В это время недалеко от неё послышался громкий всплеск, и Алиса поплыла в ту сторону, чтобы посмотреть, кто бы это мог быть. В первую минуту ей пришло в голову, что это морж или бегемот, но потом она вспомнила, какой маленькой стала сама, и увидела, что навстречу ей плывёт мышка, которая, должно быть, так же как и она сама, нечаянно попала в этот слёзный пруд.

Филипп вынырнул совсем рядом с Ксенией. Он улыбнулся ей и, подтянувшись, уселся на борт бассейна. Ксения не знала, как лучше себя повести: уплыть было бы некрасиво, но оставаться с Филиппом наедине ей совершенно не хотелось. Она уже решила плыть в другой конец бассейна, как Фил заговорил:

— Не ожидал тебя тут увидеть, но рад такой приятной компании.

— Я уже собиралась уходить. Спустилась немного поплавать перед сном.

— Опять пытаешься меня продинамить? Не выйдет. — Филипп спрыгнул в бассейн и проплыл чуть вперед, чтобы оказаться перед Ксенией. — Неужели я тебе настолько неприятен, что ты готова сбежать?

— Нет. Просто мне кажется, что будет благоразумнее не переходить черту делового общения. Я помощница твоего брата, ты управляющий «Авроры». У нас есть точки соприкосновения, но они заканчиваются работой.

— Неужели тебе не одиноко? Я имею в виду «Аврору». У тебя же совсем нет друзей. Да, ты наладила отношения с Сашей, но с ним и говорить не о чем, кроме как о креме для торта. Денис с тобой вежлив, но не более. Вика уверена, что ты надолго не задержишься. Что до остальных, так им вообще нет до тебя дела.

— Зачем ты все это говоришь?

— Хотел предложить тебе дружбу. Что плохого, если мы будем общаться, может быть, изредка обедать вместе?

— Я не знаю.

— Или это мой братец не разрешает тебе со мной общаться?

— Перестань, Алексей тут ни при чем. Я свободный человек и вольна сама решать, с кем общаться. Просто я считаю неправильным более личное общение между нами.

— Но с Лешей ты общаешься по-дружески. — Филипп снова вынырнул из воды и подал Ксении руку. Она села рядом с ним на бортик бассейна. — Я заметил это еще днем в кабинете. Потом этот ужин. С ним ты не такая холодно-официальная.

— Ничего подобного, — возразила Ксения, хотя понимала, что Филипп в чем-то прав.

— Ксюш, ты с ним аккуратнее. Леша совсем не такой прекрасный человек, каким его рисует твое воображение. — Филипп посмотрел на Ксению и увидел, как ее покрыла гусиная кожа. — Тебе холодно?

— Немного, — ответила она.

— Тогда идем в хамам.

— Я лучше к себе...

— Если уйдешь замерзшая, можешь заболеть. Пойдем погреемся сначала.

— Ладно.

Филипп помог Ксении подняться, и они пошли в турецкую баню. При осмотре спа Ксения сюда не заглядывала и сейчас поразилась убранству хамама: огромные каменные скамьи, купол из золотистой мозаики, огромные вазоны с водой и кованые чаши. Филипп растянулся на скамье, Ксения устроилась полулежа напротив. Обильный пар прибывал, и вскоре они уже не могли видеть друг друга.

— Ксюш, я не просто так сказал про Лешу. Я искренне желаю тебе обжиться в «Авроре» и работать здесь долгие годы, но буду с тобой честным: мой брат последний подонок. Да ты и сама видела, как он общался со мной.

— Мне бы не хотелось лезть в ваши дела. Ты же понимаешь, что тоже был не прав, и у Алексея были основания сердиться.

— Согласен. Я сглупил, что даже не взглянул, кого заселили на третий этаж. Но мне так хотелось за сегодня разделаться с «Пеперс», чтобы утереть Леше нос.

— Так это все только из-за брата?

