- Риточка, сегодня очень важные гости. – Глаза Рахили Сергеевны сияли, как звезды на небосклоне над Иорданом. – Приедет человек, особо приближенный к президенту, и от того, насколько ему понравится у нас, зависит поддержка нашего Фонда в будущем. Хочешь, чтобы к нам приехал Путин?

- Наверное, - Рита засмеялась.

- Ну, тогда сделай все на высшем уровне. И улыбайся сегодня так, как никогда!

Подготовка к приезду какого-то там заместителя заместителя президента длилась уже целую неделю. Сначала Рита со сторожем выскребли каждый уголок, потом устроили капитальную приборку на кухне, как будто туда кто-нибудь сунулся бы. Был вычищен даже холодильник и особо грязное место под разделочным столом. Рахиль Сергеевна проводила муштру того, как необходимо стоять в присутствии заместителя заместителя (Рита про себя окрестила его ЗЗ), как улыбаться, что говорить, как подавать блюда, в какой последовательности угощать гостей в зависимости от их пола, возраста и положения.

Рита начала ненавидеть всех их до единого уже после первого дня подготовки. В последующие дни это чувство росло и увеличивалось, обрастая ехидными и злобными комментариями про себя, вслед восторженному тону администратора. Наконец настал тот день, когда все продукты были куплены, похлебка доходила на газу, наполняя узкое пространство кухни густым мясным ароматом, стол был разобран и разукрашен всевозможными ухищрениями с помощью резаного лимона, перца и листиков салата, а Рита стояла над столом, поправляя начищенные до блеска безупречные приборы и салфетки.

Оценивая правильную асимметрию расположенных закусок с красной икрой, маленькие розеточки, наполненные салатом с морепродуктами, пузырящееся шампанское в ведерке со льдом, Рита не могла отделаться от мысли, почему этот ЗЗ заслуживал подобного убранства, а люди, толпящиеся ежедневно в душном буфете рядом – нет. По сути, этот самый ЗЗ никак не оплачивал обед в его честь, и даже не было уверенности в том, что он что-то приобретет в Фонде. Рита еще вчера присутствовала при выборе дорогого подарка грядущему гостю. Это значило, что за подарок денег тоже не будет получено. «Следовательно, - размышляла она, прогуливаясь вдоль стола, - для важной шишки будет представлен лучший сервис, лучшие блюда, лучший подарок, и все это за бесплатно. Ну, или за неясную возможность продвижения, причем, не факт, что она будет». А люди в буфете, среди которых иногда находилась и Рита, покупая себе куцую тарелку салата с пирожком, стоят в длинной очереди, наталкиваются на хмурую жирную тетку в колпаке за кассой и выслушивают полугрубые ответы в стиле «Вон там стоит, Вы не видите, что ли?», и при этом платят за отвратительную еду и сервис деньги.

Она снова удержалась от порыва схватить со стола администратора упаковку кнопок и подложить их на центральное кресло. Пусть ей недоступен крысиный яд, она попытается хотя бы пригвоздить эту шишку на ветку, где ей и следует держаться, и уж точно не поднимать свой зад во время обеда затем, чтобы надменно попросить у нее пепельницу и зажигалку.

Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, Рита вышла в холл. Василий Федорович и Рахиль Сергеевна с утра были на ногах и на нервах. Василий Федорович находил отдушину в том, что иногда покрикивал на всю челядь, разоблачая их в несоответствующей праздности и лености. Рахиль Сергеевна в новой искристой кофточке без конца поправляла свою прическу и освежала макияж, ходила взад-вперед по залам, оглядывая экспонаты, и оживленно трещала по телефону с другими заказчиками и покупателями, которым в этот день было отказано приходить.

- Ну, что, Риточка? – поймав ее взгляд, подмигнула администратор. – Переживаешь?

Рита пожала плечами. Ей уже давно стало все равно, гость какого уровня их посещает. Они все одинаково марают тарелки и одинаково пьянеют, набивая себе животы дармовой едой.

- Ну, ничего, сегодня для нас самый важный день. Он пройдет – и можно будет выдохнуть! – Рахиль Сергеевна поворачивалась на стуле, как заводная птичка в китайской клетке. На нее было красиво смотреть. Рита поймала себя на мысли, что никогда не станет такой же красивой, как администратор.

- Рахиль Сергеевна, а винограда достаточно? – вышел из столовой Василий Федорович. – Мне кажется, маловато.

