ВОНН.
Утром следующего дня я стою около своего шкафчика в западном крыле, забирая нужные учебники. Коридор был пустой и мрачный — все, как я люблю. Занятие начнутся только через полчаса, а это значит, что Кэйлеб Доннели придурок, привезший меня слишком рано в школу. Раздраженно вздохнув, я захлопываю дверцу шкафчика и разворачиваюсь. Утро не задалось с самого начала: я проспала, потому что поздно вернулась домой; Доннели донимал всю дорогу до школы; Патриция влепила ещё одну пощёчину, о которой ещё не знает Кэйлеб. Но, несомненно, когда он узнает, всё станет только хуже. Что ж, весело.

Пригладив серую юбку, я ещё раз вздохнула и двинулась по тихому коридору к кабинету анатомии. Изредка мне навстречу попадались ученики Старшей Школы Финикса, бросавшие косые взгляды в мою сторону. Наверное, большинство из них просто завидовало мне. На самом деле, я мало кому сделала что-то по-настоящему плохое. Просто людям свойственно раздувать из мухи слона и затем распускать сплетни, особенно, если этой мухой является дочь известного модного дизайнера. Разумеется, есть и те, кого я оскорбила или унизила, но это не так важно.

Свернув в сторону женского туалета, до меня донёсся чей-то шёпот. Я не хотела подслушивать, потому что мне всё равно на жалкие жизни других людей, но и затыкать уши, конечно же, не собиралась.

— Ты видела, что она запостила в инстаграмме?

— Да! — воскликнула вторая, после чего резко понизила голос. — Она прикидывается, что ничего не понимает или реально тупая?

— Не знаю, но похоже первое. Мне Синди сказала, что они с Джереми целовались в командной раздевалке после его тренировки. А Вайолет на следующий же день метала в неё уничтожающие взгляды, типа «тебе не жить, сучка, если ты ещё раз к нему подойдешь». — Это похоже на правду. Вайолет не умеет контролировать свою ревность и эмоции. Даже тогда, когда они не уместны.

— Я тоже слышала это. Мне ещё Фесилити сказала, что Вайолет и Вонн ей угрожали выгнать из команды чирлидерш. — А вот это уже откровенная ложь. Мне всё равно, какие интрижки плетет Джереми, и что по этому поводу чувствует Ви. Моё время слишком драгоценно, чтобы тратить его на всякую ерунду.

— Дура, — выплюнула первая.

Как я поняла, эти двое из троицы Синди. А имена их Скарлетт и Мария. Синди Беннет состоит в команде чирлидерш во главе Вайолет. Не скажу, что они с Ви всегда ладили, но когда Беннет начала путаться с Джереми, у них началась холодная война. Это было ожидаемо, что Вайолет перемывали кости, но я не думала, что они делают это без Синди тоже.

— Она тупая овца, — соглашается вторая. — Мешает им с Джереми, вечно закатывает истерики и перетягивает на себя одеяло. Когда уже поймет, что ему всё равно.

— Да никогда, мозгов не хватит, — фыркает Мария, — ты разве не помнишь, как однажды наша принцесса завалила все тесты?

— Ага, — ворчит Скарлетт, — а потом её папочка пришёл и сунул пачку денег, лишь бы его дочурку не исключили.

— Ещё бы её исключили, — бурчит старшеклассница, — у них с Вонн тут железный иммунитет.

— Что у Вонн с Адамом? — меняет тему Мария.

— Не знаю, ходят слухи, что они встречаются.

Это не в первый раз, когда я слышу подобные разговоры о себе и Адаме. В чем-то они правы, но, повторюсь: в чем-то. Мы с Адамом не пара, не возлюбленные и никогда ими не будем. Всё, что нас связывает — это парочка секретов друг друга, которые мы храним по несчастливой случайности, но другим это знать необязательно.

