Алиса не знала ответа ни на первый, ни на второй вопрос, и потому ей было все равно, как их ни задать. Она чувствовала, что засыпает.

В эту ночь Ксения спала как убитая. Вернувшись домой, она смогла только принять душ, пожелать добрых снов Алексею и забраться в постель. А вот он еще долго не мог сомкнуть глаз. Алексей сидел в гостиной и корил себя за то, что сгоряча стер сообщения Филиппа. Он понимал, что не имел права так поступать, но ничего не мог с собой поделать. В тот момент он думал лишь о том, что Ксения уйдет, если узнает всю правду об Алисе, и у него не будет права ее в этом винить. Но он никак не мог принять того, что Фил открыто намекал на правду, одинаково опасную для них обоих.

Ксения проснулась, когда за окном ярко светило солнце. Она посмотрела на часы и ужаснулась: без десяти одиннадцать — через час им с Алексеем нужно выезжать в аэропорт. Она резво вскочила с кровати, накинула халат и вышла в гостиную. Алексей еще не встал, а из его комнаты доносился грозный храп.

— Боже! Сколько же пива мы вчера выпили? Какой позор. Что теперь он обо мне будет думать? — потирая виски, пробормотала она и направилась на кухню.

Чтобы как-то реабилитировать себя в глазах Данилевского, Ксения приготовила завтрак из тех немногочисленных продуктов, что были в холодильнике, и сварила кофе. Водрузив все на поднос, она направилась в его спальню.

— Завтрак в постель! — бодро воскликнула Ксения.
— М-м-м... — простонал Алексей и, перевернувшись на другой бок, накрыл голову подушкой.
— Эй! — она поставила поднос на прикроватный столик и забралась на кровать рядом с Алексеем. — Пора вставать. Через сорок минут выходить.
— Через сорок?!

Алексей подскочил, и одеяло наполовину спало, открывая широкую грудь, покрытую густыми волосами и округлый живот. Ксения смущенно отвернулась. Еще пару месяцев назад картина полуголого Данилевского вызвала бы у нее отвращение, но теперь все было иначе. Ее сердце забилось как дикая птица в клетке, и у нее возникло непреодолимое желание коснуться Алексея. Он ничего этого не заметил и, схватив с тумбочки мобильный, чтобы проверить будильник, громко простонал:

— Че-ерт! Забыл завести, и мы проспали.
— Ничего. Нам же не нужно долго собираться. Завтрак я приготовила. Перекуси, и поедем.

В эту секунду Алексей обратил внимание на поднос. Аппетитная глазунья с веснушками из сухой паприки, фасоль и копченная колбаска — классический английский завтрак. Он улыбнулся, представив, как Ксения хозяйничала на кухне и старалась его порадовать. Если бы не мысль, что он не чистил зубы и не умывался, то Алексей немедленно зацеловал бы свою девушку.

— А ты? Тут только одна тарелка? — нахмурился он.
— Я выпила йогурт. Что-то мне не очень хочется есть после вчерашнего похода в паб.
— Именно поэтому и надо есть. Дуй на кухню за второй вилкой, по-дружески поделюсь с тобой завтраком.

Ксения не стала спорить и босыми ногами пошлепала в кухню. Алексей не мог отвести от нее взгляда. У него окончательно снесло крышу от этой девчонки. Теперь он не сомневался, что поступил совершенно верно, удалив сообщения Филиппа. Вот только в Москве придется приложить уйму усилий, чтобы оградить ее от брата. «Ничего. Я что-нибудь придумаю. Даже если будет нужно проявить жесткость. Не подпущу его и близко к моей Ксюшке».

После завтрака они отправились в аэропорт, и через два часа с небольшим приземлились в Будапеште. Из-за разницы во времени, они потеряли целый час, и пришлось сразу ехать на конференцию. Александр уже был там и гордо восседал за столом и даже не заметил Алексея и Ксению.

Первый день мероприятий — три часа профессиональных дискуссий, второй — мастер-классы шеф-поваров и дегустацию. Александр выделился сразу, затеяв спор с известным венским поваром. Они сцепились, как кошка с собакой, но в итоге оба вышли победителями. Алексей занимался своими вопросами, а Ксения скучала. Она впервые была в Будапеште — одном из красивейших городов мира, а ей приходилось сидеть в душном зале, пропахшем ванилью и корицей. Во время перерыва она попросила Алексея ее отпустить, но неожиданно получила предложение сбежать вместе.