- Мы можем исправить, пока время есть, - сразу же подхватила администратор. – Риточка, сбегай до рынка.

Девушка покорно переобулась, взяла деньги и отправилась сквозь снег на рынок. Фрукты в это время года были чертовски дорогими, и поэтому настолько ценными, по мнению Василия Федоровича. Впрочем, если к ним и вправду ехал какой-то там заместитель заместителя президента, то персона его уровня уже давно привыкла к подобной роскоши и вряд ли заметит вкус винограда в середине снежного декабря.

На пути обратно Рита услышала, как вибрирует телефон в кармане. Остановившись на улице, она поспешно извлекла его. Это было смс от Рэма. Он писал: «Не знаеш как слово vengeance переводиться?». Рита, конечно, знала. Она отправила: «Месть». Он ничего больше не писал. Размышляя о том, каким образом ему на работе могло попасться такое слово, девушка перешла дорогу и, дойдя до поворота, завернула за угол.

Не успев сбить снег с сапог в проходе перед дверьми, Рита услышала голос Рахили Сергеевны:

- Риточка, это ты? Поторапливайся, гости уже в городе, скоро прибудут!

Как же ее бесило то, с какой фамильярностью все вокруг говорили о гостях. Все эти возвышенно-царские слова вроде «прибыть», «барин», «барыня», «подать», которые активно использовались управлением Фонда, видимо, были их стремлением возродить скорее не русскую духовность, а царское расслоение общества на господ и крестьян. Господин вправе потребовать любое блюдо. Крестьянка не вправе отказать, не вправе вовремя уйти с работы, не вправе попросить прибавки к зарплате и вообще не имеет никаких прав, кроме страха перед барином и Богом. От таких гневных мыслей Рита сжала руки в кулаки, проходя мимо сияющей Рахили Сергеевны, и направилась на кухню, где передала купленный виноград Анастасии Геннадьевне.

Она торопливо сбросила сапоги и надела свои сбитые официантские туфли. Поправила волосы, выбившиеся из хвоста. Окинула себя взглядом. Убожеское темное платье с белым воротничком и манжетами. Настоящая прислуга. На крыльце послышались шаги, открылась и закрылась тяжелая дверь. Рита поспешила в холл, потому что должна встречать гостей вместе с хозяевами, чтобы помочь пришедшим разместить свою одежду на вешалке, показать, где уборная, и так далее.

В холле один за другим стали появляться лощеные личности. Вначале, видимо, сам ЗЗ в собольей шапке и расстегнутой дубленке. За ним миловидная темноволосая женщина в платке на старинный манер, видимо, супруга. Потом еще какая-то парочка. За ними глава города с широкой до ушей улыбкой. Потом еще какие-то невнятные люди чрезвычайно высокого о себе мнения. А после них – Рэм.

Рита захлопала глазами, увидев знакомое лицо. Вначале она подумала, что Рэм просто решил к ней заскочить на работу и, попав в толпу гостей, зашел следом. Но этого никак не могло произойти: во-первых, Рита промыла ему мозги насчет этих важных гостей уже давным-давно, как только начались первые приготовления. Во-вторых, он никогда не заходил к ней, если знал, что будут гости, Рита сама его об этом просила.

Девушка оглушенно посмотрела на своих руководителей. Они, видимо, занятые приветствиями ЗЗ, пока его не заметили. Рита постаралась как можно более красноречивее изобразить на своем лице недоумение, снуя между гостями, помогая им раздеться, повесить свои шапки и одежду на вешалку. Рэм не шевелился и не подавал никаких признаков того, что знаком с девушкой. Он просто стоял, нахлобучив на голову капюшон, как будто бы дожидаясь своей очереди.

- Дорогие гости, добро пожаловать в Фонд возрождения русской духовности и нравственности! – завела уже привычную песню Рахиль Сергеевна. Рита, неловко улыбаясь, стояла позади Василия Федоровича и не сводила глаз с Рэма. Он, не замеченный никем, стоял в дверях с натянутым до подбородка капюшоном. Что он задумал?

- Сегодня, в этот удивительный день, наш городок немного посветлел, так как произошла встреча одного из самых просвещенных людей нашего времени с руководителем Фонда. Игорь Валерьевич, мы искренне приветствуем Вас в нашем Фонде!

