Двадцатый район. Клоуны.

 Я взглядом слежу за тем, как маска, которую до этого он держал в руках, вылетает из них, как она ветром проносится мимо моего носа и растворяется в фиолетовой приятной на цвет тьме города. В душе пустота, боль, отчаяние, все чувства, смешавшись воедино, сцепились в цепкий узел и закрутились, оставив позади надежду их раскрутить. 

Больно... Далеко не часто я прибегаю к крайним мерам и пользуюсь кагуне, но, должна признать, это обходится мне весьма болезненно. Возможно, потому что я считаюсь новичком в этом деле на фоне других гулей, которые чуть ли не на протяжении всей своей жизни только и делают, что выгоняют наружу своё единственное действенное средство защиты и активно им пользуются.

   Могу ли я считать этот бой одним из самых ответственных? Разумеется. Первый поединок? Безусловно. Страшно? Конечно, блин. Нечасто я подхожу к кому-то, превращаясь в самого настоящего монстра, и затеваю с ними дуэль. И что самое обидное, так это то, что попалась я так по своей, можно сказать, воле, а ведь могла бы предотвратить, найдя чуточку усилий попросить при первой встрече номер, как только мы познакомились. И ещё желательно было бы не проебать телефон, что, впрочем, я и сделала. И теперь даже без мобильной связи, прям перфект!

  Мой кагуне-ринкаку полетел в сторону Нимуры, наровясь его задеть и хоть как-то покалечить. Но тот, засранец такой, ловко увернулся, отпрыгнув в сторону на безопасное расстояние. Досадно. И очень херово, очень. Я так старалась вложить в этот удар всю мощность, силу, себя, а он так легко отпрянул. Нет и царапины. Какой тогда в этом смысл, если не работает даже мой самый лучший удар? 

 — Ну, держись, — крикнула я, не теряя надежды. Любая оплошность может стоить самого дорогого — жизни, а мне её очень не хочется терять, особенно сейчас. Особенно так паршиво. Я хочу увидеться с родными, я надеюсь увидеться с семьёй. Я их увижу. 

     Мой кагуне со всей силы бил по земле, но лишь только по ней. Результаты мощных ударов моего единственного оружия, которым можно ещё как-то себя защитить, отражались на земле в виде глубоких ям, но не один не попадал по Нимуре. Увы. Однако от этого я не теряла ни надежды, ни строптивости, ни бдительности, ведь в любой момент удар мог нанести он куинке, который, возможно, закончился бы для меня плачевно, ну или, на худой конец, для нас двоих. Но «Нимура де Фурута» только убегал, не предпринимая попытки пойти против меня. 

    — Эй, малыш, тише. Смирись уже, тебе меня не победить, — победно выкрикивал он свой, так называемый, лозунг. — Твои удары сыпятся на меня со всех сторон словно проблемы, от которых я с лёгкостью убегаю.

      Но меня было не остановить даже так. Даже никак. Я с отблеском уверенности внутри, с победной ухмылкой на лице перепрыгивала с одного места на другое, пытаясь догнать этого прыгучего, будто кенгуру, Нимуру и задеть его кагуне.

 — Ниму-прыжок! — со странной манящей улыбкой прокричал Нимура, перепрыгнув через очередной подвернувшийся булыжник.

 «Вот идиот...»

      Я со злости перестала бегать за ним, как собачка, а вместо этого всего довольно-таки огромный камень с дороги и, приподняв его вверх с помощью кагуне, запульнула в сторону исхода всех этих тупых звуков, что он издавал. Булыжник пролетел в сантиметре от него, близко, но не задел. Но не тронул. Но нет. 

 — Эй, давай обсудим это! Я думаю, мы не с того начали! Ну же, ну же! — никак не мог угомониться он, нагнетая в воздухе панику и напряжение.

Я не желала ничего слышать от «лжеследователя», а лишь проткнула землю острием кагуне так, что, пройдя подземный ход, он вышел прямо перед его лицом.

   — Таймаут! Таймаут! Вот пристала ко мне. У тебя что, друзей нет? Эй, принимаю заявки в друзья!

    — Вот истеричка, — прошептала я так, чтобы он не услышал. Бывают парни, причём мужественные, с характером, а бывает он.

  — Соута, а нам можно уже повеселиться? — нетерпеливо спросила Рома, не знаю почему, но эта особо мне не нравится уже, заочно. В ее мыслях я уже была расчленена. Теперь она желала сделать то же самое в реальности.

  Нимура обернулся в сторону исходящего звука. И в этот момент я поняла, что я точно мой шанс. Подарок судьбы, прямо-таки. Нужно действовать, пока не стало поздно. Я не могу быть уверена насчёт эффективности, но времени думать нет совсем. На войне все средства хороши, думаю, это не исключение. 

  — Рано, Рома. Ты первая узнаешь нужный момент, — подмигнул Нимура, будто забыв, что я вообще тут. Это не расстроило, скорее, рассмешило, если бы мне было сейчас вообще до смеха.

  В этот момент мой кагуне проткнул Нимуру, оставляя на теле глубокий порез. Кровь фонтаном брызнула из его раны, разливаясь близ него, капая на рядом лежащие камни, на стоящую смрно на парковке машину. Вот она — победа. Всё ведь было так легко. Подозрительно просто. Необычно.

