***

На следующий день парни отправились доделывать помидоры.

В это время было еще довольно холодно, и Марк кутался в десяток кофт, неприязненно фыркая каждый раз, кода приходилось брать руками мокрый от росы и ледяной на ощупь куст, из-за чего его пальцы сводило судорогой. А вот Назар справлялся с работой быстро и ловко. Казалось, он вообще не замечает холода, да и роса ему была ни по чем. Парень работал со скоростью комбайна, уверенно продвигаясь вперед по своему рядку, в то время как Марк плелся далеко позади, тихо ругаясь на ноющую боль в пояснице и монотонную работу, в которой не было ничего веселого.

Впрочем, Марк понимал, что они сюда не веселиться пришли. И что Назар не справился со своей работой, потому что был вынужден ловить его гусей. Поэтому Марк безропотно выполнял поставленную перед ним задачу, надеясь, что к обеду этот нудный кошмар закончится. И его чаяния оправдались.

Парни поскидывали остатки хвороста на кучу, чтобы отец Назара мог потом их собрать и вывезти, Марк надел рюкзак, в который позапихивал свитера, и они с Назаром пошли домой.

***

Легко не думать о человеке, когда видишь его всего пару часов в день. В сумерках или темноте, и с головой, отказывающейся думать о чем-либо еще кроме сна. Легко гнать от себя странные мысли, возникающие при просмотре научно-популярных фильмов, в простонародье именующихся порнушкой, обуславливая неожиданные фантазии буйством гормонов и новыми впечатлениями. Еще легче списывать ошеломляющие сны, заканчивающиеся мокрыми простынями и нуждающимися в стирке трусами, на неподвластную даже ученым работу мозга. И совсем, непередаваемо, невыносимо сложно выбросить все это из головы, когда средоточие твоего сумасшествия несколько часов к ряду маячит перед носом, тихо постанывая и томно вздыхая.

Еще никогда в жизни подвязка помидоров не занимала у Назара столько времени. Ну что может быть проще, чем воткнуть в землю палку и присобачить к ней веревочкой сочно-зеленый стебель? Да проще разве что дышать. Однако из-за присутствия на поле Марка, работа не клеилась.

Близость парня туманила разум Назара, заставляя его раз за разом прокручивать в голове все события, произошедшие за последние две недели, а иногда и окунаться в омут далеких воспоминаний. И каждый раз эти мысли неизменно вызывали у парня приступы неконтролируемой дрожи и учащенное сердцебиение. А уж когда Марк нечаянно касался его руки, передавая охапку прутьев, Назар и вовсе превращался в какое-то невнятное желе, неспособное ровно стоять на ногах.

Марк посмеивался над парнем, припоминая ему его же совет взять кепку, и спрашивал, не напекло ли ему голову. И от этой заботы сердце Назара сходило с ума.

Поэтому парень и мелся вперед со скоростью взбесившегося трактора, подвязывая помидоры так, словно хотел их задушить. И именно поэтому работа закончилась даже быстрее, чем он предполагал.

И вот теперь его ждало следующее испытание, к которому Назар, честно говоря, готов не был.

Марк появился на речке, как они и договаривались через час после окончания их работы в поле. На берегу, расстелив на траве тонкие покрывала, уже сидели девчонки и, тихо перешептываясь, судачили о чем-то. Чуть в стороне от них устроились парни. Они звали Назара к себе, и он не стал обосабливаться. Плюхнувшись на землю, парень растянулся на траве так, чтобы было удобно наблюдать за ведущей из села тропинкой.

Марка он увидел сразу же, как только его светлая макушка, отражая лучи яростно палящего солнца, появилась за кустами молодого шиповника. Завидев Назара, парень помахал ему рукой и вскоре, поздоровавшись с остальными, умастился рядом.

Назар несколько минут еще лениво лежал, стараясь привести в порядок грохочущее сердце и скачущие мысли, а потом приоткрыл глаза и усмехнулся.

- Шорты надел? Или все-таки решил в трусах купаться? - спросил он, заметив, что парень пришел в джинсах и футболке.

Марк показал Назару бледные руки, которые до локтей были усеяны мелкими красными точками, и недовольно поджал губы.

