На утро Андрея не удивило известие, что Эви погиб. Его похороны провели этим же ранним утром, когда Луна только ушла за линию горизонта. Его гроб душил Андрея изнутри, но солдат держался, чтобы не заплакать и не прогнуться под давлением тяжёлой потери. Макс держался в стороне от похорон, скрываясь за листвой деревьев и нервно докуривая сигарету. Он понимал, что является убийцей этого парня...

***

    До самого последнего месяца осени от Эйла было ни весточки. Чем занимался безумный учёный – одному дьяволу известно. Андрей и его база не имели в планах узнать, чем занимался весь сентябрь и октябрь Даниелс, ведь они были ещё не готовы принять бой или атаковать самим.

     Ноябрь. Не передать всю желтизну и вялость этого месяца: листва жестоко содрана с деревьев порывами ветра; в гуще леса стоит мертвенная и холодная тишина; на базе Блэксториес царит тёмная утренняя пора, когда колосья пшеницы мёртвыми поникшими головами склонились над мерзлотной землёй. Исаия сменил свою любимую кожаную куртку на зимний вариант: тёмно-коричневая куртка с мехом и утеплённым бараньим низом. Он теплился в ней с самого утра, стоя на крыльце особняка и попивая какао. Алина стояла рядом, ёжась от холода.

– Я сегодня слышала, как Андрей опять разговаривал сам с собой... – настороженно начала девушка, аккуратно забирая с рук Сайи горячее какао, которое они делили между собой. За осенний период они сильно сдружились: Исаия был единственный, кому ей не страшно говорить о своих чувствах, а Сайе было выгодно эта дружелюбная с ней атмосфера, ибо ему нужно в определённый момент времени использовать её как фигуру на шахматной доске, которая решит судьбу Андрея. Поэтому Сайа даже специально нагонял Алине ощущение влюблённости и вдохновённости Андреем, чтобы она точно подошла под роль, которую он ей приготовил.

– Не переживай, ему до безумия, до которого дошёл Эйл, ещё далеко. Я слышал, Макс его учит управлять его силой.

– Почему ты этому его не научишь сам? Ты вроде у нас гений по биологическим способностям оружий.

Исаия ухмыльнулся, вскидывая брови и рассматривая вялую даль из пшеницы.

– Пусть это делает Макс, у него хорошо получается заменять Андрею Эви.

Это же время. Спальня Андрея.

      Макс выглянул из своего подвала и тёмной тенью навис над спящим Андреем, который нежился в объятиях Миры.

– Харэ дрыхнуть, завтрак бери в столовке и погнали в поле, – с этими словами парень накинул на себя спортивную куртку, взял рюкзак с приготовленными с вечера вещами и двинулся в поле, зная, что Андрей долго задерживаться не будет. Они там с сентября месяца проводят курсы по воспитанию в себе сил, как у Эйла: во-первых,  умение контролировать заражённых, во-вторых, подавление воли биологических оружий, в - третьих,  самоуправляемая регенерация.

Макс таким образом привязывал к себе, они тоже здорово сдружились, что Дюха уже морально слегка окреп, начав доверять убийце своего лучшего друга. Андрею приходилось в таком медленном темпе постигать силы А-вируса, ибо его вирус менее прогрессивный, чем у Эйла, который почти сразу спятил и пошёл по пути зла, отчего его сила агрессивнее и влиятельнее.

      Когда Макс всеми лёгкими ощутил холодный ветер, поднявшийся в поле с утра, то Андрей уже был у его плеча и зевал.

      – Сегодня наш с тобой контрольный урок. Мы с тобой два месяца тут ошивались, чё только тут не делали, так что сегодня ты, – Макс развернулся к другу, кладя на его плечо руку, – будешь учиться финальной силе. Когда Эйл управляет такими как Кроули или Алина на расстоянии, то он встаёт на одну ногу, кладёт руки в замок и прячет их за спину. А затем закрывает глаза и бормочет всякую дичь, что хочет им приказать.

Андрей серьёзно посмотрел на Макса, не медля больше, он поднял тяжелую ногу в берцах, пытаясь удерживать равновесие, и заложил руки за спину. Макс с еле сдерживаемым смехом подошёл сзади и со всей силы толкнул еле стоящего на одной ноге парня. Тот едва удержался на несколько секунд в воздухе и уже готов был лететь в слякоть вперемешку с мёртвой рожью, омывая всю окрестность русской и могучей бранью, но Макс схватил его за плечо и удержал в сантиметре от полёта в грязь.

– Ты чё не догоняешь? Я пошутил, дебил, – зеленоглазый весело хохотнул, ставя рыпающегося Андрея на землю и смачно ударяя его с двух сторон по плечам. Андрей с поджатыми от злости губами ледяным взглядом пропиливал осуждающе друга и встрепенулся, отходя от него на метр от греха подальше.

Макс лишь рассмеялся и уселся на пожелтевшую траву, вперемешку с грязью.

– Не злись, я любя. Короче, без шуток. Напряги всего себя, заставь чувствовать свой организм и подчини меня, как последнюю эскортницу.

        Прошло долгое время, когда Андрей орал на всё поле разные приказы Максу, но никакого нейронного влияния это не вызывало в голове Макса, пока сам Макс не устал тут сидеть и его бдительность ослабла вместе с разумом, который открыл путь в подсознательное для Андрея.