— Серьезно?! А как же Александр? Как же дела?
— Я уже сделал необходимые выводы, а Александру полностью доверяю, так что можем идти.
— Да, но что мы скажем...

Ксения не договорила, потому что к ним подлетел запыхавшийся Александр. Он бежал с другого конца зала, чтобы поприветствовать начальника и Ксению, а заодно пригласить ее на прогулку вечером.

— Нет, Саш, Ксения вечером занята, — отрезал Алексей. — У нее много работы.
— Но какая работа в Будапеште? Ксюша даже город не видела!
— Ничего. Посмотрит в другой раз. А ты, если желаешь, можешь после конференции отправиться на экскурсию по Будапешту.
— Спасибо конечно, но я бы предпочел сделать это вместе с Ксюшей, — не терял попыток Александр.
— Тем не менее у нее будут иные планы на вечер, — отрезал Алексей, подталкивая Ксению к двери, не дав даже попрощаться с Александром. Она успела только бросить на него беглый взгляд, и Александр лишь пожал плечами.

— Нельзя же так грубо! — воскликнула Ксения, когда они с Алексеем вышли на улицу.
— Да он же собрался за тобой приударить! И это при том, что я не подписал его заявление! Да что он о себе возомнил?! — вспылил Алексей, и Ксения неожиданно остановилась и с подозрением посмотрела на него.
— Подожди... Ты ревнуешь к Александру?
— А если и так, то что?
— Ничего, — прыснула Ксения и с широченной улыбкой пошла к метро.

В Будапеште они решили не арендовать машину, а пользоваться общественным транспортом. Первым пунктом их прогулки был метрополитен — один из старейших в мире и первый в континентальной Европе. Ксения ожидала спуститься в уютный вестибюль в стиле ар нуво, сесть в изящный небольшой вагончик и почувствовать себя настоящей путешественницей начала прошлого века. Но они с Алексеем оказались на шумной станции с вполне современным интерьером, а приехавший экспресс ничем не отличался от московского.

— У нас будет пересадка на желтую ветку, вот она тебе точно понравится, — сказал Алексей, заметив, как разочаровалась Ксения.

И действительно, желтая ветка М1, положившая начало венгерскому метро, не шла ни в какое сравнение с синей М3. Здесь были аккуратные, отделанные кафелем станции с деревянными кассами-будками, афишами мероприятий в добротных дубовых рамах и витиеватыми перилами, а экспрессы напоминали скорее старые трамваи, чем поезда: небольшие желтые вагончики с высокими мягкими кожаными сиденьями. Безусловно, здесь было свое изящество. Эта ветка метро заслуженно могла называться музеем, но все станции походили одна на другую, и Ксения с гордостью заметила, что до московского метрополитена Будапешту далеко.

Они проехали почти до конца ветки и вышли перед знаменитой Площадью Героев. Ксения была так заворожена открывшимся видом, что не заметила, как рьяно потянула Алексея к огромному обелиску, окруженному конными статуями мадьярских вождей. Ксении почудилось, что она оказалась в сказке про Нильса, и величественные мадьяры вот-вот оживут. В детстве она очень боялась оживших медных памятников, и хотя сейчас была уже взрослой, Ксения крепче сжала руку Алексея.

— Идем дальше? — спросил он, и Ксения кивнула.

За центральным памятником, в конце площади, полукругом шли две длинные колоннады, посвященные героям Венгрии. Из промежутков колоннад на Ксению и Алексея смотрели тринадцать князей и венгерский борец за свободу народа — Лайош Кошут. Ксения знала о них лишь в общих чертах, а вот Алексей, который неоднократно бывал в Будапеште и даже имел в приятелях местных бизнесменов, мог похвастаться своими познаниями венгерской истории. Он не знал каждого героя, но о некоторых смог рассказать.

— Ты такой умный! Я и не подозревала, что ты столько всего знаешь! — искренне восхитилась Ксения.

Когда они вышли с Площади Героев и направились в парк Варошлигет, он решил снова блеснуть перед возлюбленной своей эрудированностью: слишком приятно было слышать комплимент из ее уст. Пока они бродили по парку, Алексей рассказывал Ксении о том, как образовался современный Будапешт из двух венгерских городов Буды и Пешта, как гордятся венгры историей своего государства и как сто с лишним лет назад отмечали тысячелетие родины. Ксения внимательно слушала, боясь перебить Алексея, ведь он был таким увлеченным. Она не понимала, что такая страсть в нем вызвана отнюдь не любовью к истории, а желанием поразить ее. Но неожиданно Алексей остановился и замолчал.