— Он всегда меня ненавидел. Мы с детства соперничали. Его отцу до него не было дела, моей матери не было дела до нас с Сашей. По сути, и Лешу, и меня воспитывал дед, только его он обожал, а меня делал козлом отпущений. Старик всегда ставил в пример Лешу. Стоило мне что-то сделать: принести пятерку из школы, получить грамоту — деду этого было недостаточно. Зато Леша... О! Он праздновал каждый его успех, хвастался перед подчиненными, какой у него талантливый внук. Бабушка не делала между нами разницы. Она любила нас обоих, но ее мнение никого не интересовало, все слушали только старика и, конечно, обожали Лешеньку. Потом бабушка умерла, и тогда я остался один.

— А твоя мама? Как я поняла, Сергей Николаевич не проявлял никакого участия. Может быть, поэтому Николай Николаевич так заботился о нем? Он был фактически сиротой при родном отце, а у тебя есть семья: мать, сестра...

— Мать? Для Авроры мы всегда были развлечением. Она уделяла нам внимание, только когда сама этого хотела, а потом, наигравшись, уходила на очередную вечеринку. Саше было проще. Она девочка. Аврора наряжала ее, возилась с ней, как с куклой. Дед Сашу любил, бабушка постоянно опекала. У нее всегда был я, и Леша тоже. Сашу он любит.

— Мне жаль, что так вышло. Правда. Я не знала... — Ксения запнулась. Что она могла сказать? Что не знала о страданиях Филиппа или что не знала, что он вообще умеет страдать? Ей было искренне его жаль.

Ксения на своей шкуре испытала, что значит быть нелюбимым ребенком. Когда у ее отца появились дети от другой женщины, он всю свою любовь отдавал им. Редкие встречи с папой всегда происходили в его большой квартире в присутствии жены и детей. Тогда-то Ксения и поняла, что нелюбима тем, кто вроде бы законами природы был обязан испытывать теплую привязанность. Кроме этого, она видела, что в папином доме всегда сыто, тепло и комфортно. Его вторую дочь — Ирину —заваливали куклами, играть в которые она не успевала, а сыну Кириллу дарили гаджеты, которые даже Наталья Владимировна не могла себе позволить.

Когда Ксения уезжала в Лондон, то позвала отца ее проводить, но он оказался слишком занят. По возвращении в Москву он лишь однажды навестил ее, чтобы познакомиться с внучкой. Тогда он несколько раз посетовал на проблемы с работой и большим долгом за ипотеку: Ирине купили квартиру для самостоятельной жизни. Ксения догадалась — отец просто боялся, что у него попросят денег. Этого она делать не собиралась. Когда ее папа ушел, Ксения дала себе обещание, что обратится за помощью к нему или Тернерам только в самом крайнем случае. Они с мамой не нуждались в подачках тех, для кого Малена была пустым местом.

— Ксюш... — позвал ее Филипп.

— Что?

— Не знаю. Ты замолчала...

— Просто задумалась.

— Я хочу, чтобы ты была осторожнее с Лешей не только потому, что у меня с ним такая нелюбовь. Он портит жизнь всем, кто рядом. Ты же знаешь, что он был женат?

— Да, — ответила Ксения и напряглась. Ей всегда было интересно узнать о бывшей супруге начальника, а в последнее время любопытство стало сильнее. Откровенно признаваясь себе, Ксения не могла понять, почему личная жизнь Алексея не сложилась. При всей своей внешней суровости он представлялся заботливым и любящим мужем.

— Он своими руками разрушил свой брак. Был отвратительным мужем, — будто прочитав ее мысли, сказал Филипп. — Но сначала испоганил жизнь Ане. Они встречались уже довольно долго. Она ждала предложения, да и мы все были готовы к скорой свадьбе. А потом, как гром среди ясного неба, появилась Алиса. Они познакомились в «Авроре» на каком-то приеме, пока Аня с родителями путешествовала по Греции. Представляешь, что она почувствовала, когда вернулась, а ее любимый с новой подружкой?

Ксения молчала. Ей было неуютно оттого, что ее посвящали в слишком личные дела Данилевского. Но в то же время было нестерпимо любопытно выслушать все до конца. Вряд ли кто-то, кроме Филиппа, сможет ей столько рассказать, и Ксения это понимала.