Дюха это понял, что он под контролем, когда тлеющие в грусти зелёные глаза Макса вдруг оживились и смотрели только на него. Андрей решил проверить свою теорию, что получилось у него создать связь, и сказал:

– Ответь на мой вопрос: Ты только на моей стороне? – голос Андрея сменился на пугающий и серьёзный, та кроткая улыбка сменилась грубыми чертами лица, сдавливающие мышцы в морщины. Его вид был суров и мрачен, – Если ответ «да», то упади передо мной на колени и... – Дюха достал из секретной кобуры в куртке чёрный кольт, – будь готов принять свинец, за верность мне, только мне... нужно платить. Если ответ «нет», то беги по этому полю, пока я тебя не убил.

      Андрей знал, что если Макс притворяется, то он точно не станет на колени под дуло пистолета, даже, несмотря на то, что он биологическое оружие, он не выживет от выстрела в мозг. Глаза Дюхи светились фосфоритным отблеском безумия – с самого утра он слышал голос своего внутреннего монстра: «Ты Король! Я Король! Люди вокруг тебя что-то скрывают, я это чувствую. Мы должны защитить наш трон. Эйл должен умереть, но если нас с тобой не станет... Как будет плачевно. Эту девчонку Миру нам убить не дали, она подозрительна...» Андрей пытался его заткнуть, но голос лишь становился громче: «Андрей! Ты должен проверить Макса... Он может оказаться врагом. Нелепо ему доверять. То, что он с сентября месяца твой друг, не значит, что он всегда будет им. Рискни его жизнью, он всего лишь твоя пешка. Насыть нашу душу, иначе я заставлю тебя это сделать с помощью боли-и-и-и».

На счастье Макса Андрей подчинил его слабовато, так что зеленоглазый слышал приказы военного и высвободился из «заточения», ведь ещё чуть-чуть и ноги Макса потащили бы его по полю...

       Ни капли не медлив, не давая Андрею что-то заподозрить, Макс сразу же решился на рисковый поступок: встать на колени. Обведя друга всепожирающим взглядом равнодушных малахитовых глаз, в которых из-за не усмотрения Макса пропала оживлённость, парень тут же сделал медленный шаг к нему. Андрей приподнял лицо, высокомерно разглядывая подошедшего. Макс сразу заметил, что Дюха нервно постукивает пальцем по стволу кольта, словно сам он с тяжестью решился на такое испытание. Это слегка забавило его, но улыбаться перед Андреем нельзя – иначе сразу поймёт, что Макс не под «гипнозом». Подойдя уже вплотную, всё также мучительно растягивая каждый свой шаг медленным хрустом по засохшей ржи, Макс остановился рядом с его ухом и также не спеша произнёс:

– Сразу в голову стреляй... – Оглядев краем глаза перекошенное в страхе и в сомнениях лицо Андрея, Макс уверенно спустился вниз. Холодное дуло коснулось макушки, где росли светлые-светлые зелёные волосы...

Через какие-то считанные секунды, когда чёрный ворон только успел взмахнуть крылом, пролетая над ржаным полем, раздался выстрел.

***

10 минут до выстрела. Крыльцо особняка, где открывается вид на ржаное поле.

      Исаия с Алиной до сих пор стояли на крыльце, съеживаясь от холода и попивая какао. К ним вдруг пришла Мира, одетая в чёрную лёгкую шубу, распахнутую на груди. Её царский вид привлекал внимание, но она явно не вписывалась в уютную атмосферу двух заспавшихся друзей с какао, стоящий в одних лохмотьях, прикрытых накидкой. Девушка одарила их своенравным взглядом безразличия и встала рядом, предлагая им перекусить бутербродами Лайт.

– Вайтэлл просила отнести вам... – Мира чувствовала себя с ними неуютно: от них веяло неприязнью в её сторону. В этом особняке она могла спокойно поговорить только с Максом и со своим отражением. С того дня, как Андрей накинулся на неё с ножом, девушка стала черствее относиться к его людям, но самого парня простила...

    Утром после того случая с ножом, девушка проснулась оттого, что тяжелая голова Андрея легла на её живот. Он обнял её всем телом, поглаживая по плечам, но Дюха даже слова ей не обронил. Он на коленях перед односпальной кроватью в какой-то небольшой комнате тихо извинялся у себя в голове, пряча лицо в теле девушки. Ему было позорно поднять на Миру взгляд, пока сама девушка не приподнялась над кроватью и не взяла его за подбородок. Мира требовательно и вульгарно поднесла его убитое стыдом лицо к своим губам и поцеловала в лоб.

– Я проплакала всю ночь, ты знаешь об этом? – срывая лепестками роз каждое слово из своих уст, Миражанна властным взглядом из-под чёрных пышных ресниц смотрела на солдата и слегка давила ногтями на его челюсть.

– Мне нет оправданий. Просто знай, что я ни за что не приближу к тебе ни одной оружие... Прошу, поверь мне, – Андрей нервно сжал простынь, навалившись на девушку и давая ей чувствовать себя Королевой.