Тут все зааплодировали. Высокий Игорь Валерьевич со знатной лысиной и очками в золотой оправе величаво и немного иронично раскланялся, видимо, не понимая, почему так много внимания уделяют его личности. Рита вздрогнула, когда увидела, что Рэм начал шевелиться. Он медленно стянул с головы капюшон и уставился на Риту. У него было страшное выражение лица. Все черты заострились, как у мертвеца. На бескровных губах сидела какая-то жуткая, зловещая ухмылка. От этой ухмылки и от его бледности, от блестящих, лихорадочно воспаленных глаз, становилось жутко.

Рита прижала ладонь ко рту. Взгляд Рэма, пробирающий до костей, наконец сместился и перешел на говорящую торжественным голосом Рахиль Сергеевну, которая уже перешла к описанию сущности их Фонда. Рита услышала:

- Тысячелетия истории нашего государства запечатлены в многовековых экспонатах нашей коллекции. От удивительных полотен Айвазовского до изогнутых станов античных статуй. От выверенных полотен передвижников до бойких поделок современников. Мы... - Администратор прочистила горло, что было для нее несвойственно, когда она начинала экскурсию у дорогих гостей. – Мы собирали эту коллекцию на протяжении... - Снова пауза. – На протяжении нескольких десятилетий. Различные трудности вставали у нас на пути. Сейчас уже и перечислить все не представляется возможным! И вот теперь... - Гости стали недоуменно переглядываться, следя за тем, как полные щеки Рахили Сергеевны стремительно теряют лоск и цвет, и на лицо опускается бледная, сероватая, тень. – И вот... Теперь...

Рахиль Сергеевна замолчала. Повисла странная, двусмысленная пауза. Василий Федорович, только сейчас понявший, что происходит что-то не то, повернул голову к администратору. Женщина часто задышала, схватилась рукой за сердце. Брови ее надломились и поползли друг к другу. Она протянула дрожащую руку в сторону Рэма.

- Там... Там... - Ей было сложно выговорить хоть что-то от этого неясного чувства, которое вдруг окатило ее с головой. – Господи.... Уберите это... Пожалуйста, кто-нибудь.

Все сразу стали оборачиваться и смотреть, куда указывает Рахиль Сергеевна. Рэм, вдруг приняв совершенно естественное выражение, удивленно ткнул себя в грудь и тоже стал оборачиваться, явно ища причину, которая так напугала администратора. Рита поразилась смене его лиц, как будто бы прежняя маска лопнула и рассыпалась, и из-под нее вышла новая.

- Рахиль Сергеевна, - Василий Федорович попытался дотронуться до плеча женщины.

- Нет! – внезапно взвизгнула она, затрясшись всем телом. На лбу у нее алмазами сиял выступивший пот. – Уберите это! Вы что, не видите! Оно там! Позади вас! Да посмотрите же вы!

Гости двинулись к ней, видимо, чтобы успокоить. Рэм тоже сделал шаг навстречу администратору. Как только он пришел в движение, женщина закричала и бросилась в столовую. Рита, Василий Федорович, а также еще пара людей из числа гостей последовали за ней. Вереща что-то на непонятном никому языке, она забивалась под стол, подбирая юбку, царапая шпильками плиты. Забравшись, наконец, в укрытие, Рахиль Сергеевна продолжала выть и скулить, время от времени спрашивая, ушло ли «оно» из холла.

- Быстро успокой ее, – бросил сквозь зубы Василий Федорович Рите, заталкивая ее в столовую и закрывая за ней дверь.

Рита не знала, как себя вести. Первое, что пришло к ней голову, что с водой женщина отойдет. Она сбегала на кухню, набрала целый стакан воды. Дверь в столовую захлопнулась, и в холле раздался голос Василия Федоровича, который пытался объяснить странное поведение администратора. Рита опустилась на колени и приподняла свисающую скатерть с серебряными воланами.

- Рахиль Сергеевна, выпейте водички, Вам полегчает, – сказала она, протянув стакан и пытаясь в полумраке определить, где находится администратор. Когда глаза немного привыкли, она увидела застывшую в странной, нелепой позе Рахиль Сергеевну. С остановившимися блестящими глазами и каким-то жутким выражением лица, отстраненно-миловидным и мертвым, как у куклы, администратор сидела на корточках по-птичьи и смотрела не на Риту, а сквозь нее. Девушке стало страшно.

- Зачем ты даешь мне водички? – медленно, по слогам, спросила Рахиль Сергеевна из полумрака стола.

Рита сглотнула.

- Просто Вы немного напугались, а вот попьете водички, Вам сразу станет легче.