— Леша с Алисой поженились довольно скоро, даже года не провстречались, а Ане отправили приглашение. Брат расстался с ней по-дружески. Мерзавец. Знал же, что она продолжает по нему сохнуть. Алису она возненавидела, оно и понятно. Как-то даже облила ее светлое платье красным вином, вроде как случайно, но все понимали, что это не так. Мне кажется, Леша получал наслаждение от страданий своих женщин. Стоило им с Алисой расписаться, как у них не заладилось. Он совершенно охладел к жене, а она не оставляла попыток вернуть его внимание.

— Может быть, у них что-то случилось? Поссорились? — предположила Ксения.

— Просто его извращенная игра — мучить Аню через Алису — ему наскучила. А Алиса такого не заслужила. Она была замечательной, красивой, умной, интересной...

— Была?

— И есть. Она всегда такой останется, но из-за Леши мы навсегда ее потеряли. Она уехала из страны и не вернется.

— Что случилось? Почему? Они же могли просто развестись, и она бы осталась в Москве.

— Сказал же, из-за него! — неожиданно вспылил Филипп, но тут же успокоился. — Извини. В какой-то момент Алиса не выдержала и просто уехала. Она больше не могла выносить холодности брата. А он... Он даже бровью не повел. Ему было все равно, как будто ее и не было! Тогда еще «Крейсер Аврора» получил звезду Мишлена. Леша то и дело давал интервью, красовался, как павлин. И заметь, это все случилось в один момент: развод, смерть отца и эта чертова премия. Моему братцу было дело только до «Авроры». Ненавижу его!

— Ты любил Алису, ведь так? — догадалась Ксения.

— Мы дружили. Ей было одиноко. С Сашей они не сошлись из-за Ани. Как ты понимаешь, они близкие подруги. Больше ни с кем Алиса не смогла подружиться. Она, как и ты, долгое время жила за границей, и все друзья и ее семья остались в Италии. Я был единственным, с кем она могла поговорить по душам, поэтому мне хорошо известно, как она была несчастна. И, Ксюш, я не хочу, чтобы ты делала ложные выводы на счет моего брата. Он не благородный рыцарь, может и тебя обидеть. Я же видел, что произошло сегодня днем.

— О чем ты?

— Слишком жарко. Пойдем сполоснемся под душем и окунемся в минеральную купель, — предложил Филипп. — Это полезно после хамама.

Ксения согласилась. Ей безумно хотелось дослушать рассказ Филиппа, только поэтому она терпела жаркий пар, который уже был в тягость. Они дошли до душевых, сполоснулись и направились в комнату с Минеральной купелью. Филипп помог Ксении спуститься по ступеням, и они погрузились в чуть теплую и невероятно приятную воду.

— Фил, что ты имел в виду, когда говорил про то, что произошло днем?

— Когда Аня зашла за Лешей, он специально игнорировал ее, общался с тобой, а она была словно пустое место. История повторяется. Он опять ее мучает.

— Если Алексей заставляет Анну так страдать, то почему она не уйдет? Почему это терпит?

— Любит она его, Ксюш.

— Безумие...

— И я так считаю. Но, когда Алиса ушла, Аня его простила, несмотря на то, что Леша заявил, что ничего ей не обещает. Думаю, что в итоге они все-таки поженятся.

— Но я тут ни при чем. Я всего лишь его помощница.

— И средство, чтобы побольнее обидеть Аню.

Ксения не выдержала и практически выпрыгнула из купели. Ей было нестерпимо обидно от слов Филиппа, и в первую очередь от того, что они казались такими правдивыми. Он звал ее, но Ксения вылетела из комнаты и, оказавшись у бассейна, прислонилась спиной к колонне. Филипп выскочил за ней. Он встал напротив, оперся рукой о колонну. Ксения оказалась в ловушке. Она попыталась вывернуться, но Филипп не пустил.

— Прости! Я просто сказал правду. Это не приятно, но это так.

— Пусти меня, — процедила Ксения.

— Только если скажешь, что не сердишься. — Филипп изогнул бровь и приблизился к ней так, что Ксения почувствовала его горячее дыхание на своих губах. Ей хотелось все это прекратить, но он был сильнее.

— Не сержусь, — сдалась Ксения.

Вместо того чтобы отпустить, Филипп склонился к Ксении и коснулся ее губ в легком поцелуе. Она его оттолкнула и бросилась к шезлонгу со своими вещами. На этот раз, он не стал ее преследовать, лишь крикнул в след: «Ты мне нравишься».