— Что? — спросила она, но Алексей вместо ответа притянул ее к себе и стал жадно целовать, не обращая внимания на толпы туристов вокруг.

Ксения попыталась его оттолкнуть и даже уперлась ладошками ему в грудь, но Алексей, усмехнувшись сквозь поцелуй, только сильнее стиснул ее в объятиях. Она сдалась...

На них никто не обращал внимания, но все равно Ксения была готова умереть со стыда, когда Алексей отстранился. Ей казалось, что она стоит нагая на обозрении многотысячной толпы, и Ксения стала озираться, пытаясь поймать чьи-нибудь осуждающие взгляды.

— Перестань. Не смущайся. Мы не сделали ничего страшного.
— Но ведь тут общественное место. Это нехорошо.
— Да, нехорошо, но я не смог сдержаться, — улыбнулся Алексей и обнял Ксению за талию.
— А я и не думала, что ты на такое способен, — пробормотала она, опустив взгляд на его смуглую ручищу.
— На какое «такое»?
— На такое открытое проявление чувств.
— Ты многого обо мне еще не знаешь.
— Но мне хотелось бы узнать тебя лучше, Леш.
— Леш?.. Ты меня первый раз так назвала.
— Тебе не нравится?
— Нет. Напротив. Просто ты ко мне так не обращалась. И это странно. Каждый раз, когда мы наедине, ты избегаешь звать меня по имени, а при других я для тебя Алексей.
— Мне сложно к этому привыкнуть. Даже к твоим поцелуям я привыкла скорее, чем к имени.
— Зови меня так всегда, ладно? Мне нравится, как звучит из твоих уст мое имя.
— Леша, — улыбнулась Ксения. — Леша... Лешенька.

Из парка они вновь спустились в метро и поехали в старый город. Снова Алексей рассказывал о мадьярах, монголах, турках. Вот только теперь Ксения практически его не слушала. Куда больше истории ее волновал сам Алексей. Она давно осознала свои чувства к нему, но сейчас поняла, насколько они сильны. Его бархатный голос, горячая ладонь, сжимающая ее руку, терпкий, горьковатый аромат одеколона стали чем-то родным, проникающим так глубоко в ее душу, что это уже нельзя было вырвать. Что это? Все еще влюбленность или нечто большее? Именно в это мгновение Ксения осознала, что в ее сердце зарождается любовь.

Они ужинали в плавучем ресторане, любуясь видами вечернего города и, конечно, знаменитого Парламента. Широкий Дунай отражал в своих водах ночные огни, а воздух был пронизан романтикой. Вдруг Алексей посерьезнел и указал Ксении на берег стороны Пешта.

— Там? — спросила она.
— Да, но сейчас невидно.

Они говорили о знаменитом и самом грустном памятнике Будапешта. Шестьдесят бронзовых пар стоптанной обуви как напоминание о жертвах Холокоста. Во время Второй мировой войны венгерская нацистская партия «Скрещенные стрелы» производила массовые расстрелы евреев. Их привозили на набережную целыми грузовиками и заставляли разуваться, поскольку обувь была дорогой и ее могли продать или взять себе. Несчастных напуганных людей, среди которых были здоровые молодые мужчины и женщины, старики со старухами и совсем еще детишки, сгружали в баржи, чтобы увести на смерть. Тела убитых уносила вода, поэтому точного числа жертв этих варварских расправ назвать так и не смогли, но они исчисляются тысячами.

— Ты можешь приехать сюда завтра днем, чтобы посмотреть, — сказал Алексей, думая, что Ксения погрустнела потому, что ей не удалось разглядеть мемориал.
— Нет. Не думаю, что смогу спокойно смотреть на этот памятник. Там же есть совсем маленькие, детские ботиночки... Как представлю, что пришлось испытать детишкам... А их родителям?!
— Тогда отправляйся завтра в «Сечени»!
— Что?
— Купальни «Сечени». В том парке, где мы гуляли, помнишь?
— Да, конечно. Но ведь завтра второй день конференции.
— Мы справимся без тебя, а ты проведи хорошо время. Я бы хотел и завтра быть с тобой, — Алексей взял Ксению за руку и переплел их пальцы, — если бы не работа...
— Но я не хочу идти в купальни одна, — возразила Ксения. — Мне будет там неуютно среди незнакомых.
— Тебе понравится, я уверен. А вечером мы поужинаем в старом городе.

Ксения сдалась уговорам Алексея. В конце концов гулять по Будапешту всяко интереснее, чем слушать поварские споры. Правда, она не знала, что Алексей уже приготовил ей сюрприз.

