Сердито встряхнувшись, Джейк-старший проворчал:

– Фу-ух... Чуть не развязали войну с племенем Ветра.

Шейла лишь хмыкнула и передернула плечами. Она поковыляла вслед за остальными, на ходу спотыкаясь. Не стоило носиться вот так вот во весь опор по этим коварным пустошам. Похоже, что кость опять сместилась.

«Ну вот!»

И, слепо оперевшись на подставленное для нее Рваным плечо, она зашагала вниз по склону.

***

«Я! Я! Я!»

«Нет! Я!»

«Я-а-а!»

Проснувшись, Шейла с удивлением отметила, что голоса, всю ночь не дававшие ей спать, до сих пор кричат за стеной палатки целительницы. Выбравшись из гнездышка и сонно похлопав ресницами, кошка поковыляла к выходу, волоча за собой искалеченную лапу. Она так и села от изумления. Посреди поляны стояли две совершенно одинаковые черные кошки. Они распушили густую шерсть и злобно сверкали голубыми глазами цвета льда, перепираясь друг с другом.

– А я тебе говорю, что это я поймала ту мышь! – прошипела одна.

– Нет, я! – прошипела в ответ другая.

– Как вас зовут? – поинтересовалась Шейла, дошагав до них. Рваный бросился к ней, но она лишь отмахнулась от него.

– Я Лунная Тень, а это Тень Солнца! – гордо распушила грудку одна из них.

– Не-ет! Я Лунная Тень! – оспорила ее слова другая.

– Врешь!

– Сама врешь!

– Лгунья!

– Врушка!

– Не-ет... – тихо застонал Джейк-младший в другом уголке поляны.

– Хватит! – рявкнула на них Крапинка, метая молнии своими зеленющими глазами.

Кошки обиженно поджали губы и разошлись.

Обернувшись к Рваному, Шейла так и замерла с открытым ртом. Палевый кот очень мило хихикал с Грозой. Серебристая кошка распушилась, метнула испепеляющий взгляд на сестру и поковыляла обратно к палатке целительницы. Она легла в проходе, невольно наблюдая за парочкой. Гроза повернула голову, осматривая лагерь и задержалась взглядом на Шейле. Быстро оценив ситуацию, кошка подозвала к себе Джейка, шепнула что-то на ухо Рваному, и вся троица направилась к Шейле. Та, запаниковав, встала и бросилась к подстилке. Изуродованная лапа мешала делать это быстро, поэтому, когда в проходе появилась морда Грозы, Шейла только успела плюхнуться в гнездышко.

– Не рада видеть нас, сестричка? – язвительно фыркнул Джейк.

Шейла в панике переводила взгляд с брата на сестру, с сестры на брата, понимая, что если влезет в драку, они прикончат её одним ударом. Краем глаза она заметила смущеного Рваного и зарычала:

– Предатель! Как ты мог?

Рваный поднял голову. В его глазах отражась ненависть. Ненависть к Шейле, ненависть к Джейку и Грозе, ненависть к самому себе. Он зло искривил губы и широким шагом подошел к серебристой кошке и замахнулся на неё лапой с выпущенными когтями.

Шейла испуганно ахнула и забилась в угол, прижавшись спиной к стене. Её шерсть торчала, как иголки; глаза затравленно шарили по углам, как будто просили помощи у неведомой и невидимой магической силы. Кошка поджала передние лапы, сидя на задних, и отвернула голову в сторону, оголяя шею. Она зажмурила глаза и стиснула зубы.

«Не бойся. Сейчас не будет больно».

Но вместо удара, Шейла смогла услышать звонкий визг:

– Ты что творишь?! Немедленно, все трое, раз, два, марш отсюда! Немедленно!!

Крапинка в ярости выгоняла на улицу Джейка, Грозу и Рваного, выталкивая в три шеи каждого. Рваный раскрыл рот, чтобы возразить, но Крапинка с такой силой пихнула его под ребра, что он с диким воплем покатился из палатки. За ним последовали Джейк и Гроза.

– И не возвращайтесь! – угрожающе прорычала им в след целительница.

Шейла, слегка пошатнувшись, медленно, как в замеленной съемке, осела на пол, в изнеможении повалившись на подстилку.

– Ты спасла меня, – прошептала кошка.

– Пустяки, – отмахнулась Крапинка. – Ты думаешь он хотел убить тебя? Я же видела, как он на тебя смотрел. Будто... – она смутилась и закрыла рот, отведя глаза, но тут же бодро добавила: – Но ты еще маленькая.

Шейла весело фыркнула и рассмеялась.

– Ну все, хватит. Хватит! – теряя терпение, рявкнула крапчатая целительница.

Шейла еще больше развеселилась от её напускной строгости и уже каталась по полу, хохоча во всю глотку.

***

Шейла растянулась на камне, подставив спину солнцу. К племени Теней пришли светлые, теплые и сытные денечки сезона Юных Листьев.

От звука тяжелых шагов, Шейла вздрогнула. Она подняла глаза и наткнулась на Рваного. Он вплотную подошел к ней, что она могла почувствовать его несвежее дыхание на своих усах.

– Еще раз ты попробуешь меня опозорить, и я... – он замахнулся лапой. На нее. Снова.

Вместо ответа она зарычала и впилась зубами в его лапу. Он завизжал, опрокинул её на землю, подмяв под себя, и схватил зубами за переносицу. Она с диким воплем полоснула его по уху, и они, сцепившись, покатились по поляне, визжа и поднимая тучи пыли. Он размахивал передними лапами, целясь в глаза, а она в это время ловко уворачивалась, изгибалась, как змея, и успевала прочесывать когтями беззащитный белый живот противника. Дрались они не на жизнь, а на смерть.

– Разнять их! – рявкнула Крапинка, бросаясь к Шейле и оттаскивая её от Рваного за загривок. Белоснежный Шторм поднял до сих пор слепо размахивающего лапами Рваного над землей и хорошенько встряхнул брата.

– Ты что творишь, идиот? – прошипел он. – Ты напал на небоеспособную кошку! У нее лапа сломана!! Ты меня понимаешь?!

Рваный что-то невнятно пробурчал в ответ и еще раз зло взглянул на Шейлу, но тут же получил подзатыльник от Шторма, и белоснежный кот с одной палевой лапой погнал брата куда-то на край поляны. Шейла долго смотрела им в след, а потом Крапинка пинками затолкала её в палатку целителя.