Рахиль Сергеевна больше ничего не сказала. Пододвинув к ней стакан, девушка отважилась спросить:

- Вы выйдете к гостям?

Администратор продолжала молчать. Не вынеся этого мучительного молчания, Рита попятилась назад, встала и осторожно выглянула в холл. Покачала головой, когда директор посмотрел на нее. Вздохнув, Василий Федорович начал выпроваживать гостей. Те, растерянные, скоро одевались. Рэма в холле не было.

- Вы заходите к нам лучше завтра, – говорил Василий Федорович. – Ну, или по следующему приезду к нам. Кстати, в «Альянсе» неплохо готовят утку с мандаринами. Попробуйте.

Оставшись наедине с директором, Рита не знала, где найти себе место. Она испытывала стыд, ведь ей казалось, что временное помешательство, которое приключилось с Рахилью Сергеевной, это дело рук Рэма. Конечно, она не знала, как именно он повлиял на этот припадок. Но ей почему-то казалось, что это он стал монстром, которого администратор увидела в углу комнаты.

- Да уж, - вздохнул Василий Федорович. – Идите домой. Завтра выходите с утра. Будете заменять Рахиль Сергеевну, пока она в больнице. Что-то надо с этим делать. – И, перед тем, как девушка двинулась в каморку переодеваться, он добавил. – Ну, и возьмите еды со стола, сколько хотите. Эти сегодня вряд ли вернутся. И скажите Анастасии Геннадьевне, чтобы прибрала все до завтра. Вдруг вернутся, все-таки.

Рита торопливо скидала в контейнер по паре закусок, попрощалась с Анастасией Геннадьевной и на цыпочках вышла, понимая, что администратор все это время находится под столом. Выйдя на улицу, глубоко и протяжно вздохнула. Огляделась. Она думала, что Рэм будет где-то поблизости, но его нигде не оказалось. Тогда девушка села на автобус и через пару остановок добралась до его работы. Вошла внутрь.

Рэм несказанно обрадовался дорогим закускам, как будто бы сидел голодом несколько дней. Смотря за тем, как он радостно уминает еду, она поверить не могла перемене. Перед ней был тот же Рэм, которого она знала: оживленный, радостный, оптимистичный, со здоровым цветом лица. Он активно делился подробностями своего рабочего дня, как будто бы это не он десять минут назад был в Фонде.

- Рэм, - наконец, прервала его рассказ девушка. – Что это было в Фонде?

Парень обернулся к ней, жуя салат из морепродуктов. Улыбнулся. У него были ясные, спокойные глаза. Такие глаза, в которых, казалось, все еще отражается августовское солнце. В них Рита когда-то влюбилась. Проглотив еду, Рэм ответил:

- Месть.

На мгновение в комнатке, где они сидели, воцарилось молчание. Рита округлившимися глазами смотрела на Рэма, который преспокойно продолжил свою трапезу.

- В смысле? – наконец произнесла девушка. – Ты хочешь сказать, что это ты сделал так, чтобы Рахиль Сергеевна... ну... стала вот такой?

- Можно называть это, как хочешь. – Рэм придвинул к себе следующий контейнер. – Но они не вправе так с тобой поступать. Ты заслуживаешь гораздо большего.

- Но... - Рита осеклась. – Как ты это сделал? Ты что-то ей подмешал? Но ты почти не заходил к нам в эту неделю и тем более никогда не был на кухне...

- Она тебя заразила своими бреднями об отравлении, – парень хихикнул, отпивая чай из кружки. – Никого я не отравлял.

- Но что тогда это такое было? Я ничего не понимаю. Расскажи мне!

Он поставил кружку на коробку из-под большого телевизора, которая служила ему столом. Утер рот тыльной стороной ладони.

- Я не могу пока тебе этого рассказать, – наконец сказал он. – Это небезопасно. Не для меня, а для тебя. Пока ты не скажешь мне, что такое скрипатрум и каким образом он затрагивает нас, я не могу тебе ничего рассказать. – И, пока Рита не успела прийти в себя, он выпрямился, поцеловал ее в лоб, поблагодарил за обед и вышел в торговый зал.

Рита выскочила вслед за ним, но он уже был окружен покупателями. Взмахнув рукой на прощание, он углубился с клиентами в отдел ноутбуков и планшетов. Девушка, поняв, что разговор на этом окончен, отправилась домой.

