Я стоял в сестринской и пил чай. Это была чужая чашка, да - знакомая мне, но неприятно было пить из нее.
На улице теплый ноябрь, но отличается от марта или апреля: деревья уже одиноко стояли без листьев, вороны на них сидели, словно заменяли ту яркую разноцветную листву, которая ещё недавно украшала октябрь. Я смотрел на этих листья-птиц и даже через окно почувствовал всю тоску и черную печаль. Грязь после дождей не высыхала, потому что солнце уже давно не появлялось и темные тучи, будто взяли его в плен до весны.
Сегодня ещё тело, а через пару дней обещают морозы, да и зиму в целом обещали холодной. Я не знаю точно - это рассказывали санитарочки.
Прошло совсем не много времени, как меня вызвали в палату, к этому альфе. Я уже выяснил, что он доминантный и, что если будет гон у такого мужчины, то ни один омега не уцелеет.
Шел и боялся даже в глаза ему взглянуть.

— Я, прошу прощения, за то, что вызвал. Знаю, что скоро сдаете смену, но, у меня для вас хорошие новости - чашку вашу я нашел в интернете, вернее копию. Вот. - Молодой мужчина протянул пакет с чем-то внутри - действительно такая же чашка. Медик слегка улыбнулся, но, чтобы не подать виду, что ему нравится, нахмурил брови.

— Спасибо. Это вс...?

Не успев договорить фразу, молодой омега был повален на постель больного. Тот стал тихо говорить, но голос его был твердым и уверенным:

— У тебя скоро течка. А ты не выпил блокаторы. Что за медик такой, который не следит за своим циклом? Он совпадет с моим гоном – я тебя за километры учую. Пей таблетки, делай уколы или, что вы там делаете – иначе я за себя не ручаюсь, я тебя затрахаю до смерти. И это не шутка.

— Вот только не нужно мне угрожать! Слезь с меня, ты тяжёлый.  Я не собираюсь поддаваться ни тебе, ни кому-либо ещё. Почему вы все так уверенны, что омега в течке сделает все, ради вашего члена?!

— Потому что только альфа может оплодотворить тебя, только альфа создает тот уют, к которому стремится омега. Мы не люди, у нас все втрое, вчетверо обострённое чувство любви, близость, материнства... Вся эта ерунда.
И потом: я – перспективный, молодой, красивый, богатый. У тебя не будет шансов оставаться ко мне равнодушным. Я уже влюблен в тебя, ты приснился мне, в первую ночь пребывания здесь. По хер на всех, если ты ответишь взаимностью.

— Тебе не кажется, что ты не в той больнице лечишься? Ха-ха-ха-ха!

Омега вырвался из приятного плена и ушел, просто сбежал от альфы, о котором втайне и давно мечтал.

" Да чтоб тебя! Идиот, придурок! Да кем ты себя считаешь! Ладно, сдам смену, выпью блокаторы и домой спать. Таких дурных суток, у меня еще не было. Ох! Он такой сексуальный, что просто сил нет..."

— Анжела, я тебе сдамся чуть раньше, можно? - Омега смотрел на коллегу своими красивыми щенячьими глазами.

— А что случилось, ты спешишь куда-то?

Петя стал мастерски врать:

— Я выпил последнюю таблетку блокаторов, хочу быстрее домой добраться. Не хочу проблем, с неадекватными альфами.

— Хорошо, конечно, без проблем.

Омега вызвал такси, но не хотел ждать его на улице - слишком противная погода была. Он облокотился о подоконник и смотрел на все те же деревья, только они были совсем голые. Как оказалось: вороны даже украшали их вчера. Через какое-то время, его заблокировали чьи-то большие руки, он резко повернулся и встретился взглядом, со своим вчерашним пациентом.

— Твой запах усиливается. Меня это сводит с ума, я никогда не терял голову из-за омег или женщин, только ты смог заинтересовать меня.

— Да не я вас интересую, а задница моя и аромат моего секрета. Проще говоря: вы течного омегу хотите. А я  это или другой - не важно. Каждый выбирает только по обложке, я это уже проходил. Прекрасно понимаю, что я красивый, стройный, привлекательный, но не стоит путать стояк, с любовью. Ясно?! Я свою девственность, только любимому отдам, только тому, кто меня будет любить по-настоящему. И не нужно блокировать меня, запугивать, что найдешь в любом месте. Отъебись уже, мое такси давно приехало.

Альфа стал смеяться. Такого наивного парня давно не приходилось соблазнять. В этот раз он отпустил омегу. Затем вернулся в палату и взялся за ноутбук, он хотел выяснить все о Петре.

Еще через два дня, придя на смену, Петя был неприятно удивлен тем, что он вновь на индивидуальном посту. В этот раз пациент был после операции и уже вечером его обещали перевести в обычное отделение, где тоже был индивидуальный пост.

— Меня придется недолго потерпеть, вас трогать больше ненамерен.

Такая холодность и перемена в поведении стала немного напрягать парня, он мило улыбнулся, сделал все необходимые манипуляции и ушел. Омега прекрасно понимал, что перед ним юрист - человек, у которого определенная логика, плюс - это прокурор по уголовным делам. Петя просто мечтал избавиться от этого больного, но желание поцеловать, росло все больше и больше.

" Ну почему он такой, а?! Господи, Какой красавчик! Быстрее бы эта течка прошла, давно забыл бы о желании отдаться ему. Но какие же у нас были бы красивые дети! Так, стоп! Забудь, Петя, забудь об этом".

Как и было обещано, молодого пациента перевели, многочисленная свита и сопровождающие быстро помогли усесться в кресло, чтобы затем увезти альфу прочь.

Омега ликовал не очень долго, потому что подошедший к нему заведующий, сообщил, что лично главврач поучаствовал в том, что бы Петя заботился о Александре, до полной его выписки из стационара.

— Пиздец! У нас, что крепостное право?! Та его отменили давным-давно.

—ТОГДА, ПИШИ ПО СОБСТВЕННОМУ! Я знал, что когда-нибудь, с омегой будут проблемы. Видимо этот мажор - альфа?

— Да.

— Просто терпи, пока он перестанет видеть в тебе объект для охоты. Такая у вас участь.

Не выдержав эмоционального напряжения, омега громко сказал:

—Да какая участь? Какая? Я не соблазнял его, он сам влюбился. А из-за влиятельного папаши - теперь делает, что ему вздумается. Вот пойду и напишу заявление.

— Не дури. Успокойся. Просто потерпи. Ты же любишь работу свою, я это вижу; на хорошем счету и у врачей и у больных. 

— А если он в постель меня затащить захочет?

— Вот тогда уже будешь решать сам и обдумывать поступки. А пока - это всего лишь прихоть и игра. 

— Ничего себе игра! Меня всего трясет от злости. Влюбился он... Как полюбил, так и разлюбит.