За полгода своего студенчества на Марсе я понял три важные вещи: "батат — не картошка", "люди часто умирают от тараканов" и... хотя... давайте по порядку.

Представим картину: у тебя в кармане лишь стольник, пустая пачка сиг, а ты на остановке упорно ждешь автобус. А какой не знаешь. Лучше и нельзя описать моё состояние во время выбора места прохождения практики.

В то нелёгкое время я рассуждал следующим образом: на Земле найдутся люди и поумнее, на Венере можно только копать картошку, а вот Марс... Что там вообще есть? Что можно найти среди каменных пустынь и городов с едва зародившейся цивилизацией? Вот и я не знал. Однако, признаюсь, эта загадка манила, стала путеводной звездой, тем самым волшебным икарусом, который увозит в удивительный мир.

Вот только этот автобус привез меня не в сказку, а в захудалый "Купол первого поколения №4", а затем в вонючую общагу с тараканами. Если с насекомыми можно бороться крепкой битой и дихлофосом, то отсутствие перспектив очень быстро спускает с небес... На проклятый Марс. Большие надежды были втоптаны в красноватую грязь.

Уже в первые дни пребывания в куполе №4 начинаешь понимать, почему адекватные студенты предпочитают копать полгода картошку, но не лететь на Марс. Грязный стеклянный свод, вода, больше похожая на септик, ржавые и гудящие системы климат-купола — все на Марсе вызывает дискомфорт. Даже очаровательная девушка с рекламы Venus Potatoes с насмешкой смотрит на жалкого тебя, жрущего марсианскую пыль. Внутренний голос только и повторял "Вот ты попал, брат, тут-то ты и сгниешь".

Даже сейчас я уверен, что ехать на Марс, будучи студентом, — безумие, особенно когда твой руководитель душнее местной атмосферы. "Выше тройки не ждите", — поставил он меня перед фактом. "Конечно я понимаю, Вы слетите со скидки, но не обижайтесь. У нас и так много нытиков. Сначала кричат, что в космосе хотят работать, деньги на картошке делать, а потом увольняются сразу после первого таракана". Другими словами он сказал: "Чтобы оплатить обучение, ты либо рвёшь пятую точку, либо продаёшь органы". Так как у меня осталась лишь одна почка, выбора считайте не было.

Мне, сжав зубы, пришлось приступить к главной задаче — помогать ему, профессору Маслову Кастору Васильевичу, в написании докторской диссертации.

Кастор Васильевич, признаюсь, человек крайне мутный. Даже тема его докторской "Бататовая независимость Марса" вызывала большие вопросы. Наверное, как и его личность в целом. Ещё до того как он улетел на Марс писать диссертацию, я встречал Кастора Васильевича пару раз в стенах ВУЗа. Первый раз во время лекции о "кощунственной" монополизации картофельного топлива, а второй — в столовой с бутылкой самогона. Чем именно он занимался никто не понимал.

Однако самым поганым оказалось, что в отличие от других преподавателей он жил не в относительно комфортных условиях студгородка. А в проклятом. Стоящем. Хруще. Который ещё и располагался в самом злосчастном месте Города-купола №4

Марсианские города и так являлись прекрасной иллюстрацией мысли: "пусть человек и стремится к звездам, он все-равно будет упорно впихивать в свою хай-тек квартиру бабушкин гарнитур". Туда тянули всё, что морально устарело, но хотя бы наполовину работало. Особенно это касалось района Кастора Васильевича.

Его официальное название — Шестой сектор, но в народе его прозвали "Советские внучки". Не думал, что хрущёвки станут любимым вариантом для ускоренной застройки марсианских куполов. Удивительно, но никого не смущало, что Марс стал копией СССР времен Хрущева. Хотя, наверное нам не привыкать. Единственное, что напоминало о современном мире — свод климат-купола и реклама Venus Potatoes, расписанная граффити: "Продам батат. Недорого" или "Батат. Оптом".

"Стоящий хрущ" был главной достопримечательностью Шестого сектора. Возможно строители потеряли чувство пространства где-то в космосе или решили выразить протест против монополии на картофельное топливо, но факт остаётся фактом — громадная хрущёвка стояла на боку. Издалека она казалась высоченной серой башней, но приблизившись, можно было легко увидеть пять уходящих вверх подъездов.

Не о таком туре на Марс мечтал Шварценеггер...

Возможно, когда-нибудь я отдам немаленькую сумму, чтобы забыть вонь царящую в хруще, однако стоит признать: внутри — это тессеракт во плоти. Прибыв на Марс, я понимал всю слабость его гравитации, но никогда не ожидал увидеть простирающиеся на сотню метров прилавки, магазины и квартиры. Сеть лестниц и проходов превращало привычную хрущёвку в рынок-муравейник. В нём копошились люди вперемешку с роботами и улыбчивыми голограммами. При чём только последние не пытались убить меня за эти полгода.