– Нет... Так скучно. Моральный ущерб так легко жалкими обещаниями не возместить. Ты меня... унизил, – Мира сильнее сдавила челюсть и тут же резко расслабила, обняв парня и прижав в свою пышную грудь, – но я же люблю тебя. Прошла такой большой путь, сбежав от тирана-кровопийцы. Так что портить наши отношения не хочу... Дрюш, я хочу, чтобы ты подарил мне шубу, а ещё я хочу те-бя... – с этими словами зеленоглазая дьяволица окутала парня руками и прижала к постели. По её страстным движениям было понятно, что она хочет его всего прямо сейчас. Хоть Андрей не понимал её резкого огня, когда он только вчера хотел её убить, но всё же животное желание его одолело, и разум он выключил, оставив при себе лишь пошлую любовь и огонь.

Их сладкие стоны смешались со скрежетом кровати. Мира безумно хотела секса, и тут дело было не в горячем Андрее, а в том, что девушка скучала по жестокости и пошлости Люция, ей не хватало садизма и оргазма... Так что наслаждаясь своим парнем, девушка закрывала глаза и думала о Кровопийце.

    Сейчас же Мира с грустью вспоминала это утро, ибо после него Андрей лишь дарил ей подарки и приносил еду в постель, остальное время военный был занят укреплением базы и прочими вещами, в которых Миражанна не разбиралась. Её из раздумий вывела Алина, поедающая бутерброд:

– Ты так и не вжилась в нашу семью. Тебе самой не противно быть «ублажалкой» Андрея?

Миру безумно смутили слова шатенки с глубокими карими глазами, смотрящими вдаль.

– А тебе не противно такое говорить, не посмотрев ни разу мне в глаза? Стыдно?

Исаия поперхнулся бутербродом от их резкой токсичности. Он почувствовал, словно две ядовитые кобры столкнулись в одном ущелье и сейчас вот-вот друг друга загрызут. Он положил руку на плечо Алины и хотел было вставить свою лепту в их кровожадную атмосферу, но вдруг раздался выстрел... 

    Вороны вспорхнули в небо один за другим, и казалось, будто земля вздрогнула. Серое небо свинцовым отблеском осенней поры приняло в широкие объятия стаи чёрных птиц, кружащих теперь над полем. Исаия выронил кружку, ощутив по всему телу знобящий холод. Он помнил, что сейчас в поле их лидер и Макс, так что тут же бросился через крыльцо в царапающую рожь. Алина побежала за ним, отдав стакан ошеломлённой Мире.

... Исаия нёсся, не перебирая ног. Его не волновала хлюпающая слякоть под подошвой берц, и не волновал порез на щеке, оставленной веткой заснувшей яблони в поле. Вырвавшись из плена ржи, Сайа выбежал на небольшое пространство с истоптанной травой и покосившимися колосьями. Перед ним при тусклом свете и гробовой тишине стояли оба живые Андрей и Макс.

Красс на согнутых коленях вцепился в Макса, не давая себе упасть, пока сам Макс с ужасом смотрел на что-то перед собой... Кольт остался в руках Андрея: его пальцы онемели и не подавали признаков жизни, отчего мёртвая рука застыла с кольтом.

      Алина подоспела к Исаии, выглядывая из его плеча. Она сразу поняла в отличие от Исаии, куда именно смотрит Макс... По челюсти Дюхи стекала кровь, совсем свежая и ужасно красная, придавая смуглой коже парня устрашающий вид. В области уха виднелся ошмёток кожи, и краснела оголённая мышца лица... Выстрел пролетел мимо, но расколотая пуля успела прорезать ухо и левую сторону челюсти.

Макс вырвался из оцепенения и сразу же надавил на Андрея силой, чтобы тот не пытался стоять и мучаться, а присел на траву. Дюха молчал, сомкнув глаза и дрожа всем телом. Сайа побежал к ним,

– Алина, зови Лайт, мы сейчас вынесем его из поля, – сосредоточенно вымолвил Иса, рассматривая повреждённое ухо. Как только Дюха заметил Исаию, то оживился и слабым оттенком голоса сказал:

– Я ничего не слышу...

Макс стиснул зубы и весь напрягся; по его виду было понятно, что он корит себя за что-то... Но за что?

Сайа кивнул Андрею и стал с Максом поднимать его, запрокидывая его руку на своё плечо.

– Он не слышит двумя ушами? Шок? – прорычал Макс, туманным взглядом смотря в даль на виднеющийся особняк. Трое шли медленно, ибо у Андрея подкашивались колени.

– Нет. Пуля даже в ухо не попала. Это не из-за раны. У Андрея опять приступы, это острое самовнушение; Дюха всё слышит, но мозг это не воспринимает. Что ты с ним сделал? – в голосе Исаии прослеживалась ненависть, но безучастный вид лица твердили об обратно – он смирился, что Макса так легко не прогонишь и его проделки остановить пока что невозможно.

– Мы с ним пробовали контроль надо мной. Полагаю оттого, что Дюха тренирует внутри себя А-вирус, то он его делает сильнее и прогрессивнее, так что ты прав: Андрей сходит с ума.

– Это понятно. Я не понимаю, что ты с ним сделал? – Иса остановился, посмотрев требовательным взглядом на Макса и выжидая ответа.

– Не дал ему себя убить... – Макс отвёл взгляд в поле, не желая продолжать диалог. Он чувствовал, как Сайа хотел с ним поговорить обо всём случившимся и как следует промыть ему мозги, ведь на кой чёрт он спас тогда своего врага?

***

До выстрела...