В гостиницу они вернулись поздним вечером. Как настоящий кавалер Алексей проводил Ксению до номера, но тут же, забыв про обещание ее не торопить, напросился к ней в гости. Очарованная городом, захмелевшая знаменитым сладким токаем и влюбленная по уши, Ксения не отказала. Она хотела сделать им чай, но не успела подойти к столику с чайником, как оказалась в объятиях Алексея.

Он уверенно вел Ксению к кровати, а она поняла это лишь тогда, когда почувствовала под собой мягкий матрац. Где-то вдалеке маячил разум, пытаясь сказать, что еще слишком рано, но Ксения его не слушала. Она хотела этого не меньше, чем Алексей — и вот ее кофта уже на полу, там же, где и его рубашка.

— Леша... — выдохнула Ксения, когда его рука нагло скользнула в ее джинсы.
— Ты сводишь меня с ума! Я хочу тебя! Хочу всю без остатка! Если бы я мог, то приковал тебя к себе цепью и ни на шаг не отпустил бы. Или пришил бы к себе самыми прочными нитками, чтобы мы срослись, — Алексей говорил это с таким жаром, что Ксении стало страшно. Его глаза горели странным блеском, который она видела у него впервые. Были моменты, когда Алексей находился на грани, но в этот раз грань осталась далеко позади.
— Леш, что такое ты говоришь?!
— Молчи!

Он превратился в дикого зверя, готового растерзать свою добычу, которой была Ксения, но сопротивляться ему она не могла. Желание возобладало над страхом. Словно кукла в руках кукловода, Ксения позволяла возлюбленному делать с ней все, что ему заблагорассудится.

Алексей стянул с нее джинсы и, не теряя времени, сам разделся до трусов. Все же остатки разума нашептали, что Ксения может испугаться его полной наготы. «Пусть лучше сама проявит инициативу. Пусть дотронется до него. Пусть осмелеет». И она осмелела. Не ожидая от себя такой решимости, Кения толкнула Алексея на кровать, а сама села верхом. Она провела руками по его груди, а потом зарылась пальцами в густую растительность. Алексей довольно улыбнулся, и тогда Ксения опустилась и поцеловала его в шею, затем в грудь и живот, но неожиданно раздался стук в дверь номера.

— Кто это может быть? — тут же отстранившись от Алексея и зачем-то прикрывшись руками, вопросила Ксения.
— Не знаю. Стучат в твой номер, а не мой. Может быть, обслуга? — предположил он, когда стук повторился. — Не открывай!
— А вдруг что-то важное?

Стук повторился, и Ксения, вскочив с кровати, стала быстро одеваться. Алексей грустно смотрел на это, а потом потянулся за своими брюками. Кто бы ни был за дверью, Данилевский уже его ненавидел.

— Кто? — крикнула Ксения, застегивая последнюю пуговицу рубашки перед дверью.
— Ксюш, это я. Откроешь? — раздался голос Александра, и Ксения взволнованно посмотрела на своего возлюбленного.
— Гони его в шею, — еле слышно прошипел Алексей.
— Ксюш, ты же еще не легла? Открой, пожалуйста!
— Иди в спальню, я ему открою, — шепнула Ксения Алексею и взялась за замок, но Данилевский не двинулся с места. — Как мы ему объясним, что ты здесь?
— А как объяснит он, что приперся к тебе в такое время?
— Лешенька, ну пожа-а-алуйся! — протянула Ксения.
— Открывай, — Алексей шмыгнул за входную дверь, и Ксения, поняв, что это самое большое, на что она могла рассчитывать, вздохнула и стала снимать с двери цепочку.

Александр явился к Ксении при параде, да еще с бутылкой шампанского и двумя бокалами. От такой картины Ксения едва не лишилась чувств. «А если Леша подумает, что между мной и Сашей что-то есть?»