Первые дни практики прошли, мягко говоря, тяжело: коллеги Кастора Васильевича оказались людьми чрезвычайно чувствительными и вспыльчивыми. Черт меня дернул надеть в первый рабочий день футболку от Venus Potatoes. Досталась она мне бесплатно во время какой-то рекламной кампании, поэтому идеально подходила для поездки в гетто. Оказалось этого вполне достаточно для того, чтобы тебя избили и связали у входа в "стоящий хрущ". Осознание всей тяжести моей ошибки быстро пришло, когда одна особо активная дама завизжала: "Да, кончай его, Плутончик! Чтоб этот, картофеля кусок знал, своё место!".

Кастору Васильевичу, к счастью, удалось спасти мою шкуру до того, как меня запихнули в чан с удобрениями для батата. После этого любое упоминание Venus Potatoes было под запретом. Адекватного объяснения этой ненависти я так и не добился, Кастор Васильевич только и бормотал "Вот приравняют батат к картошке... и все конец революции..."

Со временем мне удалось притереться к своим несостоявшимся убийцам, (которые, как позже выяснилось, оказались сотрудниками рынка), однако от позорного прозвища "картофеля кусок" так и не получилось отмыться.

Отмечу один факт, который меня крайне шокировал. Тараканы оказались однозначно больше, чем указано в "Руководстве по выживанию на Марсе". Я, конечно, прекрасно осознаю, что бюджет нашего ВУЗа ограничен, но можно же обновлять пособие чаще, чем никогда!

Проблема тараканов беспокоит человечество и на Земле, но на Марсе она стала катастрофической. Мне чудом удалось избежать производственных травм после столкновений с трехметровыми тварями, кишащими в подземельях купола.

В первый раз, когда я ещё не носил с собой биту, таракан отжал у меня самое ценное, что у меня было — дедовские резиновые сапоги и довольный уполз в одну из огромных щелей хруща. Я более чем уверен: он был разочарован, поняв, что с сапогами не откусил мои лодыжки.

Кастор Васильевич тогда меня похвалил: "Молодец! Таракана не испугался. Ждет тебя великое будущее." Правда потом меня упрекнули в том, что я не прибил того таракана. По словам местных, из насекомых получаются очень вкусные чипсы. Впрочем, даже они не способны были заставить Василича поставить мне больше тройки. Оставалось только бороться с этим тараканом своими силами.

Так и пролетели полгода практики и борьбы за выживание на Красной планете. Ради этого мне приходилось продавать батат и подделывать сертификаты качества, придумывать отчеты и писать докторскую за Кастора Васильевича, после того, как его покусал таракан, время от времени ездить в отрезвитель... Я даже участвовал в торжественном сожжении рекламы Venus Potatoes.

Но особенно мне запомнилась практика на самогонном аппарате Кастора Васильевича. После занятий он часто, поддавшись влиянию бататовой бодяги, настоятельно просил меня записывать его мысли о сепаратизме, Свободной Бататовой Республике и диктатуре агрономов. "Бататовое топливо — наша свобода" — часто выкрикивал он, поглаживая самогонный аппарат. Правда, я сам плохо помню, о чём он говорил, ведь единственным собутыльником эти шесть месяцев был только я.

В какой-то момент я посмотрел на это безумие и подумал: неужели оно хуже, чем бесконечное созерцание картошки на полях Венеры? Конечно, условия жизни на Марсе так себе, ни денег, ни перспектив мне никто не сулит. Но возможно я стану если не свидетелем величайшей бататовой революции XXV века, то хотя бы массовой госпитализации в психиатрическую больницу. В любом случае я понял: куда бы ни шел этот автобус жизни, дорога к конечной будет как минимум интересной.

Но все же самая главная вещь, которую я узнал на практике, — "очень важно вовремя начать собирать компромат на начальство". Руководство ВУЗа уже давно интересуют исследования Кастора Васильевича, которые не окупаются уже столько лет. Думаю создание независимой республики и самогонного аппарата не вписывается в изначальные планы.

Несомненно, Кастор Васильевич, прочитав этот отчёт, ещё раз подумает какую оценку заслуживает усердный практикант. Не даром я проник в саму душу Марса. Грязную. Порочную. Но такую интересную. Поэтому выражаю надежду увидеть в своей зачетке отлично, а не этот отчёт на столе ректора.

С уважением,

Некий студент Высшей Школы Агропромышленности