   Я уверенно шагнула к нему, стараясь не выдать своё волнение. Неужели победа? Я одолела такого сильного врага за минимум времени, даже толком не устав? Шу-сама бы мной гордился. Или... это ещё не всё?

    — Всё кончено, Нимура, — я говорю это торжественно, но гулям вокруг вообще фиолетово. Обидно? Нет. Подозрительно.

    — Давай не будем ссориться, — Соута обессиленно привстал, изобразил усталость, отчаяние, прикрыв глаза руками. — Лучше давай договоримся по-хорошему! — сказал, будто отрезал, тот отрывисто, выпустив кагуне в мою сторону. Человек, который использует кагунэ, им не является. Он — гуль. И это — неожиданно.

  Я даже не успела понять толком ситуацию, как из моей спины вышел его острый конец кагуне, кровь, густая, бордовая, раздилась по асфальту, медленно стекая по телу. Не столько боли, сколько обиды, разочарования почувствовала я в этот момент. Медленными шагами победителя он подошёл ко мне вплотную, сократи в расстояние до минимума, крепко схватив за горло.

  — Ка... Ка... Кагуне? — начала заикаться я, не силясь сказать более ровным голосом.

   — Моя милая Меди-чан. Как же долго я ждал этого момента, моя леди, — слащавый наигранный тон. Как же мерзко.

  — Идиот, — прошипела я, плюнув ему в лицо кровью. Теперь стало в разы страшнее, но я весьма успешно делала вид спокойствия. Надеюсь, он не чувствует боязнь... 

  — Вот дура, — ехидно сказал Нимура, слизывая со своего лица кровь. Судя по выражению лица, ему это вполне нравилось. — А ты вкусная. Что же мне с тобой сделать? Убить, изнасиловать или съесть? Право выбора предоставляю тебе! 

    — Этому не быть, — сказала я, улыбнувшись. — Шу спасёт меня.

      Послышался смех. Клоунов явно рассмешила эта ситуация.

— Неужели ты и правда думаешь, что Шу спасет тебя? Твой любимый гурман проводит время с тобой, наполняет твое сердце любовью, но при этом ждёт, когда его разбить вдребезги. Ему просто нужны новые ощущения. Как думаешь, вкусно ли будет съесть гуля с разбитым сердцем? Цукияме тоже очень интересно. Правда?

  Незаметно для меня Нимура посмотрел на Уту. Парень, по всей видимости, был не дураком и мигом сообразил, что нужно делать. 

 — Всё верно. Разве можно жить, не познавая чего-то нового? Гоголь перед смертью сказал нам: «Не будьте мёртвыми, но живыми душами...» Но разве может быть «живой» душа, не познавая ничего? Позволь мне познать тебя. — С этими словами Ута подошел ко мне. Перед самым лицом, стоя прямо передо мной, он снял маску. 

     — Цукияма-кун? — передо мною в собственном обличие стоял тот, в кого я так безнадёжно влюбилась. — Но ведь... Не может этого быть, — я усиленно продолжала настаивать на своём, однако в голове навязчиво вертелись мысли.

    Зачем? Зачем он это делает? Я ведь... Я ведь доверилась ему. Я верила, что когда-нибудь всё станет хорошо. Рядом с ним мне было комфортно. То время, которое мы провели вместе... Лучше бы Соута убил меня сразу, лучше бы я не знала правды, а умерла с надеждой на спасение. 

   Какой смысл сопротивляться теперь? Даже если я сбегу, они всё равно найдут меня и сделают всё, что хотят. Да и куда теперь идти? В этом мире мне не выжить в одиночестве. Парень даже тот оказался предателем. В чем смысл теперь моего существования? Сидеть дома, поджав хвост, или убивать всех без разбора?

      — Никогда не забывай, что я гурман, а ты для меня лишь еда, — как заклинание продолжал плавно говорить он.

    — Замолчи, замолчи. Замолкни же ты!

     Я не могла больше терпеть его присутствие. Он будто специально пытался меня добить, уничтожить, обезвредить... Каждое его слово было для меня как яд. Я не могла больше ничего слышать от него.

— Ну и придёт ли теперь к тебе твой «герой»? — самодовольно спросил Нимура. — Ах да, он же прямо перед нами, он же сам сказал тебе несколько приятных слов. Не ожиданно, правда?

   — Убей меня. Слышишь? Убей меня. Прошу... — Тошно от своих слов. Как легко меня вывести на эмоции, как легко меня уничтожить. Может... Дело моей ветренности в пережитом? Кто знает.

   Вместе с этими словами и мыслями мой, до этого момента активированный, какуган пропал. 

 — О нет, нет, нет. Ну зачем ты так быстро, — едва не заплакал он. — Я всегда знал, что ты будешь умолять меня о смерти, но не так быстро, милочка. Я еще не повеселился как следует.

«Не повеселился?» — пронеслось у меня в сознании. Дойдя до головного мозга, эта фраза там и застыла.

    — Значит, будет продолжение? — вслух спросила я.

 — Ты только дождись его, не умирай раньше времени, — сладостным голосом вежливо попросил Фурута.

