***

Утром Алрону стало плохо. Поначалу Калавель не сразу поняла, откуда доносились странные звуки, похожие на то, как будто кто-то захлебывается водой. Лишь крик Фалека привел ее в сознание. Подскочив со стула, она вошла в комнату, и на миг ей показалось, что она еще во сне. В очень страшном сне.

Все тело Алрона извивалось от бесчисленных судорог. Изо рта лилась черная смолянистая жидкость. Она стекала на простыни, пол и одежду рыцаря. Ее было так много, что он не мог нормально дышать. Присмотревшись, она увидела, что такая же чернь льется из его глаз и ран. Фалек перевернул его на бок, но это не помогало, чернота продолжала выливаться из бледного тела.

Благородная женщина никогда не видевшая ничего подобного впала в шок. Схватив тряпку и сжав ее, будто именно эта вещь причина всему, она медленно подошла к кровати и попыталась обтереть тело рыцаря.

- Дура! Зови Элруса, мы здесь бессильны! – все лицо и тело Фалека было перевязано; видно лишь, как яростно блестели зеленые глаза.

Очнувшись от наваждения, и не обращая внимания на не соблюдение приличий, Калавель сорвалась с места и побежала прочь в поисках белого рыцаря.

Буря приближалась к замку. Серое неприветливое небо покрывалось такими же серыми и неприветливыми облаками. Дул холодный ветер севера, и вдали слышались раскаты грома. Калавель бежала по главной площади, не замечая усталых и израненных лиц, смрада и грязи. В дальнем углу замка были видны останки лошадей. По приказу рыцарей их всех забили, кроме трех, отобранных Элрусом для неизвестных целей. Конины она никогда не ела, и сколько не пыталась себя заставить, так и не смогла. Наверное, из-за того, что видела сама, как их резали и забивали. За это впрочем, она корила себя всю ночь, ведь нет справедливости в том, что жизнь лошади стоит больше жизни человеческой.

Вот уже показался дом, где ночевала Айна, и почему-то Калавель была уверенна, что и Элрус тоже там. Рядом с домом стояли повозки набитые сундуками с золотом, на которые леди Ридйор не обратила внимания. Чуть дальше стоял ее брат и что-то обсуждал с Элрусом. Белый рыцарь на удивление выглядел бодро, не смотря на то, что вчера использовал магию.

Калавель не помнит, что конкретно сказала, но Элрус сорвался с места, прежде чем она договорила. Айна наблюдавшая за ними, поборола сильное желание, и продолжила раздавать приказы касательно следующей битвы. Не время паниковать.

- Элрус, что с ним происходит?

Белый рыцарь вошел, одновременно снимая повязку, и активируя «око истины». Алрона уже не выворачивало наизнанку черной водой, зато его тело стало мертвенно бледным, глаза закатились, а на груди и руках появлялась черная чума.

- Что это? Почему он заражен чумой Элрус? – Фалек аккуратно придерживал голову товарища.

- Началось, - страх ощущался в голосе белого рыцаря. – Прямо сейчас Алрон сражается с духами Кинетура в своем собственном сознании. Это сражение разрушает его душу и его тело, и «свет Кинетура» пробивается наружу, даруя ему смерть и разложение.

- Я не чувствую его жизненных потоков!

- Его тело разрушается на фундаментальном уровне, Фалек. Леди Калавель, где сверток, что я велел вам хранить?

- Здесь, сир.

Выхватив его из рук, Элрус бросил сверток на пол и быстро развернул. Калавель увидела странные, но довольно знакомые ей, кандалы из соединения редких кристаллов и черного металла. Такие есть, как правило, у каждого лорда. Эти наручи способны сдерживать магические силы узника, и ходят слухи, что даже не каждый пожиратель способен вырваться из этих оков.

- Марилелы? Ты хочешь его сковать?

- Мы не можем помочь Алрону, Фалек, но можем дать ему лишнее время. Чума имеет под собой два вида воздействия: ментальное и природное. С первым справиться должен сам Алрон, а второе мы можем сдержать, заблокировав его жизненную энергию, - Элрус торопливо застегивал браслеты, и активировал рунические заклятия. Его глаз видел то, о чем он не хотел говорить остальным. Мрачная, черная аура окружала тело рыцаря. Он боялся представить, что сейчас творится внутри уставшего сознания, и насколько силен теперь дух Кинетура. Когда Элрус закончил, браслеты были на руках и ногах рыцаря. Все части оков соединялись друг с другом кристальной цепью, и после финального заклинания, кристаллы начали тускло переливаться изумрудным огнем. Алрон успокоился, черная жидкость больше не лилась из его тела, и судороги прошли.