     Макс встал на колени, ощущая дуло на голове. Его острый слух уловил каждый неровный вздох Андрея, его пульсацию в сердце, дрожание рук, и в один момент Макс ощутил, что вот сейчас пистолет поднимется вверх к виску Дюхи. Эта странная мысль, и даже, возможно, самонадеянная, но имела место быть. Андрей решил застрелить себя, чтобы его заражённое «Я» не убило Макса?

Но как бы Макс не хотел сейчас подчинить военного своей воле, но жестокий быстрый ветер уносил в бездну небытия пары зелёного тумана. Так что Макс резко поднялся с колен, хватая за запястье руки Андрея, пытаясь увести в сторону кольт, но слегка опоздал – курок был нажат, и страшная пуля свистнула рядом с Дюхой и прорезала его ухо. До того как подоспели Исаия с Алиной, Макс в застывшем страхе посмотрел в большие глаза напротив и увидел всю картину целиком: Андрей сопротивлялся своему безумию и в отличие от Эйла смог обойти систему и выстрелить в себя.

Он готов был пожертвовать собой ради меня? Он совсем дебил? А как же спасение мира? Я что ли буду потом его спасать? Дебил. Конкретный.

***

Этот же ноябрьский день. Вечер.

      Макс дымил сигаретой в серое небо, стоя на любимом балконе, которое он обозначил для себя местом курения, ибо Андрей сотни раз жаловался на него из-за приторного дыма. По вискам сильно бил ветер, но биологическому оружию было всё равно. Ему в затылок смотрела Мира, которая только-только вышла из спальни Дюхи. Её озадаченное лицо и сжатые губы говорили лишь об одном: она с нетерпением ждала часа расправы с Андреем. С каждым месяцем ей приходилось всё труднее играть роль прошлой Миры, ибо А-вирус пожирал её прошлую и создавал из ядовитых радионуклидов новую Миру, любящую жестокость и грацию. Да, радиация тоже входила в побочные эффекты мутировавшего А-вируса в Альфа-вирус.

– Психи тебя не возбуждают, а? – едко улыбнулся Макс, понимая, что опять будет под ухом слушать её бурчание. Девушка воздержалась от ответа и отобрала его сигарету, медленно затянувшись ей.

– Не беси. Жалкую простушку играть мне уже надоело. Лучше бы он себя застрелил, зачем ты его спас, Макс? Может, это ты тут псих? Или предатель?

Макс её не слушал. Он мрачно смотрел вдаль, потирая свои пальцы, обугленные сигаретой. Внутри он размышлял о грядущем будущем: Андрей сходит с ума, Исаия угрожал ещё давно о том, что Макс проиграет, но пока что ничего такого для него ужасного не происходит, а вот Эйл...

     В один миг над балконом закружила чёрная птица, то ли ворон, то ли грач... Макс в птицах явно не разбирался. Она взмахнула крыльями и в дерзком полёте залетела в спальню Андрея, который лежал и смотрел в потолок под слоем тёплых одеял. Его голова была забинтована, но слышать он так и не начал. Его мозг издевался над ним: голос внутри неистово шептал колыбельные, сулившие здоровье и счастье для солдата, если он наконец-то будет действовать по плану заражённого Андрея.

«Андрей... ты меня слышишь? О да... только меня ты слышишь. Я -  это ты, так что неудивительно, что мы друг друга слышим. Я не верну тебе слух, пока ты не сделаешь то, что я хочу. А я хочу крови...»

Адские голоса внутри прервала чёрная птица, усевшаяся прямо на одеяло. Андрей испугано приподнялся, выпученными глазами изучая влетевшее животное. Но её издаваемый клич он не слышал, зато заметил на лапке миниатюрное письмо красивым волнистым почерком. Каждую букву владелец письма выводил старательно и красиво, оно гласило:

«Бедный-бедный Андрей... Что, теперь понимаешь, как плохо, когда ты сам себе не хозяин? Я не хотел тебя убивать... А потом захотел, я знаю, и ты меня хочешь убить. Мы оба этого хотим: смерти друг друга. Но давай остановимся? Конечно, хаха, не навсегда. Сейчас наступает холодная зима... Я даю тебе время привести себя в порядок до весны. Мм... кстати, радиовышка работает. Не хочешь сплотить свои силы с другими уцелевшими людьми? Моя война продолжится с тобой весной. На день твоего Рождения... Выздоравливай».

– Эйл!.. чтоб тебя сугроб завалил... сука! – громко проорал Дюха, никак не понимая с какой силой голоса говорил, ибо внутри гудел лишь ветер и давила тишина.

Макс услышал его причитания и шире улыбнулся, глянув на Миру презренным, но довольным взглядом. Она поняла его... он хочет, чтобы война с Эйлом, может, и закончилась на время, но война с Максом только начинается...

Несильно стукнув пачкой сигарет Миру по макушке, Макс с заигрывающим взглядом и улыбкой зашёл внутрь спальни.

Андрей уже взметнулся с кровати, надевая штаны и собирая в кобуру УЗИ.

– Э, красавчик, куда собрался? – Макс развернул его через плечо и силой толкнул на кровать.

– Съеби с дороги, я прямо сейчас пойду нахрен в штаб сукину квартиру Габриэля, и весь этот ад закончится! К черррртуу эти ваши стратегии... Я убью его, убью...убью... Эйййллл, – Андрей всей мощью кулака ударил Макса, да так, что тот упал. Насладившись поверженным видом Макса, Дюха хлопнул дверью уходя. Мира не стала его преследовать: видеть его безумцем доставляло ей страха больше, чем сколопендры Эйла.