- Я сегодня, наверное, в воду лезть не буду, - ответил он, яростно почесывая предплечье. - У меня тут какая-то сыпь на руках появилась. Боюсь заразу занести. Наверное, от клубники, которую мне вчера бабушка Аня передала из города.

Назар посмотрел на руку парня, а потом сел и осторожно взял пальцами протянутую Марком ладонь. Внимательно всмотрелся в мелкие красные крапинки, густо усеявшие нежную кожу, провел кончиком пальца по одному из пятнышек и громко рассмеялся.

- Это от помидоров.

- Ты думаешь, что я подъедал твои несозревшие помидоры, пока подвязывал? - спросил Марк, внимательно наблюдая за действиями парня.

И, несмотря на то, что его руки ужасно чесались, он чувствовал, как по ним бежит приятная дрожь, словно от легчайшего дуновения ветерка.

- Если бы ты их подъедал, то сидел бы не здесь, а в туалете, - фыркнул Назар. - И сидел бы ты там до послезавтра. Помидоры колются. Почти как крапива. И могут вызывать раздражение. Сильно чешется?

Он поднял на Марка глаза и накрыл одно из самых ярких покраснений на его руке своей ладонью. Несильно прижал ее к коже парня, а потом мягко провел вдоль всего предплечья.

Марк округлил глаза, не понимая, зачем все эти манипуляции, и Назар пояснил:

- Мне мама так в детстве делала, чтобы зуд унять. Чесаться, конечно, не перестает, но становится легче

Марк смущенно хмыкнул, но руку не отнял. Ладонь у Назара была большая, теплая и чуть шероховатая, и действительно слегка облегчала гадкие ощущения. Но холодный компресс был бы, наверное, куда действеннее. И все же парень спокойно сидел, позволяя Назару применять на нем народную медицину, тем более что это было очень даже приятно.

Заметив его странную улыбку, Назар приподнял бровь, и Марк сказал:

- Очень действенный способ. Спасибо, на самом деле помогает. Но почему у тебя ничего такого нет?

Он посмотрел на руку Назара, внимательно разглядывая загорелую кожу, на которой было несколько царапин и синяков, но совсем не было помидорного воспаления.

- А меня эта дрянь уже не берет. Иммунитет, - с видом научного работника какого-то медицинского центра сказал Назар. - И, кстати, в воду можешь спокойно лезть. Ничего тебе не будет. Река хоть и выглядит мутной, но она чистая. Ну, разве что пару трупов мимо по течению проплывет, но ты не бойся. Просто оттолкни от себя и плещись дальше.

- Шутишь, да? - хмыкнул Марк. - Но сегодня я лучше просто позагораю. А завтра можем и искупаться. Запрета на купание по воскресеньям, я надеюсь, нет?

Назар покачал головой, а Марк схватился за края своей футболки и стащил ее через голову. После чего простелил ее на траву и лег, закинув руки за голову.

На речке было хорошо. От воды тянуло прохладой, а легкий ветерок сдувал с кожи ощущение жжения от солнечных лучей. И парень почувствовал невероятное удовлетворение, радуясь чистому небу, горячей земле, запаху свежескошенной травы и речной тины.

Чуть повернув голову, Марк посмотрел на Назара и улыбнулся ему, щурясь от яркого солнца, которое находилось в зените и купало собравшихся на берегу людей в своем золотом сиянии.

- Ночь «пожирателей» кино еще в силе? - спросил он как бы между прочим. - Мне бабушка из города чипсы с разными вкусами передала. И поп-корн. Можно на сковородке, если что, поджарить.

- Было бы здорово, - усмехнулся Назар и нехотя отвел взгляд в сторону, уставившись на макушки пышных кустов.

Откровенно глазеть на Марка ему было совестно, а не смотреть он просто не мог. Ну не выкалывать же себе глаза ради сохранения статуса кво. Лучше просто отвернуться.

Но сколько не отворачивайся, а бледная, почти молочная кожа с темными ареолами маленьких сосков так и стояла перед глазами, затмевая собой и пейзажи, и красоты, и даже белый свет.

- Я тогда пива куплю, - тяжело сглотнув и мысленно обозвав себя идиотом, проговорил Назар. - Литра четыре нам хватит? Или брать на всю ночь?

