—Идите домой, вам надо отдохнуть, — в тысячный раз говорит Чонгук, обращаясь к сидящей перед ним парочке.

Это была сумасшедшая ночь, которая медленно перетекает в утро следующего дня. Голова полусонной Дженни, которая, к слову, доказывает, что спать вовсе не хочет, лежит на широком плече блондина, поглаживающего ее мягкие темные волосы. Сам Тэхен достаточно спокойный, потому что он знал как все это закончится и сегодня убедился в том, что его догадки всегда верны. Ни один актер не способен сыграть настоящую любовь, даже Джонни Депп или Анжелина Джоли... все ее могут чувствовать к другому человеку, но сыграть не сможет никто. Лиса бы тоже не смогла, поэтому она и не играла. Киму не нравилось сильное доверие Чонгука к ней, даже если учесть то, что Тэхен сам ничего против не не имел, но... все же не нравилось. Глава всегда должен оставаться холодным и у него не должно быть слабых мест, но слабые места у Чонгука были и до Лисы — его семья, и Ким сам важный член этой семьи. Жаль, что он понял это только недавно.

А вот Чон совсем не спокойный, постоянно сверлит светлую стену глазами, вдыхая мерзкий запах различных препаратов, которыми кишит больница, и борется с желанием вырвать глотки всем тем, кто запрещает ему входить в палату к девушке. Он не хочет спать, не хочет есть, он хочет просто увидеть ее, услышать как она дышит и сжать в своих лапах аккуратные нежные руки. Но после того, как она пришла в себя, зайти к ней никто не разрешает.

— И тебе, — Дженни поднимает на брата еле держащиеся веки и легко ему улыбается.

Она много переживала и плакала сегодня, вся тушь перешла на щеки, но сейчас она ничего не может, даже разговаривать как-то не получается, потому что нет сил открывать рот, но все равно она до сих пор здесь. Дженни не знает что будет дальше, но ей достаточно знать, что сейчас все хорошо, правда ведь хорошо. Проблемы всегда могут подождать, а счастье ждать не умеет, и правильно делает.

— Я тут отдохну, — улыбается Чонгук в ответ. — Не переживай, все позади, — тепло обнимает готовившуюся к уходу из больницы брюнетку, а та утыкается в сильную грудь и сжимает пухлые губы в полоску. Он прав, все позади, а даже если не все, сейчас не время говорить о таком.

Дженни с Тэхеном садятся в машину и без слов доезжают до дома парня.

— Я так устала, — измученно произносит снимающая обувь Дженни и идет в зал.

— Да, сложный день сегодня, — Тэхен следует за девушкой и легким движением руки поворачивает к себе лицом. Эта размазанная косметика ее личику совсем не идет, но милой быть не перестает. — Я горжусь тобой. Знай это, детка, — Ким эти слова давно сказать должен был, и наконец сказал. Он гордится ее смелостью и уверенностью в себе, гордится тем, что она каждое сказанное слово прокручивает в голове по сто тысяч раз. Тэхен очень гордится.

Дженни понимает про что он, ведь сама гордится собой. Девушка наклоняется к блондину, пока он сильнее обхватывает тонкую талию и мягко целует красивые губы.

— Пошли спать, — шепчет в ушко, перейдя к нежным поцелуям в щеку, покрытую небольшой щетиной.

—Ложись, я скоро приду, — чмокает в нос и наблюдает за силуэтом до тех пор, пока Дженни не скроется за дверьми спальни, расположенном на втором этаже.      

 Тэхен не спеша идет на кухню и достает бутылку воды из холодильника. Он шумно выдыхает, а после жадно глотает освежающую воду. В голове играет дикий шторм мыслей, но блондин не может дать им свободу, потому что все о чем он может думать — это теплая постель, в которую он совсем скоро ляжет и притянет к себе уже возможно сладко спящую Дженни. Тэхен кладет почти пустую бутылку обратно на место и собирается подниматься вверх, но поздний звонок его немного задерживает.

—Слушаю, — негромко произносит парень, приложив телефон к уху.

Это был Намджун. Да, сегодняшняя ночь была сложной даже для этого парня, потому что когда Чонгук скрылся в палате, Ким попросил Намджуна заняться Мином в доме Лисы, лежащим, скорее всего, без сознания.