— Можно войти? — растянувшись в улыбке, поинтересовался Александр. — Я подумал, что после такого насыщенного дня тебе захочется расслабиться.
— Саш... Я... Это... — она указала на шампанское, но не смогла что-то вразумительно сказать.
— Это нам. Моёт — отличная вещь!
— Нет! Саш, я не могу!
— Почему? Ксюш, мы с тобой толком и не пообщались сегодня. Я хотел показать тебе Будапешт, а чертов Данилевский тебя утащил!
— У нас были дела. Много работы, там договоры... — стала выдумывать Ксения.
— Он просто изверг. Ведет себя так, будто ты не человек! Так что предлагаю спасти хотя бы вечер, если день уже испорчен. — Александр попытался шагнуть в номер, но Ксения перегородила ему дорогу, с опаской покосившись на дверь, где выходил из себя Алексей.
— Саш, ты меня извини, но я не расположена сейчас к такому. К тому же мы друзья, а вечер с шампанским наедине в номере смахивает на нечто большее.
— А если и так? — Александр игриво приподнял бровь и хитро улыбнулся.
— Нет. У меня уже есть парень, — выпалила Ксения.
— Серьезно?
— Да. Так что ты меня извини...
— Оу... ну, тогда ладно. Прости, я не знал. Это кто-то из «Авроры»?
— Нет. Ты его не знаешь.
— Ясно. Тогда... хорошего вечера?..

Это прозвучало как вопрос, и Ксения поняла, что Александр дает ей последний шанс передумать. Но ей пришлось развеять все его надежды и, пожелав доброй ночи, она закрыла дверь.

— Вот поэтому я бы предпочел, чтобы в «Авроре» про нас узнали, — сердито заявил Алексей.
— Но ничего же не случилось. Я ему отказала.
— Мне не нравится уже то, что он посмел к тебе прийти. Я же не подписал его заявление.
— Может быть, в этом все дело? — Ксения подошла к Алексею и положила руки ему на плечи. — Нельзя заставлять людей документировать свои чувства.
— А как же брак? Это тоже документация. Неужели ты против?
— Нет, Леш, это совсем другое. Брак — это узаконивание отношений, тут есть разница с твоим заявлением.
— Ясно, но давай не будем об этом сейчас. Нас, кажется, прервали...

Но момент был упущен. К Ксении вернулся разум, и теперь она понимала, как далеко они зашли, и даже была немного рада приходу Александра.

— Леш, я думаю, тебе стоит пойти к себе.
— Гонишь меня? — нахмурился Алексей, но увидев, как вспыхнули щеки Ксении, тут же по-доброму улыбнулся. — Все нормально. Я понимаю. Отдыхай, дорогая.
— Спасибо!
— Завтра утром за тобой приедет такси. Я обо всем договорился.
— О чем ты?
— Неужели ты думала, что я просто так брошу тебя одну в незнакомом городе? Нет. На завтра я нанял водителя. Он отвезет тебя в «Сечени», потом заберет и прокатит по Будапешту. Об оплате не волнуйся. Этот вопрос решен.
— Но, Леш...
— Не возражай! — отрезал Алексей. — А теперь отдыхай. Ты устала.
— Спокойной ночи. — Ксения сама потянулась к нему, желая снова почувствовать вкус его поцелуя, но Алексей вдруг отстранил ее.
— Не испытывай судьбу, милая. Я не железный. До завтра. Я позвоню.

На следующее утро Ксения проснулась от телефонного звонка. Отельный администратор сообщил, что в лобби ее ожидает водитель. Она стала быстро собираться, пытаясь вспомнить все, что ей могло пригодиться в купальнях: шапочка, сланцы, мыло, купальник... Хотя, собираясь в Будапешт, Ксения не была уверена, что ей удастся посетить купальни, она все равно взяла с собой все необходимое и не прогадала.

Ксения старалась поспешить, но, как назло, никак не могла найти всех нужных вещей. В дверь постучали, и Ксения пошла открывать в полной уверенности, что портье пришел ее поторопить. Но на пороге стоял курьер с пышным букетом розовых пионов.

— Это мне? — удивилась она.
— Ксэнья Гордьеева? — со смешным акцентом вопросил молодой человек в униформе цветочного салона.
— Верно.
— Распишитьесь. — Курьер, всучив ей букет, протянул небольшой электронный планшет и ручку-тачпад.
— Спасибо, — улыбнулась она и хотела дать молодому человеку два евро, но он отказался.

Ксения вернулась в номер и поставила букет на стол. В цветах была карточка, но она и без нее знала, от кого они. Алексей писал, что уже скучает и с нетерпением ждет вечера. Ксения прикрыла глаза и поцеловала записку. Ее тело моментально вспомнило вчерашние ласки и отозвалось приятной истомой. Она опустилась в кресло и положила руку на грудь, будто так могла унять бешеное сердцебиение.

— Сегодня вечером я позволю ему остаться, — прошептала она, но тут в дверь снова постучали, и на этот раз действительно пришел портье справиться, как скоро она сможет спуститься.

