– Сереж, возьми Нинку с собой, я хотя бы приберусь спокойно.

Спустя почти две недели после моего выступления в театре планы провести выходной наедине со своими мыслями снова пошли прахом.

– Пусть поможет тебе. У тебя труд легче, чем у меня. От каждого по способностям, помнишь? – Попытался слабо возразить я.

– Она опять только воду впустую переведет. – Света откинула со лба взмокшие волосы, выглянув ко мне из ванной, где она стирала белье. – А у тебя всяко лучше развлечение.

Я перевел взгляд на дочку. Она смотрела то на мать, то на меня, не зная, как поступить. У меня родилась спасительная идея:

– Давай сами у Нины спросим, чего она хочет? Она девочка уже большая, сама может решать.

Света вышла в коридор, обмахиваясь. Полосатая майка ей жала подмышками, но грудь казалась просто необъятной. Надо бы ей намекнуть, что стоит носить вещи своего размера.

– Ну что, Нин, – обратился я к дочери, – кому больше хочешь помогать: маме или мне?

Нина мяла в руках подол своей юбки.

– Иди лучше с папой, – подала голос Света, – сегодня день такой хороший, почти летний. Побегаешь там на площадке.

– Ага, пыли наглотаешься. – Я кивнул в сторону свернутого паласа. – Еще и помогать тащить тяжелое придется. То ли дело у мамы занятие: сидишь себе, полощешь. Можешь полы подмести или пыль протереть.

– Сережа!.. – Света скрутила руки на груди.

– Ты первая начала вмешиваться. – Я рассмеялся. Достал из шкафа хлопушку для ковров.

– А можно мне тоже будет шлепать ковер? – Увидев ее, мгновенно просияла Нина, и я понял, что побыть одному мне не удастся.

– Ну конечно, можно! – Поддакнула Света, победно улыбаясь. – Да ведь, папа?

На улице действительно было очень тепло, мы с Ниной не надели даже курток. Конец мая обещал перетечь в не менее знойный июнь, что было редкостью для наших краев. Хотя, если подумать, у нас всегда так: май жарит и дразнит скорым летом, а июнь встречает холодными дождями и затяжной пасмурной погодой вплоть до двадцатых чисел.

Я дотащил палас до лазалки во дворе. Не сказать, чтобы Нина мне помогала, но она честно старалась. Я попросил ее посмотреть, симметрично ли мы расположили палас – она с энтузиазмом поправила края несколько раз, отходя дальше и возвращаясь на свое место, рассматривая восточные узоры со склоненной чуть набок головой. Потом поступили так: вначале она ударяла палас несколько раз хлопушкой, а я делал вид, что контролирую ее действия, хотя на самом деле просто грелся под солнцем и разглядывал окна хрущевок. Потом я брался за дело, выбивая из паласа пыль так, что Нина бегала вокруг, вереща, будто я специально направляю столб грязи на нее.

– Папа, я пить хочу! – Устав и вспотев, сказала дочка, когда мы закончили с паласом.

– Ну, беги тогда обратно. Я сейчас отдохну, и следом вернусь. – Я присел на нижнюю ступень лазалки, отирая пот со лба. От мыслей, что дома меня дожидается еще три половика, захотелось волком выть на луну.

– Только дорогу осторожнее переходи! – Крикнул я ей вслед. – Сначала налево смотри, потом направо!..

Нина вернулась с середины дорожки, что проходила между двором и подъездами, послушно встала на обочине. Посмотрела сначала направо, потом налево.

– Наоборот! – Я засмеялся. – Нинка, ты что, забыла, где лево?

Она прыжком повернулась ко мне, улыбаясь во все свои девятнадцать зубов. Выполнила все правильно и юркнула в подъезд. Посидев и отдышавшись, я тоже стал стягивать палас, чтобы нести его домой.

Нина исправно пошла за мной, когда я взял охапку половиков, чтобы их тоже выхлопать. Но помогать больше не стала – сидела в песочнице и лепила куличики, время от времени подбегая ко мне и прося посмотреть, красиво ли она выложила узоры на «корочке» камушками.

– Так, неси этот домой. – Я протянул ей первый, самый легкий. – И на дорогу смотри, когда переходить будешь.

Довольная поручением, она побежала к подъезду. Остановилась там, смотря вправо. Я хотел было снова напомнить ей про стороны движения, но проследил за ее взглядом и тоже замер. Из-за угла вырулила группа молодых людей, которая несла обернутые бумагой большие фанерные листы. Во главе этой группы был Слава.

Сложно описать, что произошло со мной, когда я его увидел. С одной стороны, взметнулась на дыбы радость от того, что он каким-то непостижимым образом оказался в нашем дворе. Но тут же ее под уздцы схватили неловкость и смущение от того, как я выгляжу в своих растянутых трико и старой майке.

Нина скрылась в подъезде. Я зашел за лазалку, усердно расправляя по ней следующий половик. Может быть, не заметит и пройдет мимо. И кстати, что это они такое несут?