вовсе не обрадовался его появлению.

Между делом, его друг устроился на кухне. Парень сидел нога за ногу уложив одну руку на стол и расслаблено барабанил пальцами по столешнице. Его взгляд был сосредоточен на блондине, но Феликс не увидел в нем ни сочувствия, ни поддержки. Не сказать, чтобы это было приятно. Плохое предчувствие шевельнулось ледяным клубком животе Ли.

Ликс попытался выдавить из себя улыбку и почувствовал себя ещё более жалким.

— Так, вы расстались? – спрашивает его в лоб Сынмин, руша крошечную надежду Феликса, что тот ещё ничего не знает и оказался в его квартире по какой-то совершенно другой причине.

— Откуда ты узнал? Чанбин?

Сынмин удивлен, его брови взлетают, но тут же возвращаются обратно. Он многозначительно хмыкает и презрительно кривит губы.

— Так, зачем ты пришёл? Хочешь провести со мной сеанс психотерапии? – не выдерживает Ли.

Феликс почему-то нервничает и самодовольный вид Кима напрягает.

Пальцы отбивающие дробь замирают и Ким вдруг улыбается. Эта улыбка не отражается в его глазах и по позвоночнику Феликса бегут мурашки.

— Я не пришёл с тобой разговаривать,  — медленно и чётко выговаривает мужчина. — Ты не скажешь мне ничего такого, чего я ещё не знаю. Не обольщайся, Ликси.

Его ласковое прозвище было сказано таким тоном, словно было грязным ругательством.

— Я пришёл предупредить тебя, если ты вдруг решишь поплакаться о своём несчастье кому-то в жилетку, можешь выбрать любого, но к Со приближаться не смей.

— Что? — Феликс вытаращился на своего гостя. — Причём тут Чанбин? О чем ты вообще? – зачастил он.

Сынмин посмотрел на него и криво усмехнулся. Он выглядел так, словно видел каждую грязную и эгоистичная мыслишку, которая пряталась у Феликса в голове. «Чёртов мозгоправ!» Но Феликс не собирался ни в чем признаваться и выбрал нападение. Только вот, противник не был ему по зубам и Филиксовы «Тебе какая разница? Вы что, встречаетесь?» прозвучали так нелепо, по-детски, что Сынмин снова рассмеялся ему в лицо:

— А вот это не твоё дело, Ли Феликс, – мягко заметил он и все также улыбаясь повторил, — подойдёшь к Чанбину, пожалеешь.

Несмотря на то, что парень улыбался, метал явственно проскальзывал в его интонации.

Феликс поперхнулся и замолк. Такой Сынмин действительно пугал его. Теперь, напротив него сидел не друг, с которым они дурачились по пьянке и рассказывали друг другу неприличные анекдоты. Человек напротив него был ему совершенно незнаком.

Феликс не знал, что сказать. Отрицать, что у него были виды на Чанбина он мог до посинения. Но кто ему поверит?

Сынмин, казалось, с наслаждением наблюдал за перепуганным парнем. Неизвестно, как бы эта ситуация разрешилась, но в дверь раздался спасительный звонок.

Пронзительная трель разрушила неприятную тишину между ними, заставив Феликса подпрыгнуть от неожиданности. Его тревожность ещё более усилилась, когда он сообразил, кто сейчас стоит под его дверью.

От Сынмина конечно же не укрылся, паникующий взгляд, который Феликс бросил в сторону двери.

— Ничего, сиди, — почти ласково проговорил Ким поднимаясь, — я открою.

Сердце блондина забилось где-то в глотке. Его пальцы переплетенные друг с другом побелели.

В прихожей послышалось голоса.

— Сынмин?