Ксения долго не могла уснуть. Она вспомнила про снотворное, которое покупала Алексею, и задумалась над причиной его бессонницы: может быть, дело в нечистой совести? А в чем причина того, что уснуть не может она? Ксения перевернулась на другой бок и посмотрела на часы в телефоне — половина четвертого, а сна ни в одном глазу, к тому же на душе у нее было как-то паршиво. Именно это беспокойство не давало уснуть. И было бы логичным, если бы Ксения переживала из-за размещения шумной рок-группы и массы проблем, которые свалятся на ее голову, но она не находила себе места из-за встречи с Филиппом и всего, что он наговорил об Алексее. Ей до безумия не хотелось ему верить. «Неужели я в нем ошиблась? Не может быть! Данилевский совсем не похож на отъявленного мерзавца, которому доставляет удовольствие смотреть на страдания других!» — размышляла она, но все равно не могла отделаться от ощущения правдивости слов Филиппа.

Когда Ксения уснула, за окном уже брезжил рассвет. Из-за бессонной ночи она решила пропустить завтрак и сразу из номера пойти в кабинет, тем более у нее появилась идея, как можно решить проблему с «Пеперс». Дениса еще не было на рабочем месте, поэтому она сама сделала себе кофе и включила интернет, чтобы изучить увлечения членов группы.

Раздался негромкий стук в дверь. Ксения сразу догадалась, что это начальник. У него была какая-то своя особенная манера стучать — два раза, два раза и раз. Каждое утро, если Ксения приходила раньше, Алексей заходил к ней поздороваться, и ей это нравилось. Но в этот раз все было по-другому.

— Да! — крикнула она, но не смогла даже улыбнуться начальнику, когда он вошел.

— Доброе утро, Ксеня! — Алексей зашел к ней в кабинет.

— И вам, Алексей, — не отрываясь от монитора, ответила Ксения.

— Все в порядке? — он нахмурился, не понимая, почему его помощница наградила его таким скупым приветствием, когда всегда улыбалась и охотно делилась планами на день и прочими рабочими моментами.

— Да, конечно. Просто читаю про «Пеперс». Возможно, у меня получится их разместить так, чтобы не помешать британской делегации.

— Я рассчитываю на тебя. Это как раз то, что я собирался тебе сказать. Филипп больше не занимается этим вопросом.

— Вы отстранили его? — Ксения нахмурилась. Опять Алексей подтверждал своим поведением то, что рассказал вчера Филипп. От этого в груди неприятно кольнуло.

— Он отстранил себя сам, когда надрался этой ночью, — отчеканил Алексей.

— Что?! Не может быть!

— Я сейчас от него. Фил в отключке. Времени у нас нет, Вика занята, сегодня приезжает служба безопасности лорда Балтимора, они вместе будут готовиться ко встрече британцев. Те приезжают завтра рано утром.

— Конечно, я постараюсь все решить!

У нее в голове не укладывалось, как Филипп мог так поступить. Она испугалась, что сама послужила причиной того, что он перебрал. Но времени на подобные мысли не было.

— Ксеня, если понадобится моя помощь, зови. У меня через час встреча с вице-мэром, но я буду просматривать СМС. К обеду вернусь в «Аврору».

— Не беспокойтесь, я возьму все на себя и не стану вас тревожить по пустякам.

— Спасибо, Ксеня, — улыбнулся Алексей и направился к двери, но остановился. — Кстати, как вчера поплавала?

— Нормально, — ответила она слишком поспешно и тут же покраснела. Алексей заметил это и сразу догадался, что в бассейне что-то случилось.

— Ты была одна?

— Нет, — после недолгого молчания сказала Ксения. — Потом пришел Филипп. И он был совершенно трезв.

— Филипп? — нахмурился Алексей и снова зашел в кабинет. — Вы говорили? Обо мне, так?

— Алексей... — произнесла она, но на этом слова кончились. Ксения вспомнила разъяренного начальника, и ожидала, что теперь его гнев обрушится на нее.

— Ладно, не отвечай. Могу представить, что он обо мне наговорил. Ксеня, я не стану оправдываться или что-то отрицать, — устало сказал Алексей. Он посмотрел на свою перепуганную подчиненную и попытался улыбнуться. — Ты сама сделаешь обо мне выводы со временем. И полагаю, что на это времени будет предостаточно. Ты хорошо справляешься. А теперь извини, я должен идти. Если что, пиши.