— Подслушиваешь? — тихо спрашивает низкий приятный голос у меня за спиной. Шёпот парня вызывает лавину мурашек, что пробегают по моему затылку. Вздрогнув, я оборачиваюсь и замечаю придурка-Ника, стоявшего оперевшись о стену и скрестившего руки на груди. Волна раздражения накрывает меня с головой, и я выпрямляюсь, глядя ему в глаза.

— Ты что тут делаешь? — Лучшая защита - это нападение. Так говорил Кэйлеб, когда заклеивал пластырем мои запястья. Что ж, это действительно полезная штука.

— Жду кое-кого, — бесстрастно говорит он.

— Это женский туалет.

— Знаю, — сухо отвечает придурок-Ник.

— Не думала, что на твоё смазливое личико кто-то может повестись, — пытаюсь уколоть я, но безуспешно.

— Тогда не думай больше, — бормочет он. Уголки моих губ еле заметно приподнимаются. Конечно, я солгала. Ник не был уродом, не сомневаюсь, что парочка девятиклассниц уже создали фан клуб в его честь, и конечно же, парень знал об этом.

— Что-то интересное говорят? — интересуется темноволосый, кивнув в сторону подружек Синди. Я собиралась ответить, что это не его собачье дело, но меня опередили.

Одна из тупоголовых подружек выдала:

— Я видела, как Адам целовался с Саванной в прошлую среду. — Напрягаюсь. Такого не может быть, что за бред?! Ник, до этого смотревший мне в глаза, с интересом перевел взгляд в сторону женского туалета. Этого ещё только не хватало!

— Что?! Да ладно! — Взвизгивает вторая. — Я так и знала! Бедный Адам, Вонн так сильно его держит за яйца, что тот даже бросить её не может.

— Да какой там держит? — фыркает, — клянусь, Мартинес упрашивает его не бросать её. Все-таки, никому до неё нет дела, кроме Адама.

Ну что за дуры! Хочется ворваться в туалет и ударить их башкой об стену. Ловлю насмешливый взгляд Ника, но в то же время в нем плещется нескрываемый интерес.

— Адам уделяет тебе мало внимания? — ухмыляется придурок-Ник.

— Это ложь, — сквозь зубы выдавливаю я. Но девушки не унимаются, то и дело перемывая кости мне и Адаму по очереди. Не знаю, по какой причине я продолжаю стоять здесь и выслушивать всё это в свой адрес, но парня похоже это веселит. Озорные искорки плещутся в его зеленых глазах, и я невольно тоже приподнимаю уголки губ. Не похоже, что Уоллес поверил им. Скорее, его интересует, что скажут эти двое дальше. Но моё веселье продлилось недолго:

— Ха-ха-ха! Боже, а ты помнишь, как в девятом классе она бегала за Чейзом? — хохочет Скарлетт, и я замираю. Холод, страх, смятение сковывают меня. Руки похолодели, на лбу выступили бисеринки пота. Почему эта тупица заговорила об этом?!

— Такое не забудешь, Скар, — смеется Мария, и я хочу убить их, а затем скормить Ричи. — подумать только: наша холодная королева умеет любить! Да и не просто какого-то крутого парня, а паренька из бедной семьи!

Живот неприятно скручивает, и меня вот-вот стошнит. Кто-нибудь, заткните их уже! Придурок-Ник тоже изменился в лице. Его въедливые зеленые глаза впились в мои, только вот не пытаясь найти ответы. Он как будто смеялся надо мной и сменил позу, повернув голову в сторону женского туалета, чтоб получше все расслышать. Парень, как и я, был напряжен. Не знаю, почему его так интересует моё прошлое, но уверена, это не из добрых побуждений.

Тихо вздохнув, я уставилась в пол, нервно ожидая их следующих слов. Сердце бешено колотилось где-то внизу живота. Удивительно, что оно вообще не остановилось при таких-то обстоятельствах.

— Ага, но в итоге оказалась такой противной, что даже он не смог с ней дольше одного дня продержаться, а знаешь...

