Беременна...

У вас будет двойня...

Несмотря на теплый солнечный день, по моей коже пробежал холодок, когда мы с Энни уселись на лавочке в маленьком саду рядом с больницей, где я только что прошла обследование. Меня знобило, и жаркие лучи солнца совсем не помогали. Говорить не хотелось, поэтому мы просто сидели молча. Энни ободряюще сжала мою руку, и я перевела взгляд на выписанные врачом направления на анализы, но ничего не увидела, потому что неровные буквы принялись танцевать джигу на листе бумаги. Полчаса назад УЗИ показало, что у меня будет двойня. Врач оказалась права. И теперь мне предстояла долгая процедура прохождения полного обследования.

Я вдруг ощутила прилив паники. В мечтах все выглядело прекрасно, но как все будет на самом деле? Я вдруг явственно представила себе свой огромный живот... некрасивые пятна на коже... неуклюжую походку... собственные муки во время родов - все говорят, что эта боль ужасна... И еще одиночество. Полное и окончательное одиночество, безработицу, бессонные ночи у постели болеющих малышей. Молчащий телефон. Неоплаченные счета за свет и газ.

Меня продолжало трясти и тогда, когда я через час уселась на заднее сиденье такси. Махнув Энни рукой из окна автомобиля, я с тяжелым сердцем направилась туда, где надеялась получить ответы на все мучающие меня вопросы...

На подъезде к дому Зейна (а мы договорились встретиться с ним у него дома, потому что встречаться в людном месте, где нас могли бы увидеть, мне совсем не хотелось) такси замедлило ход, пропуская машину, мягко двигавшуюся в противоположном направлении, и вскоре совсем остановилось. Расплатившись с водителем, я глубоко вздохнула, настраиваясь на мучительный для меня разговор, и решительно открыла дверь. Не успела я сделать и пары шагов, как из-за куста выбежала кошка и черной молнией промелькнула едва ли не под ногами. От испуга я прикусила нижнюю губу и тут же осторожно притронулась к ней, проверяя, нет ли крови.

Хорошенькое начало...

Подойдя к забору, увитому каким-то вьющимся растением, я остановилась, вглядываясь вдаль. На лужайке перед домом, одетый в полинялые голубые джинсы и майку, работал Зейн. Его движения были ловкими и уверенными. Без усилий справляясь с тяжелой газонокосилкой, жужжавшей подобно гигантскому шмелю из фантастического голливудского триллера, он, казалось, по-настоящему наслаждался своим делом.

Кричать Зейну о своем приходе я не стала – все равно не услышит, поэтому просто открыла калитку и вошла. В этот момент какое-то огромное существо стремительно бросилось на меня, резко прижало меня к забору, порывисто задышало в лицо.

От неожиданности я даже не закричала, а лишь машинально закрыла лицо руками. Перед моим мысленным взором вдруг отчетливо возникли выжженная солнцем африканская саванна и распластанное в стремительном броске тело льва.

Я покорно замерла в ожидании боли, которая, казалось, должна была вот-вот пронзить тело, но вместо боли почувствовала, как теплый шершавый язык лижет мой подбородок и похолодевшие руки.

- Барт, на место! Сидеть! - раздался слегка испуганный мужской голос, и мотор газонокосилки тотчас заглох.

Навострив уши, собака повернула морду на голос, между тем как мощные лапы продолжали лежать на моих плечах.

Я боялась пошевелиться. Черт его знает, что на уме у этой псины.

- Барт, я же сказал, назад, скотина! - уже совсем близко раздался голос Зейна.

Барт наконец-то соизволил убрать с меня тяжелые лапы и уселся рядом, дружелюбно виляя хвостом.

- Лиз, с тобой все в порядке? – взволнованно спросил Зейн, глядя на меня.

- Вроде бы да, - чуть слышно проговорила я, пытаясь успокоиться.

- Уверена? Ты поранилась? - спросил он, кивая на небольшую припухлость на губе.