- Насколько его хватит, Элрус? – Фалек хоть и не мог видеть того, что видел белый рыцарь, но интуитивно понимал, что борьба мечника скоро завершится.

- День, может два. Не больше. Вполне возможно, что я буду занят и не смогу проследить за ним, так что ты должен это сделать за меня, Фалек.

- Что вы имеете в виду, сир? – спросила Калавель дрожащим голосом. – Что сделать?

- Когда-то давно, когда я снимал печать, мы с Алроном договорились, что в случае провала, в случае если он проиграет своей тьме, я убью его или умру в попытке это сделать. – Леди Ридйор покачнулась, не сразу осознав сказанное. Элрус этого не замечал. – Та клятва в силе до сих пор, и если я не смогу ее выполнить, сделать это должен ты, Фалек.

- Как иронично, - вздохнул великан. – Рыцаря, использующего силу древнего бога, убьет тот, кто больше всего в жизни их ненавидит. Как тут не поверить в судьбу. Как я пойму, что Алрон проиграл?

- И озарит его облик тьма. И явит посланник свое истинное лицо. Его дыхание станет оплотом ярости и злости. Его кожа будет серой, словно пепел. Его волосы станут черны подобно коням властелина. Его глаза будут отражать ночь и две ее спутницы, а душа начнет нести свет. Свет Кинетура, - медленно и громко произнес Элрус. – Это одно из заклинаний, которое использовал жрец, когда приносил Алрона в жертву. Если увидишь хоть бы малейшее сходство, то вонзи кинжал в сердце и отруби ему голову. Так ты точно убьешь и рыцаря и зверя внутри него...

***

Элрус возвращался к стене. Он был мрачен и угрюм настолько, что Сиферт не сразу решился говорить с ним.

- Командир, вы должны взглянуть на это! – в его голосе читалась тревога и страх, которые быстро прогнали ненужные мысли.

Айна уже была на стене. Повязку он так и не одел, и глаз видел ауру альнейра. Сильную, крепкую, источающую тепло и заботу лишь с небольшим оттенком страха. На ней почти не было доспехов. Подобно Гейрфасту, Айна, как и все знатоки боевой магии, могла вызывать доспех Сираила. В обычном железе в таком случае не было необходимости, поскольку это всего лишь отягощающий груз. А леди-рыцарь любила простор и свободу движения. На ней был лишь кожаный корсет, наручи и штаны. На поясе висели Нагарайши – парные, короткие, стихийные клинки, которыми Айна владела в совершенстве, уступая разве что Алрону.

Элрус проследил за взглядом подчиненной. Его «око истинны» показывало глубинную суть вещей, но не было зорким. Однако достаточно было увидеть мощную красную ауру, охватившую все поле битвы, чтобы понять, в чем дело.

- Фурии. – Белый рыцарь с тревогой посмотрел на Айну. Произошло то, чего он боялся больше всего. У врага появилась сила, превосходящая все даже самые страшные опасения. Элрус был уверен, что на охоту за ним пошла именно Кирс и ее отряд. Жаль, что тогда они не смогли убить всех, очень жаль. Леди-рыцарь не выстоит против фурий. Тогда он с Алроном напал внезапно, и точно зная, что враг не успел восстановить силы. И даже тогда, они победили с трудом.

- Айна, это Кирс, давай обсудим...

Ее взгляд остановил его и заставил замолчать. Взгляд альнейра, который боролся со страхом внутри себя, с сомнениями и желаниями. Взгляд полный доброты и тепла, нежности и любви. Этот взгляд озарил на секунду все вокруг, хоть и мир не был этого достоин.

- Помни, что ты обещал, - она крепко обняла его, не обращая внимания на людей, на Сиферта и на всех остальных. В один миг Айна поняла, что, скорее всего это последний день, момент, час и мгновение, когда она может искренне поблагодарить Элруса за все, что он сделал, и еще собирался сделать. Она не дрогнет, и останется для него опорой, она одолеет любого кто смеет помешать его планам, неважно какой ценой. Это ее выбор.

