Июль 1856 год.

      На огромной лесной поляне, под ветвями старого как мир дуба, сидит счастливая молодая парочка. Одной рукой он нежно обнимает ее за плечи, второй перебирает шелковистые гладкие волосы. Она смущенно улыбается и теребит в руках уже помятую ромашку.
    - Милдред, когда у нас родится ребенок?
    - Я так надеюсь, что наше дитя появится на свет в такое же время года, - она мечтательно смотрит на переливающиеся изумрудным цветом на солнце листья, - хочу, чтобы она была такой же теплой и яркой, как летний луч света.

       Декабрь 1856 год.

    Две продрогшие от мороза фигуры стоят напротив старого как мир дуба.   
- Уже зима... Почему наш маленький ангел так и не прилетел к нам?
- Может, она любит зиму? Возможно, она прилетит к нам в этом месяце, - он заботливо дотрагивается до ее плеча.
- Правда? - ей хочется коснуться снега, но длинные юбки из грубой ткани мешают присесть и дотянуться красными от мороза пальцами до белого мягкого покрывала, - тогда я надеюсь, что она будет так же чиста и прекрасна, как зимний снег.

      Декабрь 1857 год.

    В стенах старого заснеженного особняка раздаются крики. Она лежит на холодном деревянном полу. Боль затуманивает сознание, но единственное, чего она желает, это родить своего маленького прелестного ангелочка.
- Милдред! Держись! Я приведу доктора! - он испуганно подбегает к своей возлюбленной и бережно приподнимает ее с пола, пытаясь положить на кровать.
- Нет! Не надо. Ты должен остаться со мной, - ее пальцы сильно вцепляются в его плечо, пытаясь удержать и не отпускать от себя своего любимого.
- Ох, вся прислуга уже разошлась по домам, да и метель отрезала путь через горы, - по складкам на его лбу видно, как тяжело даются мысли трепещущему от испуга подсознанию. Единственное, что приходит на ум в этот момент, это молитва.
- Боже милостивый, ребенок - это все чего мы хотим! Прошу тебя, благослови и защити нас.
   Его голос заглушают неистовые и мучительные крики. Они становятся все громче и невыносимей. Он закрывает глаза и пытается сосредоточиться на молитве. Вдруг она прекращает кричать. Звук страдания заменяет звук новой жизни. Он медленно берет маленькое чудо себе в руки.
- Джозеф, это девочка или мальчик? - она улыбается, несмотря на вырывающееся из груди сердце.
- Это девочка, слава Богу! - он с восхищением смотрит на маленькое окровавленное тельце.
- Чудесно. Она красивая?
- Трудно сказать, она же только родилась.
- Она будет красивой. Господь услышал мои...
- Милдред! Что такое? - он с тревогой посмотрел на свою жену.
- Джо, я так устала, - еле слышно говорит она, - Джо, если я уйду раньше тебя, - она из последних сил приподнимается с кровати и притягивает голову своего мужа к себе. Едва слышным шепотом она произносит ему на ухо то, от чего он сразу побледнел.