И прежде чем я успела отвернуться, он взял меня за подбородок и поднял мое лицо. Мне с трудом удалось выдержать его внимательный осмотр, чтобы не сказать какой-нибудь резкости. Вместо этого я слегка напряженно улыбнулась.

- Ничего не могу поделать с этим псом, - Зейн отпустил меня и посмотрел на Барта. – Слишком уж он дружелюбный. Я даже боюсь, что если в доме вдруг сработает сигнализация, и примчится полиция, - то в первую очередь арестуют его.

- Кого – Барта?

- Ага. Он же наверняка начнет на них прыгать от радости, а они решат, что он нападает.

- Разве он не охранник?

- Барт? Он антиохранник. Прошлым летом в дом залез вор – так Барт обрадовался ему как родному.

- Откуда ты знаешь?

- Вор сам рассказал, когда приехала полиция.

- Почему же он не убежал?

- Так он же не знал, что это чучело его приветствует! Представляешь, на него из темноты прыгает здоровенная псина, сшибает с ног, становится лапами на грудь и открывает пасть, а там – зубищи. Конечно, парень лежал тихо как мышь. А Барт его облизывал.

Я рассмеялась, с явной симпатией глядя на Барта.

- Тогда, пожалуй, я не стану его бояться.

Зейн неожиданно посерьезнел, присел на корточки и обнял лохматую голову своего пса.

- Знаешь, я не сомневаюсь, что он отдаст за меня жизнь. Просто он очень добрый и доверчивый пес. Люди выбросили его умирать на помойку – а он все равно считает их всех хорошими. Но, если почувствует агрессию, кинется защищать не раздумывая.

Смущенный Барт широко зевнул, и я невольно поёжилась при виде огромных белоснежных клыков, подумав, что кидаться этому гиганту совершенно необязательно. Любой преступник предпочтет обойти Барта за милю.

- Кстати, я очень рад, что ты пришла, - Зейн внимательно посмотрел на меня. – Хотя и очень удивлен. Наверное очень важная причина заставила тебя мне позвонить?

Я замялась.

- Ну... в общем-то да...

- Не сомневаюсь в этом. Ведь, насколько я помню, в последнюю нашу встречу ты заявила, что больше не желаешь меня видеть.

Я опустила голову, и Зейн тут же поспешил разрядить обстановку.

- А знаешь, - улыбнулся он, - давай-ка для начала попьем чай, а потом уж поговорим. Я не видел тебя больше месяца, и расстались мы тогда не очень хорошо.

Я кивнула, и мы вместе прошли на кухню, где Зейн поставил чайник, а я присела на высокий стул. Возникла пауза, вернулись скованность и неловкость. Как же трудно начать этот нелегкий разговор. С чего бы начать? Никак не могу подобрать нужных слов...

- Слушай, а у тебя не найдется чего-нибудь пожевать? А то у меня живот сводит от голода. – Неожиданно для себя спросила я, приложив руку к животу. - Последний раз я ела еще утром.

- Конечно, найдется, - оживился Зейн. –У меня полно еды. Хочешь, сварю тебе спагетти?

- Нет-нет, спагетти - это долго.

- Хлеб с сыром, пойдет? Сэндвичи?

Я кивнула и слабо улыбнулась. Зейн на мгновение застыл, глядя на меня, потом бросился к холодильнику и, вытащив необходимые продукты, принялся готовить бутерброды.

Чайник вскипел, и Зейн разлил его по кружкам. Теперь мы сидели и молчали, растерянно глядя друг на друга. Я – с тоской и тяжестью во взгляде, он - с непониманием и досадой.

- Лиз...

- Зейн...

Мы заговорили одновременно и, осекшись, рассмеялись.

- Говори первый.

- Нет, ты. Это же ты первая мне позвонила, значит, хочешь что-то сказать.

В моей душе царило полное смятение. Зейн говорил с такой доброжелательностью, которая меня убивала. Но оттягивать разговор больше нет смысла. Собрав все мужество, я решительно произнесла:

- Зейн, я пришла поговорить с тобой о той ночи.

