Язык Кармен дернулся к влажным губам, когда она уставилась на него. Что-то изменилось в Стефане, его карие глаза стали более жесткими и уверенными. Изгиб его губ подсказывал, что визит был целенаправленным. Кармен медленно моргнула и скрестила руки на груди, а брови сошлись на переносице.

— Что ты здесь делаешь? - спросила она сразу, выпрямляя осанку. Как он вообще узнал, что она здесь? Что-то не так.

— Что? Не рада меня видеть? - Стефан изобразил боль в голосе и положил руку на сердце.

— Я совсем не в восторге. - сказала она прямо, не без раздражения в голосе. Ее глаза сузились, так что можно было видеть только ее черный зрачки, придавая ей животную ауру. Впервые она почувствовала дискомфорт, стоя перед ним в одной только рубашке Гарри. Она попыталась незаметно сдвинуть свои бедра, и скрыла черные кружева трусиков. Стефан заметил и его взгляд мгновенно опустился, прежде чем вернуться к ее лицу, которое исказилось в замешательстве и обороне.

Стефан был почти удивлен тем, как она выпятила грудь, чтобы казаться более пугающей. Красивая и уверенная в себе, но она никогда не могла казаться устрашающей, не с ее нежными чертами лица и небольшим телом. Она была еще красивее, чем в из последнюю встречу, которая была несколько недель назад; ее глаза казались более сияющими и живыми, как будто что-то в ней проснулось. Он завидовал тому, кто или что смог сделать это с ней, зажечь жизнь в бездушных глубинах ее глаз;  он потратил год, пытаясь сделать именно это, но все было безуспешно.

— Могла хотя бы притвориться, милая. - пробормотал Стефан, его губы сжались в прямую линию. Он поднял руку, и Кармен инстинктивно вздрогнула, но он не отступил, позволяя кончикам пальцев ласкать ее щеку. — Мы все отлично знаем, что ты хорошо притворяешься.

Ее нос слегка расширился, когда она вдохнула. — Я думала, мы уже это обсудили.

— Так и есть. - он кивнул, медленно приближаясь к ней и закрывая за собой дверь. Кармен чувствовала себя неловко из-за их близости, поэтому она сделала несколько шагов назад, чтобы увеличить расстояние между их телами.

— Тогда почему ты здесь?

Он прочистил горло и провел пальцами по своим густым волосам, которые выросли и теперь скручивались за ушами. Он был таким же красивым, как и всегда, но Кармен не испытывала к нему никакого влечения. Изучая его, она не могла не сравнить его красоту с красотой Гарри. Его волосы, челюсть, губы; Гарри ослепил ее восприятие красоты до такой степени, что она была довольна его внешностью.

— Чего ты хочешь, Стефан? Гарри не обрадуется, если придет домой и найдет тебя здесь...

— Я знаю. - проговорил он, его голос и черты лица смягчились. Он прикусил нижнюю губу, когда вспомнил, зачем пришел в первую очередь. — Прости, что пришел так поздно, но мне нужно было поговорить с тобой перед завтрашним рейсом.

Кармен изогнула бровь и наклонила голову в сторону, искренне смутившись. — Рейс? Куда ты собираешься?

— Из страны. - ответил он смутно. — Я больше не буду здесь жить по личным причинам. Мне нужно, чтобы ты кое-что знала, потому что ты мне правда небезразлична, Кармен. Я знаю, что между нами ничего не было для тебя, но мои чувства росли. Я не могу стоять и смотреть, как любовь моей жизни совершает огромную ошибку.

Стефан изо всех сил старался сохранить искренность в голосе, несмотря на самодовольную ухмылку, норовившую показаться на его на губах. Конечно, Кармен никогда не будет его. Но он должен был убедиться, что она тоже не будет его.

Его слова едва тронули ее, не так, как это всегда делали эмоциональные признания Гарри. Она взяла волосы в руки и перекинула их через плечо, не зная, что сказать. Она не знала, воспринимать ли Стефана всерьез, или игнорировать все, чем он собирался поделиться с ней. Именно в такие моменты она хотела бы лучше понимать чувства людей, потому что, возможно, тогда она сможет расшифровать мотив визита Стефана.