- Лучше возьми побольше, - хмыкнул Марк. - А то, если, вдруг, не хватит, где потом будем искать?

- У бати есть самогон, - пожал плечами Назар, но тут же рассмеялся, когда парень брезгливо скривился. - Что, не нравится?

- Не люблю крепкий алкоголь. Грузно после него, и хочется спать.

Он перевернулся на живот, подставляя солнцу спину, чтобы тоже запеклась, и округлил глаза, наблюдая за тем, как какой-то мелкий пацан, подначиваемый старшими, стал подкрадываться к девчонкам.

А потом, Марк даже не успел осознать, в какой момент, мелкий стремительно бросился вперед и ловко развязал завязки на лифчике у одной из девушек.

На пляже поднялся истошный визг и ругань со стороны девушек, и аплодисменты и свист со стороны парней. Пострадавшая девчонка прижимала руку к груди, пытаясь удержать на ней полосочки ткани, подружка спешно затягивала завязки, а еще две девушки бросились к хулиганам. И очень зря, потому что тоже чуть не лишились верхней части своих купальников.

- Это у вас что, фетиш такой сельской? - спросил Марк у Назара, который тоже давил лыбу до ушей, наблюдая за брачными играми своих сверстников.

Обычная для Назара суматоха на речке веселила и поднимала настроение. У остальных парней на берегу она поднимала не только настроение, но Назар почему-то не чувствовал никакого «воодушевления», глядя на полуголых девчонок, которые с яростными воплями носились за парнями, обещая оторвать им не только их длинные руки, но и прочие выпирающие части тела.

Однако вопрос Марка застал парня врасплох.

- Фетиш? - отвернувшись от развернувшейся под плакучей ивой драмы, спросил он. - Что это такое?

- Ну, когда какая-то вещь очень сильно тебя возбуждает, - пояснил Марк. - Это может быть какая-то конкретная вещь, или часть тела, например женские трусики, или чья-то нога. Не знаю, как это правильно тебе объяснить.

- Нога? - глаза Назара полезли на лоб.

Он понятия не имел, каким образом нога может возбуждать. Рука еще понятно, от долгого контакта с ней может произойти всякое. Но нога...

- Серьезно? Нога? - не унимался он. - Нога в женских трусиках?

Марк прыснул, представив себе эту картину, а потом серьезно кивнул.

- Можно и в таком варианте. Главное, чтобы человек заводился, глядя на это. Так вот, те парни настоящие фетишисты. Если бы одному из них достался лифчик, он забрал бы его домой и развратничал с ним. Это одно из проявлений сексуального влечения. Желанный предмет может принадлежать человеку, который тебе нравится. Какая-то вещь с его запахом, например. Или, вообще, случайный предмет, ассоциирующийся у тебя с сексом. Так понятнее?

Назар задумался и кивнул.

Объяснение Марка, конечно, было ему не совсем понятно, но суть он, кажется, уловил. И это породило в его и без того переполненной всякой кашей голове еще больше мыслей.

- Слушай, - после непродолжительно молчания, когда страсти по купальникам улеглись, и на речке вновь стало тихо, проговорил он, глядя на блики солнечных лучей, танцующих на водной ряби, - а бывает фетиш на человека? Не на отдельную его часть, или его вещь, а на человека в целом?

Марк задумался. Кажется, такой фетиш назывался страстью. А вот сама суть этого понятия подразумевала под собой влечение именно к части от целого.

- Я не знаю, - покачал головой Марк, снова переворачиваясь на спину, так как плечи начало болезненно подпекать. - А что? У тебя есть кто-то, кто заставляет тебя сходить с ума от желания, и кого бы ты хотел затащить в темную коморку, чтобы подрочить на его светлый образ?

- Подрочить? - Назар скривился, словно Марк предложил ему в дерьме искупаться, хотя на самом деле ничего дурного в самоудовлетворении не видел.

Вот только сама формулировка почему-то вызвала у него дичайшее неприятие.

- А почему нельзя просто сексом заняться? Или фетишисты или, как ты там сказал, только дрочат? Если так, то да, те парни точно фетишисты. - Он махнул головой в сторону своих друзей и рассмеялся. - Ну и я немного. Все мы дрочуны. Такова наша мужская природа.

