Мы так долго сидим на холодной земле, прижавшись друг к другу, что даже в его объятиях начинаю замерзать. Шум подъехавшей снова машины заставляет встрепенуться, и Ройситер сразу же обнимает меня крепче и успокаивает:

   — Это твой доктор. Видимо, не смог далеко уехать и хочет убедиться, что ты в порядке...

   — Я вернулся... Везти её в таком состоянии на той вот штуке видится мне неразумным. Давайте я отвезу вас в больницу...

        Оборачиваюсь, чтобы понять, о какой "штуке" идёт речь и замечаю недалеко брошенный набок мотоцикл...

Рой на мотоцикле?... Хотя почему-то легко представить его на нём, даже проще, чем в огромном старом Додже.

   — Только не в больницу, — соглашаюсь таким образом на помощь Стэна. Сердце греет то, как сильно он переживал и хотел помочь.

        Он привозит нас по адресу Элен, и я уже намерена заявить, что желаю быть в совсем другом месте, но взгляд Роя слишком красноречив, чтобы с ним спорить, а у меня совершенно нет сил.

        Она открывает входную дверь, ещё до того момента, как мы вышли из машины. Значит, Рой как-то предупредил её, пока ненадолго уснула в машине у него на руках.

   — Куда? — спрашивает моя слабость без обиняков и несёт меня по лестнице в указанном направлении. Элен, отправив Бар с рецептом в аптеку, идёт следом и помогает набрать ванну.

   — Ты знала в чём она участвует? — он оборачивается в её сторону лишь раз, задав этот вопрос.

   — На этот раз нет. Я вообще против этой дружбы с полицией, — расстроенно отвечает взволнованная орлица. Мой черноглазый вновь поворачивается ко мне, помогая избавиться от остатков одежды и осторожно опускает меня в воду.

   — Я сама принимаю решения, — чуть заторможенно и слабо отвечаю им обоим, обнимая свои колени. — Хотела помочь...

   — Не стоит сейчас об этом... — берёт меня за руку Элен. — Сейчас Бар принесёт препарат, и я сделаю тебе укол для спокойного сна.

   — Не хочу спать! — резко испуганно отвечаю и хватаю её за руку в ответ.

   — ... Как скажешь... Ты хотела бы выговориться или поплакать? — лицо молодой женщины настолько полно участия, что она сама на себя не похожа. Прикасается к поседевшей на корнях пряди волос на виске. Инстинктивно нервно отмахиваюсь головой.

   — Мне нужно что-то более конкретное, чем смс, — обращается она к моему Геллофри.

   — Только если ты готова это выслушать... — отвечает туманно.

   — Я готова узнать всё, что она сможет сказать...

   — Не сможет, — отвечает Рой одновременно со мной.

   — Н-не мо-гу, — произношу еле слышно по слогам. Моё сознание окружено туманом: я осознаю, всё что происходит вокруг меня, фиксирую это, но словно в замедленной съёмке. Рой отдаёт свой смартфон психологу и называет пароль разблокировки.

Жаль, что не мой день рождения... Просто набор цифр... 99216... что это может значить?...

   — Что мне искать?

   — Верхний левый угол, последняя запись. Лучше выйди из дома и сделай как можно тише... — отвечает обеспокоенно мой порок сердца.

   — Ты... ты снимал меня? — заторможенно задаю вопрос, когда до меня доходит смысл их разговора.

   — Нет, — будто извиняется он. — Это запись диктофона. Я ждал, что он скажет в ответ хоть что-то, за что их можно будет привлечь к ответственности. Я удалю, просто знаю, что ты не сможешь это пересказать, — он трогательно нежно поправляет мою прядь волос и заводит её за ухо.

        Когда возвращается Элен, её глаза не просто наполнены слезами, они наполнены непередаваемым ужасом. И я прячу глаза даже от отблеска этого ужаса.

   — Я постараюсь помочь, — отвечает она и отдаёт обратно гаджет моему черноглазому. Экран светится. Там что-то написано, нечто не для моих глаз. — Но не сразу.

Что она написала? Что скрыто от моих глаз и ушей?...

"Если это правда... Не знаю, сможет ли вообще хоть кто-то помочь пережить опыт, после которого выжить невозможно... Постепенно это может свести её с ума... Но сейчас верни её коже её собственные ощущения..." — цитирует для меня мой собственный внутренний ангел-хранитель.

   — Всё не так плохо, я справляюсь, — тихо шепчу и поднимаю на неё взгляд, но в глазах мудрой женщины отражается нечто, что она уже понимает, а я, видимо, ещё нет. Так она смотрит на меня с осознанием и жалостью. Почему-то чувствую себя притворщицей. 

   — Что я могу для тебя сделать?

   — Не спрашивать... — отвечаю, глядя в пену.

   — Мы оставим вас сегодня. А завтра... давай попробуем поговорить. Внизу в стакане чай с успокоительным и снотворным. Ты уснёшь без сновидений, когда будешь готова, — она снова приседает у ванны и аккуратно прикасается к моему плечу. Собираю все силы в кулак, чтобы не вздрогнуть. — Отпусти себя, позволь себе ни о чём не думать и отдайся течению, как новорожденное дитя, которое ничего не понимает, не может высказать и просто бесконечно доверяет тем, кто о нём заботится... Хорошо?

        Киваю. Эта идея мне нравится "просто плыть по течению". Не замечаю когда они уходят и дом полностью затихает. Рой сидит рядом на полу и просто гладит меня по спине и плечам. Он тоже не в себе, где-то далеко. Вода постепенно остывает. Поднимаю на него глаза, чтобы сказать, как мне нужно его тепло, но когда наши взгляды встречаются — он понимает всё без слов. 

