Ливень не прекращался на протяжении всего дня, словно погода решила добавить еще немного мрачных красок и в без того паршивое настроение Найла.

Наш утренний разговор прервал телефонный звонок, после которого Найл ушел в одну из комнат и не выходил оттуда пару часов. Как он потом сознался – тогда он отчаянно пытался вспомнить, занимался ли он любовью с той девушкой или нет. А перед этим сказал, что если Фредди действительно его сын, он, безусловно, будет заботиться о нем и воспитывать мальчика. Однако сейчас ему ужасно не хотелось брать ребенка на руки. Конечно, не потому, что он вызывал в нем отвращение, нет. Просто общаясь с младенцем, Найл чувствовал себя беспомощным и неумелым. Даже давая ребенку бутылочку, он думал, что делает что-то не так. Тогда я не смогла убедить его, что это чувство пройдет, Найл был настроен слишком категорично. И я решила оставить его в покое, ведь скоро должна приехать полиция с представителями органов опеки, чтобы отвезти малыша в больницу для проведения полного медицинского осмотра. А дальше судьбу ребенка уже будет решать ювенальная юстиция.

Я готовила на кухне молочную смесь, когда из спальни послышался громкий плач Фредди. Видимо, малыш проснулся и проголодался.

- Найл, ну где ты? - тихо шептала я, наливая смесь в бутылочку. – Подойди же к нему.

Но Найла почему-то не было. А между тем плач усиливался.

Не успев остудить молоко, я быстро закрыла бутылочку крыжечкой с соской и побежала в спальню. На полпути плач ребенка стих. Я открыла дверь и застыла в удивлении: Найл, склонившись над импровизированной колыбелью, которую я соорудила из корзинки, нервно шептал малышу:

- Эй, успокойся, все в порядке. – Затем он аккуратно взял ребенка на руки и начал тихонько укачивать. – Ш-ш-ш. Ну, ладно. Хватит. Пожалуйста. Заткнись.

Малыш обиженно всхлипнул, прижимаясь маленьким теплым тельцем к груди Найла. Тот стал расхаживать по комнате, и мерные движения, видимо, подействовали на ребенка успокаивающе. Фредди еще раз всхлипнул и, прерывисто вздохнув, замолчал.

В комнате воцарилась тишина.

- Так-то лучше, - прошептал Найл и улыбнулся. – Наверное, ты есть хочешь, поэтому так и вопишь. Пойдем-ка, поищем нашу маму Лию, и она тебя покормит ...

У меня подкосились ноги. Я тихонько прикрыла дверь и прижалась спиной к стене, пытаясь успокоить нервную дрожь. Мне не послышалось, и Найл действительно назвал меня «мамой»? Это короткое слово резануло мне по сердцу – ведь Найл, сам того не ожидая, затронул самые чувствительные струны моей души.

Дверь открылась, и мы с Найлом посмотрели друг на друга. Тут успокоившийся было малыш снова заорал изо всех сил. Найл в отчаянии протянул мне ребенка.

- Возьми и, ради бога, утихомирь этого пацана.

- Ты вполне с ним справляешься, - сказала я, покачав головой.

- Ничего подобного. Я всего лишь успокоил его на несколько минут. Неужели ты хочешь, чтобы он орал весь день?

- Фредди не будет плакать, если его покормить. И смени ему подгузник, давно пора уже было это сделать.

- Сменить подгузник? - ошеломленно уставился на меня Найл.

- А я пока остужу молоко, - не обращая никакого внимания на его реакцию, спокойно проговорила я.

- А может, лучше я займусь бутылкой, а ты сменишь памперс? – Найл тут же ухватился за возможность улизнуть от младенца. Но я была неумолима.

- Ну уж нет. Я за ночь и утро уже трижды меняла.

- Вредина, - проворчал он.

- Да, я знаю. – С улыбкой погладив Найла по щеке, я вернулась на кухню, оставив его растерянно стоять с Фредди на руках.

- Окей, придется мне самому менять тебе памперс. – Обратился он к малышу. - Орать не будешь?

Ответ ребенка оказался достаточно громким.

А вскоре за этим последовал не менее громкий вопль Найла: «Лия!!! Он описал меня, черт возьми!!!»

Следующие полтора часа малыш просто излучал жизнерадостность и веселье. Сытый и переодетый он улыбался, гукал и прижимался ко мне, как к родной матери. И я отвечала ему тем же. Не замечая, как Найл наблюдает за нами, я носила его по комнатам, о чем-то с ним разговаривала. А Фредди, будто все понимая, улыбался мне в ответ. А когда его начало клонить в сон, я улеглась в спальне сама и, положив ребенка рядом, сунула ему в рот соску. Фредди сразу же приступил к делу и принялся сосать. Слегка прижав малыша к себе, я поцеловала в лобик, затем тихонько гладила его по головке.

Я не знала, что Найл, увидев эту идиллию, почувствовал, как сдавило в горле, и его вдруг охватило такое волнение, которого он не испытывал никогда раньше.

Вернувшись в гостиную, он буквально свалился на диван. Он лежал, вспоминая нежное тепло маленького тельца Фредди на своей груди, и как ребенок сначала навзрыд плакал, а потом успокоился. И как уютно малыш устроился сейчас рядом со мной. О том, как прекрасно смотрелась я сегодня с ребенком на руках. И эти мысли приводилиего в смятение.

А когда через несколько минут, когда ребенок крепко заснул, я зашла в гостиную, то удивилась, как, оказывается, плохо выглядит сейчас Найл. С заботами о малыше, я совсем не обратила на это внимание. На щеках пробивалась щетина, глаза покраснели, под ними темнели круги, волосы растрепались.

Увидев меня, он вдруг резко вскочил с дивана и, не слова не сказав, прошел на кухню прямо к кофеварке и, включив ее, стал ждать, пока кофе закипит. Я тихонько села за стол и молча следила за ним, а в горле помимо моей воли перехватывало от зависти к Найлу, у которого такой чудесный ребенок, и к тому счастью, которое его ожидало в будущем. И еще больше завидовала маленькому Фредди, которому предстояло жить с Найлом. Ведь я проживу с Найлом еще несколько дней, а потом мне придется убраться отсюда, оставить его и сына. Ведь в Лондоне меня ждала учеба и будущая работа. А у Найла вся жизнь – здесь. И что же мне оставалось? Только воспоминания...

- Малыш заснул? – тихо спросил Найл.

Я кивнула.

Он налил кофе в две кружки и, поставив их на стол, сел напротив меня.

Некоторое время мы молча пили кофе, думая каждый о своем. Поэтому я слегка вздрогнула, когда в тишине кухни раздался его взволнованный голос:

- Ты ведь со мной? Правда, Лия?

Его глаза нашли мой взгляд. Его рука сжала мою руку.

- Найл... - прошептала я, вдруг растерявшись.

Будь со мной, Лия. – Молили его голубые глаза. - Помоги мне. Оставайся со мной.

- Я не хочу расставаться с тобой, Лия. - Найл, не отрываясь, смотрел на меня. – Ты нужна мне. Ты нужна... нам. Давай поже...

Не договорив, Найл вдруг отвел глаза и нахмурился, всматриваясь в окно. Проследив за его взглядом, я увидела, как на подъездной дорожке остановился черный автомобиль. Секунда – и водительская дверь открылась, и из машины вышла стройная красивая девушка. Быстро раскрыв над собой зонт, она побежала к дому Найла...