- Вот и я думаю, что не может быть фетиша на человека в целом, - задумчиво проговорил Марк. - С человеком можно просто переспать, а вот если тебе от вещи башку сносит, только дрочить и остается.

Парень перевернулся на бок, лицом к Назару, и, подперев голову ладонью, посмотрел на него.

- Ну так что? Признавайся, кто лишил тебя покоя и сна? Это кто-то из вашего села? Или из соседнего?

- Да нет такого человека, - нахмурился Назар и отвернулся, не в силах смотреть Марку в глаза и при этом безбожно врать. - На кого тут смотреть? Гуси твои, и то краше будут

- А, так дело в гусях, - рассмеялся Марк, - но с гусем это тоже фетишом будет считаться. А еще немного зоофилией, вернее орнитофилией. Но ты не заморачивайся. У каждого свои тараканы в голове. Не мне тебя осуждать.

Назар сначала нахмурился, и бросил раздраженный взгляд на Марка, но, не заметив в его светлых глазах и тени насмешки, смягчился, осознав, что парень просто шутит.

- А ты думал, чего я к тебе такой добренький? Все дело именно в гусях. Они у вас прям загляденье, - поддержал он шутку и тоже завалился на траву, словно бы невзначай зацепив пальцами руку Марка, но не торопясь что-то менять. - А у тебя? Есть какой-нибудь фетиш?

- Не замечал за собой, - ответил Марк, - но, возможно, если влюблюсь в кого-нибудь, с кем придется расстаться на длительное время, что-то такое и появится. Думаю, я из тех людей, что спят в обнимку с подушкой или футболкой любимого человека, если его нет рядом. И, кто знает, как далеко могут зайти подобные обнимашки?

Марк подмигнул Назару и, чуть сменив позу, на мгновение накрыл его руку своей, чувствуя, как от собственного смелого, и в то же время глупого поступка в пальцах начинает болезненно покалывать.

Этот простой, но до невозможности интимный жест, заставил сердце Марка загрохотать с удвоенной силой. И он, перевернувшись на живот, положил голову на сложенные руки и закрыл глаза, пытаясь спрятать от Назара свое смущение.

- Разбуди меня через полчаса, - попросил Марк. - Мне надо вздремнуть, или я вырублюсь прямо посреди просмотра фильма.

От легкого и такого мимолетного прикосновения Марка Назару стало одновременно безумно жарко и нестерпимо холодно. Волна дрожи, не сильная, но заставляющая повести плечами, прокатилась по его телу, и от этих странных, еще неведомых ему приятных ощущений, улыбка сама собой появилась на губах.

Назар угукнул, в знак своего согласия и отвернулся к реке.

Он хотел бы смотреть на Марка. На его красивый нос, от яркого солнца усеянный почти незаметными веснушками, на едва различимые тени на щеках, притаившиеся под длинными ресницами, на губы, уголки которых были чуть приподняты в какой-то таинственной и едва различимой улыбке.

Но если бы он так поступил, то его точно посчитали бы ненормальным. И потому Назар решил перестраховаться, не мигая уставившись на реку, в которой уже плескались парни.

Они звали Назара к себе, и, немного подумав, он поднялся с земли и побежал к ним.

Ему стоило немного охладиться. Немного остыть. Позволить воде унести его переживания вместе с потерянными кем-то ботинками и дохлой курицей, тушка которой пронеслась недалеко от него, подхваченная сильным течением.

Дурачиться с друзьями, играя в водные догонялки, было весело, и потому Назар совсем забыл о времени. И выбрался из реки лишь когда Оксанка с подружками засобиралась домой, и остальные ребята решили последовать их примеру.

Стряхнув с волос воду, Назар подошел к уснувшему Марку и разбудил, выплеснув ему на спину пригоршню холодной речной воды.

- Просыпайся! В школу пора! - заголосил он, поднимая с земли свою футболку и спортивные штаны. - Опоздаешь, пеняй на себя. Никаких гулек, телека и игр!

Марк подскочил как ошпаренный, не сразу сообразив, что произошло. Глаза резанул яркий солнечный свет, что вызвало у парня дезориентацию. А ползущие по спине прохладные капли воды почему-то безумно раздражали.