Итак, скрипатрум. Это слово врезалось ей в память, потому что она всегда любила иностранные слова. Бредя по улице до остановки, а оттуда – трясясь на автобусе, Рита не переставая предпринимала попытки разложить это слово на части, чтобы понять, что оно значит. Окончание говорило ей о том, что это слово латинского происхождения. Первая часть слова вызывала затруднения: здесь на ум приходила и скрипка, и патриархат, и перевод глагола «creep» в значении ползти, и «creepy» в значении уродливый. В общем, источников было много, но Рита никак не могла взять в голову, каким образом этот скрипатрум затрагивает их с Рэмом, и что он вообще обозначает.

Придя домой, Рита первым делом посмотрела значение слова в Интернете. Но ничего не нашла. Такого слова попросту не существовало. Побродив в замешательстве по комнате, девушка написала Рэму недоуменную смс, но ничего, конечно же, не получила в ответ. Она еще раз прошерстила гиперссылки в Яндексе и в Google. Поисковик предлагал слово «post scriptum». Приглядевшись к составу этого словосочетания, Рита нашла схожие элементы. Посмотрела, как переводится слово «scriptum». Получается, что корень «script» можно перевести как писать. Но что же также окончание «атрум». Окрыленная надеждой, что ребус скоро будет разгадан, Рита торопливо вбила в переводчик латинское «atrum» и нашла перевод «темный». Что это? Темное письмо? Темное написание?

Составив переводы части слова, девушка задумалась. Если это какое-то символическое написание, то, наверное, Рэм имел в виду определенную тайну, которая затрагивает и его, и Риту. Она поразмыслила над тем, есть ли у них тайные стороны жизни. Кроме гражданского брака, больше ничего не нашлось. Решив рискнуть, Рита написала свои предположения Рэму. Ответ был более, чем обескураживающим: «Не нужно гадать. Когда ты поймеш что это все сразу станет на свои места».

Рита даже почувствовала злость, когда прочитала такое. За кого он ее держит? Почему ничего не рассказывает? Почему ей нужно доказать, что она достойна быть посвященной во все его секреты? Да и зачем вообще эти секреты? Она бросила телефон и отправилась на кухню, готовить ужин.

Рэм пришел поздно. Разделся в коридоре, повесил одежду на вешалку, пошел на запах еды на кухню, но Риты там не нашел. Заглянул в комнату. Девушка сидела на фальшивой шкуре перед камином, задумчиво глядя в огонь. Она не пошевелилась, когда он подошел, не повернула к нему головы и даже не посмотрела в его сторону. Она была целиком занята пламенем перед ней. Языки огня отражались в ее глазах, придавали лицу особенное, внутреннее сияние. Смотреть на нее вот так, со стороны, было чудесно. В своем бессознательном единении с огнем в камине она была прекраснее всех женщин, живущих и живших когда-либо на земле. Светлые волосы рассыпались по плечам и окрасились в оранжевый цвет. Настоящая валькирия проглядывала сквозь закрытое, переколоченное, запрещенное тело. Рэм побоялся рушить этот молчаливый союз, поэтому, немного посидев подле нее, поднялся и отправился ужинать.

Рита появилась там, спустя несколько минут.

- Привет. – Она ласково улыбнулась. – Кажется, я немного задремала у огня.

- Да я так и понял. – Он приобнял ее. – Хочешь есть? Я и тебе налью.

- Посмотрите-ка, кто тут обед наготовил, – хихикнула девушка. – Хорошо, давай, я сама еще пока не ела.

За их поздней трапезой Рита отважилась завести прежний разговор.

- Может быть, ты скажешь мне, в чем дело? – улыбаясь, вкрадчиво спросила она. – Я уже готова. Правда-правда.

Рэм отразил ее улыбку, но ничего не сказал. Минуту они молча ели.

- Ты скоро все узнаешь, – наконец сказал он. – Ну, по крайней мере, я надеюсь, что скоро этот день настанет. И тогда между нами не останется никаких секретов.

Рита разочарованно вздохнула. «Ну, нет, так нет», - пронеслось у нее в голове. Больше они об этом дне не заговаривали.

Рита заменяла Рахиль Сергеевну в первую неделю. Потом во вторую и третью. За это время они продали пару вещей, и девушка поняла, почему администратор зубами вгрызлась в это место. Проценты с продаж, которые отчислял ей Василий Федорович, за один день могли превзойти весь ее месячный заработок. Одновременно с этими неожиданными бонусами их квартирка стала понемногу обставляться и приобретать все больший уют.

