Я ошарашено смотрел на Эма. Кожу стянуло, словно меня только что окатили крутым кипятком. "Тайни - это я" - эта фраза словно заостренный молоточек не переставая долбила по мозгам.

- Что? Что ты, черт возьми, несешь? - вырвалось наконец у меня неоправданно громко, так, что несколько человек, толпившихся у кинотеатра, обернулись.

Вместо слов, Эммет засунул руку во внутренний карман своей мотоциклетной куртки и, вытащив оттуда увесистую стопку бумажных листов, протянул ее мне. Это были мои ответы, можно даже не смотреть.

- Как такое вообще возможно? - негодующе причитал я. - Зачем тебе это было нужно?... Придурок! Это, вообще-то не смешно.

- Думаешь, мне очень хотелось посмеяться? - Эм виновато опустил голову.

- Ну тем не менее зачем-то же тебе понадобился весь этот маскарад? Неужели не нашлось другого способа выслужиться перед Саидом?

- Что? - непонимающе вскинул он голову, - При чем тут это?

- Ну ты же замутил это для того, чтобы упрочить свое положение в команде, и стать выше в глазах Саида.

- Вообще-то, капитан я. А Саид, просто игрок... Он один ничего не решает. Как и любой из нас. Все решения мы принимаем только вместе.

- Тогда, объясни мне какого хера ты творишь? Зачем тебе понадобилось так меня унижать?

Эм тяжело вздохнул, словно собирался извиниться, но затем, дерзко вскинув голову, посмотрел мне прямо в глаза:

- А что, если я просто люблю тебя, Шейни?!

Кровь прилила к лицу. По телу побежали холодные мурашки, а мир вокруг стал вдруг совершенно нечетким, пульсирующим, как марево над костром. Кажется еще мгновение и я потеряю сознание.

Нет, еще вчера я даже мечтать не мог о взаимности со стороны брата. Казалась бы, нужно визжать от радости, и благодарить небеса за такой подарок. Но сейчас, когда он наконец-то произнес то, чего я ждал всю свою жизнь, страх парализовал меня с головы до ног. Я испугался. Сам не знаю чего. Любить брата тайком, мечтать о нем, это одно. А слышать от него такие слова - совсем другое.

- И все это время, - продолжал Эммет, - я не знал, как рассказать тебе о своих чувствах. Рассказать так, чтобы ничего не испортить, чтобы не напугать тебя.

- Лучше бы прямо сказал, - я обиженно уставился себе под ноги, - чем вот так вот. Все стало только хуже.

- Ага, - ухмыльнулся он, - Как ты себе это представляешь? Подхожу я к тебе такой, значит, и говорю: "братишка, давай замутим, а то, я тут типа люблю тебя". И что бы ты мне ответил?

Едва улыбнувшись, я поднял взгляд перед собой, но на брата старался не смотреть:

- Что тоже люблю тебя.

- Что?! - опешил брат, и, словно любопытный щенок, склонил голову набок. Более дурацкого выражения на его лице я еще не видел.

- Что слышал, - хмыкнул я, - хотя слова для признания в любви ты мог бы выбрать и поромантичней.

- Скажи, что не шутишь.

- Я так сильно похож на клоуна? - я наконец-то нашел в себе силы посмотреть брату в глаза. Он смотрел на меня, все еще не зная как реагировать. Теперь он казался таким беззащитным, с душой нараспашку. Я не видел в нем ни притворства, ни фальши, и это подействовало на меня успокаивающе. Искренняя улыбка сама вырвалась наружу. Он улыбнулся в ответ и, больше уже не сдерживаясь, сгреб мое тщедушное тельце в крепких объятьях.

- Ты даже не представляешь, - кряхтел я, задыхаясь от его чрезмерной нежности, - сколько времени я мечтал об этом. Сколько слез выплакал, терпя от тебя обиды и равнодушие.

- Так значит это было уже давно? - Эм слегка отстранился от меня, но из объятий не выпустил.

- Конечно, тупица. Я лет с двенадцати понимал что к чему.

- Вот же фак из факов! - улыбка Эммета тут же сделалась совершенно грустной, и, кажется, он даже сжал кулаки, - Мы столько времени потеряли зря. А могли быть счастливы, могли упиваться друг другом.

- Ну это ты терял время. А я упивался, - хмыкнул я, - не знаю только счастьем, или кручиной.

- Прости меня, малыш. Прости меня, - Эммет разглядывал мое лицо так близко, будто видел его первый раз в жизни. Он убрал прядку волос, прилипшую ко лбу, и улыбнувшись добавил, - А ведь я тоже понял свои чувства довольно давно.

- И предпочел любви грубость. Конечно, обижать меня, это же так мило.

- Не в этом дело, малыш, - кажется, Эм еле сдерживался, чтобы не поцеловать меня. - Сначала, я и не понимал, что со мной происходит. Просто ты стал каким-то другим, не таким как раньше. Не мелким доставалой-братцем, а кем-то более значимым для меня, интересным, загадочным. И мне жуть как хотелось эту загадку разгадать. Потом, когда меня осенило в какую переделку вляпала меня жизнь, я испугался. Сам ведь понимаешь, что "пора в психушку" это первое, что приходит на ум, когда понимаешь, что по уши втрескался в собственного брата. Я был испуган и злился на тебя. Злился за то, что ты сам того не подозревая, так бессовестно завладел моим сердцем. А потом.... Потом я просто не знал как намекнуть тебе о своей симпатии. И не нашел ничего лучше, чем задирать тебя. Ну ты ведь знаешь, влюбленные мальчики совершенно не умеют правильно проявлять свои чувства. И потому, вместо того, чтобы подарить девочке первые в ее жизни цветы, или угостить мороженым, они стараются побольнее дернуть за косичку, или посильнее ударить портфелем. Короче, я сам еще был ребенком, и слабо понимал, что творю.

- А сейчас, значит, повзрослел? - хитро улыбнулся я.

- Как видишь, - засмеялся Эммет в ответ, - Если бы я знал о твоих чувствах раньше, все сделал бы совершенно по другому.

- Ну теперь уже поздно мечтать о счастье в сослагательном наклонении. Все вышло как вышло. И, может быть, ты уже выпустишь меня из объятий?

- Еще чего, - шутливо нахмурился брат, и уткнулся носом мне в шею, - Теперь я тебя никуда больше не отпущу.

- Эм, на нас люди смотрят, - я попытался оттолкнуть его, но силы у этого лося всегда было больше.

- И пусть смотрят. Что они никогда не видели влюбленных парней?!

- Но мы, вроде как, братья.

- Но ведь они, вроде как об этом не знают!

Я не стал сопротивляться, и дал брату насладиться моментом. Еще минут десять он тискал меня под аккомпанемент пустой болтовни, а потом все же расцепил руки и, поглядев по сторонам, спросил:

- Уже почти стемнело. Поедем домой? Или погуляем немного?

- Мы же в Бальбоа, дубина, - я уже не в силах был сдерживать улыбку. - Все самое интересное только начинается. Конечно мы остаемся гулять.

В этот миг все вокруг нас вспыхнуло огнями разноцветной иллюминации. Большего волшебства и представить было нельзя.