— Конечно. Спасибо.

Ксения совсем не ожидала такой спокойной реакции начальника. Но больше всего ее поразило, что Алексей не стал как-то нелестно отзываться о Филиппе, хотя мог. И ему Ксения поверила охотнее бы, чем его брату. Это заставило ее уважать Данилевского еще сильнее, а может быть, не только уважать. Ксения встала из-за стола и стала прохаживаться по кабинету. Она больше не думала о «Пеперс» и их размещении, а пыталась разобраться в себе: почему ее сердце стало биться чаще? Не может же Алексей нравиться ей больше, чем просто человек и начальник!

Она остановилась, распахнула окно, высунулась на прохладную улицу. Ксения дышала полной грудью пропитанным бензином городским воздухом и размышляла: «Он старше меня на десять лет. У него волосатые пальцы и грудь, наверное, и все остальное. Он совсем не симпатичный. Хотя все же привлекательный. У него есть любовница. Но ведь я ничего такого и не хочу. Может быть, все дело в том, что Алексей так обходителен со мной? Конечно, именно поэтому я ощущаю рядом с ним что-то необъяснимое. Я приняла это за влечение, а дело в другом. Просто я чувствую себя настоящей женщиной, когда он со мной. И это приятно. Очень».

Ксения вернулась за стол и опять погрузилась в работу. Она снова изучила райдер «Пеперс» и поставила галочки напротив каждого пункта. Ее план мог решить проблему с расселением и удовлетворить все запросы рок-группы, дело оставалось за малым — договориться с барменом Юрой.

Бар «Москва» открывался в четыре вечера, но Ксения не могла ждать. Она узнала у Дениса номер телефона Юры и попросила его спуститься на рабочее место. Оказалось, он уже был там. Когда Ксения зашла в «Москву», то увидела на стуле за стойкой Бориса — начальника охраны — и подумала, что он решил пропустить стаканчик после своей смены, но, подойдя ближе, услышала, что мужчина отчитывает за что-то бармена.

— Все в порядке? — спросила она.

— Да, Ксеня, нормально, — глядя исподлобья на Бориса, ответил Юра. Ксения кивнула ему и повернулась к начальнику охраны.

— Здравствуйте, Борис.

— Здравствуйте, Ксения. У вас дело в баре?

— Да, есть несколько вопросов к Юре. Организационных.

— Тогда не смею задерживать. — Он поднялся со стула и собрался уходить, но задержался: — Да, Ксения, советую вам быть осмотрительнее.

— О чем вы?

— В бассейне установлены камеры. — Борис кивнул на прощание и размашистым шагом направился к выходу. Ксения смотрела ему вслед, чувствуя, как начинают гореть щеки, а Юра внимательно наблюдал за ней.

— Что такое ты натворила в бассейне? Колись!

— Ничего...

— Да ладно. Борюсик не стал бы просто так кидать намеки.

— Вчера вечером я ходила поплавать, и там был Филипп. Ничего такого не было. Мы только говорили. Но со стороны наверняка все выглядело не так невинно.

— У-у-у... — протянул Юра и поставил на барную стойку чашку с ароматным кофе для Ксении. — Он ничего не скажет Данилевскому. Борис не стукач. Но ты будь осторожна.

— В каком плане? Алексей знает, что я в бассейне столкнулась с его братом.

— Да? И он нормально к этому отнесся? — удивился Юра, а Ксения не нашлась, что ответить. Ей совсем не хотелось рассказывать о вчерашней беседе с Филиппом и утреннем разговоре с боссом. Она глотнула кофе и вздохнула. — Ксеня, Алексей и Фил не выносят друг друга. Так уж вышло, что ты должна занять чью-то сторону. Не важно, что происходит между ними, но твоя должность обязывает поддерживать Алексея.

— Только потому, что он мой босс?

— А этого мало?

— Я вчера разговаривала с Филиппом. Конечно, у него масса недостатков, и я не собираюсь искать им оправдания, но мне не хотелось бы становиться его недругом. Да и их семейная вражда не должна меня касаться.

