Утро выдалось солнечным, но немного прохладным. Почувствовав недомогание, я подошла к открытому окну и полной грудью вдохнула воздух, пахнущий миллионом чарующих ароматов, доносящихся из сада, который с такой любовью создала мама Луи. Небо после ночного дождя переливалось всеми цветами радуги, солнце сияло, словно слиток золота, неугомонные птицы щебетали вовсю. Я улыбнулась: как же хорошо снова очутиться дома!

Дома... Как приятно звучит это слово. Но права ли я, называя это чудесное место своим домом?

Я оглянулась и посмотрела на спящего Луи. Прошло уже четыре недели с тех пор, как он очнулся после перенесенной им клинической смерти, случившейся после страшной трагедии в офисе его фирмы. Первую неделю врачи не давали нам никаких утешительных прогнозов: состояние Луи было слишком нестабильным. Я не отходила от него ни на шаг. Вдвоем с Джоанной мы посменно дежурили в палате, ухаживали за ним, рассказывали последние новости, а он только слушал, изредка вставляя реплики тихим голосом.

Отца Луи мы видели только вечером, потому что весь день он проводил в разгромленном офисе, решая бесконечные вопросы, в том числе и с полицией.

Через две недели наступило заметное улучшение. Луи все еще не мог вставать с постели: у него было сломано два ребра, также ему сделали еще две операции на ноге, которую сильно придавило плитой, раздробив несколько костей, но чувствовал он себя уже намного лучше. Он практически не отпускал меня от себя, с тоской провожая взглядом, если я ненадолго выходила из палаты. Джоанна тактично старалась оставить нас наедине, изредка заходя в палату, чтобы справиться о самочувствии сына.

И только к концу четвертой недели, когда наступило значительное улучшение, врачи наконец-то разрешили перевезти Луи обратно в Лондон, что мистер Томлинсон сразу и сделал на своем частном самолете. Было решено оставить Луи дома и нанять ему врача-физиотерапевта и медсестру, которые будут ежедневно посещать больного, проверяя состояние его здоровья.

Мы практически не говорили с Луи о том, что произошло, он не хотел никаких разговоров об этом. Единственное, что нас тогда волновало – это мы и наша любовь.

Но все изменилось в один миг, когда мы вернулись домой. Я вроде бы должна была радоваться: я была безумно влюблена, и, как оказалось, это взаимно; мой любимый чудом остался жив после ужасной трагедии... Но мое счастье было с привкусом горечи. Почему? А потому, что, несмотря на то, что Луи с каждым днем становилось все лучше физически – его душевное состояние оставляло желать лучшего. Когда мы вернулись домой и его отец с Майклом, его личным водителем, занесли Луи в нашу комнату – он мгновенно помрачнел и ушел в себя. Все мои попытки его растормошить терпели неудачу. Он словно отгородился от меня невидимой стеной, и весь день пролежал, молча глядя в потолок. На все вопросы, что случилось, он отвечал неизменное: «Со мной все в порядке. Просто устал». А когда я вечером легла рядом, он словно не замечал меня, сделал вид, что спит. В общем, он вел себя странно, очень странно. Такое ощущение, что он что-то от меня скрывал.

В таком внутреннем напряжении прошло три дня...

Я обратно отвернулась к окну и в это же мгновение услышала легкий шорох за спиной. Снова повернувшись, я увидела, что Луи лежит с открытыми глазами.

- Привет, - улыбнулась я.

- Привет, - тихо ответил он и отвернулся.

- Луи, я тут подумала... – я подошла к кровати. - Рядом с бассейном на первом этаже есть комната, она свободна. Может, нам переехать туда? Очень удобно со всех точек зрения.

Неожиданно Луи схватил меня за руку и дернул к себе. Потеряв равновесие, я рухнула на одно колено.

- Ты нарочно напоминаешь мне, что я беспомощный инвалид? – зло произнес он, глядя мне в глаза.

Я судорожно вдохнула воздух. Его пальцы все еще сжимали мое запястье стальной хваткой. Мне стало не по себе. Призвав к себе спокойствие, я тихо произнесла:

- Ты не инвалид, но сейчас, хочешь ты того или нет, тебе придется беречься.