 Клянусь, если бы я не была сейчас в этой ситуации, окружённая группой клоунов, в том числе и Цукиямой, если бы вокруг не была такая напряжённая атмосфера, а я не была бы настолько обессиленной... Я бы посчитала человека, сказавшего такие слова, самым чистым и нежном лепестком в этом сухом цветке. Другими словами, это был голос «чистого» человека. Такого как Нимура Фурута можно принять за вежливого, стеснявшегося человека. 

Но действительно ли он так добр?

 — Не умирать, говоришь... А если не выйдет? — саркастично поинтересовалась я.

   — Ты уж постарайся, не лишай меня веселья.

  Раны уже почти заросли, но сил сражаться не было. Хотя дело было совсем не в этом. Силы всегда можно было найти, но не желание. Если его нет, то всё — пиши пропало.

  Я осмотрела место, где я находилось. Вокруг не было ни души. Обстановка стояла мрачная, тихая, успокаивающая. Где-то рядом периодически проезжали машины, но ни одна из них не остановилась мне помочь. Может, они просто не видят меня? Может, мне всё это кажется? Нет, дело совсем не в этом. Клоуны неплохо спланировали обстановку. Это место находилось позади дома. Ни один приличный нормальный человек не зайдёт сюда. Место, где всегда царит тьма. Безлюдный переулок. Сколько бы я не кричала — меня не найдут. Да и надо оно мне? Ради чего мне жить? Всё, что было мне так дорого в этом мире... всё исчезло. У меня не осталось ни семьи, ни друзей, ни Юко... сестрёнка... 

      — Всё. Время на шалости закончилось, спектакль окончен. Уходим, друзья, — не без иронии сказал Соута.

  — Но... — начала было Рома.

    — Никаких но. С неё достаточно. Её сердце и так уже разбито. Достаточно! 

    Вместо ответа она тихонько зарычала, как бы высказываю своё недовольство, но не решилась сказать что-либо против.

  — Вот и прекрасно, Рома, — будучи довольным подчинением его напарницы, заметил Соута.

    На лице Нимуры радость плыла быстрее скорости света. Он любил, когда ему кто-то подчинялся, причём делал это нехотя. Ему нравилось, что сейчас Рома промолчала, не успев даже что-либо сказать. Фурута всегда считал это признаком слабости, что помогало ему считать себя сильнее.

      — Ты идёшь со мной, — Нимура посмотрел на меня, что даже сердце ушло в пятки. — Давай, вставай, — я попыталась подняться, но вместо этого неграциозно завалилась назад. — Аккуратнее же! Ты мне нужна в наилучшем состоянии. Хи-и... — Он подхватил меня, придержав за талию, и немного грубо, немного пошло сжал её. 

  Мерзко. Противно. Бесит.

  Что же этот парень собирается со мной сделать? Почему он так аккуратно обращается со мной, притом явно не питая слабости? Может, всё в порядке, и незачем волноваться...

— Эй, Нико. Помоги нашей мадам благополучно дойти, мне надо отойти... Считай, что это тебе подарок за хорошее поведение, сладкая, — обратился он уже ко мне.

      — Всё будет хорошо, вот увидишь. Босс, конечно, дурак у нас, но он такой привлекательный, — попытался успокоить меня Нико, но вместо этого дал нехилый такой намёк о его ориентации. 

    — П-почему он не убил меня на месте? Зачем весь этот балаган? 

    — Мы клоуны, а весь мир — цирк. Ты нужна хозяину для этого самого «цирка». Будь его милой игрушкой и вот увидишь, удача будет на твоей стороне.

    — Цукияма... — начала было излагать свои мысли я вслух, но Нико перебил меня: 

 — Не всё золото, что блестит. Подумай над этим на досуге.

      Не всё золото, что блестит... Что он имел в виду? К чему эта неуместная фраза?

     Однозначно, тут все тупые. И говорят они глупости. И делают их.

***

POV Ута

      Я шёл позади всех, не имея охоты вть ближе ко всем. Мысли были далеки от этого мира, они витали, смешиваясь в откровенное недоразумение. Я думал о Меди, но ничего конкретного не мог предпринять. Чем-то это девушка приглянулась мне, но чем... Это была какая-то тяга. Нет, не любовная. Скорее, дружеская. Эта девушка доверяла мне, хорошо разговаривала и... краснела. Она ведь гуль, такая же как мы. К тому же, мы, кажется, одногодки. Как я мог притвориться этим чертовым «Гурманом?» и так глупо воспользоваться своей способностью. Мы же ведь могли подружиться. Ну, а что же теперь? Наверняка Нимура просто наиграется с ней вдоволь, испортит ей и без того слабую психику и... Отправит на аукцион, а там я её как товар должен буду продать... Нет. Я не смогу это сделать, я не хочу, чтобы она стала питомцем Биг Мадам. Этот транс давно мне противен, хоть она и влиятельна, и богата, и гуль, но она ужасна. Давно бы её растерзал, но не могу. Дело не в её охране, а в её влиятельности в окружении. Покупкой людей на аукционе она, можно сказать, финансирует большую часть проекта.