        Раздевшись, он залезает ко мне в ванную и включает горячую воду, позволив остывшей воде стекать в сток. Помогает мне встать. Берёт в руки немного жидкого мыла и распределяет по моему телу, аккуратно проглаживая все участки тела, пока целует мои щёки, уши, шею и плечи. Затем берётся мыть и массировать мою голову. Мне хочется проделывать с ним то же самое, но руки не слушаются меня, просто повиснув плетями. Затем включает душ и также аккуратно смывает с меня всё мыло и пену, вновь проглаживая кожу. Затем просто долго стоит и обнимает, пока тёплая вода льётся по моей спине.

       Затем, надев штаны и обернув меня в мягкий пушистый халат, он относит меня вниз на кухню. Снова хочется сказать, что не голодна, но просто молчу и позволяю кормить себя ломтиками сыра и печёного мяса с салатом из разных видов зелени. Когда он вновь поднимает меня на руки и идёт на лестницу вверх, становится уже стыдно. Словно я притворяюсь, и все жалеют меня больше, чем того заслуживаю.

   — Опусти меня... Тебе не стоит... Не надо меня жалеть, — пытаюсь собрать слова воедино.

   — Я не хочу тебя жалеть, позволь тебя просто  любить, — отвечает тихо и проникновенно. 

    Невольно сглатываю и просто киваю. Впервые за всё время глаза влажнеют не от страха или боли.

Позволить кому-то себя любить ново для меня, хотя всё время только этого и желала. Но... наверное, не позволяла? Это он имеет в виду? То, что не подпускала его к себе? Или до сих пор... не подпускаю?... Он наконец произнёс это...

       Меня относят в гостевую спальню и бережно кладут на кровать. Он некоторое время просто стоит и смотрит на меня сверху вниз, слегка нахмурившись. Затем отходит и приседает у моих ног. Начинает массировать ступни и щиколотки, прямо как тогда в плену. Божественно приятно. Берёт немного масла для тела и растирает по коже.

Рой, мой красивый черноглазый порок сердца... Я уже знаю, что ты задумал, потому не буду расстраиваться или разочаровываться... У нас не будет секса, но ты не оставишь меня одну — это самое главное...

        Он поднимается всё выше, и я не могу контролировать себя, хоть и понимаю, что не стоит сейчас так сильно желать его. 

— Не знаю что мне делать, — признаюсь с закрытыми глазами и дрожащим дыханием.

   — Просто наслаждайся, теперь можно ничего не скрывать, — шепчет и начинает целовать мои ноги.

    — Но ты ведь не хочешь... —  в эти слова вкладываю одновременно и надежду и обречённое согласие с его выбором.

   — Тебя... хочу всегда... Навредить не хочу. Расслабляйся, Сладкая, я не оставлю тебя без удовольствия, —  он переходит к моему животу, постепенно, касаясь каждого участка кожи, — главное, не спеши. У нас ещё есть время жить.

   — Не могу просто лежать, хочу обнимать тебя и целовать, — признаюсь.

   — Тогда представь, что ты моя привязанная пленница, — чуть усмехается и переворачивает меня на живот. 

        Вспомнив о "крыльях" напрягаюсь. Но его ласковые руки гладят всю кожу, не обращая внимания на тонкие шрамы: гладят и мягко разминают мышцы спины, рук, поясницы, ягодиц и ног. Я начинаю тихонько мычать и постанывать от удовольствия, и в этом нет абсолютно ничего вульгарного. Рядом с ним у меня появляются самые настоящие крылья и ощущение парения. Понимаю, что никакими словами не смогу описать того, что чувствую, потому просто молчу и еле дышу.

   — Снова притихла... А мне так нравятся все эти звуки, что ты издаёшь, — тёплый воздух его дыхания щекочет шею и рождаёт новые сладкие ощущения под кожей, и его руки, словно чувствуя их, движутся от шеи к ягодицам, пока губы целуют впадину вдоль позвоночника. Слишком близко, чувствую тепло его груди на моей спине и пальцы в самом укромном месте моего тела. Теперь он осознанно заводит меня, заставляя дышать глубже и громче.

        Хочу повернуться к нему, но он, позволяет развернуться только частично, оставив лежать на боку. Устроившись позади меня и обвив руками, начинает активнее ласкать уже и так изнеженное тело и целовать чувствительные участки шеи сзади. Напряжение растёт во мне, как лава, двигаясь к вершине вулкана, и находит своё высвобождение с громкими всхлипами, стонами и дрожью.

        Так сладко, что всё окружающее теряет какое-либо значение. Наконец разворачиваюсь лицом к нему и прижимаюсь очень близко, закидываю ногу на его бедро, и он прижимает её к себе. Лежим так некоторое время, просто наслаждаясь близостью тел, и ничего другого и не нужно сейчас. Вспоминаю, что говорила Бар. Он действительно показывает мне свою любовь самыми разными способами.

А что показываю я, не считая слов?... Хочу его всё время, но страсть это не любовь... Как понять что чувствую?... Ценность этого дня неимоверна, ведь он показал что может любить и ласкать меня даже без секса, без вознаграждения и чего-либо взамен... 

        Постепенно что-то складываеся в сознании в более ясную картину, но ещё не вижу её всю, только чувствую более целостной. 

Нужно показывать ему свою любовь, а не говорить о ней... Ещё немного... Мне нужна лишь пара дней адаптироваться, и после смогу открыть наши взаимные чувства... 