Он внимательно смотрел на меня, обдумывая мои слова. Наши глаза встретились. Уровень адреналина в моей крови превысил норму, голова закружилась.

- Луи, ты делаешь мне больно, - выдохнула я, переводя взгляд на его пальцы на своем запястье.

Он отпустил мою руку и, откинув одеяло, попытался подняться. Я встала и сделала шаг вперед, но он движением руки остановил меня. С бешено бьющимся сердцем я ждала, пока он сядет на постели. Я попыталась сделать выражение лица как можно более бесстрастным. Какая ирония, подумала я, наблюдая, как он, морщась от боли, пытается опустить непослушные ноги на пол - ведь этот парень словно создан для того, чтобы двигаться легко и стремительно.

- Желаешь поближе рассмотреть все мои шрамы? – хмуро произнес он, касаясь яркого шрама над коленом. - Здесь мне вставили болты, но началось заражение, и пришлось снова делать операцию. Но ты ведь это и без меня хорошо знаешь.

- Я видела шрамы и пострашнее, - хрипло выдавила я. – Луи, позволь мне тебе помочь.

Но он только покачал головой. Устремив на меня пронзительный взгляд своих голубых глаз, он уныло произнес:

- Скажи, что чувствует девушка, глядя на них?

- Девушка? – я удивленно посмотрела на него.

- Ты знаешь, о чем я. – Мрачно ответил он. - Что ты чувствуешь, Лиз? Жалость, отвращение, страх? Не утешай меня. Я хочу знать правду.

Я покачала головой, не веря своим ушам. Что на него нашло? Эти три недели я только и делала, что неустанно повторяла, как люблю его, а он вдруг выдает такое!

- Знаешь, тщеславие парней никогда не перестает меня удивлять, - рассердилась я. - Неужели ты считаешь, что девушек интересует только тело парня?

- Ты первая это сказала, - игнорируя протянутую ему руку, он осторожно опустил ноги на пол и потянулся за костылями. Я поняла, что он не хочет моей помощи.

- Откуда ты знаешь, что не влюбишься в смазливое личико, Элизабет? Не зарекайся, - предупредил он, не давая мне вставить ни слова, хотя сердитый ответ готов был сорваться у меня с языка. - Может, девушки и ищут парня с внутренней силой и глубокой духовной жизнью, но сперва заметят его подтянутую задницу.

Я покраснела.

- Я не разглядываю мужские задницы. - Я сжала губы в тонкую линию. – Чего ты добиваешься, Луи?

- Ничего. Просто говорю то, что думаю.

- Тормози, а то поссоримся.

- Сама тормози!

- Ты невозможен!

- Я честен. Лиз, постарайся остыть хоть на минуту и рассудить здраво. Зачем тебе нужен парень, который ничего не может, кроме как лежать на кровати и разглядывать трещины в потолке?

- Идиот!!! - Я в бешенстве посмотрела на него и увидела, что Луи хмурится. – Какой же ты идиот! Неужели ты думаешь, что это имеет для меня какое-то значение? Если ты и правда так думаешь, то я начинаю сомневаться в твоих умственных способностях!

Он с интересом посмотрел на меня.

- Нет, говорили мне, что все блондинки – истерички, но я надеялся... У тебя отсутствует элементарная логика, Элизабет.

- Это у меня-то она отсутствует? И в чем же, по-твоему, выражается моя нелогичность? В том, что когда с тобой случилось... то, что случилось – я должна была сразу тебя бросить и найти себе парня, который может бегать и прыгать?

- Элизабет, ты многого не понимаешь, а твой темперамент не позволяет тебе мыслить здраво...

- Зато у тебя темперамент вообще не запланирован. Несешь полнейшую чушь. А тебе не приходило в голову, что я просто люблю тебя? Вот просто люблю – и все! И буду любить, даже если ты никогда больше не сможешь ходить!

Луи внимательно посмотрел на меня и вдруг, протянув ко мне руку, взял меня за запястье и притянул к себе. Я опустилась на колени рядом с ним. Он приподнял мой подбородок, затем его палец скользнул к моим полураскрытым губам и нежно обвел их контуры. Я вовсе не собиралась раскрывать их, это получилось само собой.