В тот самый момент, когда Тэхен силой оттягивал друга от врага, он поставил себя на его место и понял, что вел бы себя точно так же. Точно как взбешенный дикий зверь, не умеющий думать, но умеющий нападать. Но Ким должен был спасти Сехана от Чонгука в тот миг. Но нет, не потому что он был другом брюнета... Мин давно им не является, и недавно доказал, что, в общем-то, и не был никогда. А потому что еще не время.

— Босс, я подкинул Мина в больницу, — на той стороне телефона слышится уставший голос и звук мотора.

В ту же минуту, когда Намджун получил приказ, он поставил на охрану Бенефита одного из своих крепких проверенных парней, а сам поехал на высланный Тэхеном адрес. Увиденное изуродованное лицо Сехана не сказать что его очень потрясло, но потрясла просьба отвезти главу второго клана в какую-нибудь больницу и оставить его там ничего никому не объясняя, он сделал строго как сказали. —

Живой хоть? — с некой надеждой спрашивает Ким, зарывая длинные пальцы в светлые волосы.

—Выглядел не очень живым, но пока я его вез, он что-то бурчал, так что нормально с ним все, — с усмешкой на лице произносит парень, легко держа руль в левой руке.       

Ночной Сеул прекрасен. Прекрасен точно так же, как и все другие города всех других стран. Намджун всегда внимателен к мелочам, и это качество в себе он ценит больше всего. Потому что даже в такую, казалось бы невеселую ночь, он просто смотрит в лобовое стекло машины, всматривается в темную даль и наслаждается воздухом, который лениво ползет по салону благодаря приспущенного окна.

—Отлично, — то ли легче становится от услышанного, то ли совсем нет. Сложно чувствовать то, что даже не знаешь что. — Что насчет охраны у дома? — неожиданно вспоминает Тэхен о парнях Дао Манобан, которых явно не стоит держать в курсе всех дел, что там происходили. Ким понимает и помнит даже это. —

Приехал незаметно, уехал незаметно, — незамедлительно отвечает парень на другой стороне трубки, а блондин облегченно выдыхает весь воздух, заполнивший легкие.

—Спасибо, Намджун.

— Всегда пожалуйста, босс.   

    Тэхен сбрасывает звонок и ищет в телефоне контакт, которым раньше никогда не пользовался, но видимо пришло время это сделать. Он даже не помнит почему у него вообще есть его номер. Блондин быстро печатает сообщение и с поднятой правой бровью бросает телефон на диван, после чего поднимается по лестнице.

А на диване небрежно лежит телефон, последнее отправленное сообщение которого гласит:

«Твой братец в одной из больниц Сеула, в какой именно поищешь сам. Он сейчас жив только потому, что я не хотел, чтобы у моего друга возникли из-за него больше проблем, чем он приносил раньше. И будь внимателен, его будет трудно узнать».

***

Уставшие глаза не торопится разлепляться, наслаждаясь последними секундами темноты. Лиса ощущает себя совершенно неуютно в собственном теле, оно все как будто бы и не настоящее, пластиковое. На лице ощущается огромная маска, неприятно давящая на щеки, а посмотрев на левую руку хочется вновь закрыть глаза, потому что все эти иглы торчащие из бледной кожи выглядят устрашающе. В глазах до сих пор легкий туман, за которым видно только белый цвет скучных стен. Тут пахнет болью, печалью и слезами. Лиса никогда не любила больницы, скорее избегала, а если была нужна консультация врача, то вызывала его на дом. Но сейчас выбора никто не давал.

Лиса с полуоткрытыми глазами изучает все вокруг пока до нее не доходит причина нахождения в этом месте, а она доходит когда глаза останавливаются на мирно спящем брюнете в углу просторной комнаты. Девушка моргает пару раз, чтобы картинка была четче, и она этого добивается. Сердце стучит как никогда раньше, кажется, вся больница его может слышать.

Лиса резко дергает пальцами и медленно поднимает правую руку, чтобы снять с себя маску, уверенная, что способна справится без ее помощи. Той же рукой она вынимает две иглы и радуется, что за ними не тянется багровая кровь. Если бы у брюнетки было больше сил, она делала бы все это побыстрее, потому что дотронутся до руки рядом спящего парня хочется невероятно сильно, но сил мало.