Марк провел ладонью по лицу, смахивая сонливость, а потом набрал в кулак побольше песка, смешанного со щебнем, и запустил в ржущего Назара, который предусмотрительно отскочил в сторону.

На том перепалка парней и закончилась.

Молодежь стала группами расходиться по домам, чтобы переодеться перед вечерними посиделками на лавочке. И на речке остались только дети и какой-то мужик с коровой, которую привел на водопой.

Марк с Назаром тоже пошли в сторону села. Марк отряхивал футболку от песка и прицепившихся травинок, а Назар прикидывал, во сколько отца точно не будет дома.

- Батя уедет до темноты. Так что приходи сразу после захода солнца.

- А он точно ночью не вернется?

- Точно, - заверил Назар. - Он эту шабашку две недели ждал. Теперь его ничто не остановит. Он у нас как клещ, если вцепится в работу, то не отстанет.

Марк на эту реплику что-то невнятно проговорил и почесал шею.

- Пиво я куплю, как и договаривались, - продолжил Назар. - А закуски с тебя. Но, если ты уже все схрумал, то я что-то придумаю.

- Еще не успел, - уверил Марк.

Они направились к своей улице, обсуждая предстоящий вечер, а у дома Назара разошлись.

Марк шел домой, прикидывая, хватило ли птицам еды, и стоит ли их накормить на ночь, чтобы компенсировать субботний прогул. Но, оказывается, о живности уже позаботились.

Птицы были не только накормлены, но и закрыты в птичнике, что немало озадачило Марка.

Он вошел в дом, и чуть слюной не подавился от запахов жарящихся котлет и кипящего мясного бульона.

На небольшой кухне суетилась бабушка Аня, тарахтя посудой и отточенными движениями нарезая овощи для борща.

- Баб Аня, ты когда приехала? - спросил парень.

- Два часа назад на дневном автобусе, - ответила бабушка, не отрываясь от своего занятия. - Мария меня на выходные домой отправила, чтобы я тебе еды приготовила и денег дала. На хлеб и пиво будет. Ты же с ребятами по вечерам гуляешь? Освоился уже?

Марк кивнул и, усевшись на кухне, стал расспрашивать, как себя чувствует его бабушка в больнице.

- Воспаление не проходит, - пожаловалась бабушка Аня. - Два раза на этой неделе вскрывали ногу и чистили рану. Доктор говорит, что нужно еще в больнице полежать. Ты как? Справляешься тут один?

- Мы уже с гусями лучшие друзья, - похвастался Марк. - Не переживай. И бабушке скажи, чтобы не волновалась. Может, я заеду как-нибудь к ней в больницу?

- Можешь в понедельник со мной утренним автобусом поехать, а в обед вернешься. Гусей только на озеро загоним, и попросим, чтобы присмотрели. А то во вторник Ивана, праздник большой.

- А что им будет, если пару дней не попасутся? - спросил парень.

- Захереют, - ответила бабушка. - Они воду любят, да и в траве много витаминов. Поэтому нельзя держать их долго взаперти, иначе мясо будет плохим.

- Сколько сложностей, - улыбнулся парень и взял со стола сладкую ватрушку. - А от зеленых помидоров им ничего не сделается?

- Нет, а что?

- Да так, просто интересно.

Проглотив ватрушку, Марк извинился перед бабушкой и пошел в душ. До заката еще было около двух часов, но он снова успел зарасти щетиной, да и после лежания на земле нужно было смыть пыль, поэтому водные процедуры грозили затянуться надолго.

Когда он закончил, бабушка уже все приготовила и засобиралась домой.

- Уже уходишь? - спросил Марк, вытирая волосы полотенцем и слегка поеживаясь от пробегающего по телу озноба.

Ощущения были те еще. Парню казалось, что он весь горит.

- Утром рано вставать, - сказала бабушка Аня. - Да и ты выглядишь уставшим. Я тебе клубники еще привезла. Ешь, пока сезон не закончился. Колбасу и сыр в холодильник положила. Смотри, голодным не сиди. Если что, завтра на обед приходи.

- Спасибо, баб Ань, - поблагодарил парень и проводил бабушку до калитки, а потом вернулся в дом, чтобы поесть и собрать закуски.