Кто-то из них начинает сушить руки, и шум не дает услышать следующие слова Скарлетт. Я не могу пошевелиться. Чейз — это моё мрачное прошлое, о котором я предпочитала не вспоминать до сегодняшнего дня. Даже мысль об этом вгоняла меня в дрожь, а сейчас мне напомнили об этом. И, к сожалению, я была не единственная, кто услышал это. Придурок-Ник вопросительно глядел на меня, с кривой усмешкой на губах. Ненавижу.

— Что? — рявкаю я, оборонительно скрестив руки на груди.

— Ничего. — На его губах все та же гадкая ухмылка. До чего же бесит!

— Мне всё равно, что говорят безмозглые курицы, чтоб ты знал, — бесцветным голосом говорю я.

— Я заметил, — хмыкнул он.

— Я сказала, мне плевать.

— Но они только что оскорбляли Ви, — подмечает он, выгнув правую бровь, — и тебя.

Я не ослышалась? Да какое ему дело до этого всего?! Тоже посмеяться решил?

— И что?

— Думал, ты захочешь вмешаться и съязвить что-нибудь в ответ, — пожав плечами, изрекает он.

— Никки, ты страдаешь слабоумием или, может, у тебя проблемы со слухом? — ледяным голосом спрашиваю я. — Я же сказала, мне все равно, что говорят тупые курицы про меня.

Не знаю, почему именно рядом с ним я не могу контролировать себя. Придется хорошенько постараться, прежде чем вывести меня из себя, но почему именно с Ником у меня не получается совладать с собой? Ответ прост - во всем виноваты эти дуры, а теперь ещё и придурок-Ник пытается сильнее уколоть меня. Моё сердце продолжает бешено колотится, но теперь уже от ярости.

— Так все равно, что вышла из себя и теперь бесишься?

Изо всех сил сжимаю пальцы рук, и ногти болезненно вдавливаются в кожу.

— Поразительно, как ты определяешь вышел человек из себя или нет, придурок! Твоя тупая подружка научила или, может, в своей старой школе для отбросов понахватался? Послушай меня внимательно: то, что тебя приняли как своего, лишь заслуга Джереми. Если бы не он, ты бы был изгоем, которого бы все травили, а знаешь почему? Потому что эта школа не для таких низших слоев общества, как ты! — понесло меня. Парень с непроницаемой маской на лице слушал мои гадкие слова. Глаза, казалось, превратились в зеленые льдинки.

— В чем твоя проблема, Вонн? — Оттолкнувшись от стены и подойдя ко мне, низким и жутким голосом произносит он, — у тебя что, какой-то комплекс неполноценности? Мамочка с папочкой в детстве тебя недостаточно хвалили, и теперь ты самоутверждаешься с помощью других?

Спокойно, Вонн, ты не должна выходить из себя. Ты выше этого придурка, он не способен вывести тебя на эмоции. Да, в чем-то он прав, и да, не в чем-то, а во всем, но ты не должна показывать этого. Только вот сохранять спокойствие было тяжелее, когда Уоллес стоял так близко ко мне и смотрел прямо в глаза.

Николас Уоллес далеко не первый человек в моей жизни, что пытался задеть меня, намекая про отсутствие любви со стороны Патриции. Это правда, что в детстве меня не замечали, никогда не дарили подарки на праздники, не хвалили и не говорили тёплых слов. В этом нет ничего такого, много кто так живет. Скажу даже больше, мне не нужна ни любовь, ни похвала от окружающих. Это давно меня не трогает и не задевает, но Ник расценил моё молчание иначе.

— О, — фыркает он, — неужели я оказался прав? Тебя не замечали собственные родители? — Юноша подошел ещё ближе, и моё ухо обдало горячим шепотом. — Так вот в чем дело, за маской стервы на самом деле...

— Заткнись, — прошипела я, толкнув парня в грудь, — единственный, у кого здесь комплекс неполноценности это ты. Так взбесился из-за парочки слов? Что с твоей самооценкой? Что на этот раз в моих словах тебя так задело, Никки?