— Не должна. Ты права. Но это не значит, что так будет.

— А на чьей стороне ты? Кто тебе ближе — Алексей или Филипп? Скажи честно.

— У каждого есть свои способы борьбы. Алексей старается быть лучшим, а Фил пытается опустить соперника. Мне ближе способ твоего начальника.

— Ясно...

Юра забрал у Ксении пустую чашку и убрал ее в мойку, а потом стал доставать из сушки чистые бокалы. Всем своим видом он показывал, что разговор о братьях Данилевских окончен.

— Юр, а что случилось с Борисом? Из-за чего он ругался?

— Поделом мне, — вздохнул бармен. — Вчера под утро ко мне завалились Фил и Саша. Оба хороши. Не знаю, где они так надрались. Вроде как праздновали ее возвращение домой. В общем, они торчали в «Москве» до семи часов. Алексей не видел сестру в таком состоянии, а вот к Филу заходил.

— Да, знаю... Но при чем тут ты, и с чего Борис на тебя взъелся?

— Я должен был сразу, как Саша с Филом явились, позвать охрану, чтобы их сопроводили по номерам. А вместо этого я споил их еще больше. Но только Борису легко говорить. Когда я попытался отказать Филу в добавке, он и слушать не захотел. Еще и увольнением пригрозил.

— А разве Филипп может тебя уволить? А как же Алексей?

— Ксеня, ну не будь наивной. Фил, может, и не уволит меня сам, но найти способ от меня избавиться ему несложно. Тем более вчера он пил с Сашей, я не хотел, чтобы у нее были проблемы.

— Проблемы?

— Она любительница что-нибудь употребить, и я сейчас не только об алкоголе. Конечно, ничего серьезного, ты не подумай, но все же. А вот Алексей ей запрещает. Месяц назад у них вообще вышел скандал. Босс сказал, что, если еще раз увидит ее пьяной в «Авроре», лишит жалования и отправит работать на какой-нибудь завод, потому что она ничего не умеет делать.

— Серьезно?

— Алексей прав в чем-то. Он полностью содержит сестру и тетку. Но только все равно мне Сашку жалко. Ладно, ты же ко мне не за этим пришла. Так зачем ты хотела меня так срочно видеть?

— Да, Юр. У меня к тебе важное дело.

— Слушаю.

И Ксения изложила Юре свою идею. Она хотела разместить «Пеперс» в крайние номера шестого этажа, а всю их аппаратуру, костюмы и прочее, под что они требовали отдельные комнаты, отнести в подсобку бара «Москва». Напротив бара как раз была пожарная лестница, которая шла рядом с номерами рокеров. Ксения подумала, что для группы Юра мог бы выделить часть бара, ведь в их райдере было условие — предоставить место для общего сбора и репетиций. Бар «Москва» имел отличную звукоизоляцию, поэтому музыканты могли вдоволь шуметь, не беспокоя других постояльцев, а в номера возвращаться, только чтобы спать. «Пеперс» были любителями выпить, а значит, должны обеспечить бару хорошую выручку. А на случай, если музыканты переусердствуют с алкоголем, в «Москве» есть специально обученная для таких случаев охрана, которая в два счета утихомирит любого буяна.

— Я не против. Только мне нужны люди, чтобы освободить подсобку, — ответил Юра, дослушав Ксению.

— Об этом не беспокойся. Люди будут.

К вечеру в баре «Москва» появилась специальная зона для группы «Пеперс», а этажом ниже приготовлены номера для музыкантов. От чопорных англичан рокеров будут отделять целых два этажа, и они не побеспокоят друг друга. Ксения не без гордости провела Алексея по номерам, приготовленным для «Пеперс» и по бару.

— Молодец, ты отлично справилась! — Он сел на высокий стул у барной стойки и похлопал по соседнему, приглашая Ксению присесть.

— Спасибо, — довольно ответила она и устроилась рядом.

— А у меня сегодня был безумный день. Знаешь, зачем я встречался с вице-мэром?

— М-м-м?..

— Правительство Москвы решило отреставрировать «Аврору». Сегодня мне показали проект и... я не сдержался. Они собираются «осовременить» наш отель, — процедил Алексей.

— Как это? — нахмурилась Ксения.