          Но что потом, когда придётся выйти за Рона и весь мир узнает об этом?.. Это поставит Ройситера в ужасное положение и даст повод новым насмешкам, теперь уже над ним... Нет... Лучше сохранить наши отношения в тайне...

    — Хватит думать и переживать... Засыпай... — околдовывает меня  Рой, и я послушно отбрасываю все мысли и уношусь в бескрайний мир полного покоя.

        Просыпаюсь довольно рано без будильника и тут же радостно улыбаюсь, чувствуя рядом тепло и любимый запах. Пододвигаюсь к нему поближе и обнимаю ещё спящего со спины, чуть кусаю за плечо.

   — Только не говори, что уже выспалась, — сонно бормочет моя слабость.

   — Нам пора в школу. Отсюда ехать дальше, а ни твоей, ни моей машины рядом нет.

   — Школа? Ты серьёзно? — он поворачивается ко мне полностью. — После вчерашнего ты собираешься просто пойти в школу?

   — Я уже вернулась к учёбе, и вновь пропадать будет совсем некстати. Ты вернул меня к жизни, — в благодарность нежно касаюсь его губами, — а дальше дело за малым: просто привести ежедневную рутину в порядок и вернуть всё на свои места, — стараюсь звучать позитивно.

   — ... на свои места? — задумчиво повторяет за мной и вздыхает. Встаёт и начинает одеваться. — Одевайся, а я найду нам что-то на завтрак.

        Когда выхожу к завтраку, как раз возвращаются хозяйки дома. Элен выглядит уставшей и взволнованной, Бар — притихшей.

   — Вы уже не спите? — немного удивляется Бар.

   — Кое-кто намерен сегодня идти в школу, — как бы между прочим отвечает Рой и делает обеим кофе.

        На их фоне мне даже неловко признаваться, что я чувствую себя полной сил и хорошего настроения. Пока молча ем, а Рой благодарит за помощь и предоставленный ночлег, моя заботливая орлица внимательно сканирует меня.

   — Думаешь, это хорошая идея? — наконец спрашивает она.

   — Мне нужно отвлекаться... и как-то возвращать свою прежнюю жизнь. Я буду пытаться хоть что-то наладить, чтоб не сойти с ума окончательно. Нужна стабильность...

   — Я не буду переубеждать тебя. Только побереги себя, ты не неуязвима. Сейчас ты не готова ко всем новостям, но после школы я встречу тебя.

   — Не всегда возвращение к старому — верный путь, — туманно произносит Бар.

   — Вы все настроены очень... негативно. Но всё не так плохо. Я справляюсь, это был не первый раз... Я почти привыкла к видениям, меня больше напрягает реальная жизнь и скорость утекающего времени. 

   — У тебя снова провалы во времени и памяти? — осторожно спрашивает Элен, как бы невзначай, и сразу отхлёбывает глоток кофе.

    — Нет, мне просто немного не хватает времени в сутках. И да, плохие новости подождут, — добавляю, видя, что она уже хочет что-то сказать. Допив чай, приготовленный для меня, пытаюсь поскорее сбежать от их молчаливых переглядываний. — Мне пора вызывать такси.

        Такси довозит до дома, где меня встречает немного рассерженный брат в моей машине, уже собирающийся уезжать. Сажусь на пассажирское сиденье.

   — Можешь вести, я не против.

   — Где ночевала? — он старается задать вопрос без любопытства, но не скрывая недовольства

   — И ты? Какое всем дело где я ночую? — возмущаюсь. — Что-ож... — протягиваю довольно и загадочно. — У меня была восхитительная ночь с Роем, про-о-о-сто невероятная.

   — Ух-ты, — и никакого восторга в голосе. — Нет, я правда рад за тебя, но когда ты начнёшь ночевать дома или хотя бы предупреждать? — спрашивает, не глядя на меня, и выезжает на проезжую часть.

   — Я уже взрослая. Прости, мне восемнадцать, — напоминаю ему.

   — Ты правда не понимаешь?! — на этот раз кажется он не только сердится, но и сильно задет.

   — Наверное, нет, — слегка теряюсь.

   — И где же Рой сейчас? — он хмурит брови так забавно, мой почти взрослый брат. Хочется ущипнуть его за щёчку или растрепать волосы.

   — Поехал в школу, наверное. В такси я попросила его не разговаривать со мной в школе и, естесственно, мы не можем приехать туда вместе, — отвечаю спокойно.

Молчит. Слишком долго...И к чему он вообще свёл одно к другому?...

   — Так что не так с тем, что ночую где хочу?

   — Значит не так уж сильно ты изменилась, — недовольно отвечает Ди.

   — Давай говори прямо! — теряю терпение. Настроение испорчено, и уже готова поругаться с самого утра с единственным близким человеком, только бы понять что опять упускаю.

        Он глушит машину на краю парковки почти за школой.Стараюсь не возмущаться хотя бы по этому поводу. Ди разворачивается ко мне и пронзает меня долгим разочарованным взглядом. Не выдерживаю и начинаю первой:

   — Прости, наверное мне не стоило хвастаться своими потрясающими ночами несовершеннолетнему девственнику. Ты проводишь все ночи в обнимку с компьютером, но это не моя вина. Думала, ты порадуешся за меня, — выпаливаю.

   — Селестия... Тебя похищали как минимум трижды, последний раз это длилось почти месяц! Никто уже не надеялся увидеть тебя живой! Ты хоть представляешь что мы пережили?! — впервые в жизни Дуэйн начинает на меня кричать.

   — Кто именно? Мама? Папа? Или Джо?Всем плевать! — ору в ответ.