Макс, потирая кровавый нос, прорычал пару добрых словечек о Дюхе и кинулся за ним.

    На пути Андрея встретился Исаия с Краймом, который, заметив его набыченный вид, быстро поймал его за плечо и развернул к стене. Правда вся доброта Андрея пропала, и сразу же озлобленный парень выбрался из схватки манёвренным солдатским приёмом, отработанным им в академии до автоматизма, и с локтя резанул ему по лбу. Исаия отошёл в сторону, пряча руки в карман пальто. Он встретился взглядами с Андреем и дружелюбно ему улыбнулся.

– Ты тоже мне помешаешь?! Уйди, бить твою морду смазливую не хочу! – прорычал Дюха, но сразу же заметил шевеление губ Исаии, но что он говорит – догадайся сам. – Нахрен иди, я тебя не слышу. Вот щас убью этого падонка, сразу всё услышу, и ты мне пощебечишь че-нить... Всё, свали, – Дюха уже собирался идти дальше, но резкий удар электрошокера сзади его свалил с ног. Лайт с дёрганным глазом смотрела на свой дымящийся шокер и спину незадачливого глухого.

– Вот так бы сразу! – ухмыльнулся Сайа, – мда... умом тронулся.

Макс прибежал с табуретом, но уже опоздал с заварушкой. Крайм тоже только поднялся и был готов продолжить бой, да не с кем... Вон только Макс с табуретом стоит, ему что ли врезать?

***

    Мятая постель с нежностью встретила в свои чары сна Андрея. Макс с Краймом, пыхтя, дотащили военного до его спальни и оставили отлёживаться. Правда Исаия не разрешил оставлять его одного: сначала за ним следила Алина... Она с улыбкой вспомнила, что Крайм, когда тащил Дюху, спросил у Исаии, что же было в письме. Сайа всё рассказал, а Крайм не унимался и продолжил расспрашивать: «... а когда у этого шизика День рождения?». Исаия коротко сказал: «Двадцатое апреля». Брюнет с удивлением взглянул на вне сознании Андрея и выпалил: « Да он вылитый Гитлер! Даже др в один день! Оба блин лидеры хреновы. Страшно с таким. Слушай, а мы не его хай-гитлеровцы получается?»

Алина хихикнул, вспомнив его глубокомысленные умозаключения. Но затем она вернулась в настоящее и принялась следить за Андреем.

       Девушка украдкой поглядывала на спящего парня и с волнующимся лицом поправляла его одеяло – она сама толком не понимала, почему так сильно хочется ей о нём заботиться. Возможно, некая конкурентность с Миражанной пробудила стремление показать все свои положительные стороны Андрею, даже, несмотря на то, что о её героических подвигах парень, увы, не узнает. Алина просидела с ним долго, скука дошла до того, что она вслух читала книгу. Её голос был проникновенный, тихий, но в нём не слышалось писклявости, сдавленности и рокота. Девушку с таким голосом можно было охарактеризовать лишь так: неживая, но слышимая красота. Если бы Андрей только слышал, как уютно может быть с ней... То, может, боль, сдавливающая его изнутри, превратилась бы в призрачное дуновение ветра. Как неприятно признавать, что человек, который так нужен и подходит Дюхе, ходит всегда рядом, готов подставить плечо, но военный так ослеплён чувством долга, что притяжение к Алине кажется ему миражом.

К раннему вечеру, когда солнце лишь слегка стало золотить стены, Макс пришёл сменить девушку. Взглядом проводив Алину до самого выхода из спальни, Макс долго не решался где-нибудь примоститься. Но вялость тела дала о себе знать, и Макс свалился на кровать с Дюхой, который послушно лежал на одной стороне двуспальной кровати. Это его так забавило: солдат привык быть солдатом и никак не привыкнет к тому, что спит не на пружинном куске наподобии кровати среди душной роты, а на большом воздушном матрасе с красивой резной кроватью. Нос после удара Андрея до сих пор щипал, но эта боль была лишь напоминанием о том, что с этим военным лучше не расслабляться, а с другой стороны удар его никак не тревожил. Зеленоглазый не имел привычки обижаться на своего единственного друга из-за каких-то бед с башкой, а напротив, этот день ему понравился. Безумие в глазах Дюхи неистово пылало в сердце Макса; он обязательно готов запомнить каждый момент с ним. За два месяца между ними образовалась крепкая связь: они оба хорошо ладили, несмотря на разницу в характерах и мнениях, Макс всегда готов был его поддержать и остановить его огонь своим умеренным холодным нравом, Андрей же всегда дарил другу своё доверие, доброту и свет. Иными словами, барьер, что был между ними в начале знакомства, исчез. Но игра в счастливую дружбу начала Максу надоедать... От примитивных эмоций, чувств и разговоров Макс старался бежать. Андрей не наскучивал его этим, но в отличие от Алины, зелёный монстр любил больше не самого Андрея, а то, что испытывает Дюха в разных ситуациях. Макс любит игры, как и Джо. До того дня, как Мира проснулась после обновления, Макс и Жасмин часто рубились в приставку на джойстиках, их меланхоличные лица, смотрящие в монитор, были будто под копирку. Но Макс не ограничивается джойстиком: его любовь - это игра. Нажимая на разные кнопки своего «джойстика», Макс создаёт разные ситуации, давит на Андрея, вызывая всё новые и новые эмоции, вплоть дошло до удара по носу...