Я специально намекнула про тот случай ночью, когда придурка-Ника задели мои слова. Конечно, мало кому понравится, когда его и его девушку обзывают, но мне нет никакого дела до этого.

Я думала, это выведет Ника из себя, но на удивление он молчал. Разумеется, при этом враждебно смотря на меня. Мне это не нравится. Не нравится, что он не огрызается в ответ. Так я чувствую себя проигравшей.

— Язык проглотил? — предпринимаю ещё одну попытку вынудить ответить Уоллеса, но парень по-прежнему хранит молчание. Что ж, славно, хорошо. Я не собираюсь стоять тут и ждать, пока он мне ответит.

Сделав шаг назад, я разворачиваюсь и быстро шагаю прочь от злополучного женского туалета рядом с классом анатомии.

НИК.

Настроение было хуже некуда. Стоит ли говорить, что виной тому была Вонн?
День тянулся мучительно долго, а из-за отсутствия настроения, мне хотелось просто взвыть. Не было такого человека, который бы меня не раздражал сегодня. Еле как отсидев три класса, я устало двинулся в сторону шкафчиков в западном крыле. На проклятые английский и искусство не оставалось никаких сил. Дожить бы до конца этого дня...

Не знаю, то-ли из-за рассеянности, то-ли из-за того, что я слишком погрузился в свои мысли, я не заметил хрупкую шатенку, мчащуюся навстречу мне. Когда уже было понятно, что столкновения не избежать, я поддался чуть влево, чтобы появилась возможность поймать незнакомку, которая наверняка потеряет равновесие и свалится на пол.

— Ой! — вскрикнула шатенка, врезавшись в меня. Удар пришелся на мою правую руку, которой я отрабатывал контрольные броски.

— Действительно, ой, — пробормотал я, сжав раненую конечность. Ученица Старшей школы Финикса ахнула, увидев это.

— Прости! — Девушка положила свою ладонь поверх моей левой руки. — Я тебя не заметила, боже, я такая невнимательная! — Ее зеленые глаза встретились с моими. — Дело в том, что я очень спешила, я пропустила уже три класса, а тут ещё... Ой, я забыла представиться, меня зовут Фелисити.

— Ничего страшного, — вздохнул я, — я Ник. — Девушка лучезарно улыбнулась. Её широкая искренняя улыбка чем-то напоминала Джереми. — Ты не ушиблась?

— Я-то нет, а вот твоя рука, — обеспокоенно ответила она, — может, сходим к медсестре?

— Нет, все в порядке, — отмахнулся, — какой у тебя следующий класс?

— Искусство. А у тебя?

— Тоже.

— Правда? У тебя случайно не Миссис Смит ведет? — Встрепенулась Фелисити.

— Она, у тебя тоже?

— Да! — Девушка взяла меня за руку и потянула вслед за собой, в противоположную сторону от той, куда я шёл ранее. Если быть честным, то у меня не было особого желания следовать за ней. Но почему-то я не мог возразить. Без понятия, куда мы направляемся, ведь класс искусства находился за три коридора в другую сторону отсюда.

— Куда мы идем? — наконец спрашиваю я, когда Фелисити заворачивает в неизвестную мне сторону. Моя знакомая останавливается.

— Ох, прости, — покраснела девушка, — кажется, я забыла сказать, что мне нужно забрать кое-что из класса астрономии. Просто я подумала, что ты будешь не против пойти со мной... — она отвела взгляд, неловко переминаясь с ноги на ногу.

Фелисити выглядела уязвленной, стоя передо мной, чуть опустив голову и не смотря в глаза. Если провести параллель между Вонн, которая никогда не прерывает зрительного контакта, не извиняется и не думает о чувствах других, и Фелисити, которая за эти несчастные семь минут исчерпала весь лимит извинений, то между ними колоссальная разница. Первая раздражала меня одним свои присутствием, вторая же... умиляла? Погодите-ка, почему я их вообще сравниваю?