   — Я!!!...... Чёрт побери, я!!! Даже если я не вписываюсь в твоё высшее общество, я всё равно по-настоящему люблю тебя! Я приходил в твою комнату и плакал в твоей кровати оттого, что чувствовал себя бесполезным, не смог ничем помочь и защитить тебя! Я изучал план города и вечерами с фонарём  осматривал все заброшенные промышленные объекты, подключил всех своих друзей, пытался звонить на твой номер снова и снова, иногда даже звал тебя в пустых кварталах, боясь, что ты можешь быть связана, беспомощна или вовсе... — он осекается, но в глазах злость, обида на меня и слёзы.

   — Я... не подозревала... — оторопело шепчу.

   — После всех этих фото трупов и расчленёнки... ты оказалась жива и здорова, даже подружилась почти со всеми маньяками города, а одного и вовсе убила!... Только каждую ночь, когда не знаю где ты — мне всё ещё страшно, что больше тебя не увижу! Но тебе, видимо, плевать!

   — Не плевать... — наконец вижу это его глазами. 

        Замолкаю и пытаюсь переварить всё это. 

   — А что ты имеешь против Роя? — спрашиваю совсем тихо. Иногда крайне полезно узнать искреннее мнение со стороны.

  — Сама не видишь? Не против... наоборот, — он снова разочарованно кривится. — Ты же используешь его и затем прячешь, как когда-то прятала меня. Я не захотел бы тебя больше видеть, если бы после "невероятной ночи", — тут он цитирует меня даже с интонацией, — ты заявила мне не появляться рядом с тобой и не разговаривать. Это подло и  оскорбительно!

   — Не-е-ет... он всё понимает. Рой взрослее тебя, Ди, и он не заморачивается настолько. Помнишь ту встречу в больнице? Меня правда мучила совесть, но он, как оказалось, не был в обиде! Ему важно лишь, чтобы я была честна и открыта с ним. Просто не лезь в это, не понимая, — мне кажется, что уже всё прояснила, но его расстроенный детский взгляд говорит иное.

   — Чья на тебе одежда?

   — Барбары Хаустроф, она решила сменить гардероб и рада поделиться.

   — А с Фелисити что? — не отстаёт упрямый мальчишка.

  — Ты не у той виновной спросил! Она вообще тёмная лошадка, что прикидывалась моей подругой, — отвечаю более нервно, чем ожидала от себя. — И прикидываться ей, видимо, надоело, потому теперь у неё более выгодная подруга.

  — Разве ты делала не то же самое? Прикидывалась?

   — Нет! — протестую недовольно. — Я прикидывалась её подругой, а не совершенно другим человеком! И только вначале! Потом привыкла к ней...

   — Зато ты сейчас прикидываешься совершенно другим человеком, продолжая как прежде использовать людей, — этот разочарованный тон выбивает меня из колеи. На последнем слове Ди выходит и бросает ключи на сиденье рядом со мной.

      День становится всё хуже, а назревающая катастрофа всех моих планов — шире, когда осознаю, что снова не узнала расписание уроков и вспоминаю, что Рой по сути так ничего и не ответил на мою просьбу. Почему решила что он непротив? Ко всему прочему, возле главного входа вижу Директора Рубенс, и, судя по взгляду, она ждёт именно меня.

   — Миссис Стенсон! Прекрасно, что вы здесь, нам многое необходимо обсудить.

     Следующие сорок минут выслушиваю о том, как плохо влияет моя дурная слава на репутацию школы; что мои родители давно не вносили благотворительных взносов; а я сама несерьёзно отношусь к учёбе и пугаю некоторых учениц одним своим присутствием. Заканчивается всё невесёлой нотой настоятельной рекомендации поискать мне новую школу. Я просто киваю, стараюсь быть вежливой и мило ухожу от ответа. Но когда она затрагивает больную для меня тему — мне срывает крышу.

   — Более того, — она приподнимает свои густые неухоженные брови и возмущённо кривится, — меня шокировало то, что нас навещали УДС в связи с усыновлением вами несовершеннолетнего больного ребёнка. Я не могла врать в угоду вашим родителям и потому высказала своё мнение об этой... невероятной затее. Это немыслимо, при всём уважении!

   — Да что вы знаете об уважении?! Вы, человек, которого не интересует в мире ничего, кроме денег! Вы хоть раз пытались помочь кому-то безвозмездно? Мои родители жертвовали достаточно в ваш карман, я уверена, поболее многих в этом округе, так что вы не посмеете выгнать меня из школы. Осталось недолго меня терпеть.

   — Послушайте, Мисс Стенсон...

   — Нет, это вы послушайте! Я достаточно настрадалась от маньяка по имени Марвин Уэйст, охранника из "самой защищённой элитной школы Саванны" и лечу последствия до сих пор у нескольких специалистов. Может, мне пора подать в суд о возмещении морального, физического и финансового ущерба?! А заодно дать интервью, о том как школа позаботилась обо мне после похищения, изнасилования  и всех страданий? А ещё я могу подкинуть пару нехороших идей семейству Хоукингсов, пока их траур ещё свеж и невыносим. Не советую начинать войну там, где у вас нет шансов! 

        Покидаю кабинет наглой вымогательницы, просто кипя от гнева. На глаза снова  попадается эта девушка... как же её зовут?

   — На всякий случай я составила план уроков на всю неделю... — она смотрит слегка испуганно. — И ты... отлично поставила её на место! Мне бы столько смелости...

   — Огромное спасибо, — беру лист и благодарю её от всей души, разворачиваясь в сторону нужного кабинета. Да, я безнадёжно опоздала, но я ведь была у Директора.

