«По всем признакам, мы не будем близкими
Но оставь хотя бы след помады на записках
Раньше я бы купился на каждый мотив
Если бы не был разбит, если бы не был один
Тут совсем другая цель и другой масштаб
Я не умею верить и я не умею ждать
Могу сказать только «прощай» и «не спеши»
Завтра будет всё по-новому, новые швы
Для чего мне небеса?
Для чего мне успех?
Если, по факту, я греюсь холодом от стен
Хватит, мы не в силах это изменить
А значит самое время сказать:
"Извини, всё могло сложиться проще,
сложиться мягче, но даже ангелы сегодня плачут"».

— отрывок из песни «ангелы тоже плачут» – вышел покурить.

***
От лица Саши.

Даша угасала на глазах. Она медленно превращалась в пустую оболочку, из которой день за днём высасывали всё больше жизненной энергии. Это было ужасно, когда её худые плечи содрогались при рвотных позывах, а я осторожно держал её волосы, или, когда она умоляла меня не уходить, потому что боялась не выдержать и покончить с собой. Каждый раз при взгляде на неё моё сердце разбивается и осколки больно впиваются в грудную клетку, оставляя глубокие раны. Чудовищно больно осознавать, что ты ничем не можешь помочь родному человеку, когда он умирает — безвозвратно и мучительно, когда тебе хочется поймать время, потому что оно летит слишком быстро, но это невозможно.

Даша обессиленно оседает на пол и, облокотившись о стену, вымученно усмехается

— Саша... больше не пугайся так, ладно? Бояться нечего. Мы уже всё потеряли, — она спрятала лицо в согнутых коленях.

Знаю. Но я не откажусь от нас.

— Я бы отдал тебе свои лёгкие, чтобы ты могла жить, Даша.

Она, по-прежнему не поднимая головы, протянула ко мне свою худощавую руку, чтобы мы сплели пальцы вместе.

— Прости, Саша...

— За что?

— За то, что умру первой.

— Я знал, на что шёл.

Но, кто бы знал, что, как бы я не готовился, это всё равно чертовски больно. Настолько, что осколки наших сердец становятся звёздами на планете, где мы всегда были бы вместе.

— Поэтому я готов платить цену за любые мгновения с тобой, — я поцеловал её в лоб.

Девушка подняла на меня свои потухшие зелёные глаза — и я замер. Видеть её острое от худобы лицо вкупе с таким взглядом — больно.

— Но эти мгновения ужасны, разве ты о таком мечтал?... У тебя уже одежда пропахла этими долбанными медикаментами. И сигаретами. Дурак, перестань курить, пожалуйста. Мне очень нравится твой одеколон, а запах сигарет его перебивает... — и Даша заплакала, а я опешил от неожиданности.

— Эй, звёздочка моя, ты чего? — придя в себя, крепко прижал её к себе. — Тихо-тихо, всё хорошо. Даже если эти мгновения ужасны, они становятся прекрасными благодаря тебе, слышишь? Эй, Даня, посмотри на меня.

Она послушно подняла голову, а я без предупреждения поцеловал её в приоткрытые губы, одновременно вытирая подушечками больших пальцев дорожки от слёз. Мы оторвались друг от друга, когда стало катастрофически не хватать воздуха. Губы горели огнём. Я не помню, когда мы в последний раз так горячо целовались, но пылающий летний закат за небольшим окном говорил, что этот был лучшим.

— Обещай, что бросишь курить, Саша.

— Не уверен, что смогу.

— Сможешь, иначе я приду к тебе с того света и прибью, — она нежно провела пальцем по моей щеке.

Я рассмеялся. Улыбка коснулась Дашиных уголков губ.

— И заберёшь меня с собой? Будет просто чудно.

— Гм. Тогда не прибью, слишком жирно тебе будет. Заставлю тебя страдать без меня.

Ты уже заставляешь.

— Пойдём в кровать? Заболеешь.

***
От лица Даши.

Двенадцатое июля, 2021.

«I.
Ты можешь говорить,
Что любишь меня на рассвете,
А к полудню я буду думать о том,
как мне одиноко.
Твоей любви достаточно,
Но мне кажется, что меня не достаточно для твоей любви.
II.
Я буду будить тебя
В два часа утра,
Когда я трезвая - под кайфом - мне холодно,
Чтобы сказать «прости...
за всё.»
И ты не будешь понимать,
Что я буду пытаться тебе сказать.
Но то же и я.
Просто скажи, что всё хорошо.
III.
Временами
Ты будешь нужен мне просто,
Чтобы поддержать меня.
Скажи мне,
Что я достаточно сильная,
Чтобы справиться.
Но ты будешь рядом.
И что это одно и то же.
IV.
Я всегда буду ревнивой.
К каждой и каждому,
Кто с тобой,
Когда нет меня.
Напомни мне,
Что тебе не плевать на это.
Но никогда не заставляй себя
Чувствовать вину за то,
Что твой мир
Не крутится вокруг меня.
V.
Когда я, плача, зову тебя
Очень много раз, знай,
Мне не нужен совет.
Я просто хочу знать,
Что мои слёзы
Не пропадают не услышанными.
VI.
Я буду винить тебя в том,
Что ты устал от меня,
Что ты сыт по горло мной,
Очень много раз.
И каждый раз,
Во время таких ссор
Ты будешь чувствовать себя,
как сломанная пластинка.
Я не скучная.
Я просто боюсь,
Что ты увидишь меня такой же, какой вижу я себя.
VII.
Я никогда не буду злиться,
Но я буду вести себя
агрессивно и ревниво.
Если я скажу,
Что это ничего не значит.
Скажи мне,
что это значит
Для тебя.
VII.
Я не сломана настолько,
Насколько я часто думаю, я есть.
Не пытайся починить меня.
Мне всё еще есть, чему учиться.
IX.
Я боюсь отказа.
Но не оставайся,
Если ты не хочешь.
Я лучше буду одна,
Чем с тем,
Кто того не хочет.
X.
Будь терпелив
И позволь мне
Растроиться в твоих руках.»