Однажды в Фонд зашел Марат. Рита не сразу его узнала: он изменился, но в лучшую сторону. Стал более опрятным и приветливым. Глядя на него из-за стойки администратора, Рита поймала себя на мысли, что хочет понравиться ему. Марат пришел просить несколько древних икон для православной выставки, которая должна была вскоре открыться в одной из местных церквей.

- Хотелось бы Семистрельную, - задумчиво говорил он, оглядывая комнату, заставленную иконами. – И Всевидящее Око, если оно у вас осталось еще. Осталось?

- Не знаю, - с улыбкой призналась Рита. – Мы редко об иконах говорим, все чаще полотнами интересуются и скульптурой...

- Ты не могла не заметить Око, это очень непривычная икона. – Марат начал исследовать стены, увешанные старыми досками до самого потолка. – Вот она, смотри!

Рита подошла к нему и задрала голову. Третья от угла во втором ряду от потолка икона золотилась сусальным золотом, как новая. Обилие геометрических фигур и странные символы на иконе действительно были очень непривычными.

- Вот ее бы показать. Она старообрядческая. Всем будет интересно, – сказал Марат.

- Сейчас я Василию Федоровичу позвоню, спрошу. – Они вышли из комнаты, и Рита закрыла дверь на замок. Пока шли обратно к холлу, предложила. – Чай, кофе?

- Нет, спасибо.

Василий Федорович разрешил выдать несколько икон на выставку и наказал составить акты по каждой из них. Тогда Рите пришлось перезванивать приходящему бухгалтеру, который этим занимался. Вкратце написав, какие иконы необходимо выдать, Рита предупредила Марата, что придется прийти завтра или даже через день. Оформление бумаг иногда затягивается.

- А можешь таблички к ним сделать? – Марат покопался в карманах и достал флешку. – Вот сюда скинь? Я потом распечатаю. Там и ваш Фонд укажешь, где хранятся иконы, может, к вам людей станет больше заходить.

- Да, хорошо. - Рита обрадовалась такой задаче. Она любила работать с компьютером. Потом, глядя, как Марат торопливо одевается, спросила. – Марат, ты же ведь верующий, да?

- Да, - он кивнул, обматывая шарф вокруг шеи.

- Но ведь твое имя не православное. Какое у тебя православное имя?

Он впервые задержал на ней взгляд. У него были темные глаза и широкие, восточные, скулы.

- Михаил, – помедлив, сказал он. – Но Марат мне привычнее, да и я крестился поздно...

- А это правда, что ты был в секте?

Он опустил голову. Рита только сейчас испугалась своего вопроса, но, когда он поднял голову, девушка увидела, что он широко улыбается.

- Церковь не всегда принимает тех, кто познал веру, – сказал он. - И тогда называет таких сектантами.

«Совсем не похож на шизанутого, как Рэм рассказывал», - подумала Рита, глядя на него.

- Ну, я позвоню, когда акты будут составлены. И иконы подготовлю, – поспешно ответила она. Марат кивнул, все еще улыбаясь, и торопливо вышел на улицу.

Удивляясь самой себе, Рита опустилась на стул. Повертела в руках флешку. Любопытство заставило ее подключить карту. Она и сама не знала, что хотела там найти, может быть, какие-нибудь файлы, которые немного раскрыли бы и без того загадочную личность недавнего визитера. Пока флешка определялась, зазвонил телефон.

- Да, Фонд возрождения русской духовности и нравственности, - быстро протараторила девушка, глядя на экран. На флешке оказалось несколько папок: «Работа», «Для выставки» и еще одна, с названием «ГБУЗ_09».

- Хорошо, да. - Девушка встала, просматривая ежедневник. – Да, двадцать третье свободно. Я вас запишу. Сколько человек? Школьники, пенсионеры? Это будет восемьсот с группы. Пожалуйста. До свидания!

Она сделала заметку об экскурсии и снова вернулась к экрану компьютера. В папке «Работа» были какие-то сканы, Рита не стала их смотреть. В папке «Для выставки» обнаружились различные фотографии и еще документ с названием «Положение о IX Областной Православной выставке». Здесь Рита тоже особо не задержалась.

Содержимое папки ГБУЗ_09 показалось ей странным. Там была куча документов без названий, а еще подпапка с наименованием «С камер». Девушка открыла эту папку. На видео первым кадром стояли коридоры, а еще большие комнаты, в которых были люди в халатах. Кажется, из какой-то больницы. Рита прищурилась, стараясь рассмотреть людей, чтобы не включать видео.