— Ты ходишь на астрономию? — решаю перевести тему, чем явно радую шатенку.

— Да! Я обожаю астрономию, — оживляется она, — мой отец с детства знакомил меня со звездами. Ну, знаешь, брал с собой на ночные вылазки, чтобы посмотреть на ночное небо.

Я киваю. В этом мы с ней схожи - моё детство прошло примерно также. Только за исключением отца, я разделял красоту ночного неба ещё и с Сэм. Наш первый поцелуй случился на одной из таких вылазок. Это была прекрасная летняя ночь, когда отец отошел на некоторое расстояние, потому что его отвлек телефонный звонок. Тогда-то я решил взять себя в руки и поцеловать Сэм.

— Что-то хорошее вспомнил? — с тёплой улыбкой спросила Фелисити. Вероятно, заметив мой удивленный взгляд, она издала смешок. — Просто ты улыбнулся. До этого у тебя было мрачное выражение лица, а сейчас ты заметно смягчился. Поэтому спросила.

— А. Это... — замялся я, смутившись. — Да, кое-что хорошее.

— Хорошо, это классно, — ещё шире улыбнувшись, ответила она. — Мне нужно кое-что забрать из класса, подожди здесь, хорошо?

Получив кивок в ответ, Фелисити зашагала в сторону класса астрономии, оставив меня одного в школьном коридоре. Если подумать, то я раньше не видел Фелисити на уроках искусства или же просто в коридорах школы. Как я понял, девушка довольно популярна в школе, ведь за весь тот путь, что мы проделали, с ней поздоровалось около семидесяти процентов учеников Старшей Школы Финикса.

Спустя две минуты девушка вернулась, держа в руках маленькую статуэтку в форме звезды, окрашенную в золотистый цвет. Поймав мой вопросительный взгляд, девушка объяснила:

— В конце одиннадцатого класса у нас была проектная работа по веб дизайну, моя работа была признана... — Фелисити запнулась, — одной из лучших. Ну, это неважно, — отмахнулась она, — важно то, что эта статуэтка поможет мне при поступлении, за неё добавляют несколько баллов.

— Значит, ты хочешь стать дизайнером? — спрашиваю я, и мы начинаем движение в обратное направление, к классу искусства.

— Да, — кивает старшеклассница, — я с детства горю этим, мои родители поддерживают меня как могут, но честно говоря, я не оправдываю их ожиданий.

— Но сейчас у тебя в руках подтверждение твоих усилий, почему ты так говоришь? — пытаюсь возразить, но тщетно.

— Это... — стрельнув грустным взглядом в статуэтку, начинает девушка, — нет. Этого недостаточно, — с горечью заканчивает предложение моя новая знакомая. Я не успеваю задать вопрос, потому что Фелисити снова заговорила.

— Я знаю, что ты хочешь спросить. Почему этого недостаточно? А я тебе отвечу: всегда найдутся люди, которые становятся лучшими из-за того, что родились с золотой ложкой во рту, вот что я скажу. И, к сожалению, я не в их числе. Мои родители далеко не бедные, но есть люди и побогаче. Сколько бы ты не старался и не вкладывал душу в свое дело, деньги решают многое, верно? — Печально шепчет шатенка. Мне показалось, что её глаза заслезились и вот-вот по щеке скатится горькая слеза, что не на шутку меня испугало. Ненавижу, когда девушки начинают плакать. Это самый опасный прием, чтобы ввести парня в ступор!
На самом деле, я понимаю Фелисити. В баскетболе также: кто богаче, тот в команде. Не имеет значения, сколько ты горбатился днями и ночами над бросками и техникой, все равно найдется тот, кто займет твое место из-за толстой пачки денег.

— Эм, не переживай, — откашлявшись, мямлю я, — я понимаю твои чувства. У меня схожая ситуация.

Девушка оживляется и уже с нескрываемым интересом смотрит на меня.