Но сейчас не об этом. Игра подходит к концу. Максу не хочется, чтобы Эйл забрал его добычу.

Пора прекращать нашу ламповую атмосферу. Я устал быть твоим верным единорогом среди ванильных полей... сказка подходит к концу, начинаются суровые реалии...

      Подумал так Макс, повернувшись к спине Дюхи и начав несильно дёргать кончики его растопыренных, непослушных волос. С каждым дёрганьем он вспоминал, как пламенно врал ему о том, как сильно Эйл ему противен, как клялся быть его верным товарищем и после всей этой биологической войны выпить с ним пиво на какой-нибудь глухой даче и обсуждать бытовые вещи, пока Мира накрывает праздничный стол в миловидном фартуке. Макс в какой-то момент даже в это поверил...

– Харэ меня трогать, Макс... свои волосы дёргай... – пробурчал Дюха, лениво переворачиваясь к нему лицом, – или ты уже половину башки обдёргал, что волос мало? – съехидничал он, рассматривая выбритые виски Макса.

– А ты типа слышишь что ли? – Макс тепло улыбнулся, стараясь лишний раз не дышать, чтобы Дюха не встал с кровати и не стал расхаживать в поисках своих шмоток: парню безумно хотелось, чтобы Андрей ещё чуть-чуть полежал так с ним лицом к лицу.

– Херню сморозь, узнаешь. А ты чё, дедом Морозом устроился? Я тебя теперь буду называть дед Максим, – Андрей говорил членораздельно, и рассудок его вроде был в норме, но широкая улыбка поползла вверх, будто как у последнего психа. Кончики его губ скрылись в подушке, а на Макса смотрел лишь один золотой яркий глаз. Макс опомнился, потрогав свой красный нос.

– Это благодаря тебе на работу взяли, – скопировал его улыбку зеленоглазый и тут же перевёл тему. – Раз голова у тебя работает, то будь добр, Мирка за тебя волнуется, все мозги мне высушила о тебе. Сходи сегодня вечерком на главную Стену, где лестница внутри наверх есть. Она тебя там ждать будет. Чё-то нащебетать тебе хочет. Может, романтика? А фиг поймешь этих девушек, но одно знаю точно – лучше приди.

– Спасибо, кеп. А сам-то? Девушка ни одна не интересует? Тебе вообще кто-нибудь нравится?

– Ты нравишься, – с несерьёзной улыбкой прохрипел Макс и поднялся с кровати, – я пошёл, дел дохрена.

Андрей удивился его такой резкости, но настаивать не стал. Всё равно ему тоже пора по делам, раз Мира зовёт, то надо идти. Эта белая львица в шубе настолько требовательная к своей персоне, что Дюха уже начинает чувствовать, что взрастил из неё Королеву.

***

    На верхушке главной оборонительной стены ещё светило осеннее солнце, которое скользило светом по замшелым камням. Андрей не торопясь поднимался по лестнице, разглядывая торчащие ручные пулемёты Ultimax 100. В голове сразу всплыли все данные об этом оружие: калибр 5.56 мм, разработано в семидесятых годах в Сингапуре, имеет магазин на сто патронов или коробчатый магазин на тридцать патронов от М16. Мощная и удобная огнестрельная машинка, но Дюха больше жалует СВД и всеми известный Калашников, но в МЦББИ в его распоряжении был австрийский AUG, тоже что-то вроде пистолета-пулемёта, так что рука уже была набита под пулемётные машинки.

Мысли об оружиях, их анализы сильно успокаивали Андрея, но в то же время пробуждали острое желание пошмалять Ультимаксом в головы умалишённых. Возможно, охота на монстров снимет стресс, но Макс, который как-то сумел с самого пробуждения порадовать Дюху, оказался приятнее любой охоты.

     Расслабившись, Андрей поднялся и увидел Миру, которая загадочно разглядывала облака. Её тело в облегающем чёрном платье с величественной шубой осеннего сезона было изящно. Красота Миры заслуживает отдельного внимания и проникновения, читатель, но Андрею сейчас было не до её красоты, ибо на её лице он видел смятение. Уголки рта были заметно опущены, а нежная перламутровая помада, казалось, тускнела вместе с увядающим небом.

– Мира, прости за волнение... Давай поговорим, я потом побегу к Крайму... чёрт, я его ударил, не хорошо получилось, – глубокомысленно почесал в затылке Дюха, вспоминая свои жгучие удары в брюнета. Макса же он жалеть не стал: он всегда напрашивается в харю.

– Конечно... Но нам нужно серьёзно поговорить. Я чувствую себя такой жалкой оттого, что не могу тебе помочь. Скажи, если я вернусь к Люцию и буду прикрывать вас с тыла врага, то тебе же станет проще бороться? – Миражанна подло врала: весь этот диалог пустота и цены её пыльным словам нет. Вся эта драма нужна лишь для подходящего случая...

– Ч-что?! Ты спятила!? Мира, даже не вздумай. Я уже одну такую фантазёрку вытаскивал из плена, хватит с меня!..