Хлопнувшая дверь заставила ее подпрыгнуть на стуле и выдрать флешку из разъема. Она и сама не поняла, чего испугалась, но в холл уже входил Василий Федорович, а значит, нужно было бежать за горячим чаем и печеньем на кухню для него. Потом оказалось, что сегодня будет поздний обед, и Рита напрочь забыла о карте, оставленной на столе.

Вечером в субботу, когда Рита уже собиралась домой, она увидела, как к крыльцу подъехал небольшой китайский грузовик. Спохватившись было, что это приехал Марат за иконами, девушка запоздало вспомнила, что отправила ему смс сегодня о том, что акты будут готовы только в понедельник, и что тот не имел ничего против. Выйдя на улицу, Рита с удивлением обнаружила, как из кабины вылазит Рэм.

- Привет. – Она удивленно окинула взглядом машину. Кто-то помахал ей за рулем. – Ты куда?

- Мы за тобой. – Рэм подхватил ее за талию, перенес на снег со ступеней и аккуратно поставил. – Поехали с нами в «Талос».

- С вами? Это с кем?

- Маришка, привет! – Это кричал Фиксер, который опустил стекло в кабине. – Поехали с нами! Мы делаем генератор. Уже почти готово. Хочешь посмотреть?

- Генератор? – Рита перевела взгляд на Рэма. – Это что, это он про генератор в том заброшенном лагере?

- Ага. – Рэм радостно кивнул. – Он сможет обогревать один корпус, мы решили, что это корпус со столовой. Ну, помнишь, где бассейн еще?

- Вы с ума сошли. Зачем вам это?

- Так ты с нами? Или до дома тебя подбросить?

Девушка растерянно пожала плечами.

- Уже ведь вечер, куда вы на ночь глядя?

- Мы планировали там заночевать. Заодно и проверим, как генератор работает.

Перед ее глазами пронеслись мрачные черные окна заброшенных корпусов. Увидеть их ночью было бы вдвойне страшнее.

- Нет, я не хочу, – наконец решительно ответила девушка. – Я очень устала. Хочу погреться в душе и лечь спать.

- Хорошо. – Рэм кивнул. – Залазь в кабину, мы тебя подвезем.

Он чмокнул ее в щеку на прощание, улыбнулся уголками губ, видимо, расстроенный тем, что она не поехала, и пообещал поискать место, где ловит мобильный.

- Если что, мы вернемся либо сегодня ночью, либо завтра уже.

Риту обдало облаком выхлопных газов, когда китайский грузовичок проехал мимо, взрывая колесами снег. Она постояла немного на улице, слушая, как смолкает в уличном гуле рев мотора. Повернулась к дому и стала подниматься по лестнице. В кармане ее рука сжимала флешку Марата.

Наскоро поев и помывшись, Рита залезла под одеяло на кровати, положила ноутбук на колени и торопливо вставила карту в разъем. Сегодня днем, когда ее взгляд упал на забытую посредине стола флешку, она вдруг вспомнила о той странной папке, и ее разобрало любопытство, что за видео хранятся на ней.

Ноутбук, как назло, долго не мог определить новую карту. Рита нервно кусала щеку изнутри, следя за зеленым бегунком на экране. Сходила за яблоком, снова залезла под одеяло, откусывая жесткие куски. Открыла папку со странным названием. Запустила первое видео.

На видео был коридор. Две двери напротив друг друга, видимо, коридоры, которые расходились в стороны. Время от времени вниз и вверх по экрану ходили медсестры и врачи, иногда появлялись пациенты в длинных халатах. Звука у видео не было. Рита посмотрела минут пять, как сменяются кадры и бегут цифры в левом нижнем углу на черном фоне, потом ткнула наобум в дорожку плейлиста, стараясь перемотать видео и посмотреть, может быть, там что-то произойдет. На второй или третий случайный щелчок она увидела двух крепких мужчин в белых рубахах, которые под руки волокли какого-то парня. Он не сопротивлялся, просто бессильно повис у них на руках.

Рита подождала еще, может быть, что-то изменится, но потом снова потекли разнообразные люди, врачи, пациенты,и бегущие цифры. Девушка закрыла это видео и открыла другое. По всей видимости, это было видео с другой камеры. Здесь было окошко раздачи, к которому подходили по очереди пациенты и получали лекарства. Запив их тут же, при персонале, они показывались рядом стоящему санитару, который осматривал их рот. Именно это надоумило Риту на то, что она просматривает видеозаписи из психиатрической больницы.