     Нет, глупые мысли. Это всё не положено. Я обязан выполнять любые приказания, смотря на ужасные последствия, и сам наслаждаться тем ужасом, что творится. Это и впрямь забавно. Даже с ней. 

 Повеселимся.

POV Ута закончен.

Из задумчивости парня вывела рука, упавшая к нему на плечо. Обернувшись, Ута увидел Соуту.

  — А, это ты, — обыденно изрёк парень, смотря на своего соратника, который был уже в маске.

     — Ожидал увидеть кого-то другого? — Он щёлкнул пальцами перед лицом масочника, выказываю своё самодовольство.

      — Нет, — холодно ответил Ута.

   — Ута... Мне понравилось, как ты сыграл Гурмана. Наша мадам прям так и повелась. Хи-и... У меня крайне хорошее предчувствие, — загадочный слащавый голос его пестрил самовлюблённостью и очередной хитроумной задумкой.

      — Собираешься продать её на аукционе? — холодный, леденящий душу акцент.

 — Ну зачем же ты так. Сам понимаешь, что это слишком ценная находка, она мне и сама нужна.

     — Прибыльное дело было бы. Отгребём за неё много. Подумай хорошо. — Парень понимал, что делает хуже, но не мог иначе. Он ведь «клоун», а они не бывают хорошими... Ведь так? 

   Ута больше не собирался тратить время на Фуруту. Он ускорил шаг в надежде на то, что Нимура больше не станет вести с ним диалог.

   — Вот идиот. Да что он возомнил о себе? На аукцион он, значит, хочет, да... Ну ладно, получит он своё... Хи-хи, — с усмешкой подметил Соута, понимая, что иногда нужно выполнять желания подчинённых. — Эй, Ута. Подожди. Я согласен. 

    Ута лишь улыбнулся, но от этой улыбки, помимо того заранее запланированного коварства банды, так и шло тепло. Обычное для каждого из нас дело, улыбнуться, но только не для этого сумбурного неформала. Этот парень всегда был слишком холоден, одинок, часто обдумывал произошедшее и делал выводы. Жизнь сыграла с ним злую шутку. Она со всеми «Клоунами» сыграла коварную злосчастную шутейку, здраво поржав над этим.

     Фурута, судя по его взгляду, закрытому маской, почувствовал что-то неладное. 

***

 Очнулась я в неизвестном мне помещении, плохо осознавая случившееся. В голове не было ни одной порядочной мысли. Затылок саднил, на плече оказалась рванная кровавая рана, которая пыталась срегенерироваться, но тем не менее надоедливой гремучей болью отзывалась по телу. Я осмотрелась вокруг, вытерпливая при этом как всегда не вовремя нахлынувшее головокружение.

Комната была вполне просторной, полупустой. Но что было вдалеке, я понять не могла, от того что вокруг стоял полумрак. Стены были серыми, гнусными, на них ещё виднелись изорванные в клочья обои, на которых ещё издалека можно было различить царапины от чьих-то когтей, возможно, довольно крупного животного. Пол оказался тускло-белого цвета. На нём была разбрызгана чья-то засохшая кровавая смесь, вроде гущи.

Страшно подумать чья.

     В помещении не было ни окон, ни как таковой мебели, не считая объекта, находящегося чуть дальше от меня. Может, от этого помещение и казалось мне огромным. Была лишь металлическая дверь, на которой висел внушительных размеров замок.

«Интересно, сколько же он он здесь? И давно ли им пользуются?»

Не было сил встать и пройтись вокруг, ровно как и охоты.

      Резким потоком на меня хлынула волна усталости, мощным толчком отправляя в нокаут. Голова резко закружилась, а всё вокруг начало сливаться в единую серую массу. Я не могла пошевелиться, лишь удачно выходило сидеть смирно и не рыпаться. Веки стали наползать на глаза, слипаясь от усталости. Дверь с глухим рёвом отворилась, в ней показался силуэт, но мне уже не было до него дела.

  Ведь наступила темнота, заполнив собою всё вокруг. 

***

    Я с большим трудом открыла слипшиеся после сна глаза и для большей убедительности пару раз проморгалась. Оглядевшись, я заметила, что комната осталось той же, то есть выдвигать отсюда меня никто не собирался. Уже прекрасно. 

    Стрелка часов мирно тикала в соседней комнате, как бы напоминая, что время идёт и я всё ещё живу. Серые стены надвигали панику своею простотой и иногда казалось, что они будто сдвигаются и вот-вот меня раздавят. У меня с детства клаустрофобия, но долгое время она не давала о себе знать. Видимо, её черёд настал. 

      Вдох-выдо-ох... Вдо-ох... Ну же, спокойно, всё хорошо. 

      Я сделала несколько дыхательных подходов и паника чуть поутихла. Не смертельно. 

      — Надо вспомнить что я здесь делаю, — хриплым голосом проговорила я, адресуя это сама себе и всё ещё пытаясь отдышаться.

   Все события разом возникли в моей памяти. Перед глазами всплыла картина поля кровавого нещадного боя, и я мигом догадалась, почему нахожусь в закрытом помещении, да ещё и одна. 

  Я попыталась двинуться, но, увы, не смогла. Руки и ноги были крепко связаны толстой верёвкой. Что ж, вполне ожидаемо.