Я постаралась произнести это ровным тоном, чтобы скрыть душевную боль, но у меня ничего не получилось – мой голос сорвался, и фразу я договорила практически шепотом.

Зейн нахмурился.

- Объясни все толком, – спокойно спросил он, глядя на меня. – О какой ночи ты хочешь узнать? – он на мгновение задумался. – А, понял. Видимо о той, когда я остался с тобой в доме твоей матери. Я прав?

Я кивнула.

- И что же ты хочешь узнать?

- Все...

Некоторое время Зейн пристально вглядывался мне в лицо, а затем в его взгляде промелькнула догадка.

- Господи, Лиз, неужели ты... ничего не помнишь?

Я снова кивнула и опустила голову.

- Что – совсем?

- Последнее воспоминание – как мы сидим в гостиной. Я много выпила и не помню, как отрубилась. А когда я утром проснулась, то увидела, что ты... рядом... без одежды... в общем я решила, что мы...

Я замолчала и взглянула на Зейна. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и молча разглядывал меня.

Пауза затянулась.

- Ну так что, Лиз? – наконец произнес он спокойным тоном. – Давай, наберись смелости. Задай уже вопрос, ради ответа на который ты и пришла.

Я молчала. Взгляд Зейна вдруг изменился: он стал холодным и злым.

- Хочешь, тогда я его задам? – слова прозвучали немного резко. – Тебе очень интересно, спали ли мы вместе? Я отвечу: да, спали. Я провел ночь с девушкой, которая мне безумно нравится. А знаешь что, Лиз? Я никогда в жизни не пожалею об этом. Это будет одним из самых лучших моих воспоминаний.

- Боже мой... – я в ужасе закрыла глаза, понимая, что это конец. В сердце моментально образовалась пустота. То, что я только что узнала, означало одно: я потеряла Луи. Пусть не в этот самый момент, но чуть позже, но итог будет один: мы расстанемся. Потому что мне придется все ему рассказать , а он никогда мне этого не простит...

Вот и все. В моей жизни больше нет парня моей мечты, и я больше чем уверена, что и не будет. Я сама своими руками вбила гвоздь в крышку гроба, похоронив в нем свое счастье.

В кухне воцарилась прямо-таки звенящая тишина. Я не вынесу этого! Просто не вынесу! Без Луи я просто умру...

- Элизабет...

Я открыла глаза и посмотрела на Зейна тоскливым взглядом.

- Мы совершили ужасную ошибку, - я отодвинула чашку, к которой так и не притронулась, поднялась со стула и подошла к окну.

- Мы? Это твое мнение, Лиз. Не надо говорить за нас.

- Господи, Зейн! – я повернулась и устало посмотрела на него. - Ну что ты говоришь? Нет никаких «нас». И никогда не было.

- Ты и правда так думаешь? - Карие глаза внимательно изучали меня. – Может быть освежить твою память?

Я почувствовала, как по спине прошелся холодок.

- Разве ты этого хочешь? – тихо спросила я. - Унизить меня еще больше, чем ты уже сделал?

- Я еще ничего не сделал.

Я почувствовала, что еще немного – и у меня начнется истерика. Резко развернувшись, я ринулась к двери, но Зейн в два прыжка настиг меня.

- Куда ты собралась, Лиз? - Он схватил меня за плечи, развернул и заставил посмотреть себе в глаза. - Почему ты убегаешь? Ведь ты убегаешь, да?

- Домой, - безжизненным голосом ответила я. – Я иду домой. Похоже, ты получил все, чего хотел. Так почему бы нам просто не прекратить этот бессмысленный разговор?

- Откуда ты знаешь, что я получил все, чего хотел? - его голос прозвучал неожиданно мягко.

- Ты сам сказал!

- Что я сказал?

- Что мы... что ты и я... Господи, Зейн, да ты просто воспользовался мной!

- Пожалуйста, объясни свои обвинения, - он прервал меня.

- Я была пьяна, а ты... - начала я, но вдруг ощутила острый приступ тошноты.

