Очередной летний денёк подходил к концу.

Солнце, чьи лучи светили уже далеко не так агрессивно, как это было днём, медленно опускалось к горизонту.

Я, сидя на крыльце собственного дома, заворожённо следила за этим великолепным зрелищем, наслаждаясь приятной вечерней прохладой, подставляя лицо лёгким дуновениям ветерка, треплющего мои волосы.

Привычка наблюдать за тем, как солнце, окрасившись в ярко-красный цвет, скрывалось за густыми облаками, приобретавшими, по обыкновению, нежно-розовый оттенок, уступая место сумеркам, уходила корнями в давно минувшее детство, воспоминания о котором я всеми силами старалась стереть из памяти, оставив на их месте лишь огромную зияющую дыру, наивно полагая, что таким образом призраки прошлого, поселившиеся где-то в глубинах подсознания, оставят меня, перестанут преследовать в ночных кошмарах, стараясь вырваться наружу после длительного заточения. Вырваться, чтобы вновь и вновь одерживать верх надо мной.

Однако прошлое, каким бы чудовищным оно ни было, никогда не оставит человека в покое. Подобно тени, что всю жизнь находится рядом с каждым из нас, оно будет преследовать его. Преследовать для того, чтобы заставить смириться, заставить вынести определённые уроки, забыть о которых не получится никогда.

Прошлое, всегда поражающее меня своей неоправданной жестокостью, становится Азраилом души человеческой, обрекая её на вечные страдания, при свете дня тщательно скрываемые притворной улыбкой или звонким смехом.

Оно словно проводит естественный отбор, безжалостно расправляясь со слабыми, великодушно даруя право на жизнь самым стойким. Фатальное послание самой Смерти.

– Снова витаешь в облаках, малыш? – за спиной послышался ласковый голос отца, чьё внезапное появление отвлекло меня от нахлынувших мыслей, вновь возвращая в привычную жизнь. - Или, быть может, что-то беспокоит тебя?

– Детство, папа, - ответила я, опуская голову на его колени. – Меня тревожат воспоминания о нём. В течение долгого времени я пытаюсь избавиться от них, но мои попытки, очевидно, не принесут ожидаемого результата. Те события, лица, образы являются ко мне во снах. И даже днём я ни на чём не могу сосредоточиться. Всё из рук валится.

– Родная, – начал отец, взяв меня за руку, – как бы ты ни старалась избавиться от всего того, что так ненавистно тебе, что когда-то причинило столь сильную боль, ничего не выйдет. Твоё прошлое — неотъемлемая часть тебя, понимаешь? От него не сбежать, но забыть вполне возможно. Достаточно просто смотреть вперёд, не оглядываясь назад, не прокручивая по сто раз те события, не пытаясь, как это делаешь ты, нарочно убить его. Прошлое само оставит тебя, когда поймёт, что теперь для тебя в приоритете только будущее, полное ярких событий. Оно перестанет докучать, поверь. Нужно только постараться изменить себя, пересмотреть свои позиции. Будет нелегко, но, уверяю, оно того стоит. Я сам ни единожды пользовался этим негласным правилом. В тяжёлые времена оно облегчало мне жизнь.

– Я постараюсь, отец, – стерев с лица предательски выступившие слёзы, я всем телом прижалась к нему, пытаясь, как когда-то давно, найти защиту в его сильном плече, спрятаться от внешнего мира, уткнувшись лбом в его грудь. – Я постараюсь.

– Я всегда буду рядом с тобой, моя девочка. Что бы ни случилось, – прошептал он мне в ухо. – Только, прошу, перестань понапрасну лить слёзы. Их в нашей жизни и так было предостаточно. Позволь мне теперь, когда всё уже хорошо, видеть улыбку на твоём прекрасном лице, смотреть в твои глаза, полные счастья!

Обняв друг друга так крепко, как это только было возможно, мы продолжали сидеть на том самом крыльце, откуда мне посчастливилось увидеть не один красивый закат, устремив взгляд на бескрайние просторы небосвода, усыпанного мириадами звёзд, что освещали верхушки деревьев, разговаривая обо всякой ерунде, совершенно теряя счёт времени.

Когда же отец, сославшись на сильную усталость, отправился в свою комнату, пожелав мне спокойной ночи, я вновь осталась одна, беззащитная перед мыслями, что без приглашения начали закрадываться в мою голову, разрывая её изнутри.

Они, казалось, жаждали развязать очередную битву, которая помогла бы им укрепить позиции в этой кровопролитной войне, длящейся вот уже несколько лет. В войне, где не будет победителей, где будут лишь жертвы и разрушения.

Тяжело вздохнув, я закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на звуках, что издавала ночная природа, отчаянно пытаясь не обращать внимание на чувство постепенно нарастающей тревоги, которое усиливалось с каждой минутой.

Но она, казалось, не спешила открывать мне свои невидимые двери, за которыми ощущались спокойствие и умиротворение, а все прочие невзгоды и неурядицы отступали на второй план.

Не было слышно и пения птиц, нашедших своё пристанище где-то в чаще леса, шума светлячков, не смолкавшего, обыкновенно, вплоть до самого рассвета. Даже ветер, разыгравшийся с наступлением вечера, стих. Со всех сторон меня окружала давящая тишина.

Последний раз оглядев улицу, утопающую в кромешной тьме, я вернулась домой, аккуратно закрыв за собой дверь, стараясь не потревожить отца, чьё шумное дыхание доносилось со второго этажа.

Мучаясь приступом бессонницы, я сидела за письменным столом своей комнаты, опустив на него голову, сжимая в руках чёрный кожаный блокнот, доставшийся мне от папы в качестве одного из подарков на прошлый день рождения.

Именно этой незамысловатой, ничем не примечательной вещи волей судьбы выпала возможность сохранить на своих белоснежных страницах историю, воспоминания о которой оставили в сердце отца и в моём сердце глубокие раны, не способные зарубцеваться даже спустя столько лет.

То будет история моего детства, поведать которую я не решилась бы даже самым близким друзьям, которая уйдёт вместе со мной.

Этот же чёрный блокнот станет тем самым спасительным плотом, благодаря которому прошлое, день ото дня терзающее мою душу, сделавшее меня рабом своих воспоминаний, навсегда останется прошлым. Всего лишь жизненным этапом, какие проходил и проходит каждый из нас, чья важность будет меркнуть год за годом, предоставляя мне возможность стать по-настоящему счастливым человеком, давая шанс научиться смотреть только вперёд, не оглядываясь назад, как и говорил отец.

– Если это действительно поможет, – нерешительно пробормотала я себе под нос, открывая блокнот, проводя дрожащей рукой по его пустым страницам, - то я готова. Готова последний раз вспомнить, как всё было на самом деле. Готова перестать мучить себя. Готова стать повелителем своего разума, своих чувств, своего сердца. Готова положить конец этой бессмысленной войне.