   — Проклятье. Чёртов Нимура. Может, всё уже закончилось, или, может, я не сдержала обещание и умерла? — задумалась на секунду, но отрицательно покачала головой. Нет. Жива. — Странная комната. Такое чувство, будто здесь устраивают пытки. Нет... Это точно не комната пыток. Приборов, предназначенных для самых извращенных насильственных действий, здесь не было.

   Послышался лязг ключа в замочной скважине и звуки прокручивания. Дверь со скрипом приоткрылась. Уставшими глазами я меланхолично посмотрела на приоткрывшуюся дверь. В ней показался... 

      — Нимура, — мне захотелось убежать, однако у меня все равно бы это не вышло. Руки и ноги всё так же были крепко связаны. Сердце ушло в пятки от страха. Я ведь так надеялась, что это всё был сон. 

      — Да-да, я. Ну, не напрягайся же ты так, — он по-обыкновению мотнул рукой в воздухе. — Наверняка ты задаёшься вопросом, что же я собрался делать с тобой? Думаю, лучше оставить это в секрете.

      Он не спеша начал подходить ко мне, прожигая ехидной улыбкой. Что же, пожалуй, самое лучшее время задуматься о смысле жизни, но думы на ум не шли. Каждый его шаг отдавался пронзительным глубоким эхо. «Мне капе-е-ец», — промелькнуло где-то в сознании. Я опустила голову, стараясь спрятать глаза, разглядывая удушливого цвета пол. Это было единственным, на что моё тело было подвластно в таком состоянии. 

      Подойдя на очень близкое расстояние, Нимура схватил меня на подбородок и крепко его сжал.

— Ой, какое же милое у тебя сейчас лицо. Как приятно видеть в твоих глазах страх, трепет души, выдающий тебя насквозь. Так бы и любовался им. — И резко отдёрнул руку от моего лица. 

 «Вот чокнутый. Вероятно, он точно страдает ни одним психическим расстройством. Впрочем, я, кажется, тоже недалеко ушла», — говорил голос, идущий прямо из глубины души, у меня в голове. Такой тихий приятный, даже немного приторный, женский голос...

      Никогда не задумывалась, каким же тембром я говорю со своим сознанием. Никогда раньше, но сейчас уже далеко не тогда, когда могла беззаботно проводить свои дни, не просыпаясь со сжимающим, выворачивающим насквозь страхом и не думая, что каждый день может стать последним, да ещё и проведённом в жалких муках. 

      Я попыталась высвободить кагуне, но какая-то... стена? Она мешала мне. Это нечто не давало прохода высвободиться наружу моей «звериной сущности». Это странное ощущение, но именно из-за него я не могу... Я бессильна.

— Не можешь на меня напасть, верно? Слышала ли ты что-нибудь об RC-депрессантах? При введении этого вещества твои RC-клетки подавляются, тем самым ты не сможешь высвободить наружу кагуне, а также процесс регенерации будет намного слабее. Фактически, ты человек. Объясню проще, — он мерзко улыбнулся, выдавая свои мерзкие планы. — Главный тут я, а ты моя подчинённая. Так что изволь мне подчиниться: делай всё, что я скажу, иначе последствия будут тяжкими.

  С этими словами Фурута приблизился ко мне. Его лицо находилось в опасной близости с моим. Я не могла сопротивляться. Такое ощущение, что моя испорченность так и лезла вперёд меня, а её было, как и дури, хоть отбавляй. Парень обладал очень заурядной внешностью. Длинная челка была зачесана влево, небольшие вишнёвого цвета глаза оказывали некую тягу. Под правым глазом была родинка, придающая лицу миловидность, и, в какой-то степени, даже... женственность?

    Приблизившись, он примкнул и нежно оттянул мою нижнюю губу, слегка прикусывая её. Я не сопротивлялась, а лишь немного приоткрыла рот, впуская его язык. Я знала, что это неправильно, но не было шанса одуматься. В голове прокручивались слова Нико: «Мы клоуны, а весь мир — цирк. Ты нужна хозяину для этого самого «цирка». Будь его милой игрушкой и вот увидишь, удача будет на твоей стороне». Фурута не останавливался, он уже начал спускаться ниже, оставляя влажный след на нежной коже шеи. Его рука держала меня за талию, а другая уже растягивала пуговицы, и мне на секунду показалось, что я услышала смешок с его стороны. И я буду всё это терпеть? Я не стану его останавливать? Нет... Он не добьётся своего... не посмеет. Это всё неправильно. Весь этот мир неправильный. И мне тоже надо стать его неправильной частичкой. Хотя бы на время.

    Я отдёрнулась, передвигаясь назад, всем своим видом давая понять, что продолжения не будет. Он сделал шаг вперёд, но я только дважды сдвинулась назад и упёрлась спиной в стену, задев связанными за спиной руками побелку. 

    — Ну надо же, какой поворот, — сделал наигранно удивлённое лицо он. — А я уже подумал, что тебе нравится. Больно многое выдавал твой глубокий, полный соблазна взгляд.

— Ну нет, Фурута. Своего ты не добьешься! — чуть ли не на крик сорвалась я. 