- Где у тебя ванная? – хрипло произнесла я и, прижав руку ко рту, пулей влетела туда, куда показывал Зейн. Как раз вовремя. Через минуту, бледная и дрожащая, я села на край ванны и, простонав, снова закрыла лицо руками.

- Лиз? – голос Зейна прозвучал совсем рядом.

Я подняла на него измученный взгляд.

- Уходи...

- Господи, посмотри на себя! Ты бледная как привидение. Что случилось? Тебе плохо? Вызвать врача?

- Я в порядке, – выдавила я и встала.

Снова все закружилось. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

- Спасибо за заботу. А теперь убирайся к черту.

- Я у себя дома вообще-то.

- Хорошо, тогда уйду я. – Оттолкнув его, я вышла из ванной и направилась к выходу, прихватив по пути свою сумочку.

- Ты никуда не пойдешь, - Зейн схватил меня за руку и развернул к себе.

- Не смей мной командовать! - Я ухватилась за дверную ручку, повернула ее в одну сторону, затем в другую, но дверь не шелохнулась. С ужасом я осознала, что Зейн вполне мог запереть дверь и спрятать ключ.

- Открой дверь!

- Нет.

- Я закричу.

- Кричи.

- Ты хочешь, чтобы я тебя возненавидела? - умоляюще спросила я.

- Я думал, это уже произошло.

Зейн небрежным жестом отобрал у меня сумку и отбросил ее в сторону. Его брови сдвинулись, когда он увидел след от кожаного ремешка на моей коже. Как в замедленной съемке я видела, что он поднес мои руки к своему лицу и прикоснулся губами к ладоням.

- Элизабет, – прошептал он, вдруг нежно обняв меня.

И тут я словно с цепи сорвалась. Попыталась оттолкнуть, начала колотить кулачками по спине и плечам.

- Убери от меня руки!

- Лиз! Прекрати!

- Не трогай меня! - Я освободилась от его рук. – Оставь меня в покое!

Мои глаза блестели от появившихся слез. Я сердито смахнула их и скрестила руки на груди. От него не ускользнул этот защитный жест.

- Я не могу, Элизабет, - тихо сказал он, глядя на меня грустными глазами. - Я столько раз пытался тебя забыть, но все оказалось напрасно. Это чувство сильнее меня. Может, ты меня и не любишь, но ты не можешь отрицать, что нас тянет друг к другу.

Он снова поднял мою руку ладонью вверх и поцеловал.

- Не знаю, кого к кому тянет, - я выдернула руку и дрожащими губами произнесла: - Но сейчас меня тянет сказать тебе, что ты...

Договорить он мне не дал, потому что в этот момент снова сильно прижал к себе и стал покрывать быстрыми поцелуями мою шею.

- Моя любимая девочка... - Его руки прошлись по моей спине, остановились на бедрах. - Я знаю, что это безумие. Но ты сводишь меня с ума. Я ничего не могу с этим поделать. Я люблю тебя, Лиз. Хочу, чтобы ты всегда была со мной. Чтобы у нас были дети... - Он осекся, почувствовав, как я напряглась.

Зейн ослабил объятия и как-то неловко отступил на шаг, виновато улыбнувшись. Поднял руку, чтобы погладить меня по щеке, но опустил на полпути.

- Лиз, прости...

Не в силах контролировать затопившую меня ярость, я замахнулась, но Зейн перехватил мою руку, сжав так сильно, что я вскрикнула.

- Не надо, – сказал он спокойно. – Слышишь меня? Не делай того, о чем пожалеешь.

- Я ни о чем не жалею сильнее, чем о той ужасной ночи с тобой!

Зейн вздрогнул и отшатнулся, словно его ударили. Кровь отхлынула от его лица, губы сжались в узкую полоску. Теплый свет его карих глаз стал холодным, словно задули свечу. Передо мной стоял совсем другой человек - суровый, непреклонный. Таким я еще никогда не видела Зейна.

Ни слова не говоря, он прошел мимо меня, подошел к двери и легонько повернул ручку – она мгновенно открылась. Видимо, я как-то не так ее поворачивала.