Она похолодела от этой мысли. Значит ли это, что цифра 09 в названии папки – это 2009 год? Но зачем Марату нужны записи 2009 года из психиатрической больницы? Это та самая больница, в которой она была недавно, или это просто какая-то из больниц, и у Марата такое своеобразное хобби – наблюдать за пациентами?

Опасаясь, что натолкнется на что-то непристойное, извращенное и мерзкое, Рита поспешила закрыть это видео. Открыла другое, где была панорама обширной комнаты. Взглянув на пациентов там, Рита уверилась в мысли, что смотрит записи из психиатрической больницы. За столом справа сидели двое мужчин в белых майках, которые играли в шашки и поминутно что-то говорили друг другу. Между ними сидел третий, который постоянно смеялся. А, может быть, и плакал. Рите было не слышно.

В левом дальнем углу сидел древний старик. Он застыл в вычурной позе. Одна рука сверху приставлена к голове, как будто бы он говорит: «Я чайник. Вот мои ручки, а вот мой носик». Вторая рука приподнята и согнута в локте. Еще двое рядом с ним тыкали ему в ноздри салфетки и вставляли в уши бычки от сигарет, видимо, пользуясь его неспособностью двигаться. В центре экрана стояли два соединенных стола, на которых лежали принадлежности для рисования и лепки, какие-то разбросанные книги, пустые листы. За столами с двух сторон сидело трое пациентов: один просто ничего не делал, осматривая потолок и задерживаясь иногда взглядом на камере, второй рисовал, третий читал. Внимание Риты привлек мужчина в полосатых штанах, который активно рисовал что-то на листках. Он неспокойно сидел, в его движениях чувствовалась агрессия.

Пациенты жили своей жизнью на протяжении четырех минут, за которые Рита успела доесть яблоко. Она наклонилась, чтобы положить огрызок на стол рядом, а когда выпрямилась, увидела, что двое мужчин в белых рубахах втащили того парня из коридора в комнату, усадили его на стул напротив рисующего и вышли.

Рита прищурилась, стараясь рассмотреть нового, но качество записи было очень низким. Ей удалось понять, что парень в смирительной рубашке. Он неподвижно сидел на стуле, глядя исподлобья на рисующего мужчину. Тот какое-то время продолжал свое занятие, а потом встретился взглядом с парнем и, как Рите показалось, что-то ему сказал. Он выпрямил рисунок перед лицом парня, встал со стула и, активно жестикулируя, стал объяснять, что нарисовано, при этом страшно гримасничая. Парень не шевелился.

Угомонившись, мужчина сел на место, взял в руки принадлежности для рисования, и возобновил свое занятие. Рита уже собралась было выключить это видео, как вдруг увидела, что все на экране всполошились, закачались, запрыгали и забегали, потом в комнату ворвались двое мужчин в белом и стали растаскивать больных по углам. Нахмурившись, девушка вернула запись на пару минут раньше.

Мужчина продолжал рисовать. Неожиданно он остановился, поднял голову, посмотрел на парня, сжимая в кулаках по карандашу. Рита увидела, что он открыл рот: может быть, он кричал, а может быть, это была его очередная гримаса. Он запрокинул голову, а затем резко ударил лбом о столешницу. И застыл в этой позе.

С колотящимся сердцем девушка вновь вернулась на пару минут раньше. Она не могла понять, что произошло, почему все так возбудились после того, как он ударился головой о стол. На ее глазах пациент снова размахнулся и снова ударил лбом о стол. Все закричали, стали падать, кто-то бился головой о стену, кто-то выбежал в коридор. Неизменным, пожалуй, остался только древний старик в вычурной позе. В комнату вбежали санитары и стали растаскивать больных.

И только когда движение в комнате утихло, и за столом остались двое: мужчина и парень в смирительной рубашке, Рита поняла причину всеобщего ужаса. Мужчина насадил себя глазами на карандаши, которые до этого зажал в кулаках. Теперь под столешницей медленно растекалась черная лужа крови. Парень встал из-за стола, медленно прошелся вокруг него, а затем, шаг за шагом, стал приближаться к камере. Застыв прямо под ней, он поднял голову.

Рита испуганно выдохнула и зажала себе рукой рот. Парень в смирительной рубашке, стоящий внизу экрана, был поразительно похож на Рэма. На его лице была та же ужасная ухмылка, что и пару дней назад.