Надеюсь, она всё же побоится меня исключать...

"Продолжая как прежде использовать людей"... Чёрт!Чёрт!Чёрт!...

   — Хей! — оборачиваюсь и возвращаюсь на несколько шагов назад. — Я всё ещё не знаю как тебя зовут.

   — Аннэт Бэйкер, самое заурядное имя из всех возможных, — она забавно чуть разводит руками в стороны и виновато улыбается.

  — Прекрати! Не имя делает человека, а человек делает своё имя, — мне даже нравится как звучит эта только что придуманная фраза.

    — Сказала "Селестия Эммануэль Джин Сизли Стенсон", — поддевает меня Аннет. И тут же испуганно добавляет: — Прости, я ничего такого не имела в виду. И я не о твоих богатых и известных родителях. Просто... твоё имя такое красивое и звучное... Оно с самого начала внушает трепет,  уважение и говорит о силе... и могуществе и...

   — Тебе нужно меньше извиняться, особенно за своё мнение. И никакого могущества у имени нет, просто набор букв. Рада познакомиться, Аннет, — подбадривающе улыбаюсь и убегаю в сторону кабинета следующего урока. 

Бэйкер, Бэйкер...

   — Послушай... — вспоминаю, где слышала эту фамилию. — Это не твой родстенник владеет автомастерской для грузовиков?

   — Нет... Однофамилец, наверное, — отвечает растерянно Аннет, но некоторая пауза всё же не укрылась от меня.

   — Ладно, до встречи.

        Стараюсь не обращать внимания на злые шепотки и неприятные выпады в мою сторону, но чувство отчуждения угнетает довольно неслабо. Может, вернуться в школу была не такая уж и хорошая идея. 

И более всего обидно за УДС... Не знаю, что там наговорила им эта стерва, но предчувствие у меня нехорошее...

        Когда захожу на последний урок, меня и вовсе начинает воротить от того, что внимание всех присутствующих обращено на меня. Ученики посматривают в телефоны, затем многозначительно на меня и обмениваются злобными усмешками и комментариями. Если остаться в стороне сейчас — меня посчитают слабой и сдавшейся, потому решительно направляюсь в самую гущу событий.

Меня так заводит твой страх...

   — Поделишься новостями? — прямо спрашиваю знакомую высокомерную девицу. Имени её сейчас не вспомню, но мне и не нужно. Она медленно поворачивает гаджет ко мне и показывает заголовок, где хорошо видно моё фото с Роем и Стрейтом, хватающим меня за руку на фоне пожара.

Что ж, это не самое страшное...

    — Кажется, у кого-то снова проблемы с полицией и ФБР? — противно напевает мне брюнетка с идеальными локонами. — Стенсон, может хватит позорить эту школу? Найди что-то неприметное в Блумингдейле и переведись. Все устали от проблем, которые вы приносите.

   — А может лучше вообще в Миннесоту или Монтану? Куда там сбежала бедная Аманда от этих психов Геллофри? Семьям военных вечно сходит всё с рук, — добавляет ещё одна пародия на прилипал Фелисити.

   — Семьям порномоделей, видимо, тоже! — фальшиво возмущается в ответ брюнетка, самодовольно уставившись на меня. — Я думаю, ты опасна, и в обычной школе тебе не место, Стенсон!

        Наклоняюсь к самому её лицу и, проведя короткими и тонкими, но достаточно острыми ногтями по её щеке, с диковатой улыбкой произношу:

   — Если ты правда так считаешь — не стоит становится моим врагом, они, как известно долго не живут, — смело поворачиваюсь спиной к заткнувшейся компании и иду к своему месту. Скидываю чужую сумку в конец класса и усаживаюсь, словно разговора и не было. Для завершающего штриха и собственного удовольствия вновь поднимаю глаза из-под густой чёлки в их сторону и добавляю: — Я за вами понаблюдаю... 

   — Психопатка... — слышен ответ совсем тихо.

   — Видели раны на руках?... Такие появляются когда забиваешь кого-то насмерть... — ещё один голос в полтона, после которого все вовсе затихают.

А ты растёшь в моих глазах! Ты бы себя видела!... Половина этого мха сейчас думает как бы не попадаться тебе на глаза, а вторая — о личной охране... Может, стоит подкрепить всё это показной казнью?...

Завянь, подснежник, утомляешь...

         Наконец заканчиваются уроки. В общем холле возле выхода встречаю по пути компанию Фелисити с новыми и старыми лицами, но это меня уже не трогает. Ещё один день я пережила. 

         Завидев Тойоту Элен, подхожу к ней, чтобы сказать, что поеду следом на своей машине, но вспоминаю о Ди. Достаю мобильный. 

   — Пару минут, ладно? Отдам брату ключи от машины, — обращаюсь к ней, приоткрыв дверь и следом закрыв её. Он берёт трубку не сразу, хотя уверена, что сразу же достаёт звонящий гаджет.

   — Я еду на встречу с Элен, в её машине. Хочу отдать ключи от Хонды. Подойдёшь на парковку?

   — Уже выхожу.

   — Вижу тебя. Сейчас подойду, — отвечаю несколько растерянно, завидев у входа Макса, говорящего с Роем. Что-то неприятное шевелится в груди, разворачивая когтистые лапы.

Хватит раздражать меня... — обращаюсь к Марвину.

Это не я... Ты сама не можешь справиться со страхом, я лишь питаюсь им...