— Как бы то ни было, ты должен знать, что то, что ты хочешь сказать мне, не изменит моих чувств к тебе. - она сказала через несколько мгновений, выражение ее лица не выражало сочувствие. Жало от ее заявления не осталось незамеченным; Стефан глубоко вздохнул и сделал все возможное, чтобы сосредоточиться на задаче, а не на том, что он никогда не сможет изменить.

— Я знаю это, Кармен. - он вздохнул. — Ты сделала свои чувства, их отсутствие, очень очевидными.

Кармен скрестила руки на груди и пристально за ним наблюдала, тишина наполнила воздух вокруг них. Она не была уверена, что он ей скажет, но она становилась все более усталой, когда он молчал, грызя свою нижнюю губу.

Просто скажи это уже. - она вздохнула с раздражением, ее терпение было уже на исходе. Было уже поздно, почти утро, и последнее, чего она хотела сейчас - это стоять там и ждать, пока он что-нибудь скажет.

— Я видел его с женщиной. - признался он.

Тело Кармен напряглось.

— Я был в «The Wild Things» вместе с коллегой, просто решил выпить. Я понятия не имел, что он работал там, или что у него были отношения с тобой в то время. Я видел, как он сидел за одним из столов с каким-то парнем, который, казалось, был его другом, и с блондинкой на коленях. Они вели себя очень... интимно.

Кармен поднесла руку к животу и сжала его, жгучая боль прорастала изнутри.

— Что они делали? В точности. - спросила она, ее голос был чуть выше шепота. Ее глаза безучастно смотрели на пол, когда она изо всех сил старалась не дать коленям подкоситься и упасть.

— Его руки были на ее бедрах... И она целовала его шею, пока он разговаривал со своим другом. Я немного смотрел, потому что я даже не знал, кто они были, но это то, что я помню.

— Когда это было? И откуда ты знаешь, что это был он? Ты даже не должен знать о Гарри... - она нахмурилась, размышляя над этой мыслью; она никогда не рассказывала Стефану о своих отношениях с Гарри.

— Я никогда не упоминала о нем! Ты даже не должен знать, как он выглядит. - она злобно указала на него пальцем и положила другую руку на бедро.

Стефан в защите поднял руки. — Позволь мне объяснить. - проворковал он, надеясь успокоить ее. — Примерно за неделю до этого, он пришел в мою квартиру и в основном угрожал убить меня. На днях я понял, откуда я его видел, и понял, что должен тебе рассказать.

— Клянусь, я говорю правду. - добавил он тихо, когда Кармен не встретилась с ним взглядом.

Ее голова низко свисала, а плечи заметно ссутулились, словно обремененные тяжестью слов Стефана. Кармен Вичино никогда не была из тех девушек, которые боялись таких вещей; мужчины всегда были слишком увлечены ею, чтобы беспокоиться о том, что они будут с другой.

Он ничего не значит для тебя, напомнила она себе.

Тебе не должно быть больно от этого. Ты даже не в отношениях с ним.

Она выдохнула и медленно моргнула, чтобы избавить глаза от влаги, и посмотрела на Стефана.

— Спасибо, что поделился этим со мной, но думаю, тебе пора идти.

— Окей. Тогда прощай, да? - он прикусил губу и протянул к ней руки, отчаянно пытаясь дотронуться до нее в последний раз. Почувствовать запах сладкого миндаля ее волос, почувствовать ее гладкую кожу, услышать, как ее сердце тихо бьется в груди.

Кармен вздохнула и уткнулась в его протянутые руки. Пара рук, в которых раньше было комфортно, теперь были холодными и чужими. Стефан уткнулся носом в ее волосы и посильнее прижал к себе.

— Ты заслуживаешь мир, детка. - прошептал он ей на ухо. Его грудь сжалась. Он так любил ее.

Она не знала, что сказать в ответ, и не хотела ничего говорить, поэтому она просто обняла его за талию. Она не обращала внимания на близость их тел, потому что ее разум был наполнен изображениями блондинки, сидящей на коленях ее мужчины. С губами ее мужчины на ее теле... он положил на нее свои руки...