И белый рыцарь смог это прочитать в ее взгляде. Финал близился, и никто не мог предсказать исхода.

- Сиферт!

- Да сир Элрус.

- Запрягайте лошадей, - сказал рыцарь, не отпуская своей леди.

***

- Что это? – задал вопрос Джуниус, не обращаясь ни к кому конкретно. – Неужели сдаются?

- Сомневаюсь, - ответил Буулг.

Еще минута и из замка выкатились три запряженные, но без кучера повозки. На полной скорости они спускались по склону. От большой тряски сундуки с золотом выпадали и от удара открывались, посыпая мертвую землю золотом и драгоценными камнями. Промчавшись мимо лагеря, ценный груз устремился прочь, и было видно, как внутри еще оставались огромные, хорошо закрепленные ящики.

Все замерло вокруг Плейреда. На одно мгновение, он словно увидел мир со стороны. Увидел лица наемников, в глазах которых была неприкрытая жажда богатства. Офицеров Гейрфаста, со страхом осматривающихся вокруг себя в поиске своих людей. Презрительную улыбку Кирс и как медленно, но уверенно доставали оружие Лэелия и Амэнимус.

Тяжелая рука Джуниуса легла на плечо лорда.

- Беги, Плейред, - тихо прошептал альнейр. – Беги по тракту назад пока не встретишь наемников и не расскажешь, что здесь происходит.

Словно по щелчку хаос захватил весь лагерь, прошелся волной от края до края. Одни похватали коней и бросились вдогонку за повозками с золотом. Другие начали резать всех, кто был на расстоянии вытянутой руки. Несколько гвардейцев окружили палатку, куда побежала толпа безумцев. Наркисса успела как раз вовремя. Ловко выхватив кинжалы из-за спины, она вгрызлась в толпу людей, быстро лишая их жизни. С другой стороны Кирс вступила в бой, помогая гвардейцам справиться с атакой дезертиров. Кто-то бежал к замку в надежде набить карманы дорогим металлом и скрыться прочь. Крики оглушили лорда, так что невозможно было понять, где свои, а где чужие. Страх поглотил его с головой, и разум отказался понимать происходящее. Джуниус и Буулг приняли основной удар, и он, задыхаясь, побежал прочь от них. Путь к тракту перекрыли дерущийся люди, часть из которых были перевязаны. Плейред сменил направления и завидел палатку своего брата. Сделав несколько шагов в сторону возможного спасения, лорд попал в массу живых тел, вывалившейся из ближайшей палатки. Потеряв равновесие, он упал, и сверху его придавило несколько человек. Слышались тяжелые удары кулаком, стоны боли и грязные ругательства. Затем давление сверху стало еще сильнее, и грудь сжали, не давая вдохнуть. Со всей силы лорд отчего-то оттолкнулся и скинул с себя шевелящуйся массу, и воздух начал поступать в легкие. До его ушей дошел чей-то рев, больше похожий на медведя. Почувствовал, как нечто тяжелое ударилось в толпу и с легкостью раскидало ее. Затем кто-то подхватил его за ворот и рывком поднял на ноги. Джуниус! Это был Джуниус. Он что-то говорил, но все слова погружались в туман и противный свист в его голове. Кто-то подбежал к его спасителю. Завязалась еще одна драка, а затем он услышал женский крик. Сбоку от него черно-серую массу людей снесла красноволосая дева. Еще мгновение и все в округе тоже стало красным. Кто-то вновь с силой подхватил его и закинул на седло. Лорд ничего не смог кроме как припасть к шее коня и обхватить ее руками. Затем он почувствовал тугие удары от седла, а вокруг проносились зеленые деревья и кустарники.

- Эй... Лорд Плейред! Вы как? Нормально? Голова не болит? Может вина? – Он приоткрыл глаза. И тут же поспешил закрыть, поскольку лицо Гулкея показалось ему невероятно ужасным в этот конкретный момент времени.

Но память быстро вернула назад еще свежие образы внезапного сражения внутри лагеря. Лорд рывком поднялся и обнаружил себя на земле, а рядом Вига и его людей.

- У нас проблемы! – только и смог сказать лорд шести.