        Подхожу к Ди, но глаза прикованы к странной парочке поодаль. Он молча берёт ключи и оборачивается в сторону моего взгляда. О чём вообще они могут говорить? Завидев меня, Ройситер просто указывает кивком в мою сторону и удаляется. Сказать, что это приносит облегчение, не могу. Сердце тянется за ним и болезненно ноет, но к нам уже направляется Максимиллиан.

   — Хоть где-то тебя можно застать, — хмуро и немного обиженно заявляет подошедший. — Привет, — кивает моему брату.

   — Слишком много забот с полицией, расследованиями, больницами. А ещё прохожу психологическую реабилитацию, меня как раз ждёт мой терапевт, — указываю взглядом на граффитовую Тойоту.

   — Я не хотел ставить условий... Только увидеться, — оправдывается, ковыряя ботинком асфальт, в привычной позе с руками в карманах. Поднимает взгляд на меня. — Я привёз всё, могу сразу тебе и отдать.

   — Э-это... не очень уместно сейчас. У меня нет с собой налички и уже пора бежать, меня ждут.

   — Я могу забрать твои... вещи, — вставляет Дуэйн, затем обращается к Максу: — Если подъедешь со мной к дому, то там смогу и рассчитаться. 

   — Будет здорово, — отвечаю на подтверждающий кивок поникшего Макса. — Извини, мне пора. Спасибо, — с последним словом посылаю ему полный благодарности взгляд, но не более.

       Любопытство грызёт меня почище голода, но в голове зреет подходящий план всё разузнать. Удобно устроившись в машине моей союзницы, отправляю Ди смс, чтобы он невзначай выспросил откуда знакомы Рой и Макс...

   — А этот упрямец не теряет надежды, — невесело усмехается Эллен. — Надеюсь, драки не будет, — добавляет уже более хладнокровно. — Сейчас мы заедем к Оливии Тэнни. Она курирующий терапевт Полиции Саванны и моя хорошая подруга. Я обратилась к ней вчера за помощью...

   — Только не говори, что давала ей слушать запись, — с небольшой надеждой обращаюсь к ней. 

   — Информация любого пациента конфиденциальна, но врачи между собой часто обсуждают отдельные случаи, тем более что я ищу себе более достойную замену для тебя. Она очень хороший специалист и часто имеет дело именно со случаями... похожими на твой... Есть только одна неприятная новость.

   — Эта была приятной? — пытаюсь негромко возмутиться. — Чем больше хочу скрыть всё это, тем большее количество людей узнаёт...

   — Она успела узнать раньше, так как прослушала полную запись, ту, что до приезда Роя.

   — Это значит... Кто из них?! — еле сдерживаю подступающую злость. — Заместитель? Да нет, на неё не похоже. Это Стрейт? Дай-ка угадаю: хотел мнение специалиста могла ли я придумать это и притворяться, да?! Урод! 

   — Случившегося не изменишь. И нет. Он хотел узнать, можно ли исправить то, что случилось, или как-то тебе помочь. Он так же прислал мне чек. Видимо за работу с тобой, — она  улыбается и подмигивает мне, что выглядит непривычно, но мило.

   — Чек... — задумчиво повторяю за ней. — Знаешь, Элен... Сегодня мы с Ди поссорились... И,  кажется, он прав: нельзя принимать как должное всё хорошее, что получаю от окружающих. Поэтому, думаю, должна буду всё вернуть и все услуги оплатить.

   — Уверена, он совершенно другое имел в виду. Не принимать как должное —  значит уметь ценить, а не оплачивать. Оплачивая, ты не ценишь услугу, так как не считаешь себя никому обязанным. Твоя проблема в том, что ты странным образом разделяешь людей. Некоторым ты чувствуешь себя обязанной даже без повода, а некоторые очевидные вещи не замечаешь и не ценишь.

  — Но я очень ценю вашу с Бар и Марджери помощь. И Келли... С неё всё началось, она просто спасла меня, — вздыхаю.

  — Мы знаем.

      Оливия оказывается совершенно не такой, какой себе её представляла, а разговор с ней выходит лёгким и поверхностным. Она не задаёт наводящих вопросов, не изучает меня и не сканирует словно на рентгене, наоборот создаёт странное ощущение непринуждённой беседы в то время, пока занимается чем-то более "важным", вроде полива своих орхидей. К слову растительности в её кабинете так много, что он скорее напоминает одну из секций ботанического сада.

      Сама женщина слегка полновата, взрослого возраста, который всё же не так просто определить точно. Приятный мягкий выговор, светлые мелкие завитки в короткой стрижке, плавные движения и позитивный настрой создают впечатление просто милой болтушки. Её взгляды не тяжёлые и зондирующие, а лёгкие и мимолётные, как бабочка. Мне не приходится вываливать весь свой душевный мусор, только затрагиваю некоторые аспекты своих новых "способностей" и сопутствующие проблемы. 

Наверное, ей трудно поверить, что та истерящая особа с аудиозаписи это я...

   —  Тебе удобно будет встретиться завтра в Форсайт-парке в 15:00? — заканчивает она разговор, словно у  нас запланирована дружеская встреча.

   — Да, с радостью, — отвечаю неожиданно даже для себя. — только надо будет обговорить вопрос оплаты. Вряд ли моя страховка это покроет...

   — Завтра и обговорим, — улыбается она в ответ. 

        Мы покидаем моего потенциально нового терапевта. Вижу, что Элен рада снять этот "груз" со своих плечей, и я в некотором роде также рада, учитывая, что скоро ей предстоит стать мамой.

   — Куда тебя отвезти?

   — К дому Стенсонов, — вздыхаю.