Прочитав желание в моих затуманившихся глазах, Луи проник кончиком пальца во влажную глубину моего рта. Хриплый стон вырвался из его груди, когда я кончиком языка коснулась его пальца.

С этого момента я потеряла голову. Я вцепилась в его руку и начала жадными поцелуями покрывать ладонь. Я протестующе застонала, когда пальцы Луи скользнули в мои волосы и потянули голову назад. Я взглядом ласкала его красивое лицо: выразительные глаза, высокие скулы, чувственные губы, капельки пота на коже. Господи, да он просто великолепен...

- Ты хоть понимаешь, что ты со мной делаешь? - спросил он хриплым от сдерживаемой страсти голосом.

Я не успела запретить ему перетруждаться. Он действовал слишком быстро. Через несколько секунд я уже лежала рядом на кровати, беспомощная под его откровенным взглядом. Подняв ослабевшую руку, я провела пальцами по его точеному лицу. Луи взял мою руку в свою и поцеловал нежную кожу запястья.

- Ты такой красивый, - восхищенно прошептала я.

И тут же пожалела. Потому что в следующее мгновение он нахмурился. Я боялась произнести еще хоть слово, но вдруг на его лице появилась нежная улыбка.

- А как же это? - он прижал мои пальцы к шраму на щеке.

- Я хочу поцеловать все твои шрамы.

- Правда? – в его глазах вспыхнула страсть, и он начал покрывать поцелуями мою шею. - Ты представить себе не можешь, как я страдал, когда думал, что ты никогда больше не захочешь меня.

Я вскинула на него удивленные глаза.

- С чего ты это взял?

Луи горько усмехнулся.

- Я реалист, Элизабет. Ты – очень красивая девушка. Настолько красивая, что парни сворачивают шеи, провожая тебя взглядом. Думаешь, я этого не замечал? Напрасно. Я все вижу.

- Не понимаю, почему ты мне это говоришь...

- Я это говорю потому, что такая девушка, как ты, вряд ли захочет связать свою судьбу с таким уродом, как я...

Я подняла свои руки, обвила ими шею Луи и притянула его к себе. Глядя ему в глаза, я произнесла твердым голосом:

- Еще раз скажешь что-то подобное – и я уйду.

Не дождавшись ответа, я вскользнула из его объятий и направилась к выходу.

- Лиз!

Я обернулась и посмотрела на него: его глаза молили о прощении.

- Не уходи, Лиз. Если ты меня оставишь, я сойду с ума. Я очень тебя люблю.

Я почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза.

- Если ты действительно любишь меня, - заявила я твердо, - ты должен перестать думать, что я с тобой только из жалости.

Его глаза сузились и стали очень похожи на глаза прежнего Луи.

- Хорошо, - тихо произнес он.

- Но это всего лишь обещания. – Продолжила я. - Слова мало что значат, мне нужны доказательства. А сейчас я ухожу и не хочу, чтобы ты меня останавливал.

- Куда ты уходишь? – в его голосе почувствовался испуг.

Я улыбнулась.

- Энни прислала мне смс, что хочет встретиться со мной в кафе через час. Мы с ней не виделись почти три недели. Ты не против?

- Конечно нет, - с улыбкой ответил он. - Я сейчас позвоню Майклу, пусть он тебя отвезет.

- Отлично! Я не долго. Справишься без меня?

- Да уж как-нибудь постараюсь. Тем более скоро придет медсестра. Черт, неужели отец не мог нанять никого помоложе и посимпатичней? Эта уж больно смахивает на Фрекен Бок.

- Перебьешься, Томлинсон, - усмехнулась я. – Я против молоденьких медсестричек в твоей спальне.

- Не доверяешь?

- Не знаю. Глядя на тебя, девушкам трудно устоять. Вот я же не устояла.

- У тебя не было выбора. Это все мой природный шарм...

- Да, от скромности ты не умрешь. – Засмеялась я, подходя к нему ближе. – Ну ладно, мне пора идти.

- И ты не поцелуешь меня на прощание?

Я не успела возразить, когда он притянул меня к себе и впился поцелуем в мои губы. Я не сопротивлялась, растворяясь в объятиях любимого парня.

- А ты не теряешь время, - улыбнулась я, когда он оторвался от моих губ.