Купальни «Сечени» раскинулись в парке Варошлигете, где они с Алексеем гуляли накануне. Водитель подвез Ксению почти ко входу, провел внутрь и помог сориентироваться.

— Я приеду за вами через три с половиной часа и буду ждать здесь, — сказал водитель, чьего имени Ксения так и не запомнила.
— Хорошо. Спасибо большое.

Переодевшись в небольшой кабинке, которая Ксении напомнила купе старого поезда, она вышла к главному бассейну на улице. Несмотря на будний день и раннее время, здесь уже было достаточно много народа. Сначала ее это смутило, но потом она смогла расслабиться и насладиться плаванием в спиралевидном бассейне и горячими термальными ваннами. Спа «Авроры» ей нравилось больше, но чего нельзя было отнять у «Сечени», так это настоящих природных источников.

Вдоволь наплававшись и напарившись в банях комплекса, Ксения вышла в парк, но водитель еще не приехал. Тогда она решила немного прогуляться по узким тропинкам, а заодно написать Алексею. Она достала из сумки телефон и увидела три пропущенных от Филиппа. Ей не хотелось перезванивать, но природная порядочность заставила это сделать.

— Алло, ты звонил?
— Да. А ты меня снова игноришь? — грубо ответил Филипп.
— Извини, я не слышала телефона. Он был в сумке.
— Вот как? А на мои сообщения почему не отвечаешь?
— Сообщения? Но я от тебя не получала сообщений.
— Вот как? Я писал тебе два дня назад, но ты не ответила. Откровенно говоря, тогда я решил послать тебя к черту вместе с моим братцем, но сегодня остыл и решил снова попробовать поговорить с тобой.
— Не понимаю тебя, Фил. Я не получала от тебя никаких сообщений. И о чем ты хотел поговорить?
— Не получала сообщений? — усмехнулся Филипп. — А ты часом не с моим братцем была? Он вполне мог залезть в твой телефон.
— О чем таком ты говоришь?!
— Телефон Алисы он проверял, кстати.
— Ты это говоришь специально, чтобы очернить Алексея! — разозлилась Ксения.
— Нет, кретинка, потому что ты мне нравишься и я за тебя волнуюсь. Предупреждал же, чтобы не водилась с Данилевским, а ты не просто вернулась в «Аврору», еще и укатила с ним за границу!
— Это не твое дело! Тебя не касается, что я делаю и тем более то, что я вернулась в «Аврору»!
— Идиотка!

Филипп разъединился, и Ксения не стала ему перезванивать. Правда, писать Алексею у нее тоже не осталось никакого желания. Она хотела верить своему возлюбленному, но почему-то начала сомневаться. Она вспомнила, каким безумцем он показался ей прошлым вечером, от такого человека можно было ожидать всего, что угодно. Вот только самой большой проблемой было то, что она полюбила этого безумца.

Перекусив в кафе на берегу Дуная, Ксения вернулась в гостиницу и решила подождать Алексея в номере, но администратор на ресепшене сообщил, что для нее есть факс.

— Факс? — удивилась она.
— Да. — Администратор протянул листок с пометкой «конфиденциально» и ее именем вверху. В самом сообщении были логин и пароль от почты.

Поднявшись к себе в номер, Ксения взяла планшет и вошла в эту почту. Там было одно-единственное непрочитанное письмо, отправленное с общего адреса «Авроры». Не сомневаясь, что это что-то по работе, она открыла письмо.

Ксюшенька решила опередить Белого Кролика и сама отправилась по пути Алисы. Молодец. Ты справляешься.

Вслед за этим шел ряд фотографий Алексея и его бывшей жены в Будапеште: вот они на Площади Героев, потом в Варошлигете, старом городе, плавучем ресторане... Вся их с Данилевским вчерашняя прогулка была один в один, как его путешествие с женой. На последнем снимке-селфи Алиса в халате, спущенном с одного плеча, сидела на кровати в обнимку с букетом розовых пионов, судя по ленте, заказанных в том же цветочном салоне, что и Ксенин букет.

Боль, отвращение, обида — все смешалось. Ксения отшвырнула ни в чем неповинный планшет на кресло и подскочила к столику с пионами. Она хотела немедленно их выбросить, но что-то ее остановило: цветы не виноваты... Ее телефон завибрировал, высвечивая на дисплее фотографию Алексея, но Ксения не ответила. И теперь она не сомневалась, что Филипп говорил ей правду.

Примечания: Фотографии к главе можно найти в официальной группе автора в VK - Писатель Татьяна Ларина