Под давлением я никогда не сломаюсь, чего бы это ни стоило
The  Score - Under the pressure.

Когда во всех газетах кричали, что марсиане будут присылать просроченные товары, никто и не смел думать, что это унизительное, на первый взгляд, одолжение, станет для нас чем-то настолько значимым, что мы ослепнем к опасности, к которой каждый раз будем подвергаться.

Раз в месяц, в пятницу.

Бесконечные очереди, мучительные минуты ожидания и безумие, в которое превращалось это «культурное» мероприятие, в народе прозвали как «Черная пятница» — день, когда твое терпение и потребности ставятся на весы, проверяя, какой элемент потяжелеет первым. Это день, когда бесплатный кровавый массаж ног получаешь от одних людей, а вероятность подхватить какую-то заразу из-за того, что постоянно тебе в рожу кто-то чихает или плюется, от других. День, который превращает тебя из экстраверта в параноика, боящегося толпы.

Но дефицит и желание, к сожалению, всегда побеждает...

Конфеты с кислинкой, леденцы, бесконечные сорта шоколада, напитки всевозможных вкусов, вафли, печенья... Можно найти все, что угодно, даже косметику для девушек и новейшие компьютеры и смартфоны, но зачем все это нам, если денег еле как хватает на все самое необходимое? Скажем, на десять рулонов туалетной бумаги, мелочь из канцелярии, на что-то нужное из белья, замену каких-то тёплых вещей, ну и, конечно же, на пять плиток Milka, которые моментально избавляли всех нас от депрессии на протяжении месяца.

Острый холодный воздух заставлял жмуриться. Даже если закрыть лицо рукой и отвернуться от ветра, то не получиться контролировать ситуацию с кучей зевак вокруг, которые в любой момент могли сбить тебя с ног и пойти дальше. Прямо под тихую песню твоих хрустящих ребер.

Нет, это же только глянуть и все станет понятно! Люди здесь словно превратились в роботов, которые механическими движениями направлялись туда же, куда и все. Я нагло заглядывал в их глаза и видел пустоту. Вакуум, пробирающий до дрожи...

Оливер шагал как-то слишком резко и быстро. Грубо подначивал меня, чтобы я ускорялся, а не плёлся, как улитка, и крепко сжимал лямки портфеля, постоянно озираясь по сторонам.

Чего боялся? О чем думал? Не знаю и знать не хочу, но я почему-то теперь тоже без причины поглядывал в разные стороны...

Пальцы онемели настолько, что я уже переставал их особо чувствовать.

— Правило номер один, — без эмоций вновь произнёс Оливер. — Не бери больше, чем можешь.

Я кивнул, кажется, в третий раз.

— Правило номер два...

— Я помню, Олив. Если беру, то только самое необходимое.

Роуд одобрительно кивнул.

Люди, люди, черт возьми, повсюду эти люди.

Сейчас все они прыгали на месте от холода и растирали свои тела руками. Почему стояли и чего ждали?

Если поднять голову и присмотреться, то сквозь облако тумана все-таки можно рассмотреть что-то металлическое, на вид крепкое и нескончаемое по высоте. Это были ворота. Грань между относительно спокойно стоящими людьми и сумасшествием с давкой, которая могла начаться в любую секунду. Все зависит от этих долбанных организаторов, которые придумали всю эту систему.

"Стадо в загоне", — пронеслось у меня в голове, когда я глазами уловил конец врат, который, казалось, возвышался в самые небеса.

— Люк, прикрой меня, ты высокий, — неожиданно дрожащим голосом произнёс Оливер. Его зрачки забегали в разные стороны, а руки как-то сдержанно сжались в кулаки.

— Что случилось, Олив? — как всегда не вовремя тупанул я.

— Быстрее, быстрее. Щит, поздно.

Я обернулся. Так медленно, глупо и наивно уставился на парня в порванных штанах и грязном свитшоте, рукава которого мохрились и прямо на глазах рассыпались. Он нахально толкал смертных в разные стороны, будто бы ему это занятие приносило удовольствие, а недовольные возгласы и крики девушек вызывали удовлетворенный оскал на его лице. Парень стремительно протискивался в нашу сторону.

— Какие люди! — крипово оголяя зубы, он протянул руку Оливеру.