 — Ну нет, милая. Своего я добиваюсь всегда и любыми путями, и скоро ты в этом убедишься. Тут вся игра идёт только по моим правилам, и лишь я в плане их менять. Я уже хотел было играть по-хорошему, но раз ты была против, то мы заиграем по-плохо-о-ому-у-у, — протянул Нимура, всем видом показывая, что ситуация набирает обороты, причём явно не в мою пользу. — Рома, будь добра, подойди сюда.

  Я поёжилась от мерзости, вылетающей из его грязного рта. Надо было видеть сейчас лицо Соуты. Его улыбка чуть было не доставала до ушей. Тёмные глаза так и искрились от удовольствия, которое он так хотел получить. Между бровей легла сосредоточенная морщинка. Понимание того, что мои предстоящие страдания принесут ему только радость, заставило меня принять такое решение: что бы он со мной ни делал, я ни за что не покажу ему своих ощущений, свой страх, свою слабость.

   В комнату пружинистой походкой зашла маленького роста девушка. Я обратила взгляд на её лицо. Да простит меня читатель. Лицо Ромы напоминало мне... треугольник. Маленькие прищуренные глазки, над которыми тоненькими изогнутыми линиями чётко выделялись брови. Маленький сморщенный нос, тоненькие губы, изображавшие улыбку. Заостренный подбородок. Само её по-детски милое личико выражало удивление. Но не стоило недооценивать этого «ребёнка». Проблемное детство, как известно, дало о себе многим знать в её судьбе. Ей чужды чужие страдания. Задорный, весёлый характер Ромы — вот её особенность. Девушка любое действие, любое сказанное слово могла перевести в шутку. Любую жертву она тоже могла перевести в юморную шутку.

 Эта самая мадам спокойно подошла к нам, причём кинув на меня задористый насмешливый взгляд. На её лице была счастливо-садистская улыбка. Знаете, с такой улыбкой заядлые садисты убивают своих жертв. Именно с такой мимикой Рома выудила откуда-то приборы, кажется, предназначенные для пыток, и передала их Нимуре. 

 — Соута, держи. Постарайся как можно меньше пачкать их. Всё-таки нам их Наки одолжил, — пропела Рома, подмигнув Нимуре и удаляясь из «комнаты пыток короля Вашу». Но я всё ещё верю и надеюсь, что это совсем не то, о чём я думаю. Нет же?

     Однако кровь на стенах заставляла считать иначе. 

     — Да, действительно, не стоит огорчать братика Наки. Ты же не огорчишь его, верно? — с предвкушением предстоящего им дела обратился ко мне Нимура.

  Я молчала, как партизан, не смея вымолвить и слова. Да и что мне говорить, когда всё уже решено? Разве от моего нелепого крика о спасении что-либо изменится? Очень маловероятно. Надо только набраться сил и терпения, дабы не закричать от боли. Ведь как говорил Нимура: «Фактически, ты человек». Эта фраза могла означать только то, что чувствовать я всё буду в полной мере. Другого не дано, увы.

    — Не будем медлить. Приступим.

      Послышался скрипящий лязг стали, разносящийся на довольно обширную территорию, и мои стоны, скрывающие до остервенения невыносимую боль. 

***

POV Цукияма Шу

    «Уничтожение семьи Цукияма» — задача CCG провалилась, так что все мы можем вздохнуть с облегчением, но только не я. Вот уже прошло пять дней, как я не слышал о Меди ничего. Она не отвечала ни на звонки, ни на смс. Мне даже удалось узнать адрес ее дома, но Меди и там не оказалось. Хоть она и сильная девушка, обладающая великолепной боевой мощью, я все равно очень боялся за нее. Решив, что дальше так продолжаться не может, я решил походить по соседним домам. Двадцатый район был прекрасно мною изучен, поэтому я сразу же пошёл к своему знакомому, жившему неподалеку от Меди. Он был гулем, мужчиной пожилых лет, обладающим великолепным слухом. Когда-то этим он привлекал Древо Аогири, пока те не нашли себе девушку с такими же способностями. Звали его Акено Минагучи.

  Постучавшись в дверь, я начал ждать. Буквально спустя тридцать секунд ко мне вышел пожилой мужчина. На его лице уже давно образовались морщины, два вечно активных какугана легко выдали бы его за гуля, но прищуренные глаза тщательно скрывали его настоящую сущность. Акено хорошо вжился в мир людей. Он мог спокойно есть людскую пищу, общаться с людьми и запросто мог находиться в их обществе, даже не думая о них как о еде. Ходят слухи, что его жена, милая бабулька Ами Минагучи, на самом деле человек, даже не подозревающая, кто на самом деле её муж. Но, думаю, это лишь слухи, хотя никто не видел её за поеданием человечины или каких-либо намёков о «другой жизни». Зато мирно отдыхавшей в своей беседке за чаепитием со сладостями или готовящей ужин можно было увидеть в любое время.

— Акено, друг мой, — начал диалог я, как только отворилась дверь. — Я знаю, что ты слышишь всё, что происходит в квартале от тебя. Можешь ли ты мне объяснить, что произошло с Меди? Я не видел её почти неделю. О ней не слышно ничего. Никто не знает, что с ней случилось.

