Это был обычный день. Утром я проснулся, проделал привычные дела и приступил к занятиям. Ровно в восемь ко мне по очереди приходили учителя. Ведь посещать обычную школу мне запрещено самим дьяволом...

Это звучало бы как шутка, если бы не было правдой. Божество, которое должно было нас защищать, стало... таким ужасным. Хоть я сам и не видел его ни разу. Но к черту эти мысли. Сейчас я хочу лишь встретиться с матерью.

Как я о ней узнал? Горничная, боясь потерять работу, быстро рассказала мне всё, когда я надавил на нее. Это было так неправильно. Ведь она тряслась от страха под моим лишь одним взглядом.
Я не понимаю, почему во мне вдруг просыпается агрессия. Ведь на деле, я не чувствую себя таким. Это странно, — подумал я.

На самом деле сегодня мой день рождения, но я всё равно считаю его обычным днём. Я не испытываю радости от того, что мать оставила меня. И сегодня, по стечению обстоятельств, я увижу её, пусть даже мельком. Но разве этого недостаточно?

На самом деле я в смятении. Что-то не так. Может, не стоит слушать горничную и выходить во двор? Может, лучше, чтобы она не видела меня? Столько лет она жила без меня — значит, её всё устраивало. Знает ли она, что происходит? Знает ли она, что грядёт? И что я не хочу в этом участвовать? Захочет ли она иметь такого сына, как я?

Спасибо, отец... Все эти вопросы крутятся у меня в голове из-за тебя.

Занятия закончились полчаса назад, но я всё ещё сидел в кабинете. Не хотелось выходить. Не хотелось встречаться с клановцами. Думаю, не зря наш род носит имя "Рёмен", что означает "двуликость". Это тонко описывает всю суть этой семьи.

Часто я задавался вопросом: «Что если бы меня воспитывала мама? Каким бы я был?» Жаль, я никогда не узнаю ответ.

Я смотрел на закрытые сёдзи и думал: а что если прямо сейчас меня снова отправят в подземелье? Тогда я точно не увижу её, ту, что меня родила.

Ко всему этому, постоянная боль в висках не давала мне покоя. Эти навязчивые голоса манили меня свернуть с пути.

Единственное, что удерживало меня, — это моя сестра... анеки. Мне нужно было донести до неё хоть что-то. Узнать, понять её. Ведь она... она ключевое звено.

Меня передернуло от этой мысли.

Послышался скрип дверей. Сёдзи быстро отодвинулись, и я увидел одного из своих кузенов. Его туфли громко стучали по деревянному полу, пока он шёл в центр комнаты, сунув руки в карманы. Я отвернулся, не собираясь даже здороваться.

— Даже не поприветствуешь своего брата, Харука? — раздражённо произнёс он.

Я бросил на него мимолётный взгляд, не двинувшись с места. Он был старше меня всего на год, но его надменность вызывала у меня недоумение. Мой отец занимал куда более важное место в делах клана, но объяснять это ему было бесполезно. Проще было проигнорировать.

Однако он сделал резкий шаг в мою сторону, куда более агрессивный, чем я ожидал. Я быстро встал и отступил за мгновение до того, как его рука взметнулась перед моим лицом.

— Не смей, — холодно сказал я. — Не забывайся, Рютару.

Он, конечно, не послушал. Я раздражённо вздохнул, не желая тратить на него силы. Но что-то внутри меня подстегнуло ответить. «Покажи ему его место», — шептал голос в моей голове. Тот самый, что затуманивал мой разум. Я не мог не слушать его, ведь следом меня начинало ломать. Кровь словно закипала, становилось настолько больно, что я не мог дышать.

«Интересно, анеки, ты чувствуешь то же самое?» — мелькнула у меня мысль, и в этот момент кулак Рютару угодил мне под рёбра.

Если бы я мог увидеть своё отражение, то заметил бы, как в моих глазах вспыхнуло пламя. Я больше не мог сдерживаться. Резко развернувшись, я ударил его по челюсти. Он пошатнулся, но быстро пришёл в себя и попытался снова атаковать. Я оттолкнул его ногой, и он обессиленно повалился на пол. Всё потому, что на мне не было моих перчаток, и касание вытянуло из него энергию. Именно поэтому я всегда ношу плотные кожаные перчатки.

«Ему не помешает поспать», — заключил я.

Такие вспышки агрессии среди родни стали обыденностью. Я привык. Моему отцу нет до меня дела, а жаловаться на остальных мне не хотелось. Всё это оставалось между нами.

Часы на руке запищали, возвращая меня к реальности. Время, когда должна прийти моя мать, приближалось. Я поспешил в свою комнату. Обходя длинные коридоры и избегая встреч с ненавистными родственниками, вскоре я вошёл внутрь и, переведя дух, вышел на веранду.

Я старался делать вид, что просто вышел размяться, но всё время искал глазами её. И через несколько мгновений я увидел.

Она стояла в простой бежевой кофте и джинсах. Её короткие чёрные волосы слегка развевались на ветру. В руках она нервно сжимала сумку.

«Подойди ко мне, мама», — взмолился я про себя, но знал, что это невозможно. Хотя... может, она подойдёт? Отец ведь её не тронет, он же любит её. Или уже нет?

На миг я отвлёкся, и она начала уходить. Я смотрел ей вслед, понимая, что больше никогда не увижу её.

А уже через час меня снова заперли в подземелье, подвергая очередным испытаниям. В свой семнадцатый день рождения я впервые позвал её на помощь. Позвал, чтобы она вытащила меня из этого ада. Но я ей не нужен.

Им всем нужна лишь она. Моя анеки.