— Где был? — сухо спросила «мать» с кухни.

Фаман аккуратно прикрыл дверь, а та, в свою очередь, протяжно заскрипела, а потом, будто что-то крича, издала громкий хлопок. Фам сунул руку в карман брюк и вытащил один маленький ключик. Ничем от обычных ключей он не отличался: железный, в форме квадрата, с зубцами. Фаман вставил ключ в скважину и прокрутил два раза вправо, а услышав второй щелчок, вытащил его. Фам положил ключ на небольшую тумбочку в коридоре. Затем он приподнял ногу, одной рукой схватился за подошву туфли́, а другой держался за тумбу. Фаман снял первую часть обуви и положил её на коврик, а потом принялся снимать вторую. Закончив лёгкое дело, он пошёл по направлению к кухне. По пути Фам сразу учуял запах мыльных средств и услышал быструю водяную струю. Тут же сквозь этот звук послышался звонкий звук тарелок, что ударялись о друг друга.

Фаман зашёл на кухню через проём и сразу увидел свою «мать», которая стояла к нему спиной и мыла посуду: брала тарелку в одну руку, в другой держала жёлтую запененную губку и водила ей по белой керамике.

— Лито давно вернулся, — сказала она и немедля продолжила. — а ты где был, Фаман? — «мать» даже не повернулась.

Фам даже не собирался врать. Смысла врать для него никогда не было. Никогда. Потому что это бессмысленно. Он никогда не понимал зачем существует на свете это слово «секрет». Зачем что-то скрывать? Большинство так называемых «секретов» буквально ни о чём. Большинство из них видны сразу. Да и здесь, где они находятся, нечего даже скрывать. Ну разве что дефектность. Вот именно поэтому наказание для дефектных строже чем надо. Потому что они скрывают свою дефектность ото всех.

— На суде. Нас туда привели посмотреть как всё проходит, — признался Фаман.

— И как тебе? Перехотелось становится дефектным?

— Я и не хотел быть дефектным, — напомнил он.

Если честно, Фам не понимал к чему такие вопросы. Уже не раз его «мама» заводила такие разговоры. Да, в последнее время дефектность в расцвете сил, но всё же. Если бы Фаман заметил в себе какие-то изменения, он бы сразу сам сообщил об этом. Не стал бы скрывать как остальные.

— Это хорошо. Но так у тебя отпало ещё больше желание быть им, не так ли? Ведь они такие... — «мать» скривилась в лице и с силой выплюнула это слово, вложив в него как можно больше «яда». — жалкие.

Через несколько секунд она пришла в себя и спросила:

— Кто это хоть был?

— Девочка из моего класса. Рудалина Зойкина.

— Будь осторожней, — предостерегла «мать», непонятно для чего положив руку на плечо Фама. — Дефектных может быть в твоём классе гораздо больше.

Фаман это прекрасно понимал и без объяснений. На самом деле их может быть тысячи. И все эти тысячи могут притворяться нормальными, когда таковыми не являются. Например, как Рудалина. Интересно, а когда у неё появились дефекты и сколько она это скрывала?

— Как Лито? Не подал признаков? — вывела из раздумий «мать».

— Нет, — ответил Фам так, словно и не погружался в раздумья, но всё же немного погодя добавил. — Я думал ты проверяла это.

— Проверила. Но спрашиваю у тебя.

— Нет не подал.

— Вот и хорошо.