   — Должна сказать, мнение относительно Ройситера несколько поменялось. Я всё так же считаю его опасным, и верю, что он может убить человека, но его отношение к тебе... очень трепетное, — она делает паузу, подбирая подходящее слово. — Потому я также верю, что он никогда не причинит вреда тебе. И понимаю, почему именно с ним ты чувствуешь себя в безопасности... Но не торопись, сначала разберись в себе. 

   — Пытаюсь разобраться, но так много всего, иногда кажется, что тону в событиях, обязанностях и мыслях.

   — Составь список приоритетов и целей и отпусти всё лишнее. Не бойся просить помощи и быть собой, именно такой, какой ты хочешь быть. Твою жизнь за тебя не проживёт никто другой, поэтому можешь смело отметать всё влияние, которое не идёт тебе на пользу или не ведёт к решению твоих проблем. Чтобы стало ещё проще и точнее составь три списка: один — окружающие люди по важности и близости к тебе, второй — твои желания, третий — твои цели на ближайшие три месяца. Далее подпункты: что помогает и что мешает тебе.

   — Зачем мне списки, если всё это и так в моей голове?

   — Ты будешь удивлена, — загадочно смотрит в ответ с лёгкой добродущной ухмылкой. — Да, я подобрала тебе препарат на время, пока Оливия не найдёт что-то более действенное. Надеюсь, он поможет избавиться от голосов в голове, — припарковав машину, она многозначительно смотрит на меня и отдаёт пузырёк с капсулами. 

   — Не уверена, что от этого спасут крошечные пилюльки, — всё же принимаю препарат и закидываю в сумку.

   — Просто попробуй, — улыбается она на прощание и оставляет меня у родного и всё же чужого дома.

        Хочется, как в прошлый раз, просто бросить камушек и незаметно пробраться в дом с помощью брата, но преодолеваю себя и жму на дверной звонок. Дуэйн открывает довольно быстро. 

   — Привет, где все? — с недоумением окидываю взглядом пустую гостиную.

   — Мама у себя, смотрит сериал. Джо в кабинете отца, разбирается с бумагами... и ищет подсказку о коде для сейфа, — мы одновременно заговорщически улыбаемся друг другу. — А  Хейз внезапно улетел обратно в Нью-Йорк буквально пару дней назад. Он был вне себя от злости, что не может тебя контролировать, а иногда и вовсе найти... Хотя меня это тоже сильно раздражает. Как Рикки?

Может, он наконец понял, что я ему не пара и потому уехал? Как бы это было удачно...

   — У него появились неплохие шансы справиться с болезнью... Но некоторые нюансы только сильнее меня запутывают... Долгая история.

   — Время у нас есть. Ты голодна?

   — Как волк, — признаюсь с облегчением. — Честно говоря, меня просто сгрызает любопытство по поводу Роя и Макса. Что он ответил?

   — Что Рой сам подошёл и спросил не тот ли Макс парень, который набирает группы на тренировки по самообороне, — отвечает Ди, пока насыпает рис с овощами мне в тарелку. Они разговорились. Макс ответил что и группа  и "Колючка" сейчас закрыты, так как нет места для аренды, но они обменялись контактами на будущее. Затем Макс спросил, правда ли, что Селестия Стенсон снова ходит в школу, и Рой указал на тебя на парковке.

   — И всё? — спрашиваю, прожевав. Чувствую одновременно и облегчение, и лёгкое разочарование. Он лишь пожимает в ответ плечами.

   — Утоли и моё любопытство: расскажи о Фелисити и об этом пожаре, где были вы с Роем.

        Доедая невероятно вкусный обед, пересказываю наш последний разговор и её поведение в школе. Ди выглядит неприятно удивлённым, уже и позабыв о втором вопросе. Он глядит на свой мобильный и отвечает кому-то на смс.

   — Сможешь отнести маме тарелку с едой? Я должен встретится с Эрни и Газом, кое-что проверить.

   — Да, конечно, — неохотно соглашаюсь и перенимаю поднос с едой из его рук.

Хорошо, что у него есть друзья... Было довольно грубо заявить, что он все ночи проводит только с компьютером и упрекнуть его девственностью, в которой мне признался... 

   — Ди... — окликаю его вдогонку. — Прости за то, что сказала утром...

   — Забыли, — миролюбиво откликается младший уже в дверях.

И правда слишком приторный и правильный... Как такой, как он, смог выжить в этой семейке?...

У него был ангел-хранитель... — чувствую её улыбку и позволяю себе тоже  улыбнуться, ведь она имеет в виду меня.

         Застаю Таэлию в крупных бигуди и в восхищённо-взволнованном виде при просмотре какого-то старого фильма про Рождество.

   — Мам, я принесла тебе поесть, — пытаюсь привлечь её внимание.

   — Заходи, дорогая, — делает она знак рукой, не отрывая взгляда от огромного экрана. — О, Боже! Сейчас он ей скажет! Ты посмотришь со мной? — она наконец поворачивает голову в мою сторону с детской надеждой во взгляде, и моё несорвавшееся с уст "нет" застывает на языке.

   — Да, конечно, — отвечаю более высоким, резко осипшим от нахлынувших чувств голосом. Забираюсь рядом с ней на постель и отправляю невидящий сквозь влажную пелену взгляд на экран.

      Чтоб окончательно "добить" меня, она неожиданно обнимает меня левой рукой и кладёт голову мне на плечо.

   — Я так рада, что ты пришла. Мы так давно не смотрели фильмы вместе, — произносит знакомым голосом совершенно незнакомая мне женщина.

Мы вообще никогда не смотрели их вместе... Что происходит?! Почему она рвёт меня на части?! Я же взрослая...