Лиса медленно ступает белыми тапками по глянцевому полу, немного пошатывается и задерживается, из-за головной боли. Она улыбается глядя на уставшего Чонгука и надеется на то, что он настоящий. Что он прямо тут, ждал ее, ждал их. Девушка подходит ближе и тянет трясущиеся руки к четким скулам парня, что заставляет открыть того глаза мгновенно.

— Лиса...

У Чонгука голос такой бодрый, будто бы и не спал. Он смотрит с невозможной нежностью в шоколадные глаза, которые медленно заполняют соленые слезы. Парень быстро встает с кресла и заключает хрупкую девушку в самые теплые объятия.

— Малыш, прости меня, — произносит слова, которые давно должен был сказать, прижимаясь губами к виску и чувствуя как тонкие обкусанные пальчики хватаются за его рубашку.

Эти слова для Лисы звучат эхом в голове, и это эхо отнюдь не останавливает горячие слезы. Ведь она скучала. Сложно поверить во все, что сейчас происходит, потому что она никогда не думала, что сможет еще хотя бы раз получить такое тепло от Чонгука, как сейчас. Его голос, губы, волосы, тело — все кричит о том, что он тоже скучал. Это так и есть. Безумно скучал.

—Я .. — хватается пухлыми сухими губами за воздух, пачкая одежду парня слезами. Говорить безумно сложно, потому что она даже и подумать не могла, что когда-то сможет сказать Чонгуку то, что чувствует. Лиса не хочет срываться на рыдание, держит себя как может, вдыхая любимый аромат сопливым носом. — Я люблю тебя, — говорит не очень громко, боится, что он исчезнет, если она сделает что-то не так. — Мне очень жаль за все, что я сделала... но я не хочу жить без тебя, — Лиса находит в голове все те слова и озвучивая их ощущает немалую боль в груди, будто сердце со всей силы бьется о грудную клетку.

Чонгук ненавидит себя. Он прямо сейчас уверен, что он ничтожество. Чон стоит перед сильной духом девушкой, проливающей слезы из-за него. А сам брюнет давно уже понял как слаб по сравнению с ней. Он не умеет слушать, не умеет слышать, не умеет контролировать себя и не умеет вовремя останавливаться. Он устал от жизни в которой нет Лисы: ее улыбки, да даже ее просьб выпить кофе... Он устал убеждать себя каждый день, что она ему не нужна. Она всегда была нужна, в первую очередь его сердцу.

—Я должен был дать тебе слово, я знаю, — почти шепчет, крепче обнимая и смотря на полоску солнца, нарисованную благодаря шторам. — но мне было так больно, я думал, что... — останавливает себя, но Лиса понимает что он имеет ввиду, но не понимает почему Чонгук так легко поверил в то, что она изменила ему, ведь она бы никогда... — Поверь, все те, кто заслуживают наказания получат его, просто дай мне время. Я защищу тебя, Лиса. И... нашего ребенка я тоже защищу. Никому в обиду не дам, — Чонгук не верит, что у него будет ребенок, ведь это что-то невероятное, во что поверить действительно очень сложно. Он благодарен Лисе за то, что несмотря на все, что он творил, ее сила не погасла, и она не дала ребенку исчезнуть. — Я люблю тебя, малыш.

Чонгук будет извиняться до конца своей жизни, Лиса тоже. Они будут делать это перед ранеными сердцами друг друга, которые спрятаны за порезами и скотчем внутри тел.

***

Дженни выходит из надоевшего ей университета, засматриваясь на красивые лучи солнца. Ей сейчас совершенно не до учебы, но у Тэхена важные дела в офисе, поэтому сказал, что раньше трех часов дня в больницу к Чонгуку и Лисе поехать не сможет, а брюнетке одной пойти туда как-то страшно что-ли. Чтобы время до трех часов прошло быстрее она решила пойти в университет, но кто же знал, что так время наоборот замедлится... В любом случае она уже сбегает из этой тюрьмы, попутно выискивая на парковке машину Тэхена, который обещал заехать.

Вокруг много шумных студентов с папками в левой руке и с кофе в правой. Редко можно встретить кого-то одинокого на территории универа, но Дженни всегда была именно такой. Если она все же появлялась в университете, то была одна и смотрела на небольшие шумные компании исподлобья, но сейчас все иначе. Да, может у нее нет много друзей, но у нее есть большая семья, и она чувствует себя намного счастливее, чем все эти шумные компашки вместе взятые.