— В моей старой школе была парочка ребят, что с трудом в кольцо попадали, но несмотря на это тренер за них держался сильнее, чем за всех лучших игроков вместе взятых. Наша баскетбольная команда часто терпела поражения из-за этими недоумков.

— Ох, это реально дерьмово, — сочувствующие поддакивает Фелисити, — здесь все не так, не волнуйся. Блейку важны победы, а не деньги игроков, ему итак хорошо платят за работу.

— Надеюсь, — шумно вздыхаю. — Теперь-то мы в класс искусства? — На моих губах играет легкая улыбка. Шатенка энергично кивает и ускоряет шаг.

— Ты уж прости меня за эту излишнюю эмоциональность, — девушка заправляет выбившуюся прядь за ухо. — Просто за это время ты единственный, кто реально пытался поддержать. И кто меня понимает, — добавляет она.

Медленно киваю и с теплотой отвечаю:

— Всё в порядке, моя девушка такая же эмоциональная, поэтому уже привык справляться с такими сценами. — Теперь я понял по какой причине Фелисити вызвала во мне теплые чувства - она напоминала мне Сэм. А что касается Вонн, то с уверенностью могу сказать она полная им противоположность, поэтому и вызывает ничего кроме неприязни.

— У тебя есть девушка? — остановившись, спрашивает она. Всего на секунду в её глазах появляется печаль, но девушка быстро скрывает это за пеленой удивления. Или, может, мне показалось и не было никакой печали?

— Ага, — засунув руки в карманы брюк, бормочу я, — но она не из Финикса.

— А откуда? Расскажи мне о ней! — Возбужденно воскликнула Фелисити. Её щеки слегка покраснели, а глаза были широко распахнуты.

— Я переехал в этом году из Глендейла, Сэм оттуда, — объяснил я.

— О. Так её зовут Сэм? Саманта? — Я киваю. — Красивое имя! Мою бабушку по материнской линии тоже так зовут. Она очень добрая и милая, — с любовью отозвалась девушка.

— Моя Сэм такая же, — хмыкнул, — как твоя бабушка.

Шатенка тепло улыбнулась и замолчала. Да и я особо не старался поддержать диалог. Мысли почему-то блуждали где-то далеко отсюда. Возможно, в какой-то момент они набрели на Вонн, которая почему-то появилась в моей голове. Что было утром? Вонн так взбесилась из-за слов каких-то глупых сплетниц? Да быть такого не может! И что это за Чейз, из-за которого черноволосую так перекосило? Стояла там, опустив глаза в пол и дрожа, а потом и на мне сорвалась. Ну, последнее меня не удивляет. В последнее время это уже вошло в привычку.

До класса искусства мы дошли в полном молчании, лишь изредка перекидываясь взглядами. На самом уроке Фелисити обронила лишь пару слов, тихо штрихуя черно-белую вазу, изображенную на её холсте. Признаться честно, я поражен этой девушкой. У неё действительно талант к рисованию. Ваза получилась довольно реалистичной, мелкие детали лишь придавали рисунку жизни, а тени были идеально подобраны.

— У тебя великолепно получается, — шепчу я, наклоняясь к Фелисити поближе. Девушка вздрогнула.

— Спасибо, — слабо улыбнувшись, благодарит она. Но тусклая улыбка на её лице и отсутствующий взгляд подсказывают мне, что шатенка не поверила моему комплименту.

— Я серьезно. Я ещё никогда не видел такого таланта. У тебя правда талант, Фелисити, ты полностью заслужила эту награду, — настаиваю я, имея в виду под наградой ту статуэтку. Старшеклассница вздрагивает и опускает взгляд, тихо отозвавшись:

— Спасибо тебе, Ник, ещё никто не говорил мне таких слов про мои работы. — Немного помолчав, она добавляет. — Признаться честно, я даже немного завидую твоей девушке.

Это вызвало у меня приступ искреннего смеха, и девушка наконец заулыбалась. Всё-таки, эта девушка очень милая.