- Просто я люблю тебя, Лиз, и хотел доказать свою любовь так, как я пока могу.

- И в качестве доказательства выбрал поцелуй?

- Это только начало. Но думаю, что скоро буду способен и на нечто большее.

Он прав, с блаженством подумала я, так и есть.

И поцеловала его в ответ.

***

- Ну и мудаки же эти журналюги! – Энни убрала журнал обратно в сумку, когда официант принес нам наш заказ – большой сет, состоящий из разнообразных суши и роллов.

Мы сидели с подругой в одном из наших любимых кафе, куда пришли полчаса назад.

- Ты о чем? - удивленно спросила я.

Вздохнув, Энни сунула руку в свою просторную сумку, достала глянцевый журнал и протянула его мне.

- Я не поверила ни единому слову, честно...

Я раскрыла журнал на развороте.

«Подружка даром время не теряла!» - кричал заголовок. А под ним - фото на всю полосу: я в объятиях Зейна. Моя мокрая майка сбилась в сторону, открывая кружевной лифчик.

Я вспомнила, как несколько недель назад я встретилась с Зейном в парке, когда мы с Луи пошли на прогулку, попали под дождь, и потом еще Луи побежал за горячим кофе. Все началось так невинно: мы немного пообщались с Зейном, потом я случайно поскользнулась на мокрой траве и чуть не упала, а он меня удержал. Но на фото все выглядело так, будто я и Зейн страстно обнимались.

Не в силах произнести ни звука, с побелевшим лицом, я перевернула страницу.

«Миллионер Луи Томлинсон в очередной раз ошибся с выбором девушки...».

Я пробежала глазами заметку. Они писали, что сын известного олигарха наконец-то собрался жениться, но его невеста тут же прыгнула в объятия другого, как только тот отлучился на некоторое время.

- Господи, - застонала я. – Так ведь это же бред!

- По-моему, тебе кое-что надо мне рассказать, - Энни отобрала у меня журнал и выкинула его в урну, стоящую рядом со столиком.

- Энни, это все неправда!

- Я тебе верю, хотя все еще ничего и не понимаю.

- Боже, все видели это... Мне плохо, - я прижала руки к горящим щекам, затем, схватив салфетку, начала ею обмахиваться.

- Ну, Лиз, успокойся. Сделай пару глубоких вдохов, - взволнованно посоветовала Энни.- Вот так, молодец. Все не так уж и плохо.

Я взглянула на нее как безумная.

- Я никогда не изменяла Луи! – в запальчивости воскликнула я и тут же осеклась, потому что в следующее мгновение перед глазами пронеслись события того вечера и ночи, когда Зейн остался со мной в доме моей матери. Боже мой! А ведь за последний месяц я даже и не вспомнила о нем...

- Я бы все отдала за такую фигуру, как у тебя, - продолжала подруга, не замечая моего волнения. - Теперь все мужчины старше десяти и моложе девяноста будут пускать слюни, глядя на тебя.

Но мне от этого легче не стало.

- Я не хочу, чтобы на меня смотрели.

- Даже Луи? - усмехнулась она.

- Все так сложно, Энн...

- Ты в порядке? – Энни вдруг вскрикнула. - Эй, Лиз, ты совершенно зеленая!

- Я... в порядке. Душно просто. Очень голова болит...

- Может, пойдем на свежий воздух? Постоим немного на улице, потом вернемся. У нас еще остались суши, потом закажем наши любимые пирожные с кремом.

Моя реакция на эти слова превзошла все ожидания. Я резко изменилась в лице, позеленела до пределов возможного и, зажав рот руками, бросилась в туалет. Энни быстро поднялась со стула и направилась вслед за мной.

В дамской комнате, к счастью, было пусто. Энни занялась подкрашиванием губ, потом достала из сумочки расческу.

Через несколько минут стукнула дверь кабинки и появилась я, бледная и несчастная. При виде Энни я взялась рукой за косяк двери и вымученно улыбнулась.

- Похоже, я отравилась креветками. Так глупо... а еще хорошее кафе...

Энни кивнула и невинным голосом пропела:

- Ага. Ужасная вещь эти креветки. Буквально с ног валят. Лиз?

- Что?

- Может, хватит дурочку из себя строить? Может, все-таки мне все расскажешь?