        Буря эмоций смешивается во мне: невероятная радость маленького ребёнка, облегчение и желание расцеловать её... И в то же время обида, злость, желание наказать её своей грубостью за все годы, что она ненавидела меня. Желание накричать на неё, высказать всё, что у меня на душе и обвинить её в своей непроходящей боли... Но ещё есть страх... что чары исчезнут и эта милая нежная Таэлия лопнет, как хрупкий мыльный пузырь, а после вернётся прежняя.

    — О, милая! Я тоже всегда плачу на этом моменте, как же ты похожа на меня! — она вытирает слезу с моей щеки и, будто не видя моего неверящего в происходящее взгляда, продолжает есть и тараторить что-то о героях фильма.

         Заканчивается один фильм и начинается следующий, а мы сидим, опираясь на подушки, так близко друг к другу и смотрим в экран. Моя рука с неровными короткими ногтями в её аккуратной утончённой ладони с идеальным френчем. Об этом дне, об этом моменте я мечтала всю свою недолгую жизнь, но даже представить его в своём воображении было крайне трудно.

   — Мам... — не сдерживаю больше чувств, обнимаю её крепко и начинаю плакать.

   — Ну что ты, дорогая... Если ты так расчувствовалась от рождественской истории, то что будет при просмотре Титаника? Я как раз хотела его предложить, если мелодрамы тебе по душе, — она гладит меня по спине, а мой поток слёз просто неиссякаем. — Ну всё-всё, нельзя так много плакать, а то глаза опухнут. Тебе нужно быть свежей и отдохнувшей на своей свадьбе. Я считаю часы до этого дня. Что может быть прекраснее момента, когда отдаёшь замуж свою красавицу-дочь? — она чуть отстраняет меня и вытирает слёзы на моих щеках. — Пообещай, что нарастишь длинные локоны. На днях привезут несколько моделей платьев, что мы выбрали с Роном для тебя и пару для меня. Ты примеришь и выберешь лучшее, — этот восторг и умиление на её лице вызывают желание раболепно соглашаться на все её идеи.

  — Мам, наш бюджет сейчас не в лучшем состоянии и нам вряд ли по карману все эти наряды...

   — Некоторые из них дизайнеры предоставии бесплатно ради упоминания и рекламы, но я не скажу какие, чтобы это не повлияло на твой выбор. Я так жду этой свадьбы, просто грежу ею наяву все дни и ночи, — её глаза так горят, что мне сложно даже заикнуться о том, что свадьбы может и не быть. Просто смотрю на новую Таэлию, впитывая каждое слово и послушно киваю.

        Покидая её комнату, чувствую себя выжатой, как лимон, даже горячий душ не помогает усмирить взвившиеся нервы. Огромная удобная постель кажется холодной и слишком пустой. Долго ворочаюсь в темноте и никак не могу уснуть, мысли и переживания снова наваливаются огромной массой и не дают дышать. Включаю свет, достаю чистый лист и ручку.

Мои важные люди... Сразу так много имён... Как можно поставить кого-то на первое место а кого-то на второе, третье, шестое и десятое?...

        Так и не придумав кто достоин быть на первом месте, раздражённо откладываю лист. Одеваюсь. Уже перед спуском вниз, увидев блок сигнализации, понимаю, что впервые не знаю кода собственного дома. Придётся будить Ди. На часах  полночь.

Ты снова собиралась сбежать, не предупредив никого...

Ох, Ами... Мне нелегко привыкнуть к мысли, что кто-то может волноваться... Рой... он огорчён или спокойно воспринял наш разговор утром?...

Я не буду больше отвечать на вопросы о его мыслях и чувствах... У него нет такого преимущества, как у тебя...

  Даже ты сердишься на меня, хоть видишь и знаешь как мне нелегко...

Не хочу давить на тебя, но не могу быть полностью нейтральной, он мой сын. Я так его люблю... Хоть и сложно принять и поверить, что он такой взрослый, сильный и самостоятельный, ведь я помню его беззащитным крохой и порой саму себя чувствую ребёнком... 

 Что ты недоговариваешь?...

Если б не знала тебя изнутри, если б не была так крепко связана нашими смертными узами... я бы никогда не пожелала ему отношений с тобой...

   — Спасибо за честность, — невольно произношу это вслух и чувствую себя раздавленной, будто кто-то с размаху ударил меня в живот. Она тихо исчезает, зато появляется мой второй внутренний узник,  и я благодарна ему за то, что молчит, пока я в таком состоянии.

   — Что случилось? Плохой сон? — участливо спрашивает Дуэйн из приоткрытой двери своей комнаты.

   — Отсутствие сна, — осипше шепчу.

   — Ты плачешь? Сис! Что произошло? Мама что-то учудила? — он за пару секунд оказывается рядом и уже обнимает меня. — Хэ-эй.

   — Мне нужно к нему. Не могу здесь спать, это сплошное мучение, — отвечаю, борясь со слезами.

   — Ладно, — вздыхает Ди и подходит к блоку отключения сигнализации для  первого этажа.  — Я отвезу тебя, пойду прогревать машину. Возьми свежую одежду для школы и наличку у меня в комнате в верхнем ящике. Там же в пакете и всё, что отдал Макс.

        Укладываю запечатанный бумажный пакет с тяжёлым содержимым и несколько сотен долларов в сумку с учебными тетрадями. Беру также свежую блузку, вязаный жилет Фенди и тёмно-синие классические джинсы в небольшой бумажный пакет "Шанель". С радостью покидаю ненавистный дом Стенсонов.