Последние минуты перед выходом из дома, солнечные лучи раздражающе играли со мной сквозь занавеску.
Схватив с вешалки свою красную косуху, вышла из квартиры.
П

оначалу брюнетка что-то мило лепетала на том конце провода, а потом вдруг вовсе ненадолго пропала в трубке.

— Нет, Лис. Я не хочу.
Стоило мне прибежать дорогу, как кто-то из потока людей бесцеремонно толкнул меня в спину. Охнув, я налетела на какого-то парня и, по-моему, оставила след от помады на его белоснежной рубашке...

— Извините,–выдавила я, безуспешно выглядывая виновника.

— Воробьёва, блин!–прозвучало в трубке, и я, пустив на воду все попытки найти виноватого, тут же вернулась к разговору.— Ты меня слушаешь вообще?

— Тут я, тут. Так чего ты там бормотала?

Теперь эта оглохла. В трубке послышался непонятный треск, который действовал на нервы ещё больше. Нудное молчание.

— Почему ты не хочешь?

Посмотрев на свет очередного светофора, закатила глаза.

— По кочану и по кочерыжке!

Во второй раз мне уже не так повезло. Черная Lada слабо врезалась прямо мне в бок.

— Жить надоело, курица?!–послышалось нецензурное возмущение водителя из открытого окна машины.

Прикрыв динамик ладонью:
— Это вам не права покупать надо было, а очки! Желательно, на плюс десять!

— Дура!–тихо послышалось вдогонку.

Перепрыгнула скучный серый бордюр.

— Да брось! Будет круто!–всё переубеждала подруга.—Расслабишься хоть, а то всё об учёбе трындишь.

— Какой «расслабишься»? Я только пару месяцев назад переехала.

Отгоняя грустинку о доме, словно муху, ринулась к открывающимся дверям супермаркета.

— Тем более! Тебе необходимо развеяться!–настаивала та, а у меня уже всего за десять минут нашего общения, появилось жгучее желание шандарахнуть кареглазой половником прямо через экран телефона.

— Ага, развеюсь лучше некуда! С моей везучестью мне только по помойкам лазать осталось и милостыню просить,–оторвав прозрачный целлофановый пакетик из общей кучи, закинула связку бананов.

— Ох, ну что может случиться?

— Что может случиться?–я так истерично и громко переспросила, что некоторые покупатели стали оглядываться на меня.—Да всё, что угодно!–уже тише продолжила я.

— Например?

Иногда временами меня пугала тугодумность и безалаберность подруги.
Вспомнив любимый момент из своей любимой книги, которую я не могу перестать перечитывать, ответила:
— Например, бармен может добавить какой-нибудь «секретный ингредиент» нам в коктейль, после чего нам, возможно, снесёт крышу. А ещё будет весело, если ты притащишь с собой своего нерадивого братца, и что я, окончательно свихнувшись, признаюсь ему в невозможной любви или сморожу какую-нибудь чушь про цвет его глаз.

Пройдя молочный отдел, стала на кассу:
— Или, что вполне вероятно, так это то, что к нам может прицепится какой-нибудь бухой недоумок...Ну, а там ты знаешь. Всё уже по классическому сценарию,–поставив на кассу нелёгкую красную корзину, подождала пока кассирша-ленивец по-черепашьи пробьёт мои покупки.

— Всегда говорила, что ты читаешь слишком много книг,–фыркнула та.

— Книг много не бывает,–отчеканила я, поудобнее перехватив пакет.

— Зануда.

— Кстати...–закончить я не смогла, потому что кто-то резко начал дёргать меня за рукав кофты.— Чего надо?

— Тётенька, можно денюжку на дорогу?–жалобно пропищала та, протягивая руку.

Что-что, но вот попрошаек я не люблю. Не переношу. Особенно, если это дети. Понимаю, когда человек действительно нуждается. Ну, например, инвалиды, которых иногда можно встретить на проезжей части в пробках. Зажав мобильный между плечом и ухом, с недовольством всунула малой пару железных «десяток».

— А почему так мало? Неужели вам меня не жалко?

Удивившись наглости юного дарования:
— Помяукай!–постаралась обойти оборванку, которая смирившись, с кислой миной побрела дальше.

— Дашка!–от громкого возгласа девушки у меня внутри всё перепуганно ёкнуло.

— Чего такое?

Коварное молчание, которое подруга всегда не вовремя включает, в этот раз вывело меня сильнее прежнего:

— Вот тупая! Говори уже, пока я тебя сейчас не грохнула на хрен! Тупица несусветная!

Зачем-то обернувшись, вновь нечаянно столкнулась с кем-то и неуклюжими движениями наступила на что-то подозрительно мягкое. Что в ответ пискнуло и вцепилось в ногу со злобным рычанием.

Вот чёрт!

Мне повезло, что эта пятнистая шавка не успела крепко вцепиться, и одним резким движением, вырвала суднящую ногу.

— Мишка сам только что одобрил идею с походом в клуб!–ах, вот чего она так верещит. Долбанутая, честное слово!

Она ещё немного погавкала на меня, поэтому я решила не испытывать судьбу и поспешила уйти как можно дальше .
А в трубке всё так же не переставал звучать беспрерывный говор Алисы.

— Я перезвоню, –сбросив, кинулась доставать ключи, которые непонятным для меня образом, запутались в грёбанных наушниках.
Могу сказать, что сегодняшний день явно перешёл все рекордные границы.
И, как же мне повезло, что из подъезда выходил какой-то очкарик, по-моему, этажа с третьего, но на тот момент мне было плевать. Залетев во внутрь, облегчённо вздохнула. Руки ныли.
Хотела опустить тяжёлый пакет хотя бы на пару минут на этот бетонный пол, но тут же одёрнула руку.
Противно даже что-либо поставить.
И всё-таки, несмотря на боль в ноге, мне всё равно захотелось станцевать победный танец прямо в этом сыром, вонючем и тёмном месте, что я, собственно, и сделала без задней мысли.

— Воробьёва, я, конечно, знал, что ты больная, но не думал, что настолько.

Замерла в положении с выставленными вперёд сжатыми в кулаки руками, из-за чего меня стали перевешивать пакеты.

— Ты что, следил за мной?

— Упаси, Господь. Не хватало мне ещё за тобой, обдолбанной, следить.

— Имбецилам слово не давали! — опустила руки с тяжёлыми пакетами.

— Воробьёва, не выноси мне мозг!

— А ты не смей меня больше называть обдолбанной, придурок, понял?! Офигевший!

Фыркнул, и прошёл мимо, даже не подумав помочь мне с покупками. Хотя он и не обязан, поэтому, перестав пялиться на закрывшуюся дверь подъезда, я поднялась по лестнице. Интересно, и чего же я ещё ожидала?