***
Тринадцатое июля, 2021.

«Алиса с Мишей приходили сегодня, а у меня даже не было сил, чтобы поговорить с ними. Я смогла только кое-как обнять их. И, кто бы знал, как я сейчас ненавижу себя за свою слабость и никчёмность. У меня нет сил ни на что. Я постоянно ною Саше. И я ненавижу себя за это, ненавижу, что приношу чудовищную боль брату с сестрой. И близким друзьям. Я вымоталась. И больше не хочу бороться. Не хочу больше быть грузом для Саши. Я знаю, знаю, что это мои тараканы в голове, но, когда ты умираешь, сил бороться с ними нет. И сколько бы тебя не преободряли и не засыпали комплиментами на ночь, ты всё равно понимаешь, что это не поможет.»

***
Семнадцатое июля, 2021.

«Я не могу больше питаться с тех пор, как меня перевели в отделение усиленной терапии. После каждого приёма пищи меня постоянно начинает тошнить. В палатах около недели назад установили телевизоры, но я не смотрю его. Не могу смотреть, потому что там тысяча и одна реклама о различной еде. Знаю, что иногда, когда я не прошу Сашу побыть со мной на химиотерапии, он тайком смотрит его. Я знаю, что мучаю его. К слову, от меня ничего не осталось — я слишком сильно похудела, да и питаюсь детскими пюре, потому что ничего другое не лезет. Звучит ужасно. Не знаю, сколько ещё протяну, но уже не очень расстроюсь, если не доживу до осени. Врачи говорят, что мой вид злокачественных клеток мутирует быстрее. чем они ожидали, поэтому я могу сдохнуть быстрее, чем предполагалось. Гм, круто.»

***
Двадцать пятое июля, 2021.

«Химиотерапию отменили. Вот так поворот. Хотя, это было ожидаемо. По словам Саши, Миша ещё долго спорил с моим главврачом по этому поводу, но безрезультатно. Не скажу, что расстроена этим фактом, скорее, наоборот, даже рада. Срок моих мучений укоротили. Эта грёбанная терапия давно перестала помогать. Не знаю, переведут ли меня теперь в обычную палату, впрочем, мне всё равно. Главное, что Саша рядом. Правда, он после утренних событий тоже немного нервный. Ладно, его можно понять. Всё-таки эта была их последняя надежда, которая и так была мертва.»

***
Тридцатое июля, 2021.

«Аню, младшую сестру Никиты, выписывают. Честно ли это? Не знаю. Во всяком случае, я рада за неё. Пусть лучше выживет это солнце, чем уродливая я, у которой нет шансов. Она только растёт, а когда вырастет, то, уверена, что у неё будет любящий муж и прекрасные дети. Она будет рассказывать им об их дяде, о том, как спорила с их отцом насчёт имён, или о том, как не могла выбрать цвет обоев в их комнату. У неё впереди счастливое будущее. По крайней мере, мне хочется в это верить... Или же мне просто хочется, чтобы она прожила мою счастливую жизнь, которой у меня никогда не будет?...»

***
Летняя ночь, но меня морозит. Мне пришлось проглотить жаропонижающее. Мы лежим с Сашей на моей койке и вспоминаем смешные школьные моменты.

— Ха-ха, момент, когда нас заперли в актовом зале? О да, прекрасно его помню. И мои волосы тоже, между прочим.

Саша хихикнул.

— Вспоминая его сейчас, понимаю, что он был до ужаса нелепым.

— И прекрасным... Знаешь, я думаю, что поняла, что безвозвратно влюбилась в тебя ещё тогда, в одиннадцатом...

— Наверное, я тоже? Не знаю.

— Саша, я буду скучать по тебе, — развернулась на бок, лицом к нему. — А ты?

— Ты знала, что во фрaнцузском языке нет фразы «я скучаю по тебе», там говорят «tu me manques», что переводится как «ты отсутствуешь у меня». Кaк будто бы вторая половинка — моя часть или оргaн или крoвь, текущая по моим венам. И нe могу функционировать без неё. Поэтому, пока ты жива, мне незачем скучать по тебе, Даня. Спи.

— Если бы тебя не было, то я бы умерла гораздо быстрее. Спасибо тебе...

— Ага, и я тебя люблю, звёздочка.

Звёздочка, которая скоро погаснет навсегда.