       На Андрея, который бросился к Мире и тревожно тряс её за плечи, смотрел через прицел дальнобойной винтовки Макс. Его внимательные зелёные глаза ловко улавливали каждое движение Дюхи. Военный что-то пылко объяснял Мире, пока она не взяла его робко за руку и не прижала к себе. Они оба стояли недалеко от края Стены. Андрей сразу умерил свой пыл, обняв со всей силы девушку. Макс с равнодушием поглядывал за ними, лишь пальцы у курка предательски немели.

Вдруг Мира с несвойственным для себя голосом холода и насмешливости процедила прямо в ухо Андрея, и её голос дошёл до самого его сердца:

– Мне так жалко смотреть на себя, когда играюсь с тобой в любовь. Скажи спасибо Эйлу, он захотел тебе подарить такую смерть, – девушка с этими словами отпустила его позеленевшую от яда руку и со всей силы, не глядя на его раненые и убитые в ужасе глаза, скинула со Стены. Андрей не успел проронить ни слова: в горле застыл комок предательства. На глаза попала его собственная рука, странно позеленевшая – от гнева парень не заметил, что в его тело вливается яд цветом гнойной посеревшей травы. На кончиках пальцев жидкость под кожей ещё имела токсично-зелёный оттенок, но по венам уже тёк грязный яд вперемешку с кровью. В ушах зазвенели будто колокола, висок будто ударился под частокол, и разум терялся в боли и страхе.

       Тяжёлое тело попало в объятия воздуха и пугающей высоты, которая с каждой секундой уменьшалась, грозя вот-вот растоптать Андрея в кровавый порошок. Макс мысленно представил бьющееся сердце падающего и хладнокровно навёл чёрный ствол винтовки прямо в мишень. Один выстрел в сердце и сильно ухудшающий здоровье яд Миры отправят заражённого дефектным А-вирусом парня на тот свет. Это план Макса, и он обязан его исполнить, как бы сильно не щемило сердце. Ведь как глупо поддаваться чувствам в самый последний момент, да и тем более даже девушка Андрея способна его убить, пока Макс, который ни разу не касался его губ, колеблется и чувствует неуверенность. Но почему возникает такое ощущение? Любовь ли?

Макс стиснул зубы, представляя эти нелепые чувства, поселившиеся в его сердце. Аж дрожью от злости пробрало, и снайпер в последний момент выстрелил...

Ранее...

      Исаия предполагал, что сегодня грянет буря. Нет, он это знал. Чутьё и идеальные просчёты в голове были тому подтверждением: Макс не нашёл бы лучше дня, чем сегодня, когда у Исаии якобы дел полно с радиовышкой, о которой писал Эйл. Но нет. Андрей и его жизнь ценнее всего. Сайа так озолотил Дюху, потому что этот парень, заражённый дефектным вирусом, способен отнять у Эйла контроль над биологическими существами. Никто кроме него не сможет одолеть Эйла Даниелса.

Сделав тяжёлый вздох, Иса решил действовать. Одарив Алину фирменной улыбкой, он пригласил её на Стену сегодня утром, мол, хочет посоветоваться с некоторыми деталями плана завоевания радиовышки. Когда парочка была у Стены, которая своими значительными размерами образовывала тень, закрывающую их от солнца, то Сайа загадочно попросил её ждать на земле, пока он поднимется и аккуратно перенесёт наверх покрывало и бокс с ланчем. Сайа специально медлил, коварно высматривая горизонт в надежде увидеть силуэты врагов и наивного Андрея. Откуда красный демон знал, что именно здесь должен произойти несчастный случай с Андреем? Всё просто: здесь легче всегда стрелять из винтовки. А про винтовку Сайа догадался тем, что заметил снайперские навыки Макса, так что было бы опрометчиво оставить это без внимания.

В один момент Исаия приметил на горизонте на вышке Андрея и Миру, которые сплелись в минутное объятие. Сайа скривил злорадную ухмылку и указал Алине пальцем на сладкую парочку:

– До чего они отвратно вместе смотрятся, – признался он, вызывая у Алины накал эмоций, но девушка сдержалась, грустно опуская взгляд. Но миг! Слегка посмотрев на Андрея, она заметила подозрительное движение рук Миры, будто она вот-вот его толкнёт, что и случилось... Красавица слегка подбоченилась, сжала запястье Андрея одной рукой, а второй властно схватила его за майку. Жестокий, ломающий шёпот пронзил его слух, и Мира выкинула его под давлением своих слов за Стену, как жука из окна, которого стало жалко смывать в сортир.

        Алина не застыла в ужасе. Ещё до момента падения она рванула по слякоти вдоль Стены, наперекор жгучему ветру. Алина была уверена, что поймает его и не даст Мире ни шанса сбежать, но раздался оглушающий свирепый выстрел в районе груди Андрея. Падающие тело слегка колыхнулось в воздухе и навзничь упало бы, если бы Алина не сдалась и всё же не поймала парня в полёте, отдав на свой пламенный тигровый прыжок все силы биологического оружия. Исаия довольно улыбался в стороне, зная, что не нарушил ни одно правило игры, ведь основное правило – это не влезать в битву с Максом и никому не разглашать личностей Миры и зелёного.

Но всё же Андрей бы умер, несмотря на старания поистине любящей его девушки, если бы не ещё один хитрый трюк красного дьявола: давление, оказанное на Макса.