Дженни машину Тэхена не находит, но все равно идет ближе к парковке. Боковым зрением она видит идущий к ней силуэт, но кинув короткий взгляд направо поняла, что это совершенно не тот, кого она ждет. В горле что-то застревает, а по вискам ударяет сильный жар, который после расползается по всему лицу. Дженни резко разворачивается к парню спиной и идет в противоположную сторону от него.

—Подожди, — скорее приказывает, чем просит Юнги и хватает предплечье Дженни, когда понимает, что она не настроена останавливаться. — Где твой брат?

Девушка поворачивается, сначала осматривает сжимающую ее руку, и только потом поднимает взгляд на Мина. Она давно его не видела, и сказать, что очень уж соскучилась не получится. Многое же изменилось между этими двумя... буквально недавно Дженни была готова пойти с ним куда он только пожелает, потому что тогда она не понимала как на самом деле выглядит любовь, и что ее легко можно спутать с простым желанием быть замеченной. Но сейчас она в какой-то мере благодарна ему. Благодарна Юнги за то что он так сильно изменился и именно после этого нашел себя, видимо. Благодарна за то, что вовремя обидел и не дал сойти с ума по себе. Благодарна за что, что разбил ее сердце, которое поднял Тэхен, починил его, и теперь так бережно сдувает с него самые мелкие пылинки каждый день.

Брюнетка дергает руку и вновь оборачивается спиной к Юнги, но тот далеко уйти все равно не дает:

— Дженни, я не буду за тобой бегать, просто, блять, ответь где Чонгук.

Голос становится грубее и раздраженнее, а взгляд будто вовсе не человеческий, но а Дженни никаких эмоций на лице не показывает.

— Единственное, что тебе нужно знать это то, что твой брат и пяти процентов того что заслуживает не получил, — медленно поднимаясь глазами с ног к лицу проговаривает девушка. То, что сделал Сехан никогда не прощается и не забывается, это всю жизнь преследует, поэтому да, наказание Мина старшего только началось. — так что если все же найдешь Чонгука без моей помощи, то поблагодари его.

Дженни на главу второго клана всегда было как-то все равно. Она знала, что он хороший друг Чонгука, и знала, что старший брат Юнги, вот и все.

—Послушай сюда... — резко обхватывает широкими ладонями плечи Дженни и прижимает к капоту ближайшей машины на парковке. Она больно ударяется копчиком, и в ту же секунду начинает вырываться, ей в этом помогают.      

 Брюнетка открывает от неожиданности зажмуренные глаза и натыкается на Тэхена, держащего парня за шею, чуть ли не поднимая его с земли.

—Ну же, говори, мы слушаем тебя, — слышится глубокий и до ужаса злой голос от которого бегают мурашки по всему телу. Тэхен сжимает шею сильнее и сильнее с каждой секундой, абсолютно себя не контролируя, а Юнги просто не может ничего ни сказать, ни сделать. — Чего молчишь? — недовольно спрашивает парня, будто действительно не понимает почему.

—Милый, достаточно, — Дженни подходит ближе, кладя маленькую ладошку на каменную спину парня, знает, что ее прикосновения успокаивают его. Но сейчас он сильно зол, слишком сильно. — Тэхен...       

Дженни уже серьезно боится, что блондин может зайти слишком далеко. Тэхен будто не чувствует ее касания и не слышит ее голос, умоляющий закончить все что здесь происходит.

—Садись в машину, — не отпуская Юнги рычит парень, и немного вздрогнувшая Дженни понимает, что лучше просто послушаться.       

Она убирает руку с мягкой ткани темной рубашки и обнимая себя за плечи идет к машине Тэхена, стоявшей недалеко. Она не припаркована как положено, да даже двери со стороны водительского сиденья не закрыты. Дженни садится в машину и опускает на глаза веки, не желая видеть действия Тэхена.

—Это ты послушай сюда, сукин сын, — тащит младшего к ближайшей стене, удерживая уже не за шею, а за воротник. Дает отдышаться и вернуть цвет кожи. — Еще раз ты подойдешь к ней, и я клянусь, что задушить тебя проблемой не будет, — Тэхен говорит тихо, даже очень, но в такой тишине зла можно увидеть больше, чем в самом огромном шуме. — Ты знаешь кто я, и ты знаешь как легко мне даются такие вещи, так что не испытывай меня, — наблюдает как Юнги охота уже на землю упасть из-за нехватки воздуха, который он так пытается словить губами. Да, многие знают кто такой Ким Тэхен, и многие предпочитают обходить его стороной. Правильно делают. — Надеюсь, ты нашел своего братца, — кидает напоследок и брезгливо стряхнув руки будто бы от неприятных капель воды на коже, пошел к машине.