     Старик потёр глаза ото сна. Очевидно, он только что проснулся, а это действие всегда помогало ему прийти в реальность из царствия Морфея. 

  — Конечно, знаю. Не зря старик услышал всё о вашем романе. Я знал, Шу, что ты обратишься ко мне. Присаживайся, — вежливо предложил Акено, впустив к себе, и начал свой рассказ. — Разговор будет долгий и не из лёгких.

      Он несколько раз прочистил горло и, удобнее устроившись на кресле, завёл длинную тираду.

     — Твоя девушка не такая простая, какой она тебе кажется. Всю свою жизнь она прожила в Йокогаме. Её мать — обычный человек. Но только не отец. В тайне от жены и Меди он часто ездил в Токио, проводя различные эксперименты над людьми и гулями, а также развлекаясь по-своему. Иными словами, он был самым настоящим гулем, а Меди получеловеком*, не знавшей об этом, — он разумно сделал паузу, смотря на моё в край шокированное лицо, а затем так же безропотно продолжил. — Попав в аварию, она умерла, но Древо Аогири доставило её мертвое тело в Токио, где доктор Кано создал из неё «Сову». Решив, что девушка слаба и не знает даже элементарного ведения боя, он приказал Дереву Аогири сделать с ней то, что они захотят, доверив это дело Аято Киришиме. Кано предполагал, что тот мигом повторно отправит её на тот свет, но юноша пожалел Меди, сохранив ей жизнь. Он решил оставить её в проулке между двумя заброшенными домами, наблюдая сверху за её дальнейшими действиями. Меди сразу же, конечно, совершила ошибку, подойдя к незнакомому ей гулю. Парень хотел было вступиться, чтобы помочь ей, но она сама со всем справилась. Такой поступок показался Аято достойным сохранности её жизни. Возможно, Шу, ты не единственный, кто был одержим этой юной особой. 

  Я не без ревности посмотрел на старика, предвещая самое худшее из возможности услышать. Впрочем, так оно и было.

      — И говорю я сейчас не об Аято, — я деловито прокашлялся и закинул нога на ногу, удобно распластавшись на стуле. — Как бы девушка ему не приглянулась, он понимал, что для всех них она должна быть мертва, а потому вспоминай он о ней часто, это вызвало бы большие проблемы, тем более он увидел тебя и твой взгляд, — «Хоть в чём-то этот чёртов Киришима смышлён». — Аято сразу же понял, что это был взгляд не «хищник-жертва», а влюблённый. Влюбленный взгляд «Гурмана», — старик перевёл взгляд на меня, сделал небольшую паузу, а затем продолжил вновь. — Говорю я сейчас о «Клоунах». Меди с первой же секунды её появления в Токио желали заполучить «Клоуны», а именно Соута. Главный в их банде. Возможно, ты слышал о неком Нимуре Фуруте? Думаю, мало кому известно, что он ведёт «двойную игру». Будучи подчинённым Шики Киджимы, а ныне Сасаки Хайсе или, как тебе известно, Канеки Кену, он является одним из главных банды «Маски клоунов».

   Он замолчал, а я не выдержал и попросил продолжения, всё ещё не до конца понимая, что нужно делать. 

      — Думаю, Шу, я достаточно тебе рассказал. Теперь дело за тобой, но будь осторожен. Клоуны очень сильны, возможно, что Меди давно уже мертва, а возможен и такой вариант, что она потеряла рассудок. Мои уши успели уловить, что сейчас ею одержима ненависть к тебе. Если тебе удастся переубедить её, то победа за тобой.

      Я сидел в оцепенении. Значит, она находится там, у клоунов. Теперь до меня окончательно дошло, что не следует исключать из виду тот факт, что всё уже кончено. Если мне удастся пробраться в убежище клоунов, то, возможно, что они уже давно промыли ей мозги. Лучшим вариантом будет, если она вообще не нападёт на меня. А худшим... Не хотелось бы думать об этом. Возможно, моя стычка с ними не приведёт ни к чем хорошему и... Я умру, так и не оставив после себя наследника. Да чёрт с этим наследником! Какой может быть наследник, если он не от неё. Нет. Пускай это будет стоить мне жизни, но я обязательно спасу её, только вот где мне искать их местонахождения? 

 — Акено. Где мне искать убежище клоунов? Место, где они скрываются?

  — Мне не нужны проблемы, — просто ответил он и встал, а в след за ним и я поднялся с места.

 Несколько секунд я уговаривал его продолжить, но всё тщетно, однако Акено кое-что всё же ответил.

  — Шу, думаю тебе пора бы присмотреть себе новую маску. Навести-ка ты своего давнего друга, — загадочно подмигнул мне старик, выпроваживая надоевшего гостя из дома. — Ты очень похож на своего отца, думаю, ему очень нужен наследник, так что будь осторожен. Будьте оба осторожны. И береги её впредь.

 Я не торопясь шёл, осматривая окрестности. «Навести-ка ты своего друга. Тебе пора бы присмотреть себе новую маску...» Что он имел ввиду? Друг, маска... Ута? Старик имел в виду Уту? Он открытым текстом завещал мне навестить его? Акено считает, что масочник что-то знает?