Повернувшись ко мне, он мрачно произнес:

- Убирайся, Элизабет. Не хочу больше тебя видеть.

Беспомощные слезы внезапно полились из моих глаз. Я закрыла лицо ладонями и зарыдала в приливе отчаянной жалости к самой себе. Зейн стоял в стороне, отстраненно наблюдая за мной, не сделав ни одной попытки подойти.

Когда мои рыдания стихли, я вытерла слезы, подняла валявшуюся на полу сумочку и направилась к выходу.

Тихие слова настигли меня, когда я была уже на крыльце:

- Между нами тогда ничего не было...

Я застыла как изваяние, затем медленно повернулась к Зейну.

- Ч-что ты сказал?

Он стоял посреди прихожей, засунув руки в карманы джинсов и глядя на меня исподлобья. В возникшей тишине его голос прозвучал глухо:

- Я сказал, что между нами в ту ночь ничего не было.

Я почувствовала, как меня начала колотить нервная дрожь.

- Но ты же... сам... говорил... - от волнения не могла подобрать слов.

Он кинул на меня измученный взгляд:

- Когда я говорил, что мы спали вместе, я имел в виду именно это: мы спали. Вместе. В одной постели. Спа-ли. Поняла? Только и всего. Никакого сексуального подтекста. Ты отрубилась на моих руках, я уложил тебя в постель. Сам уснул на диване в гостиной. Уже под утро ты во сне начала кричать, звала мать. Я пришел, чтобы тебя успокоить. Ты начала плакать, потом успокоилась. Уж не знаю, что тебе снилось, но ты начала вести себя так... в общем, ты первая меня поцеловала.

- И... что было дальше? – спросила я, холодея от ужаса.

- Врать не буду: я поцеловал тебя в ответ. Кто бы на моем месте сдержался, когда его целует самая прекрасная девушка на свете? И что бы ты сейчас не сказала, что бы обо мне не подумала – знай, я никогда об этом не пожалею и не раскаюсь. Это было здорово, Лиз. Хоть на несколько мгновений, но ты была моей.

Мы немного помолчали, думая каждый о своем.

- Зейн...

- Да?

- Поцелуй... это все, что между нами было?

Он усмехнулся.

- А тебе этого мало?

- Ты же знаешь, что нет.

- Да, это все. Я ушел. И ты даже представить себе не можешь, чего мне это стоило. Я полчаса простоял под холодным душем, прежде чем смог нормально соображать. А когда вернулся – ты спокойно спала. Я просто лег рядом. На всякий случай, если тебе снова понадобятся мои «дружеские» объятия.

Я посмотрела на Зейна глазами, полными слез. Только сейчас это были слезы облегчения и радости.

- Зейн...

- Да?

- Спасибо тебе...

- За что?

- За то, что не воспользовался моей беззащитностью...

Он хмуро сдвинул брови.

- Перестань, Элизабет. Я не такой благородный, как ты думаешь. Поверь, я бы не посмотрел на твою беззащитность, если бы ты хоть чуточку понимала, кто в тот момент был с тобой. Но ты не понимала. Поэтому назвала меня другим именем.

- Каким? – зачем то спросила я, хотя уже заранее знала ответ.

Зейн некоторое время молча смотрел на меня, а потом хрипло произнес:

- Уходи, Элизабет. Я не могу больше тебя видеть. Уходи, не трави мне душу.

- Зейн...

- Уходи, Лиз. Или я не сдержусь и сделаю что-нибудь, о чем мы оба пожалеем. Просто уходи. - Зейн с треском захлопнул передо мной дверь.

Несколько секунд я тупо пялилась на закрытую дверь, затем глубоко вздохнула, медленно развернулась и принялась спускаться по ступенькам. Я никак не ожидала, что в это самое мгновение жизнерадостный Барт бросится мне под ноги, поэтому, запнувшись, потеряла равновесие и, кубарем перелетев через него, больно упала животом на покрытую гравием дорожку...