Я поднял взгляд на Роуда – тот будто еле сдерживал себя от злости и я даже уловил нотку... ярости? Оливер зашипел и, видимо, хотел уже вцепиться в этого парня, как он заставил себя успокоиться и с улыбкой обычным тоном произнёс:

— Да пошло оно! У нас запасов ещё достаточно, ещё месяц потерпим. К черту все...

Я начинал понимать, к чему он клонит и хотел кивнуть, как Алекс вдруг громко рассмеялся. Такой противный гогот я слышал только от парней, которые избивали меня во дворе. Внутри все сжалось от непонятного предчувствия...

— Да ладно тебе, Оливка! Вот так ты относишься к старым знакомым?

— Нам пора, Люк. Пойдем.

— Люк! — Алекс радушно приобнял меня за плечи, насильно заставляя отойти подальше от Оливера. — Так вот как зовут нашу темную лошадку! Люк, голубчик, поверь, они выгонят тебя так же, как и меня когда-то. Такова правда.

Теперь уже Роуд истерично прыснул со смеху.

— Правда? Правда?!! — взревел он.

Толпа и не думает останавливаться, чтобы поглазеть на их разборки. С каждой секундой она лишь нарастает, все больше народу прет мимо нас и до меня доходит, что мы потеряли свое место в очереди. Я дергаю Роуда за плечо, с ужасом представляя, как мы идём в конец толпы...

— Эм, Оливер?

Но он меня не слышал. Паника охватила меня с головой. Как он мог потерять голову только из-за встречи старого знакомого?! Почему не может как обычно расставить приоритеты и действовать?

Я успел пропустить часть их разговора и теперь было уже практически невозможно уловить суть.

— Смотри, что сделало с тобой Логово, Алекс! Ты же на человека-то теперь перестал толком походить!

Парень продолжал гоготать, пока Оливер драл глотку.

— А что ты меня осуждаешь?! Ты видел меня таким чуть ли не с первого дня нашего знакомства! Не ты ли отговаривал Трис выпереть меня из вашей хаты, да и вообще оборвать наше общение?

Вдруг паника отошла на второй план, когда меня посетила любопытная и пугающая одновременно мысль: «А что, если когда я ложусь спать, они садятся за кухонный стол и обсуждают мои промахи и косяки?»

Теперь уже и мне было не до покупок. Хотелось одновременно разобраться в своих мыслях и понять о чем они толкуют, но голова просто шла кругом от всего. Слишком много информации за этот день.

— Знаешь, Оливка, в чем ирония? Она не бросила меня даже тогда, когда ты выкинул мои вещи за порог. Она делала все, чтобы ты думал, что убедил ее, а ночью уходила к нам и зависала чуть ли не до утра. И ты еще даже не знаешь, что мы с Беллатрис продолжаем периодически видеться и...

—Заткнись! Заткнись! Заткнись!

Оливер схватился руками за голову. Его закрутило так, что казалось, будто он теряет равновесие. Я отошел на шаг, осознав, что мне за него... стыдно?

Роуд не заметил, как оказался частью потока. Толпа унесла его так быстро и хаотично, что через десяток секунд я уже не мог отыскать его белобрысую макушку среди сотен человек.

— Олив! — в отчаянии закричал я, поднимаясь на носочки.

— В этом и весь твой "Олив", — заметил Алекс и пожал плечами. — Пойми, Люк, они всегда принимают такие решения, которые принесут только им выгоду. Я не стану тебе врать, ведь со мной было точно так же. — я с презрением уставился на парня все еще не понимая, стоит ли ему верить или нет.

Но черт, как бы эти слова не задели Оливера, но этот парень прав. Как он мог дать себе волю расслабиться в таком месте, когда, по идее, он обещал нести за меня ответственность тоже? Тем более, он знал как поразило меня это место и что в одиночку я бы точно не выбрался отсюда, тогда почему?! Почему, черт возьми, мне кажется, что он совсем забыл о моем существовании на тот момент?

Подождав ещё минуту, я с огорчением вздохнул и повернулся в сторону своего нового знакомого.

— Расскажешь мне свою историю? – недоверчиво прохрипел я.

Всматриваясь в его жалкие попытки изобразить понимающую улыбку, я тогда ещё не осознавал, что стою перед самим Утконосом, который до конца испортит мою и так покалеченную жизнь. Но в тот момент я понял одно: именно об этом парне мне не раз рассказывала Трис.

Coming 🔜