 Старик не мог ошибаться. Прямо этим вечером и именно сегодня надо бы заявиться к моему дорогому другу. Решено.

«Меди, любимая, всё будет хорошо».

POV Цукияма Шу закончен.

***

    Я кричала. Старалась до последнего держаться, но не смогла. Не вытерпела этих злосчастных выходок и издевательств. Не могу выдержать и сей боли, доводящей до безумия.

   «Ну же, остановись, что ты делаешь, глупая? Он же только быстрее отрезает твои конечности, только больнее делает тебе», — твердил голос в подсознании, но я его не слушала. Хотела к нему прислушаться, но, понятное дело, не могла. 

  На несколько секунд мой линчеватель отвлёкся и загадочно посмотрел, будто что-то вспоминая. 

 — Знаешь, Наки научил меня такой вещи, которую, по его словам, он перенял от Ямори. Она заключается в том, чтобы ты находилась в сознании, всё прекрасно чувствовала и не умирала раньше времени. Твоя задача заключается в том, чтобы отнимать от тысячи по семь. Начинай! 

    Я ничего не отвечала. В какой бы власти Нимуры я не была, подчиняться ему уж до такой степени и не собиралась. Да и к тому же, что плохого в том, чтобы умереть сейчас? Я никогда не могла ничего сказать о себе, как о мазохисте. Так зачем же тогда жить, страдая? 

 — Я повторюсь. Сколько будет тысяча минус семь? — с яростью спросил у меня он, отчего я вздрогнула, но вопрос проигнорировала.

  — Рома. Веди его сюда, — в чуть доброй манере обратился к девушке он. 

 — Кого тебе вести? — крикнула откуда-то издалека она немного писклявым голосом.

  — Её отца.

 — А, ща. Подожди секундочку.

Послышались быстрые, активно приближающиеся шаги и чьи-то пошаркивания. Сначала они были приглушёнными, потом стали более отчетливыми и так пока перед моим лицом не упал... 

 — Папа? — неуловимым для человеческого уха шёпотом произнесла я, едва держась, чтобы не впасть в истерику.

  Да что тут, чёрт его дери, происходит, тем более со мной. Могу ли я просто встать и пойти уже наконец домой. Вот прям среди всей этой ёбаной суматохи? 

  — Меди... Я... Прости меня, — извиняющееся пробормотал отец. — Я многое скрывал, но не знал, что именно в этот день весь обман всплывёт.

— Папа н-нет... да к-как так-то? — Я всё ещё не верила во весь этот бред или просто не придавала значения, но не могла поверить, что всё настолько серьёзно. — Мы же ведь п-простые л-люди, д-да, п-пап? — Ну вот так всегда. Пожалуй, заикаться — единственное, что я могу, практикую и умею лучше всего. 

И я ожидала самого лучшего исхода всех событий, но только не этот пиздец. Ведь мой папка простонародно бросил меткое «нет». И это «Нет» охарактеризовало разом всю мою жизнь. 

И пока я думала, что может быть ещё хуже всего этого, это «хуже не куда» подало свой грозный лай:

   — Вот так незадача, правда? Оказалось, что твой любимый папочка всё это время скрывал свою личность гуля. Более того, пытался даже тебя спасти, прознав всю обстановку. Но он такой же как и ты. То есть, слабак. 

 Ах ты крысиная морда! Я тебе зад надеру, как выберусь отсюда. Вот прям чес-слово! Только предоставьте такую сладкую возможность, господа.

 — Не смей так говорить о моём отце! — только и крикнула я, боясь добавить что-то более весомое и аргументативное, так как неизвестно, что у него на уме, и как ему вздумается выместить свою злость.

  — Ну что же, затянулось всё как-то. Начинай уже прощаться с ним, что ли, — опять подал из-за кулис свой грозный тяфк Нимура, взяв Риота за волосы.

Ну вот хватай ты за патлы себя, а не отца, что ж тебе так его шевелюра пригляделась? Понимаю, конечно, что мой папочка уважаемый в Йокогаме человек и использует хорошие косметические средства, но это всё точно не для твоих развратных мыслишек.

 — Не-е-ет! 

   И чего я планирую добиться от своего отрицания? Фиг его знает. 

  — Последний раз спрашиваю. Сколько будет тысяча минус семь? — опять ему мои математические дарю понадобились. Сам, что ли, посчитать не может? Вот тупач... 

 — Девятьсот девяносто три, — похвасталась я своими умениями, однако не господствующим тоном. Увы, не та атмосфера. 

 Соута отпустил моего отца, приказав Нико унести его, что тот послушно выполнил. И вот, меня в очередной раз преследуют необъяснимые события, что, впрочем, уже не удивляет. То Цукияма оказался против меня, то теперь отец — гуль. Идиллия!

  Нимура всё также старательно отрезал пальцы рук и ног, заставляя послушно отнимать от каждого предыдущего значение семь. Теперь я была вынуждена это делать ради отца. 

  Ради любимого главы семейства.

_______________________________

 *Получеловек — это гибрид человека и гуля, в чьём организме преобладают человеческие показатели. Данный вид получается в результате смешивания крови гуля и человека.