—Что он хотел? — первое что произносится в салоне автомобиля из уст Тэхена, который давит на ключи и резко выруливает на дорогу.

— Спросил где Чонгук, — негромко произносит Дженни, ковыряясь ногтями в зоне кутикулы. Она так и не посмотрела в их сторону и даже не знает что он сделал с Юнги. Насколько бы этот парень мерзок сейчас ей не был, в детстве он был ее единственным другом... единственным.

—Сразу звони мне, если видишь кого-то из Минов или других подозрительных личностей, — сжимает кожаный руль и смотрит в одну точку перед собой.

— Я бы справилась сама, — и ведь она в этом уверена. Ни для кого не секрет, что Юнги уже не тот, каким она его помнит, но Дженни до сих пор верит, что он не сможет ей ничего сделать.      

 Тэхен не показывает и одной сотой части своей ярости, которая внутри все сжирает. Его раздражает то, что брюнетка ведет себя так, будто ничего и не случилось. Раздражает, что она так спокойна, ни капли не возмущена. А должна быть, ведь ее коснулись руки врага семьи. Но видимо лично для нее Юнги никакой не враг. Это раздражает не менее.

—В какой момент ты бы справилась сама? — дает части злости показаться. Дженни сидит с опущенной головой, словно ее ругает отец за какую-то незначительную детскую шалость. — Почему ты не справилась сама, когда он тебя к машине прижал? — произнося эти слова Тэхен борется с желанием просто развернуть машину и поехать обратно туда, где бросил Мина, чтобы все же закончить что начал. — Если ты думаешь, что Юнги когда-то действительно был тебе другом и что именно поэтому он не сможет тебе навредить, то ты глубоко ошибаешься, — произносит слова в которых полностью уверен. — Тебе напомнить что случилось когда ты решила выпить с ним в Бенефите?

Он помнит этот день слишком хорошо, и он появляется в голове намного чаще, чем Ким хотел бы этого. Картинка как она танцевала с ним, пила, а после и поднялась на второй этаж клуба. Еще одна секунда этих воспоминаний и Тэхен просто выбьет голым кулаком лобовое стекло машины. Он может стерпеть многое, но за подобное он предпочел бы отрезать язык. Медленно, не торопясь, или же позволить острому ножу скользить в таком темпе, в каком хочет он сам.

—Прекрати, — отстает от холодных пальцев и переводит взгляд на идеальный профиль парня с поднятыми вверх бровями. — Да, он сильно изменился, но он не всегда был таким, — Дженни не защищает Мина, она защищает этими словами себя. Потому что она видела его в детстве, она с ним росла. Дженни не такая слепая как Чонгук. — Мне кажется, что он о своем брате совсем ничего не знает, примерно как и мы, — почти уверена в этом, потому что Сехана знает только Сехан.

— Не знаю этого и знать не хочу, — без какой-либо паузы ответил Тэхен. — В любом случае тебе не нужно с ним контактировать.

Ким хочет побыстрее уже закончить беседу про этого Юнги, иначе он точно скоро с машиной что-то сделает.

— Мне ни с кем не нужно контактировать, если послушать тебя с Чонгуком, — закатывает глаза и немного открывает окно, чтобы почувствовать холодный ветер на лице.      

 Тэхен наконец-то смотрит в ее сторону, наблюдает за плывущими по ветру темными волосами и большими глазами, отражающихся в стекле.

Дженни, я верю тебе, — смягчается за одну секунду, девушка даже удивляется, но вида не подает. — Но я не верю остальным, понимаешь?

      Дженни в ответ только кивает и кусает губы, чувствуя эту атмосферу всеми клетками кожи. Ей не спокойно, словно она сильно виновата перед Тэхеном. Она не должна заставлять его или брата нервничать за нее, но что делать, если они заводятся из-за всякой мелочи?

— Приехали, — произносит парень, смотря в зеркало заднего вида.

Дженни лениво выползает из машины и медленно идет к зданию больницы. В какой-то момент она останавливается и поворачивается к только что захлопнувшему двери автомобиля Тэхену. Он проверил телефон на наличие уведомлений и убрал в задний карман темных джинсов, а брюнетка все продолжает стоять на достаточно большом расстоянии от него и изучать. Она резко срывается с места, бежит к нему на встречу, а после виснет на шее, ощущая крепкие руки на своей талии.