— Покрасить стены в другой цвет, перестелить крышу... Но, Ксеня, если бы ты это видела! Какой-то дешевый капитальный ремонт!

Алексей подозвал Юру и попросил его налить два бокала вина. Ксения удивилась, ведь отлично помнила правило «Авроры» про алкоголь. Алексей краем глаза заметил реакцию своей помощницы и повернулся к ней. Ксения залилась румянцем. Ее зеленые глаза приобрели глубокий изумрудный оттенок, губы приоткрылись, словно она хотела что-то спросить, но не решилась. Когда Алексей увидел ее впервые на собеседовании, она не показалась ему красавицей; довольно милой — да, но не больше. Сейчас он видел в Ксении красоту, которой не замечал ранее. Но это была не холодная красота роковой женщины, а теплая и нежная прелесть. Юра поставил перед ними два бокала вина и блюдце с орешками. Ксения не решилась притронуться к алкоголю, и Алексей сам пододвинул к ней бокал.

— Ксеня, сейчас это не нарушение правил.

— Так что будет с «Авророй»? Вы согласились на реставрацию? — Ксения взяла бокал и сделала небольшой глоток. Терпкое сухое вино приятно заиграло на языке легкой кислинкой.

— Нет конечно. Послал их куда подальше. Вот только наш отель — историческое здание. Часть городского ансамбля столицы и прочее, прочее... Если отказываюсь от реставрации, то мне выпишут постановление, и я буду вынужден проводить работы полностью за свой счет, но все равно с согласования архнадзора.

— Может быть, так лучше? Мы сможем подойти к этому серьезно...

— Да, Ксеня, только это недешево. У меня есть средства, но по карману ударит.

— И что теперь?

— Будем тщательнее контролировать расходы, а на будущей неделе встретимся с реставраторами, которых ты разыщешь для нас.

— Я?!

— Ты справишься, — широко улыбнулся Алексей и залпом допил свое вино. — Я не позволю сделать из отеля, который строил еще мой прапрадед, современное убожество.

— Хорошо. Конечно. Значит, у меня время до следующей недели?

— Именно. А теперь допивай вино и пойдем в лобби, сейчас туда спустятся Вика и представители службы безопасности лорда Балтимора. Они сегодня будут оформлять всю делегацию, чтобы завтра британцы сразу заселились.

Когда Алексей и Ксения спустились в лобби, там еще никого не было. Но они прождали недолго, и из центрального лифта вышла Виктория с двумя мужчинами, в одном из которых Ксения узнала своего старого знакомого. А вот Чарльз Тернер не сразу ее признал. Сначала он поприветствовал Алексея и лишь потом повернулся к ней.

Ксения смотрела на него и не могла поверить глазам. Перед ней стоял человек, которого она презирала настолько сильно, насколько было возможно. Чарльз сделал вид, что не узнал ее, но глаза выдавали правду: он боялся. Ксения понимала, что она для мистера Тернера и всего его семейства как неразряженная мина, которая может взорваться в любой момент. И может быть, они заслужили этого взрыва, только месть ей была не нужна, Ксении был нужен воздух. Она не заметила, как взяла за руку Алексея и крепко ее сжала, а потом перед глазами потемнело.

— Ксеня, что с тобой?!

Алексей успел подхватить свою помощницу. Он уложил ее на кожаный диванчик и на все лобби крикнул, чтобы позвали доктора. К счастью, в «Авроре» был свой медпункт с постоянным дежурным врачом. Чарльз склонился над Ксенией с другой стороны. Такой реакции от нее он не ожидал, а теперь не знал, что делать. Ему хотелось немедленно уйти, но в данной ситуации это было бы крайне нетактично.

Ксения пришла в себя еще до прихода врача. Она открыла глаза и первым, кого увидела, был Чарльз. Его ненавистное лицо воскресило в памяти воспоминания страшного дня, когда она сидела на голом полу под реанимацией для младенцев. Малена боролась за жизнь в своем инкубаторе, а Чарльзу не было до этого дела. Ксения раз за разом набирала его номер, но всегда попадала на автоответчик. Только вечером ей пришло сообщение с просьбой не тревожить ни его, ни его семью. Судьба ребенка Тернерам была безразлична.