      Во время падения Дюхи Макс провернул в голове каждую секунду с ним, каждый смех и каждое неловкое слово военного... Он вспомнил сегодняшнее утро и этот невинный сон солдата, любящего спать с краю. Макс с горькой улыбкой вспомнил первый их разговор ночью в подвале, вспомнил, как статный военный боится уколов, а ещё его до сих пор возбуждала в голове сплывшая картина, как Андрей агрессивно ест банан и серьёзным тоном объясняет как правильно полоть грядки в теплице. Да... теплица и банан. До чего же Дюха любит эти бананы. Он всегда так заумно говорит про их полезные свойства, отчеканивает научные слова про микроэлементы, а потом со стыдом вспоминает, что все эти слова принадлежат Эйлу, который когда-то ему рассказал о полезных свойствах столь жёлтого фрукта. Но Максу был важен сам процесс поедания... Так страстно есть бананы мог только извращенец, или у Макса опять бушевала фантазия.

Одним словом Андрей вызывал в наёмнике редкие и горячие эмоции. Какими бы грязными мысли не были, но всё же больше всего его радовала улыбка и сила характера Андрея...

       Отгрызая эти мысли, поедая плод незабвенной любви к такому ясному и доброму парню, Макс стиснул зубы и нажал на курок. Пуля стремглав пролетела в воздухе, словно разрезая пространство и вонзаясь в плоть. Но до выстрела Макс сменил мишень... Пуля выстрелила не в левую часть груди, а вправо. Сердце Дюхи продолжало биться. Это решение ему помог принять Сайа, а точнее его слова, сказанные им, когда они оба были в ночной тишине на балконе:

– Никогда не знал, что чувства меняют всё. Скажу тебе это, как тот, кто сам недавно безвозвратно влюбился.

– Чё тебе надо? Уйди, и так хреново, – осклабился Макс, облокачиваясь на перила балкона.

– Дешёвые сигареты? Нехрен вообще курить, твоего Андрея это бесит. Глядишь, бросишь курить, и он сразу обратит на тебя внимание, – едко выразился Сайа, поедая насмешливым взглядом зеленоглазого, – а вообще Андрей ясное дело любит Алину, ты сам этого нехотя замечаешь. Так что тут без шансов, у них магическая искра. Да и не смахивает наш Андрюша на гея, но твои шутки его задевают по самые красные щёки, но это уже другая песня. Я что сказать хочу... Когда его убить попытаешься, ты ни раз вспомнишь его глаза, ведь он обязательно посмотрит на тебя. Думаешь, сил хватит выстрелить? Лучший для тебя вариант: сдаться или застрелиться самим. Не знаю, что тебя привлекло в нём, но это капкан.

Макс разозлился от воспоминаний слов Сайи, он не хотел проигрывать. Откуда эти чувства к военному – непонятно, но из-за них бросать шахматное поле Макс не решался. Он выстрелил, но в последний момент перед глазами всплыли золотые глаза Андрея, испугано смотрящих ему в душу.

Он увидел меня?

     Да. Остеклевшие золотые глаза сквозь быстрое падение взглянули на своего убийцу. Нет, убийца не Мира ровным счётом, а Макс. Так что смотрел Андрей только на него, не выражая в полёте никаких эмоций, разве что по его щекам что-то влажное слетело вверх. Рука Макса вздрогнула, и патрон промахнулся в правую грудь. А в ушах Макса сломанной пластиной играли слова Сайи:

Когда его убить попытаешься, ты ни раз вспомнишь его глаза, ведь он обязательно посмотрит на тебя. Думаешь, сил хватит выстрелить?

Макс ударил по стене кулаком, взметнувшись с места. Тяжёлая винтовка крепко была сжата в его второй руке.

      – К чёрту тебя, Сайа. Я выстрелил... – глухо протараторил парень, бросая винтовку об стену, в то самое место, куда ранее попал кулак. Точка удара в его мыслях являлось ничем иным, как он сам. Ему хотелось избить себя за чувства и за опрометчивое поведение. Но внутри было место и гордости, что всё-таки он одолел себя и нажал на чёртов курок, – Как меня достали ваши драмы. Будто я помру, если промазал. Хах, игра всё равно потеряет одного из участников. Прощай, Мира. Начинается вторая фаза.

С этими словами Макс оставил серую комнату с колонами (он находился в особняке в районе недостроенного участка, откуда можно наблюдать за жизнью за Стеной, а выход отсюда только лифт, ибо эта комната находится выше всех этажей). Вызвав лифт, Макс мечтал поскорее в него войти и закрыться; голова кружилась и тяжелела; ему никогда ещё не было так паршиво, ни одна сигарета не вызывала такую тошноту от происходящего. Убийство Андрея не произошло, но адреналин разливался по коже, ибо ощущение потери близкого ещё не отступило. Макс не мог ещё поверить, что солдат жив.

      Взвалившись в лифт, снайпер приполз к стене и зажевал жвачку, запрокинув голову и ехидно бормоча, пока стеклянный свет в лифте подрагивал и мигал:

– Я рад, что ты ещё жив, Дюха... Так мы с тобой ещё вместе пострадаем... Я из-за тебя, а ты из-за меня. Аха-ха-ха...

Макс безумно, но тихо засмеялся, в голове всё вертелось падение Дюхи: вниз, вниз, вниз... И лифт тоже ехал вниз.