— Детка, — Тэхен коротко смеется, в мыслях сравнивая Дженни с маленьким ребенком. Она не любит ссоры, как и их подобия, и не терпит неприятный осадок после них, он знает это.

—Пошли, — произносит довольная девушка. Ее лицо сразу меняется: ни опущенных уголков губ, ни грустных глазок, ничего такого. Так на нее действует улыбка Тэхена, его объятия и его «детка».

Дженни тянет Кима к больнице, хочет чтобы они пошли быстрее, несмотря на то, что сильно переживает. Она до сих пор конкретностей про состояние Лисы не знает, пыталась звонить Чонгуку, но его телефон давно сел, а дома он не появлялся.    

   Волна холода проходит через все тело, когда лифт останавливается на нужном этаже, а Тэхен, почувствовав это, приобнимает Дженни за плечи.

— Не волнуйся так, — шепчет на ушко, прижимая к себе еще крепче и будто бы поддакивает ее к деревянным дверям, ведущим в палату.

Девушка заходит в помещение и взгляд сразу приковывает то, с какой нежностью Чонгук держит руку Лисы. Они продолжают разговаривать смотреть друг на друга влюбленными глазами, совершенно не заметив как вошла в комнату брюнетка. Но Лиса все же подмечает силуэт боковым зрением, а из уст выскальзывает тихое:

— Дженни...     

  Глазки старшей медленно становятся влажными, а мягко улыбающийся Чонгук нехотя отпускает ручку Лисы, и поцеловав сестру в лоб, идет в коридор, где встречает Тэхена.

Девушки как-то совсем потерялись и толком сказать сначала ничего не получается. Лиса сидит на кровати, свесив тонкие ножки, не достающие белого пола больницы. Дженни оживает и за пару секунд сокращает между ними расстояние, после чего жадно обнимает, не забыв обронить пару слезинок радости.

— Ты заставила нас поволноваться за тебя, — Дженни села на небольшое кресло, где до этого сидел Чонгук. — Как ты чувствуешь себя? С ребенком все хорошо? А голова не болит? Хочешь кушать? Я сейчас сбегаю в... — начинает спрашивать все что ей нужно знать для собственного спокойствия, но услышав смех Лисы прервала себя.

—Дженни, все хорошо. Чонгук со мной тут постоянно, так что, поверь, я ни в чем не нуждаюсь, — с глазами полными радости говорит девушка и переходя на шепот продолжает: — Но... пожалуйста вытащи меня отсюда, я не могу тут больше находится...     

  Лиса с того самого момента как проснулась хочет быстрее уйти из этой больницы, ведь чувствует себя прекрасно, как никогда раньше не чувствовала. Но в ответ на свою просьбу получает искренний смех, на который брюнетка отвечает тем же.

В наполненную радостью палату входят парни, которые решили, что дали достаточно времени своим девушкам на разговор.

— Рад, что с тобой все хорошо, Лиса... — первое что произносит Ким, заходя глубже в комнату. — и не только с тобой, — дополняет, опустив взгляд немного ниже.

Лиса мило улыбается блондину и не заставляет долго ждать благодарность.

— Спасибо, Тэхен. Правда спасибо, — она благодарит его не только за слова, произнесенные им сейчас, а за все. За то, что не дал Чонгуку опуститься коленями на землю из-за ее ошибок и сдаться. За то, что напомнил Чонгуку кто он такой и какой мощью обладает. За то, что выполнил просьбу и взял ту флешку... за то, что поверил.

— Не могу поверить, что у тебя скоро родится ребенок... — обращается Тэхен к другу, стоявшему у дверей комнаты.

—Я тоже не могу в это поверить, — улыбается глава и идет к Лисе, ни на миллиметр не опуская уголки губ. Чонгук садится рядом и притягивает девушку к себе, кладя правую руку на пока еще совсем плоский живот.

— Вы выглядите как одна из тех идеальных семей, которые снимаются в рекламах с детским питанием, — комментирует Дженни, смотря на парочку перед собой и только после этих слов, когда смех самых близких людей приятно касается ушей, она понимает, что семья наконец-то в полном сборе на этом гребаном празднике жизни.