Домой  к родителям Оливер Арден попал лишь через несколько часов после прибытия.

Распрощавшись с капитаном, продолжавшим безостановочно бормотать извинения, которого Оливеру не удалось успокоить и командой,  Арден тут же был взят в оборот местной полицией.
Несколько часов он провел в участке, давая показания и поддерживая коллег, которые не были готовы, что в их провинциальном участке откажется такая важная птица, как Гидеон Бишоп. Правда, это было лишь одним из многих имен этого человека. При обыске на корабле, в каюте Бишопа, были обнаружены  и другие поддельные документы. Лишь прогнав отпечатки по базе они выяснили  настоящее имя мужчины и то,  что его разыскивают федералы.  Грабеж, драгоценности и антиквариат. Несколько громких дел. И двое трупов. Случайные свидетели.
Оливер вчера чуть не стал третьим.

Бишопа он больше не видел, лишь мельком, за стеклом, в комнате для допросов. Оливер не испытывал сожаления. Что-то переключилось в нем за эти несколько часов. От его влюбленности не осталось и следа. Лишь чувство недоумения и какой-то гадливости. К самому себе. Так глупо поддаться очарованию. Не заметить. Не заподозрить.

Его профессиональное чутье, которым он так гордился, уступило инстинктам омеги.  

Неужели, все те, кто в глаза или за глаза твердили, что таким, как он не место в полиции, были правы?

Ему оставалась лишь глупая надежда, что чехарда с запахами,  которой он страдал с начала беременности, распространялась и на профессиональное чутье.  Отмазка была никудышной. Оливер сам знал это, но принять ее было легче, чем поставить под сомнение дело всей своей жизни.

Вчерашние приключения вымотали его. Как эмоционально, так и физически. Он спал всего несколько часов и с раннего утра был на ногах. На поесть времени совсем не оказалось. Как-то не до еды. Но находясь в участке и занимаясь своим любимым делом, Оливер совсем не замечал усталости и голода.

Все это навалилось на него скопом, лишь когда он распрощался с коллегами и уселся в полицейский автомобиль, любезно предоставленный ему вместо такси.  

Как только машина остановилось у ворот дома, на крыльце тут же показались родители. На лицах двоих, спешивших к воротам,  мужчин явственно читалась недоумение и тревога. 

Оливер позвонил им сегодняшним утром с предупреждением, что встречать его в порту не нужно, выделив лишь минимум информации в свое оправдание и полицейский автомобиль остановившийся у их дома лишь подтвердил их самые страшные опасения.

Арден махнул рукой коллегам, отпуская машину и улыбнулся родителям, так широко и так искренно, как только мог.

-          Оливер, что случилось? –  одновременно произнесли папа и отец, пристально разглядывая сына, на предмет внешних повреждений.

Повреждения были. Бишоп, или как там его, знатно заехал ему кулаком и сейчас левая скула отливала синим,  а в уголке лопнувшей от удара губы запеклась кровь. К  этому прибавились и тени залегшие под глазами от недосыпа и  усталость на осунувшемся лице.

При виде родителей его сердце ухнуло куда-то в живот.  Оливер почувствовал себя ребенком, упавшим и разбившем коленку. Все не так уж и больно, пока не появляются родители, а потом, слезы начинают  литься  сами собой и хочется уткнуться в папину грудь, и почувствовать, как отец гладит твою макушку, что-то успокаивающе шепча.

Двадцативосьмилетнему мужчине лишь с трудом удалось сдержать слезы выступившее на глазах, он продолжал улыбаться, позволяя родителям обнять себя, но не удержался и уткнулся папе в шею вдыхая его запах. Такой родной, как дом, как семья. Оливер почувствовал себя счастливым. Папа пах  точно, как в детстве. По крайней мере, его беременность оставила ему  этот запах из воспоминаний.

-          Я все вам расскажу, -  уверил он родителей, после того, как волна обнимашек и поцелуев схлынула,  - но может всё же войдем в дом?

По дороге от ворот к дому он вертел головой. Этот дом он видел только на фотографиях или видео которые присылали ему родители. За два года, что Ноа и Филип  живут на острове, он еще ни разу не навещал их.

Дом был двухэтажный, небольшой, но красивый. Окруженный большим участком.  Кажется, где-то на заднем дворе, должен был быть бассейн. Лужайка. Пару деревьев. И…детские качели и песочница.

Уставший Оливер зацепился за них взглядом, искреннее недоумевая, для чего они родителям. Может, остались от прежних владельцев? Но потом, понял, и не смог сдержать усмешку. Родители основательно подготовились к его приезду. К их приезду. Мужчина неосознанно прикоснулся к своему животу. Папа проследил этот жест и мягко и понимающе улыбнулся, как умел только он.

Войдя в дом, вокруг Оливера засуетились. Отец с рукой на переноске, вырывал у него чемоданы, порываясь отнести их наверх, в комнату подготовленную для сына.

Папа пытался остановить мужа и попутно усадить Оливера, не отрываясь от него.  Оливер же смотря на эту суматоху просто улыбался игнорируя тысячи вопросов, которыми родители забрасывали его. От так скучал по ним!

-          Кто это?