Дженни

Мои стоны эхом разносятся по коридору, когда Чонгук несет меня в нашу спальню, впиваясь своими губами в мои.

Мне, наверное, стоит быть тише, особенно после того, как Сэм и Сон ухмылялись и прокашливались, когда мы проходили мимо прихожей. Но, честно говоря, я слишком счастлива. И возбуждена.

Это издевательство, что я целых пять месяцев не могла прикасаться к своему мужу.

Все еще прижимаясь своим языком к моему, Чонгук тянется к моей молнии и тянет за язычок вниз, его пальцы скользят по моей разгоряченной коже, оставляя на ней войну мурашек.

- Боже, я чертовски скучал по тебе, - ворчит он мне в губы. - Я скучал по твоему запаху, твоему вкусу, - он облизывает мои припухшие губы, затем впивается зубами в нижнюю и целует меня в нос. - Твоим губам, твоему носу, твоим глазам, твоему телу, смеху и даже твоему чертовски дерзкому поведению. Я скучал по всему.

Его губы вызывают мурашки везде, где он меня целует, и каждая частичка меня пульсирует от обожания и безграничного возбуждения,

Когда он укладывает меня на кровать, я обхватываю его за шею, целую его щеку, нос, веки, а затем прижимаюсь губами к его губам.

- Я тоже скучала по тебе, так сильно, что это сводило меня с ума.

- Ты больше никогда не исчезнешь из поля моего зрения, миссис Чон.

- Никогда.

Он чмокает меня в кончик носа, затем опускает голову и медленно меня раздевает, целует в ложбинку между грудей и так долго сосет мои твердые соски, что я немного кончаю.

В свою защиту скажу, что прошло слишком много времени.

Я хватаюсь за его рубашку и неловко раздеваю его, пока мы оба не оказываемся совершенно голыми. Черт возьми. Я почти забыла, как аппетитно горяч мой муж. Неудивительно, что я не могу и никогда не смогу забыть его.

Он единственный мужчина, который у меня когда-либо был, и никто другой с ним не сравнится.

Его мышцы напрягаются и выгибаются под моим прикосновением, пока я ласкаю его татуировку.

- Что она означает? - я выдыхаю.

- Феникс - это ты, - он целует мою шею, посасывая пульс, и я выгибаюсь, давая ему еще больший доступ.

- Я?

- Ты прекрасное мифическое существо, которое может родиться из пепла твоей болезни.

- А древо жизни? - мои слова заканчиваются стоном, когда он продолжает сосать и пожирать мое горло.

- Это я. Я верил, что смогу сдерживать твое возрождение каждый раз.

- О, Чонгук, - я прижимаюсь к его щекам и целую его, просовывая язык между его зубами.

Я хочу его.

Он нужен мне.

Я не могу жить без него.

- Трахни меня, - выдыхаю я напротив его губ. - Я воздерживалась несколько месяцев, и это ничем не отличается от пытки.

Он смеется, и звук раздается вокруг нас, как колыбельная.

Я надуваю губы.

- Это не смешно.

Он сгибает указательный палец и щелкает меня по носу.

- Ни в малейшей степени.

- Тогда почему ты смеялся?

- Потому что мы в кои-то веки пришли к согласию. Пять месяцев без тебя чуть не превратили меня в безумца.

- Это... значит, что у тебя не было других женщин?

- Детка. Ты думаешь, я способен рассматривать других женщин, когда принадлежу тебе?

- Хорошо. Потому что я ревнивая и могу быть такой же собственницей, как и ты.

- Неужели? Повтори, а то я не расслышал.

Теперь моя очередь смеяться, но смех заканчивается стоном, когда он захватывает мои губы в обжигающем поцелуе, проникая внутрь меня. Я раздвигаю ноги шире и обхватываю его бедра, упираясь пятками в его подтянутые мышцы.

О боже.

Его член кажется таким огромным, и я хнычу, когда его губы отрываются от моих, оставляя между нами нить слюны.

- Ты такая тугая, миссис Чон, - он напрягается, когда немного выходит, а затем снова входит. - Твоя киска приветствует меня дома, не так ли?

- Да... - я стону, мои внутренности сжимаются вокруг него изо всех сил.

- Еще раз, - он выскальзывает, затем входит обратно. - Вот так. Возьми мой член, как очень хорошая девочка.

- О боже.

- Еще раз, - он повторяет одно и то же движение снова и снова, пока я не начинаю стонать его имя так громко, что удивляюсь, как не обрушиваю весь дом. - Скажи мне, что ты моя.

- Твоя. Всегда, твоя... О черт...

- Еще раз, - он входит в меня на всю длину, и я вижу звезды за веками.

- Чонгук!

- Ты такая чертовски красивая, когда выкрикиваешь мое имя. И такая невероятно привлекательная. Я больше никогда не покину эту киску, - он протягивает руку между нами и дразнит мой клитор. - Мою киску.

Прилив удовольствия достигает пугающих высот, когда он чередует то глубокие, контролируемые толчки, то бешеный, грубый ритм. Я не могу сопротивляться его безумию.

Нашему безумию.

- Я не уйду, - шепчу я, целуя его подбородок, губы, щеку. - Больше никогда.

- Хорошая девочка.

Похвала приводит мое тело в неистовство эмоций и похоти.

Я хватаюсь за него изо всех сил, когда оргазм накрывает меня с ослепительной силой. Я сжимаюсь вокруг него, а он шепчет проклятия, кончая за мной. Я чувствую, как его сперма заполняет меня, но все, на чем я могу сосредоточиться, - это его губы, которые ищут мои.

Он целует меня так, будто это наш первый и последний поцелуй. Одновременно.

Он целует меня так, будто никогда не перестанет целовать.

В этом моменте есть что-то мучительно-жалящее. Он выгравировал себя глубоко во мне, как и я выгравировала себя в нем.

Нет будущего, в котором мы не были бы вместе. Я верю в это. Я вижу это в его глазах, когда он смотрит на меня с согревающей сердце теплотой, которой и является весь Чонгук.

- Я люблю тебя, мистер Чон. Я вся твоя.

- Я тоже люблю тебя, миссис Чон.

А потом он снова целует меня.

Я прижимаюсь к нему и приветствую нашу новую совместную жизнь со счастливой, полной слез улыбкой.