— Прощай, Стефан. - она вздохнула, наконец, отстранившись от объятий. Она вытерла тыльную сторону руки о лоб, чувствуя себя еще более опустошенной и истощенной, чем раньше. Сон был единственным, что звучало хорошо для нее; или, более конкретно, спать на кровати Гарри, где ее мог был окутать его запах.

— Пока. - он усмехнулся. - Делай то, что лучше для тебя, Кармен. Хорошо?

— Хм. - промычала она, снова опустив взгляд в пол, так внезапно заинтересовавшись гладкой плиткой, такой жемчужной, что она могла видеть свое отражение. Она ненавидела то, что видела. Она увидела женщину, которая была недостаточно красива или нежна, чтобы угодить единственному мужчине, о котором она когда-либо заботилась. Она увидела женщину, которая застряла там навсегда; застряла в Лондоне, застряла в своем теле, застряла в своем разуме. И все, чего она хотела, - это выбраться.

Она едва услышала, как дверь закрылась, когда Стефан ушел, оставив ее одну в квартире Гарри.

Ее мысли были безмолвны, и в тоже время оглушительны, и это было самое отвратительное чувство, которое она когда-либо испытывала. Ее тело было тяжелым, ее ноги едва отрывались от пола, когда она шла по коридору. Ее голова пульсировала.

У нее болело сердце.

Она все еще была в рубашке Гарри, когда зарылась под одеяло на его кровати. Его подушка оказалась сдавленной в ее руках, так сильно, что если бы она была живой, ее бы уже не было. Ее нос зарылся в нее, наполняя ее чувства сладким, мятным мускусом, который был впитан в ткань. Это был ее самый любимый аромат, и этого было достаточно, чтобы вызвать самую маленькую улыбку на ее губах.

— Почему я? - она прошептала в подушку, ее улыбка исчезла, а губы задрожали.

А потом она заплакала.

Такой плач, который разразился глубоко в ее животе. Такой плач, который сдавливал ее легкие, отнимая возможность дышать. Соленые слезы неумолимо скользили по ее щекам, оставляя влажные пятна на подушке. Это был такой плач, который был тихим и болезненным, ее рыдания умоляли быть услышанными, хотя она была одна.

Она плакала так всего раз. Это было в ту ночь, когда отец пришел домой и потерял сознание на диване, его губы побледнели, и его пульс угас. Восьмилетняя девочка сидела на коленях у дивана, обхватив его маленькими ручонками. Она плакала, думая, что ее отец, единственный человек в ее жизни, мертв.

Маленькая девочка плакала часами, пока ее отец, наконец, не проснулся.

Теперь, она была одна и ее тело было опустошено. Казалось, что кто-то взял скальпель и вырезал ее внутренности, оставив ее пустой. Ее глаза закрылись и из них вырвались теплые слезы.

Она думала о Гарри, как бы больно это ни было. Она думала о том, как она проводила пальцами по его волосам, его мягким и кудрявым волосам, которые были слишком длинными, но она никогда не позволяла ему отрезать их. Она думала о его румяных щеках, которые всегда краснели по утрам, когда он был весь сонный. Он всегда выглядел таким невинным по утрам, при мягком дневном свете его кожа, казалось, сияла, а его речь была еще более невнятной, чем обычно. Она думала о шрамах и веснушках на его теле, о которых знала только она. Блеклый шрам чуть выше его бедра, он сказал ей, что он получил его от падения на скейтборде, когда ему было семь лет.

Она вспомнила их первый раз в лимузине. То, как он наполнил ее так идеально, намного лучше, чем кто-либо другой. То, как он тихо хмыкнул ей в ухо, и позволил своим рукам вцепиться в ее талию, как будто он не мог сдержать своего удовольствия.

Ее слезы высохли, а мысли блуждали в течение нескольких минут, часов. Гарри все еще не вернулся, она не могла лежать там так долго, но она потерялась  во времени.

— Все это веселье и игры, пока кто-то не влюбляется. - прошептала она себе, ковыряя пальцами нитку на подушке, и ее слова затерялись в тишине комнаты.

•

Сверху Стефан, если что.